Существенное нарушение условий договора гк рф пленум

Обновлено: 17.05.2024

Вместе с тем, несмотря на различные дискуссии, можно сделать один объективный вывод – вот уже два с половиной года Постановление активно применяется судами в различных правовых вопросах. И пусть судебная практика не всегда единообразна, тем не менее, ее анализ позволяет выявить ряд тенденций, которые могут быть приняты во внимание как на досудебной, так и на судебной стадиях юридической деятельности.

1. Касательно императивности правовых норм и необходимости соблюдения баланса интересов сторон

Особый интерес для правоприменительной практики представляют пункты 2 – 4 Постановления, которые содержат разъяснения по поводу того, какую норму права судам следует считать императивной, а, значит, какие ограничения должны быть в обязательном порядке соблюдены сторонами, в частности, при заключении договора.

Одним из наиболее наглядных примеров того, как суды, руководствуясь Постановлением, могут применить признать диспозитивной норму, устанавливающую обязанности для субъектов правоотношений, являются судебные акты по делу № А40-158220/2015. В рамках указанного дела истец обратился в Арбитражный суд г. Москвы с иском о взыскании денежных средств, в т. ч. процентов за пользование чужими денежными средствами, в связи с неисполнением ответчиком – банком – обязанности по выплате суммы банковской гарантии.

Отметим, что применение положений Постановления позволяет сторонам сделки, среди прочего, устанавливать наиболее предпочтительные для них механизмы взаимодействия, которые не ограничиваются буквой закона, а, возможно, и дополняют его.

Так, например, в рамках рассмотрения дела № А40-149290/2014 перед судами был поставлен вопрос, является ли императивной ст. 1010 ГК РФ, содержащая перечень оснований для прекращения агентского договора. По мнению одной из сторон договора, право агента на одностороннее расторжение агентского договора, противоречило ст. 1010 ГК РФ. Направляя указанное дело на новое рассмотрение, Арбитражный суд Московского округа пришел к выводу, что, в отсутствии в ГК РФ запрета на иное, допустимо предусматривать в агентском договоре право стороны на отказ от его исполнения. Тем самым Арбитражный суд Московского округа как-бы дополнил ст. 1010 ГК новыми основаниями для расторжения агентского договора, предусмотренного соглашением сторон. При рассмотрении дела на втором круге Девятый арбитражный апелляционный суд и Арбитражный суд Московского округа пришли к аналогичному выводу (Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 06.06.2016 по делу № А40-149290/14, Постановление Арбитражного суда Московского округа от 13.09.2016 по делу № А40-149290/14).

Положения Постановления применяются судами не только в вопросах, связанных с возможностью сторон расторгнуть договор в одностороннем порядке, но и по вопросам условий их одностороннего расторжения.

Законодательство РФ не запрещает кредиторам выдвигать дополнительные условия в виде уплаты комиссии в подобных случаях, так как с экономической точки зрения, комиссия за досрочное погашение кредита направлена на компенсацию потерь кредитора;
Досрочное погашение кредита создает для заемщика имущественное благо в виде экономии денежных средств, составляющих проценты за пользование кредитом, которые подлежали бы уплате при погашении кредита в соответствии с согласованным графиком;
Подобное условие договора соответствует законодательству, в котором отсутствует какое-либо императивное предписание, устанавливающее исчерпывающий перечень условий кредитного договора, а также запрещающее установление условий, прямо не предусмотренных законом или иным правовым актом в том числе, об уплате комиссий наряду с процентами по кредиту (Постановление Арбитражного суда г. Москвы от 22.12.2015, Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 16.03.2016 по делу № А40-83887/2015).

Похожей позиции придерживался Девятый арбитражный апелляционный суд в деле № А40-69329/2015, где, применяя п. 1, 3 и 4 Постановления, был сделан вывод об отсутствии в российском праве императивных норм, которые бы ограничивали права сторон указывать в договоре суммы денежных средств, подлежащих оплате в случае его одностороннего расторжения.

Примечательно, что к похожим выводам, но руководствуясь другими положениями Постановления (п. 9 Постановления), пришёл Арбитражный суд Амурской области в деле № А04-2448/2016. При рассмотрении указанного спора суд посчитал, что включение в контракт условий, предусматривающих начисление неустойки подрядчику от цены контракта без учета объема уже выполненных подрядчиком и сданных заказчику работ, является злоупотреблением правом.

Учёт интересов сторон при этом может заключаться не только в контексте баланса экономических интересов, но также в равенстве переговорных возможностей, чему посвящены сразу несколько пунктов Постановления.

2. Касательно равенства переговорных возможностей

В рамках указанного дела истец обратился в Арбитражный суд г. Москвы с иском о признании недействительными и не подлежащими применению своп-договоров, заключенных в рамках Генерального соглашения между ним и банком. Удовлетворяя требования истца, суд признал недобросовестным поведение банка как в процессе заключения спорных сделок, так и в последующих договорных отношениях, выразившееся в не предоставлении банком сведений о рисках, отсутствии четкого описания порядка определения текущей стоимости свопов, неточности в расчётах, что в виду отсутствия опыта ввело истца в заблуждение относительно существа заключаемых сделок и связанных с их исполнением негативных рисков.

Руководствуясь принципом добросовестности, и применяя п. 10 (при оценке фактического соотношения переговорных возможностей сторон необходимо учитывать уровень профессионализма сторон в соответствующей сфере) и п. 11 (при невозможности установить действительную общую волю сторон договор необходимо толковать против предложившего, где предложившим предполагается профессионал в соответствующей сфере) Постановления, суд пришёл к следующим выводам:

Еще к одним профессиональным участникам гражданского оборота, действия которых все чаще оцениваются судами на предмет равенства переговорных возможностей, относятся страховые организации.

Применяя п. 10 Постановления, суд указал, что за счёт данного положения правил страхования страховая компания - профессиональный участник рынка - фактически уменьшала собственный предпринимательский риск, связанный с выплатой страхового возмещения, поскольку выплата страхового возмещения зависела не от происшедшего события, а от действий страхователя, и признал данное положение договора страхования ничтожным.

Отдельную группу спросов между страхователями и страховщиками занимают дела касательно исключений из страховых случаев. Как показывает практика, единый подход к таким делам еще не сформирован.

В частности, в деле № А40-185418/2014 между страховщиком и страхователь был заключен договор страхования специализированной техники и передвижного оборудования, предусматривающий, в числе прочего, хищение как страховой риск по данному договору. В период действия договора страхования застрахованное имущество было похищено. По факту хищения было возбуждено уголовное дело, а страхователь обратился к страховщику за выплатой страховой суммы, однако страховое возмещение страховщик не выплатил.

Отказывая в выплате страховой суммы, страховщик исходил из того, что событие, описанное Истцом, не входило в перечень застрахованных рисков по договору, придерживаясь следующих доводов:

Доводы отзыва страховщика суд признал необоснованными и отклонил в связи со следующим:

Иными словами, суд, признавая требование страхователя о выплате страхового возмещения правомерным и подлежащим удовлетворению в полном объеме, истолковал положения договора и правил страхования в пользу страхователя

Вместе с тем последующая практика Арбитражного суда г. Москвы (Решение Арбитражного суда г. Москвы от 21.06.2016 по делу № А40-65735/2016) демонстрирует иной подход к аналогичному делу.

Так, в заключенном между сторонами вышеуказанного дела договоре страхования было предусмотрено, что

застрахованными рисками помимо прочего являются: утрата, гибель (уничтожение) или повреждение застрахованной спецтехники или ее части, если такая утрата, гибель (уничтожение) или повреждение застрахованной спецтехники или ее части произошли в результате: хищения, угона, иных противоправных действий третьих лиц;
не является страховым случаем утрата, гибель (уничтожение) или повреждение застрахованной спецтехники, возникшие в результате хищения спецтехники путем мошенничества.

Следовательно, договором страхования в данном деле также было прямо предусмотрено, что хищение имущества в результате мошенничества не является страховым риском.

3. Касательно неустойки и ее компенсационного характера

В свете Постановления хотелось бы обратить внимание, что принцип соблюдения баланса интересов активно применяется и в такой категории дел, как дела о взыскании неустойки.

При этом суды могут прийти к выводу, что отдельные положения договоров о неустойке нарушают баланс интересов сторон не только в тех случаях, когда взыскиваемый размер неустойки оказывается несоразмерен убыткам, но и когда положения договоров между сторонами предусматривают разную ответственность для сторон.

Так, в деле № А19-20904/2015 стороны заключили договор подряда на выполнение проектных и изыскательских работ, строительно-монтажных и пусконаладочных работ, условиями которого была предусмотрена возможность начисления заказчиком штрафа за каждые последующие 15 дней превышения конечного срока выполнения работ или этапа работ. Однако договор не предусматривал возможность начисления подрядчиком заказчику аналогичных штрафных санкций в случае отступления заказчика от условий договора. При этом размер ответственности заказчика в договоре был ограничен 5% работ или от стоимости этапа работ по договору.

Снижая размер взыскиваемой неустойки до 5% от цены договора, суд, применяя п. 8, 9 Постановления, указал, среди прочего, следующее:

Обобщая вышесказанное, можно отметить, что Постановление само по себе, с одной стороны, гарантирует вариативность поведение участников гражданского оборота, но, с другой стороны, не превращает свободу во вседозволенность. Поскольку основная масса пунктов Постановления применяется к самым разнообразным правоотношениям, на текущий момент судебная практика со ссылками на Постановление очень разнообразна, и, скорее всего, такое разнообразие будет сохраняться в будущем в связи с возможностью различного толкования большинства правовых норм.

Существенность нарушения договора заключается не в размере ущерба, который был причинён неисполнением или ненадлежащим исполнением договора одной из сторон, а в определении разницы между тем, на что сторона рассчитывала при заключении договора, и встречным предоставлением, которое было сделано ей контрагентом [12, с. 24]. Иными словами, существенным будет такое нарушение, которое не позволило стороне достичь цели соответствующего соглашения [11, с. 149–151].

В качестве дополнительного элемента к определению существенного нарушения можно отметить обязанность нарушителя договора предвидеть только такие последствия нарушения договора, которые являются наиболее распространёнными для соответствующего вида правонарушения, т. е. нарушитель должен основываться на обстоятельствах конкретного дела и не должен просчитывать все возможные последствия того или иного события [12, с. 26]. На наш взгляд, такое дополнение должно найти отражение в гражданском законодательстве РФ. Оно имеет большое значение для института существенного нарушения договора. Данное положение предусматривает определённую защиту стороны, нарушившей договор от возможных злоупотреблений со стороны недобросовестного контрагента и, соответственно, от затрат по ликвидации возможных издержек.

Следует отметить, что признание факта наличия существенного нарушения договора не может служить основанием для его расторжения, если такое нарушение устранено в разумный срок [5, с. 255]. В таком случае критерий существенности в нарушении договора стороной не может быть применим, так как сроки, указанные в условиях договора, будут соблюдены, предмет договора не потеряет своей актуальности для контрагентов ввиду устранения нарушения, негативно повлиявшего на него. Иными словами, условия договора будут соблюдены после того, как сторона соглашения устранит соответствующие нарушения. Однако, каким должно быть поведение нарушителя договора, если во время устранения им таких нарушений управомоченная сторона воспользовалась своим правом на подачу соответствующего требования о расторжении договора в суд. Данная ситуация представляется возможной по причине того, что приведённое выше определение не налагает такого запрета для управомоченного лица. Нам кажется, что в данном случае идеальным, положительным вариантом будет решение суда о том, что договор не может быть расторгнут в силу возможности устранения его существенных нарушений в разумный срок и предоставлении нарушителю такой возможности. Однако, не исключён факт и расторжения судом такого договора. Более того, даже если исход такого спора будет носить положительный характер, то стороны так или иначе понесут судебные, временные, а, возможно, и психологические издержки, что в соответствующей мере может осложнить оборот благ в гражданском обороте.

Важную роль в определении существенности нарушения договора играют факторы, подтверждающие её наличие. Так, сторона договора, заявляющая о существенном нарушении договора контрагентом, должна предоставить суду соответствующие доказательства такого нарушения, доказать не только сам факт нарушения договора, но и его существенный характер [5, с. 255–256].

Такое положение имеет своё отражение в различных актах органов судебной власти. Например, в Постановление Пленума ВАС РФ от 24.03.2005 № 11 говорится о том, что в случае намерения арендодателя расторгнуть договор аренды, он должен предоставить суду соответствующие доказательства, подтверждающие существенность нарушений такого договора со стороны арендатора [8]. В определении ВС Республики Башкортостан говорится о правильности решения суда первой инстанции о том, что договор долевого участия в строительстве не подлежит расторжению ввиду непредоставления истцом доказательств причинения и наличия существенного ущерба, причинённого ему со стороны ответчика, как того требует замысел статьи 450 ГК РФ [3].

Описание института существенного нарушения в гражданском законодательстве РФ предполагает большую степень усмотрения суда при решении данного вопроса. Именно суд определяет, является нарушение договора существенным или нет. Нельзя не отметить, что суды не всегда однозначно трактуют то или иное действие со стороны одного из контрагентов как нарушение, имеющее существенное значение в рамках обязательства. Так, например, Президиум ВАС рассматривал требование о расторжении договора уступки права требования, в котором истец, в качестве основания требования указал факт неоплаты по договору. В определении указано, что суд первой инстанции счёл указанное истцом основание для расторжения договора не относящимся к числу существенных нарушений договора. Президиум ВАС счёл таковое решение неверным. Сославшись на п. 2 ст. 450 ГК РФ Президиум определи невыплату ответчиком установленной в договоре суммы истцу как существенное нарушение договора, так как указанная сумма являлась тем, что истец рассчитывал получить при заключении договора [4].

Ещё одним примером неоднородности правоприменительной практики может послужить Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации (далее — ВС РФ) 2017 г. № 5 [10]. Суд апелляционной инстанции признал невыплату стоимости недвижимого имущества со стороны ответчика несущественным нарушением договора купли-продажи недвижимого имущества ввиду отсутствия доказательств со стороны истицы, являющихся подтверждением существенности данных условий договора для неё. Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ установила, что такое решение является противоречащим по отношению к п. 2 ст. 450 ГК РФ, обосновав это тем, что истица не получила никакого встречного предоставления в денежной форме, что, однако, было указано в договоре купли-продажи недвижимости и что она рассчитывала получить при заключении данного договора.

Для разрешения существующих противоречий, на наш взгляд, судам, при рассмотрении дел необходимо обращать особое внимание на следующие аспекты: во-первых, суд должен основываться только лишь на тех факторах, которые были или должны были быть известны кредитору, и, во-вторых, производить оценку данного спора с рассмотрением факторов, одна часть которых будет свидетельствовать о неоспоримости существенности нарушения договора, а другая, — доказывать обратное [6, с. 218–219]. К числу данных факторов относятся: значительность ущерба от нарушения договора, невозможность или затруднительность возложения ответственности за убытки на должника, утрата кредитором интереса в исполнении договора, утрата доверия к должнику, предвидимость негативных последствий нарушения договора, принципиальность строгого соблюдения условий договора, интерес должника в сохранении договора, степень исполненности договора к моменту его расторжения, отсутствие интереса должника в сохранении договора, освобождение должника от ответственности за допущенное нарушение, его недобросовестность, учет вины кредитора и его добросовестности, неоднократность нарушения, неустранение должником нарушения в дополнительный срок, непредоставление ему возможности устранить нарушение, готовность должника устранить нарушение и объективная его неустранимость и иные [6, 220]. Данные меры не приведут к полному устранению различий в подходах к рассмотрению данной категории дел судами, однако, он способен предоставить судам некий образец и ориентир для рассмотрения требований подобного рода [6, с. 216].

Таким образом, на основании всего вышеизложенного мы можем сделать о том, что проблематика, связанная с категорией существенных нарушений договора, в российском гражданском праве не является достаточно детализированным и проработанным с точки зрения определённых аспектов, которые должны приниматься судом при рассмотрении данной категории исков. По этой причине применение судами норм п. 2 ст. 450 ГК РФ зачастую является неверным и многие дела отправляются на пересмотр в суды вышестоящих инстанций, что замедляет общегражданский оборот и, так или иначе, негативно сказывается на участниках соответствующих правоотношений. На наш взгляд, законодателю следует расширить определение, данное в ст. 450 ГК РФ, а именно включить в него некоторые конкретные положения, которые помогут более точно определить, является ли нарушение договора существенным или нет.

Основные термины (генерируются автоматически): ГК РФ, существенное нарушение договора, нарушение договора, суд, договор, сторона, нарушение, Российская Федерация, существенное нарушение, существенность нарушения договора.

Бывают ситуации, когда при заключении договора сторона даже не подразумевает того, что обстоятельства могут поменяться коренным образом. Например, так и произошло, когда в мире была объявлена пандемия COVID-19. Но можно ли изменить договор или вовсе расторгнуть его? Это возможно в случае существенного изменения обстоятельств по статье 451 ГК РФ. В нашем аналитическом материале мы расскажем, какие обстоятельства в сложившейся судебной практике являются существенными, каков порядок изменения и расторжения договора в связи с их наличием и поразмышляем над отнесением коронавируса к существенному изменению обстоятельств.

Статья 451 ГК РФ предусматривает возможность изменения и расторжения договора в связи с существенным изменением обстоятельств. При этом существенным является такое изменение обстоятельств, когда они изменились настолько, что, если бы стороны могли это разумно предвидеть, договор вообще не был бы ими заключен или был бы заключен на значительно отличающихся условиях. Изменение или расторжение возможно по различным основаниям.

1. Расторжение договора

Так, обращаясь в суд за расторжением договора в связи с существенным изменением обстоятельств, необходимо одновременное соблюдение следующих условий:

1) в момент заключения договора стороны исходили из того, что такого изменения обстоятельств не произойдет;

2) изменение обстоятельств вызвано причинами, которые заинтересованная сторона не могла преодолеть после их возникновения при той степени заботливости и осмотрительности, какая от нее требовалась по характеру договора и условиям оборота;

3) исполнение договора без изменения его условий настолько нарушило бы соответствующее договору соотношение имущественных интересов сторон и повлекло бы для заинтересованной стороны такой ущерб, что она в значительной степени лишилась бы того, на что была вправе рассчитывать при заключении договора;

4) из обычаев или существа договора не вытекает, что риск изменения обстоятельств несет заинтересованная сторона.

При расторжении договора вследствие существенно изменившихся обстоятельств суд по требованию любой из сторон определяет последствия расторжения договора, исходя из необходимости справедливого распределения между сторонами расходов, понесенных ими в связи с исполнением этого договора.

Рассмотрим, какие конкретные изменения могут быть признаны судом существенными.

Так, достаточно частым обстоятельством для расторжения договора по ст. 451 ГК РФ является изменение целевого назначения земельного участка . Например, в одном из дел, где договор был расторгнут по данному основанию, Департамент городского имущества – арендодатель обратился с иском к арендаторам о расторжении договора аренды земельного участка. Договор аренды был заключен с ответчиками как с собственниками капитального строения, целью предоставления земельного участка была эксплуатация здания. Однако расположенное на земельном участке здание было снесено, что привело к невозможности использования земельного участка в соответствии с целями и условиями его использования, зафиксированными в договоре (Постановление Арбитражного суда Московского округа от 05.03.2018 N Ф05-1142/2018 по делу N А40-35769/2017).

В другом деле администрации муниципального образования удалось расторгнуть договор аренды земельного участка в связи с тем, что арендуемый земельный участок впоследствии был включен в список вновь выявленных объектов историко-культурного наследия, где запрещается размещение торговых объектов. Однако договор аренды заключался для размещения ярмарок и торговых объектов, что стало невозможным в связи с изменением правового режима арендуемого участка (Постановление Арбитражного суда Поволжского округа от 21.11.2019 N Ф06-54138/2019 по делу N А57-10810/2018).

2. Изменение договора

Изменение договора возможно только в исключительных случаях, когда расторжение договора противоречит общественным интересам либо повлечет для сторон ущерб, значительно превышающий затраты, необходимые для исполнения договора на измененных судом условиях. Именно поэтому изменение договора по ст. 451 ГК РФ достаточно редкое явление, но подобные дела встречаются на практике.

Так, общество с ограниченной ответственностью обратилось с иском к Департаменту СМИ и рекламы о внесении изменений в приложение к договору на право установки и эксплуатации рекламных конструкций. Суд удовлетворил заявленные требования в связи с тем, что 137 из 672 предоставленных ответчиком мест для размещения рекламы оказались непригодными для данной цели. Данное решение объясняется следующим: необходимо было внести изменения в договор в части адресов указанных мест, поскольку, согласно условиям договора, осуществить перенос места размещения рекламной конструкции возможно на срок не более 6 месяцев, истец каждые 6 месяцев был вынужден обращаться к ответчику с предоставлением полного пакета документов по одним и тем же конструкциям, на одних и тех же местах по каждому адресу (предварительно получая технические заключения, производя осмотр и исследование), а ответчик, в свою очередь, для исключения убытков каждые 6 месяцев собирал заседания Межведомственной рабочей группы для согласования мест локального переноса сроком на 6 месяцев. Таким образом, отсутствие в договоре возможности внесения изменений в адресную программу на срок действия самого договора приводило к временным и материальным затратам обеих сторон договора. Ввиду того, что исполнение договора без изменения его условий нарушало права истца и влекло для него такой ущерб, что он в значительной степени лишался того, на что был вправе рассчитывать при заключении договора, суд принял решение о внесении изменений в договор (Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда по делу № А40-172004/19 от 04.03.2020 г.).

Однако есть ситуации, которые суды, как правило, не относят к существенному изменению обстоятельств . К ним относятся:

- банкротство одной из сторон

Риск ухудшения финансового положения застройщика и его банкротство относится к разряду предпринимательского риска, в связи с чем, в силу пункта 1 статьи 451 ГК РФ не может рассматриваться в качестве существенного изменения обстоятельств (Постановление Арбитражного суда Московского округа от 21.01.2019 N Ф05-22654/2018 по делу N А41-34193/18).

- ухудшение финансового состояния, неисполнение обязательств контрагентами

Ухудшение финансового состояния арендатора, наличие просроченной задолженности перед третьими лицами не является существенным изменением обстоятельств по смыслу пункта 2 статьи 451 ГК РФ, поскольку экономическая (предпринимательская) деятельность является деятельностью, осуществляемой на свой риск и направленной на систематическое получение прибыли, отсутствие которой не является основанием для освобождения от исполнения обязанностей перед контрагентами и применения мер ответственности. Ухудшение финансового состояния стороны договора не относится к обстоятельствам, возникновение которых нельзя предвидеть. Вступая в договорные отношения, стороны могут и должны учесть экономическую ситуацию, в том числе спрогнозировать ухудшение своего финансового положения (Постановление Шестого арбитражного апелляционного суда от 29.01.2019 N 06АП-7483/2018 по делу N А04-7525/2018).

- изменение курса валют

В частности, в Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 1 от 2017 г. отмечается, что изменение курса иностранной валюты по отношению к рублю нельзя расценивать как существенное изменение обстоятельств, которое является основанием для изменения договора в соответствии со ст. 451 ГК РФ, т.к. увеличение выраженных в рублях платежей должника по кредитному договору из-за повышения курса валюты долга само по себе не свидетельствует о том, что изменилось соотношение имущественных интересов сторон, установленное договором.

Возможно ли изменить или расторгнуть договор, если коронавирус вмешался в ваши планы?

Можно предположить, что по окончании режима всеобщей самоизоляции суды ждет немалое количество заявлений о расторжении договоров в связи с существенным изменением обстоятельств, в том числе из-за пандемии. Действительно, коронавирус в конкретных случаях вполне может соответствовать всем критериям статьи 451 ГК РФ: предположить о его возникновении и преодолеть данную ситуацию собственными усилиями было невозможно. Однако есть еще одно важное условие, при недоказанности которого действующий договор останется в силе для сторон: исполнение договора без изменения его условий настолько нарушило бы соответствующее договору соотношение имущественных интересов сторон и повлекло бы для заинтересованной стороны такой ущерб, что она в значительной степени лишилась бы того, на что была вправе рассчитывать при заключении договора.

Таким образом, изменить или расторгнуть договор в связи с существенным изменением обстоятельств возможно достаточно редко, основание для этого может быть установлено лишь при рассмотрении конкретного дела. При этом уже сейчас возможно предположить формирование положительной судебной практики расторжения договоров на основании существенного изменения обстоятельств в условиях пандемии, однако стоит помнить об исключениях в основаниях для расторжения или изменения договора по ст. 451 ГК РФ.

Читайте также: