Территория кубани кабарды переходят под контроль россии какой договор
Обновлено: 30.06.2024
Моздок был основан на землях, принадлежавших кабардинскому князю, переход которого в русское подданство и христианство, необходимость защиты его и его людей стало основанием для присоединения этой территории к России и строительства крепости. Тем более, что соплеменники князя Черкасского-Кончокина заочно поклялись убить, его имущество ограбить, обратить в рабство его подданных и увести скот.
И, надо сказать, прилагали все усилия, чтобы этого добиться.
Тем не менее, поступок Кончокина был поддержан тысячами адыгов из разных племен — от князей до рабов. И если вопросы перехода владетельного князя со всеми своими подданными решался на высшем уровне, то обычному дворянину, свободному крестьянину или рабу достаточно было выйти к казачьему разъезду или к армейскому посту и заявить о желании присягнуть Белому Царю. Бежали подростки обоего пола из тех, кого на семейном совете решили продать в Турцию. Бежали от кровной мести или устав от разбойной жизни, желая заняться мирным трудом под защитой сильной русской власти. Кстати, ассимиляция и крещение вовсе не были обязательными. Единственное, что от перешедших на русскую сторону горцев требовалось, это лояльность и соблюдение законов. За это они получали защиту, возможность самоуправления в мирных аулах и множество льгот (освобождение от налогов, воинской повинности, подъемные). На их традиции и религию никто не посягал. Примечательно, что потомки тех кабардинцев, что первыми присягнули России, до сих пор живут в Моздоке и, частично, в Прохладном. Они исповедуют Православие и очень гордятся своим происхождением.
В течение всего этого периода Россия говорит о мире с горцами, пытается торговать с ними, стремится не вступать в конфликты. Одно время даже существовало правило, что все переходы Кубани войска могли делать исключительно с личного разрешения Императора Павла I. Нарушители этого правила жестоко наказывались вне зависимости от того, при каких условиях это нарушение было сделано. Так, в 1797 году более 300 черноморских казаков в ответ на постоянные набеги горцев, доведших многих из них их до полунищенского состояния, самовольно переправились через Кубань, напали на черкесский аул и увели из него до 5 тыс. овец. Когда об этом стало известно императору Павлу I, он приказал овец черкесам вернуть, командира полка отдать под суд, а казакам от его имени передать, что в случае повторения подобного участники набега будут отданы в руки адыгам.
Попытки подкупа горских элит были тоже не слишком эффективны. Многие князья старались получать бакшиш как от русских, так и от турок.
Чтобы как-то помешать работорговли и ослабить турецкое влияние на черкесские племена, Россия выставила цепь прибрежных укреплений и усилила морское патрулирование акватории Черного моря. Войска перешли Кубань, началось строительство укреплений и укрепленных поселений на черкесских землях. Началось планомерное наступление на немирные аулы, на непримиримых горцев.
После того, как было принято решение о занятии всего Кавказа, исход этой войны был предрешен и очевиден. Однако Санкт-Петербург до последнего старался минимизировать потери с обеих сторон. Но вожди непримиримых, потерявшие практически все, не имевшие сил противостоять огромной русской армии и стоявшие на пороге самой огромной трагедии своего народа, в 1861 году получив от Александра II очередные условия мира, подстрекаемые турками и включившимися в дело британцами, потребовали от царя чуть ли не капитуляции в войне, ни много, ни мало, полного ухода России за Кубань, срытия крепостей, выдачи для расправы десятки соплеменников, принявших русское подданство.
Тут надо отметить, что для черкесского общества Кавказская война носила вполне отчетливый характер гражданской. На это, в частности, указывает известный историк — кавказовед Василий Потто, даже проведший аналогию событий в Закубанье с Великой Французской революцией. Среди адыгов были сторонники как турецкой, так и русской ориентации. И последних непримиримые ненавидели едва ли не больше, чем казаков и солдат.
Наконец, 21 мая 1864 года в урочище Красная Поляна соединились русские войска, ведшие наступление на последние очаги сопротивления на Западном Кавказе. День этой встречи и был объявлен днем окончания Кавказской Войны. В ознаменование этого события наместником Кавказа великим князем Михаилом Николаевичем был проведен военный парад и отслужен торжественный молебен.
Депортация или иммиграция?
Длительная кровопролитная война, принесшая неисчислимые беды всем ее участникам, завершилась. На многострадальной земле Кавказа установился долгий мир. Но, как ни странно, не все ему были рады. Так, например, уничтожение рабства и работорговли военнопленными, гражданскими заложниками и даже своими бедными соплеменниками лишало немирные горские кланы важного источника доходов. Становилась невозможной баранта и разбойные нападения на станицы, мирные аулы и дороги.
Лидеры черкесских сообществ, как и любых других народов, зажатые между двумя могучими империями и пытающиеся вести свою политику, долгое время умело лавировали между турками, русскими, англичанами и своими соплеменниками, получая всяческие блага в обмен на видимую лояльность и действия против другой стороны. Причем, эти блага могли быть для них очень существенными и даже жизненно важными, например, военная поддержка, денежная и экономическая помощь, увеличение влияния среди других адыгских племен и т.д. Теперь же, с однозначным переходом адыгских территорий под юрисдикцию России исчезла возможность торга — русские власти требовали абсолютной лояльности, что для ряда представителей местной знати было неприемлемым. И наконец, к этому моменту в Российской Империи уже было ликвидировано крепостное право, и местные феодалы лишались своих рабов и крепостных, которые при переходе в русское подданство становились свободными.
Русское же начальство прекрасно осознавало, что сложившие оружие перед угрозой уничтожения немирные горцы далеки от подлинной покорности и умиротворены лишь до поры до времени, например, до новой войны России с сильным противником, когда они непременно постараются нанести удар в спину. Власти отлично понимали, что контролировать лояльность и соблюдение законов воинственными сообществами, укрывшимися в горных крепостях-аулах в труднодоступной местности, крайне трудно. И победители потребовали от самых непримиримых общин переселение на равнину, на плодородные земли Прикубанья, под надзор казачьих станиц. Это требование рядом племен, в том числе убыхами, было категорически отвергнуто. Им куда более привлекательной казалась идея переселения в Турцию, которую усиленно продвигали действующие в среде горцев турецкие эмиссары и агитаторы.
При этом мухаджиров в Чечне и Дагестане, где приверженность исламу была значительно сильнее, было гораздо меньше. Еще меньше переселенцев оказалось среди тюркоговорящих карачаевцев, балкарцев и кумыков, родственных туркам. Этот феномен объясняется просто — мухаджиров было больше там, где было больше агитаторов, и они были более активны. Кроме того, Чечня и Дагестан, в которых война завершилась раньше, уже успели увидеть, что жизнь под властью царя вовсе не так страшна.
Как относились к мухаджирству русские власти? Можно сказать, что поначалу одобрительно, поскольку полагали, что таким образом удастся избавиться от самого беспокойного и агрессивного элемента. Однако, когда стало ясно что переселение стало по-настоящему массовым и, как не странно, захватило даже мирные, лояльные России сообщества, власти не на шутку встревожились. Среди мухаджиров оказались даже пророссийски настроенные осетины, не воевавшие с русскими. Да что говорить, среди мухаджиров оказались даже старшие офицеры русской службы. Их, конечно, привлекли не байками о тыквах, величиной с карету.
Опасаясь, что новые территории Российской Империи останутся без населения, власти попытались начать контрпропаганду, впрочем, без особого успеха. В частности, хорошо известна прокламация А.И. Барятинского с опровержением нелепых слухов. Но горцы охотнее верили посулам турецкого султана, который обещал переселенцам земли уехавших в Россию армян, а также налоговые льготы и денежные пособия.
Были противники мухаджирского движения и среди представителей горской военной и мусульманской элиты. Горцев от опрометчивого шага отговаривали натухаец Костанк-эфенди (Куштанок), абадзех Карабатыр-бей (Хаджи Батырбей) и другие популярные в народе проповедники. Однако они оказывались в меньшинстве, чему способствовали распространенные среди горцев слухи о принудительном крещении, введении рекрутчины или обращении в казаки.
Оставшиеся
На юге России учреждается ряд гимназий, таких как Ставропольская и Екатеринодарская, где открываются пансионы для детей горцев. В Ставропольской гимназии квота для адыгов составляла 65 человек, в Екатеринодарской — 25. По официальному распоряжению в школах крупных казачьих станиц, например, в Павловской и Уманской, для черкесских детей бронировались места.
После окончания этих школ черкесские юноши имели право поступить в высшее военное училище, по окончании которого выпускались офицерами и шли служить в армию. Определенное количество адыгов поступило в лучшие гражданские ВУЗы страны. Так, адыг Шумаф Татлок в 1859 г. окончил Московский университет, стал кандидатом права и был оставлен на работе в Москве. Этот же университет заканчил и известный общественный деятель Кабарды Л.М. Кодзоков, а другие адыгские просветители, такие как Кази Атажукин, Адиль-Гирей Кешев, Султан Крым-Гирей Инатов учились в Петербургском университете.
И надо сказать, адыги ответили подлинной верностью. Черкесы-добровольцы участвовали во всех последующих войнах империи, покрыв себя неувядаемой славой.
Уже в русско-турецкой войне 1877-1878 гг. в рядах Русской армии воевало многотысячное ополчение из адыгов. Так, помимо других отрядов и сотен, были сформированы на Тереке Кабардино-Горский и Кабардино-Кумыкский конно-иррегулярные полки, состоявшие в основном из кабардинцев, на Кубани — Кубанско-Горский конно-иррегулярный полки, Лабинский эскадрон и т.д.
О том, какое место занимали горцы в Вооруженных силах империи, свидетельствует следующий факт: традиционным был и обмен поздравлениями на Пасху между всадниками-мусульманами и православным командованием, и наоборот.
Долгое сотрудничество мусульман и православных в императорской армии породило обычаи, которые не ущемляли ни одну из сторон. Так, одной из обязанностей адъютанта Кабардинского конного полка при общих обедах и ужинах в офицерском собрании было подсчитывать, сколько присутствует мусульман и сколько христиан. Если большинство за столом составляли мусульмане — все оставались в папахах, если христиане — папахи снимались (по кабардинскому обычаю офицеры полка дома всегда ходили в папахах и снимали их, лишь ложась спать). В таком отношении друг к другу чувствуется понимание и уважение к традициям разных национальностей и культур. Никаких разногласий в рядах Русской императорской армии разность религий и многонациональность военных контингентов конфликтов не вызывала.
В Великую Отечественную войну 20 сынов адыгейского народа удостоились звания Героя Советского Союза. Сколько замечательных ученых, писателей, композиторов, спортсменов дал миру этот не самый многочисленный народ России! С 1920-х годов в СССР существуют горские автономии. На кабардинском и адыгейском диалектах языка выходили и выходят газеты, журналы, учебная, художественная и публицистическая литература. Ведется теле- и радиовещание, функционируют театры. Действует немало хореографических, певческих коллективов. Язык постоянно изучается в научных и преподается в учебных заведениях. Ограничений по использованию языка не устанавливается.
Совсем иначе сложилась судьба мухаджиров. Некоторые из них, вроде Мусы Кундухова легко вписались в турецкую элиту. Но таких были единицы. Остальных турки старались использовать в качестве пушечного мяса и дешевой рабсилы. Но самое главное, люди были подвергнуты принудительной ассимиляции.
Шинкуба подробно описывает, как это было: убыхи сменили имена и фамилии, женщин на праздники и собрания больше не допускали, заставляли носить чадру. В Турции знать быстро отреклась от народа, обычаев и родного языка. Люди были брошены на произвол судьбы и испытали много бед. Постепенно молодежь забывала язык, богиня Бытха была украдена, жрецов не осталось.
Шинкуба противопоставляет два пути: абхазы рискнули не метаться между правителями, они выбрали Белого Царя и своего решения не меняли. Убыхский вождь сперва принял от царя чин и жалование, но потом переметнулся к туркам, утащив за собой подчиненные ему рода. В конце 19 века письменности не было у обоих народов. Но абхазы ее получили и сохранили свой язык. Робкие попытки энтузиаста Тагира учить убыхских детей на родном языке пресекались, рукописная азбука сгорела. Другим радетелям родной словесности тоже не повезло.
Впрочем, убыхи физически не исчезли. Исчез их язык. Их потомки перешли на турецкий, хотя и память об убхыских корнях у многих из них сохранилась. Так, в Турции есть ряд сел на берегу Мраморного моря, где проживают турки — потомки убыхов. Некоторые из них знают свою родословную. Впрочем, несмотря на это знание, их ментальность уже совсем другая — турецкая.
Непримиримые черкесы оказались битой картой в нечистой игре Турции и Великобритании, что и привело их к величайшей трагедии — потери своего лица, своей национальной самоидентификации и культуры.
Читайте также: