Результат договора между правящей элитой и обществом
Обновлено: 08.07.2024
Грудцына Л.Ю., д.ю.н., профессор, действительный член РАЕН, почетный адвокат России, профессор кафедры "Гражданское право" Финансового университета при Правительстве РФ, ведущий научный сотрудник кафедры судебной власти, правоохранительной и правозащитной деятельности Юридического института РУДН
Лагуткин А.В., д.ю.н., действительный член РАЕН, член Президиума РАЕН, председатель отделения проблем управления РАЕН
Зачастую нечто тяжелое со временем становится легче. Может быть, от времени. А легкое от времени нередко становится тяжелым.
Конструкция взаимоотношений государства и общества в нашей стране, как мне представляется, становится вся тяжелее и тяжелее. Причем, думаю, что вина здесь обоюдная, и общества, и государства. Общество, а вернее – часть его, нередко недостаточно сдержано и крикливо требует вся больше и больше прав, ни слова ни говоря об обязанностях, а государство со своей стороны, бывает, вместо предоставления прав перекрывает и существовавшие возможности. То есть фактически конфликт, описанный и Гоббсом, и Гегелем, налицо.
Причем государство к проявлению этих форм нарождающегося гражданского общества (например, местному самоуправлению) относится спокойно, а зачастую их и поддерживает. Полагаю, не следует демонизировать власть. Мало того, в России, слава Богу, сегодня речь не идет о серьезных требованиях анархической свободы и войне всех против всех или одной части общества против другой. В то же время иногда конфликты между государством и гражданским обществом, в теперешних условиях, идут на пользу строительству и развитию демократического государства в России. Потому что, зачастую болезни, а подчас и кризисы полезны организму, вырабатывая спасительный иммунитет.
Обратимся к понятию местного самоуправления, которое является основой развития институтов гражданского общества в демократическом правовом государстве.
Под самоуправлением в широком смысле слова отечественная государственно-правовая наука понимает комплексный правовой институт, каждая, из составных частей которого имеет собственное содержание на стыке правовой и философской наук самоуправление рассматривается как вид социального управления. Речь в данном случае идет о соотношении, управления и самоуправления, Как известно, управление - это целенаправленное воздействие управляющей системы на управляемую. Что касается самоуправления, здесь налицо воздействие управляющей системы самой на себя. Таким образом, мы имеем не две системы, управляющую и управляемую, а одну - самоуправляемую. Степень развития самоуправления в данном качестве будет зависеть от степени развития демократии в обществе. Чем оно демократичнее, тем более широко в нем будут развиты самоуправленческие начала.[1]
Говоря о природе местного самоуправления, нельзя обойти вниманием вопрос о месте, занимаемом этой формой самоорганизации граждан в системе народовластия в стране. Отечественной государственно-правовой наукой под народовластием традиционно понималась единая воля народа, выраженная в различных формах в государственно-властных велениях. Однако провозглашение политического плюрализма, демократического государства, негосударственной природы местного самоуправления поставило перед правовой наукой задачу определения места местного самоуправления в системе осуществления власти на современном этапе. Согласно Конституции Российской Федерации (ч. 2 ст. 3), народ осуществляет свою власть в числе прочих форм через органы местного самоуправления. На основании анализа этой нормы можно сделать два вывода.
Во-первых, местное самоуправление - это тоже власть, но власть негосударственного характера.
Во-вторых, поскольку местное самоуправление - одна из форм власти народа, следовательно, оно может рассматриваться как территориальный уровень народовластия. На этом уровне формируются социальный заказ и основные веления людей, которые затем осуществляются через механизм специальных форм реализации народовластия, имеющих локальный в территориальном отношении характер.
Таким образом, под местным самоуправлением следует понимать одну из форм народовластия, представляющую собой инициативную деятельность местных сообществ (населения определенной территории), осуществляемую ими на условиях сочетания местных и государственных интересов и решения вопросов местной жизни, под свою ответственность в пределах определенной территории.[2]
Поиски решения сложнейшего вопроса установления гармоничного баланса между обществом и государством, и это не преувеличение, вопрос сложнейший и жизненно важный для страны в целом, заставляет нас обратиться к понятию общественного договора. Это понятие имеет древние исторические корни и формулировалось еще Гоббсом, Руссо и Сперанским. Они понимали его каждый по-своему, что ни коим образом не помешает нам сегодня попробовать формализовать это понятие. То есть приложить усилия для того, чтобы общественный договор обрёл правовую форму.
Таким образом, договор оказался недееспособным и не привел к намеченным результатам. Думается, что сегодня, во время существования интернета и других средств массовой коммуникации, можно будет путем создания некоего негосударственного учредительного сообщества из нескольких сотен тысяч человек путем многоступенчатых выборов, обремененных возрастным, образовательным и, возможно, другими цензами, сформировать группу людей, которые имеют нравственное право подписать этот договор сроком не на два года, а на более длительный период.
Ряд крупных общественных организаций, известных в стране, могут выдвинуть по одному-два человеку для подписания этого договора.
В основной массе подписантов, как уже говорилось ранее, должны быть высокообразованные профессиональные люди, способные адекватно оценивать политическую и экономическую ситуацию внутри страны и за ее пределами. И в самом деле, вряд ли найдется тот, кто захочет путешествовать на судне, построенном любителем-дилетантом, и ведомым капитаном, не имеющим громадного опыта судовождения и обремененного глубокими знаниями математики, физики, астрономии и других наук. Вряд ли кто захочет лечь на операционный стол под нож человека, не имеющего соответствующего высшего образования и громадного опыта, ведь жить хочется всякому. Так почему же мы, даже теоретически, считаем возможным доверить судьбу государства, а в том числе, и своей семьи, пусть и уважаемому человеку, не профессионалу высочайшего уровня?
Такое разделение (на народ и интеллектуальную элиту), помимо других страт, существовало и ранее, но сегодня оно стало отчетливо и зримо. Это две, не равные качественно и количественно, и не идентичные друг другу категории, суть взаимоотношений между которыми, зачастую, определяет основные направления развития страны.
Главным делом интеллектуальной элиты в России (да и в любой другой стране) является разработка и обоснование путей развития демократического правового государства и общества, экономики, социально-культурной сферы, а также повышение благосостояния и сбережение нации. Это представляется понятным и логичным.
Как это сделать? – главный вопрос, отвечать на который, думаю, захочет только подготовленный к постановке и решению подобных вопросов гражданин (что пойдет, безусловно, на благо всего общества, к чему мы и стремимся).
Нам могут возразить, мол, отсекая часть (возможно, немалую) граждан России, наделенных Конституцией РФ правами и свободами, в том числе, правом на свободу мысли и слова, собраний, правом на объединение, правом на участие в управлении делами государства, правом участвовать в референдуме, мы нарушаем Конституцию России. Ни в коем случае. Речь идёт о, подчеркиваю, общественном договоре, который сегодня не подвержен государственно-правовому регулированию и даже может стать источником строительства нового правового порядка.
Те, кто в результате выборов обретут право от имени гражданского общества поставить свою подпись под этим документом, должны быть представителями конструктивной, а не радикальной оппозиции, зовущей к революционным переменам. Как говорится, Россия исчерпала свой лимит на революции. В то же время, государству, действительно, следует всерьез озаботиться соблюдением норм Конституции РФ, а также международных договоров и соглашений, обеспечивающих свободу слова и личности, о чем, без сомнения, должна пойти речь в общественном договоре.
Хочу еще раз подчеркнуть, что предлагаемая конструкция не нарушает норм Конституции РФ и служит целям консолидации гражданского общества, укрепления демократических принципов.
Следует также рассчитывать на моральную поддержку идеи общественного договора крупным бизнесом, который заинтересован в установлении незыблемых принципов права частной собственности и современной судебной системы.
В то же время, я убежден, мы можем рассчитывать на активную поддержку всех слоев общества, которые не будут принимать активного участия в создании и деятельности учредительного сообщества. Так как предлагаемая конструкция направлена на политическую стабилизацию общества, повышение экономического роста и жизненного уровня народа.
Мелкий и средний бизнес в России, надеюсь, сможет и захочет принять самое непосредственное участие в составлении и подписании подобного документа. Именно это пытаются сделать интернет-бизнесмены, подписавшие договор в поддержку известного оппозиционера, так как речь идет об укреплении верховенства закона и торжестве правосудия, что явится одним из основных пунктов содержания предлагаемого договора, так как правосудие всегда было, есть и будет основой гармоничного баланса между государством и обществом. Именно правосудие на современном уровне позволит устранить одно из опаснейших явлений нашего общества – треугольника недоверия: у государства – к обществу и бизнесу, у бизнеса – к государству и обществу, у общества – к государству и бизнесу.
Полагаю, что помимо упомянутого правосудия, без которого не может быть равенства сторон и защиты прав и свобод граждан в демократическом обществе, содержание общественного договора должны составить еще ряд важнейших положений, которые будут определены негосударственным учредительным сообществом.
Автор отдает себе отчет в том, что критиков будет немало и разговор пойдет об утопии и замках из розового фантазита, построенных на песке. Но это не так. Ведь развитие демократии не закончилось и не закончится сегодняшними формами. Есть и более высокая ступень народоправства. И как представляется, именно тогда нам удастся преодолеть ту известную часть характеристики демократии, которую дал ей Уинстон Черчилль.
На самом деле, не исключаю, что предложенная модель может быть воспринята не только и не столько в моей стране, но и за рубежом. И если окажется, что это так, то будет очень обидно.
Надеюсь, что призыв, изложенный здесь, будет услышан и воспринят.
Библиографический список:
Краснов М.А. Введение в муниципальное право. М., 1993.
Лагуткин А.В. Местное самоуправление как форма народовластия в Российской Федерации / Под ред. Ю.А. Дмитриева. – М., Манускрипт, 1995.
Цветанов К.В. Парадоксы государственной власти в гражданском обществе. М., 1992.
[1] См.: Лагуткин А.В. Местное самоуправление как форма народовластия в Российской Федерации / Под ред. Ю.А. Дмитриева. – М., Манускрипт, 1995. - С. 5.
[2] См.: Лагуткин А.В. Местное самоуправление как форма народовластия в Российской Федерации / Под ред. Ю.А. Дмитриева. – М., Манускрипт, 1995. - С. 15.
[3] См.: Лагуткин А.В. Местное самоуправление как форма народовластия в Российской Федерации / Под ред. Ю.А. Дмитриева. – М., Манускрипт, 1995. - С. 22.
[4] См.: Краснов М.А. Введение в муниципальное право. М., 1993. С. 7.
[5] См.: Цветанов К.В. Парадоксы государственной власти в гражданском обществе. М., 1992. С. 123-124.
[6] Цит. по: Ильин И.А. Наши задачи. – Волгоград: Комитет по печати, 1997. – С. 29-30.
Особое место в социальной системе занимает политика, которая находит своё торжество во времена кризиса той или иной системы.Её отношения с обществом зачастую носят противоречивый характер, чем они обусловлены и как можно их решить, мы рассмотрим в данной статье на примере современной России.Нужно сказать о том, что политическая элита - это меньшинство общества, которое осуществляет политическую власть.
В каждой стране политическая элита имеет свои особенности, если мы будем говорить о политической элите США, то следует нужно сказать о том, что это достаточно сплочённый коллектив, так как интересы входящих в неё групп совпадают в обеспечении социальной стабильности и социального прогресса, по этой же причине между ними существуют тесные узы солидарности и взаимопомощи.
В Российской федерации наблюдаются такие особенности политической элиты, как: широкое представительство выходцев из одного региона и военных структур, сохранение в государственном аппарате внутренних ценностей, что, в свою очередь, является актуальной проблемой для нашей страны. Сам процесс развития политических элит в России характеризуется несколькими факторами: с одной стороны, происходит действительное становление гражданского общества: сформировавшееся гражданское общество достаточно эффектно ограничивает власть элиты , направляя ее деятельность на благо общества; с другой стороны, не исчезли проблемы коррумпированности и бюрократизма.
Уровень взаимодействия политической элиты и общества находится не на недостаточно высоком уровне. В нашей стране не сложились устойчивые формы социального взаимодействия, а это способствует низкой степени интегрированности политической элиты в массы. Не происходит процесса "циркуляции элит".
Однако, исследователи отмечают, что современная правящая элита России отличается от советской многими важными качествами: генезисом, моделями рекрутирования, социально-профессиональным составом, внутренней организацией, политической ментальностью, характером отношений с обществом, уровнем реформаторского потенциала.
В современной России все еще острым является вопрос о квалифицированной и высокопрофессиональной политической элите, которая сумеет оправдать ожидания тех, кем она была избрана. Ее необходимо создавать, прилагая для этого значительные усилия, так как стране нужны политики, которые будут готовы взять вместе с народом ответственность за преобразования в стране, которые будут обладать государственным мышлением, руководствоваться набором гуманистических принципов.
Примечательно то, что согласно социологическим опросам в ВЦИОМ, проведенным в декабре 2014 года уровень одобрения деятельности президента РФ составил 85,4%, премьер - министра РФ 66,4% и правительства РФ 64,6%. Деятельность Государственной Думы одобряют 48 % граждан, а Совета федерации 46%.
Это можно объяснить тем, что в современной России уровень доверия к "высшим" эшелонам политической элиты выше, нежели к органам местного самоуправления. Многими современными социологами отмечается, что рост популярности действующей власти обусловлен проведением ими политики на Украине, которую одобряют большинство населения страны, а также, по мнению, современных политологов, тотальным провалом оппонентов действующего режима. Как уже было отмечено ранее, низкий уровень популярности органов местного самоуправления может быть обусловлен тем, что согласно статистическим данным 83% региональной элиты имеют номенклатурное прошлое, если же говорить о представителях президентского аппарата, то четверть ее сотрудников ранее не состояли в номенклатуре.
Нельзя допускать слабого взаимодействия общества и политической элиты. Так как это может привести, в первую очередь к политическим протестам, росту числа социальных конфликтов в обществе, к крупному демографическому кризису, нарушению законов государства, гражданской пассивности, обострению ксенофобских настроений. Хрестоматийным является история с СССР времён перестройки.
На сегодняшний день, проблема отношения власти и человека в России отодвинута на второй план, в силу нестабильной политической ситуации на мировой арене.
Есть множество мероприятий, которые могли бы поспособствовать повышению доверия общества к политической элите. Прежде всего нужно сделать более открытыми органы местного самоуправления, нужно вовлекать граждан собственной страны в политический процесс, предоставлять возможность присутствия определенных членов общества в Государственной Думе и Совете Федерации, в качестве наблюдателей. Также, многим политикам стоит задуматься об этичности своих высказываний, которые могут вести к обострению национальных конфликтов.
Политическая элита – это важная составляющая социального, политического, экономического, и, что важно, духовного развития страны. От ее действий зависит то, как мы будем жить, и то, что с нами случится завтра.
Бахаи Новосибирска и друзья запись закреплена
ТЕМА для РАЗМЫШЛЕНИЯ
Согласно Учению Бахауллы скоро старый мировой порядок, оказавшийся плачевно несовершенным, будет свернут и вместо него будет развернут новый мировой порядок с совершенно новой никогда ранее неиспользовавшейся системой управления обществом.
У бахаи нет духовенства. Координация деятельности каждой общины бахаи в городе или деревне обеспечивается советом из девяти членов, избираемых раз в год тайным голосованием всеми взрослыми бахаи данной местности. Выборы производятся без проведения избирательной кампании, использование агитации запрещено (что отсекает влияние капитала на результаты выборов). Эти советы были предписаны в Писаниях Бахауллы. Он называет их Домами Справедливости, но теперь их обычно называют Местными Духовными Собраниями, чтобы в настоящее время, когда общественность почти ничего не знает о принципах Веры бахаи, подчеркнуть их неполитический характер.
Mental Engineering
Как формируются элиты: теории элит Моска, Парето и Михельса
Аристократическая тенденция проявляется в стремлении передать власть наследникам или ближайшим соратникам, что постепенно приводит к вырождению элиты. Демократическая тенденция реализуется посредством включения в состав правящего класса лучших представителей из класса управляемых, что предотвращает дегенерацию элиты. Оптимальное сочетание этих двух тенденций наиболее желательно для общества.
Теория элит Гаэтано Моска.
Правящий класс стремится упрочить свое господство, используя свои знания и опыт в сфере государственного управления, военную силу, священнический статус, распространяя и поддерживая в обществе ту идеологию, которая способствует легитимации его власти. Вхождение в состав правящего класса, по мнению Моска, обусловлено следующими критериями: способностью к управлению другими людьми (организаторская способность), а также интеллектуальным, моральным и материальным превосходством. Правящий класс постепенно обновляется.
Существуют две тенденции в его развитии. Аристократическая тенденция проявляется в стремлении передать власть наследникам или ближайшим соратникам, что постепенно приводит к вырождению элиты. Демократическая тенденция реализуется посредством включения в состав правящего класса лучших представителей из класса управляемых, что предотвращает дегенерацию элиты.
Оптимальное сочетание этих двух тенденций наиболее желательно для общества, т.к. позволит обеспечить преемственность и стабильность в руководстве страной и качественное обновление правящего класса.
Каждый тип элиты обладает определенным преимуществом, которое постепенно перестает соответствовать потребностям руководства обществом. Поэтому обеспечение равновесия социальной и политической системы требует постоянной замены одной элиты другой.
Парето выделял также правящую и неправящую элиты. Представители, входящие в состав потенциальной элиты (контрэлиты), наделены характерными для элиты качествами, но не обладают властью из-за своего социального статуса. Со временем правящая элита начинает вырождаться и неэффективно управлять обществом, тогда активизируется контрэлита, претендующая на власть. Но чтобы прийти к власти, ей необходима поддержка масс, которые она побуждает к активным действиям и с помощью которых свергает правящую элиту.
Парето считал, что постоянная смена и циркуляция элит позволяет понять историческое движение общества, которое предстает как история постоянной смены аристократий: их возвышений, властвования, упадка и замены новым правящим привилегированным меньшинством. Поэтому революции, с точки зрения Парето, — лишь борьба элит, смена правящей и потенциальной элиты.
Для эффективного функционирования организациям (в том числе и политическим партиям) требуется создание системы иерархически организованного управления, которое приводит в конечном счете к концентрации власти в руках правящего ядра и аппарата. Происходит, таким образом, образование правящей элиты.
Правящая элита обладает преимуществами перед рядовыми членами: она в большей степени обладает навыками политической борьбы, имеет превосходство в знании и информации, осуществляет контроль над формальными средствами коммуникации. Рядовые члены организации недостаточно компетентны, информированы и зачастую пассивны.
Правящая элита постепенно выходит из-под контроля своих рядовых членов, отрывается от них и подчиняет политику собственным интересам, заботясь о сохранении своего привилегированного положения. В результате любой, даже демократической организацией, реально правит олигархическая группа, члены которой не уступают свою власть массам, передавая ее другим лидерам.
Увеличивается разница между интересами и идейной позицией руководителей и членов партий с преобладанием интересов руководящего звена. По существу, Михельс сформулировал одну из первых концепций бюрократизации правящей элиты.
Современные концепции элитаризма.
Классические теории элит послужили основой для формирования современных концепций элитаризма. Во второй половине ХХ века сложились различные подходы к изучению проблемы элитарности общества, ведущими среди которых являются макиавеллистский, ценностный, структурнофункциональный и либеральный.
Основы макиавеллистского подхода заложены в работах Моска и Парето. Для представителей данного подхода (Дж. Бернхэм) характерно представление об элите как о властвующем привилегированном меньшинстве, обладающем выдающимися качествами и способностями к управлению во всех сферах жизни общества и в первую очередь в политике и экономике.
Главной функцией элиты признается ее управленческая, административная функция, определяющая ее руководящее, господствующее положение в обществе по отношению к пассивному, нетворческому большинству населения. Формирование и смена элит происходит в ходе борьбы за власть. При этом внимание на нравственных качествах представителей элиты и моральных аспектах ее борьбы за власть не акцентируется.
В ценностном подходе (Ортега-и-Гассет, Н. Бердяев) элита рассматривается не только как организованное управляющее меньшинство, но и как наиболее ценный элемент социальной системы, обладающий высокими способностями и показателями в важнейших сферах государственной деятельности, заботящийся в первую очередь об общем благе.
Элита — это наиболее творческая и продуктивная часть общества, обладающая высокими интеллектуальными и нравственными качествами. Взаимоотношения между элитой и массой приобретают характер управления, базирующегося на заслуженном авторитете власть имущих. Формирование элиты происходит вследствие естественного отбора обществом наиболее ценных представителей.
Для структурно-функционального подхода (Г. Лассуэлл, С. Липсет) типично выделение в качестве главного признака элиты ее социального статуса в системе властных структур. В состав элиты входят индивиды, обладающие высоким социальным положением в обществе, занимающие ключевые командные позиции в важнейших институтах и организациях общества (экономических, политических, военных), осуществляющие наиболее важные управленческие функции в обществе, оказывающие определяющее влияние на выработку и принятие важнейших для общества решений.
Г. Лассуэлл, в частности, считал, что основную роль в разработке и принятии политических решений играет интеллектуальное знание. Поэтому к политической элите он относил тех, кто обладает этим знанием и имеет наибольший престиж и статус в обществе.
Либеральный подход к формированию элиты.
Либеральный подход к элитарности общества (Й. Шумпетер, Ч. Миллс) отличает демократичность и отрицание ряда жестких установок классических теорий элит. Демократия трактуется в данном подходе как конкуренция между потенциальными руководителями за доверие избирателей. Таким образом, демократия не означает отсутствие страты элиты, она характеризуется новым способом рекрутирования и новым самосознанием элиты.
Элита рассматривается как властвующее меньшинство, занимающее в государственных и экономических институтах общества стратегические позиции и оказывающее значительное влияние на жизнь большинства людей.
Автор: Геннадий Константинович Ашин, основоположник научной элитологии в России, профессор кафедры философии MГИMO, доктор философских наук, заслуженный деятель науки РФ.
Правда, и они, рассматривая современные политические системы, считают возможным использование этого термина при анализе тоталитаризма, когда дихотомия элита — массы может оказаться эвристической. Так, в частности, полагают английские политологи С. Мор и Б. Хендри, не без основания утверждающие, что теории элиты приложимы к коммунистическим политсистемам, где власть сосредоточена в руках руководства компартий, образующих авторитарную элиту, контролирующую все стороны социальной жизни.
Наконец, против этого термина высказываются радикальные демократы, считающие, что наличие в обществе элиты означает узурпацию ею власти у народа (или хотя бы части этой власти); они полагают, что уже само делегирование народом власти лишает его части суверенитета (собственно, эту мысль высказывал еще Руссо, считавший, что делегируя суверенитет, народ лишается его). Но тут неминуемо возникает вопрос о технической возможности управлять обществом без элиты. Известно, что Р. Михельс, а за ним большинство современных элитологов дают отрицательный ответ на этот вопрос.
В этой связи вспоминается позиция Б. Рассела, который ссылаясь на Ф. Бэкона, говорил о том, что достаточно уточнить термины, чтобы элиминировать большинство споров, которые и ведутся из-за разного понимания слов. Итак, бессмысленно вести спор о словах, гораздо плодотворнее дискуссии не терминологические, а содержательные, прежде всего, о месте и роли элиты в социальной структуре общества, о том, определяет ли она социальный процесс, является ли она внеклассовой социальной группой, выражающей интересы общества в целом, как настаивает ряд авторов, или же это верхушка господствующего эксплуататорского класса, осуществляющая государственное руководство во имя поддержания социальной системы, которая ставит этот класс в привилегированное положение, позволяя эксплуатировать народные массы.
Этимология термина элита и его применение
В Англии, как свидетельствует Оксфордский словарь 1823 года, этот термин стал применяться к высшим социальным группам в системе социальной иерархии. Тем не менее, отметим, что понятие элиты не применялось широко в общественных науках вплоть до начала XX века (т.е. до появления работ В. Парето), а в США — даже до 30-х годов нашего столетия. Однако вряд ли можно сомневаться в том, что этимология может иметь сугубо вспомогательное значение при определении содержания понятия, которое выступает как момент, узловой пункт, а отчасти и результат определенной социальной концепции.
Что же такое элита? Выше уже отмечалось, что при ответе на этот вопрос в построениях элитаристов мы не только не обнаружим единодушия, но, напротив, натолкнемся на суждения, порой опровергающие друг друга. Похоже на то, что элитаристы сходятся только в одном — в постулировании необходимости элиты для общества. Во всех других аспектах между ними больше разногласий, чем согласия.
Сравним эти определения. Сразу же бросается в глаза смешение терминов: некоторые под элитой имеют в виду только политическую элиту, у других трактовка элиты более широкая. Дж. Сартори справедливо пишет не только о множестве смыслов термина, но и о переизбыточности терминов: политический класс, правящий (господствующий) класс, элита (элиты), властвующая элита, правящая элита, руководящее меньшинство и т.п. Подобная переизбыточность ведет только к путанице.
Существующие в политологии дефиниции различаются между собой и с точки зрения широты понятия элиты. Сторонники более узкого определения относят к элите только высший эшелон государственной власти, сторонники более широкого — всю иерархию управленцев, выделяя высшее звено власти, принимающее решения, жизненно важные для всей страны, среднее звено, принимающее решения, значимые для отдельных регионов, отдельных сфер социальной деятельности, наконец, разветвленный бюрократический аппарат.
Альтиметрический критерий сводит дело к оправданию фактического положения вещей. В связи с этим функциональный подход оказывается весьма уязвимым для критики с позиций тех социологов, которые отдают примат другому критерию выделения элиты — критерию достоинств, заслуг, согласно которому властвующая элита должна состоять из достойнейших, выдающихся, высокоморальных людей.
Однако ценностная интерпретация элиты страдает, на наш взгляд, еще большими недостатками, чем структурно-функциональная. На вопрос, кто правит обществом, элитарист ценностной ориентации может дать ответ: мудрые, дальновидные, достойнейшие. Однако любое эмпирическое исследование правящих групп в любых существующих ныне (и существовавших ранее) политических системах с легкостью опровергнет такое утверждение, ибо покажет, что слишком часто это — жестокие, циничные, коррумпированные, корыстолюбивые, властолюбивые, не брезгующие для достижения своей цели никакими средствами лица.
Но если требования мудрости, добродетельности для элиты — норматив, который начисто опровергается действительностью, тогда — пусть нас простят за каламбур — какова ценность ценностного подхода? Обычно элитарист консервативной ориентации прокламирует в качестве своего идеала совмещение этого норматива с действительностью (таков был и идеал Платона), и, как следствие этого, совмещение формального и неформального авторитетов.
Стремление элитаристов представить элиту в социально—психологическом плане как людей, превосходящих других по уму, наделенных определенными способностями или моральными качествами, легко оборачивается открытой апологетикой элиты. Если подобные суждения можно простить мыслителям древности, то со времени Макиавелли они не могут не звучать наивно. Это особенно относится к современным исследователям элит, которые могут достаточно ясно видеть, сколь высок среди представителей элиты процент людей лживых, лицемерных, аморальных, изворотливых, ловкачей, беспринципных искателей власти.
Как мы убедились, аксиологический подход к проблеме (элита — совокупность индивидов, обладающих преимуществами по определенной ценностной шкале) оказывается уязвимым; сами элитисты этого направления вынуждены признать, что часто это ценности с отрицательным знаком. Поэтому ныне большая часть элитологов склонна рассматривать элиту как группу лиц, стоящих у власти, безотносительно к моральным и иным качествам самих этих лиц.
Отметим также, что ряд элитаристов (Ф. Ницше, Ортега-и-Гассет, Н.А. Бердяев, Т. Адорно) в противоположность трактовки элиты как группы, находящейся у власти (это в их представлении обычно псевдоэлита или вульгарная элита — несамостоятельная, нуждающаяся в массе и потому подверженная массовым влияниям, развращенная массой), считает элиту ценностью в себе безотносительно к ее позициям власти.
Наконец, мы считаем, что нужно четко различать в структуре политологии политическую философию и политическую социологию (наряду с другими политологическими дисциплинами, например, политической психологией, политической историей и т.д.) Так вот в рамках политической философии, поскольку она носит нормативный характер, следовало бы предпочесть ценностной, меритократический критерий, а в рамках политической социологии мы вынуждены, увы, ориентироваться главным образом на альтиметрический критерий.
Известно, что в советское время элитологическая проблематика применительно к анализу социальных отношений в нашей стране была табуирована. Официальная идеология утверждала, что в СССР нет эксплуатации человека человеком, следовательно, нет и не может быть господствующего эксплуататорского класса, нет и не может быть элиты. Это было ложью: при советской власти существовала высшая социальная страта (а элиту можно рассматривать как высшую страту в системе социальной стратификации), выполнявшая управленческими функциями, обладавшая институциональными привилегиями, то есть всеми атрибутами элиты, пусть элиты весьма специфической.
Как можно называть элитой в ее истинном значении людей, чье правление привело к драматическому ухудшению жизни населения, к сокращении его численности? Тогда, может быть, это — образцы морали? Увы, это — одна из наиболее коррумпированных групп российского общества, члены которой думают более о собственном обогащении, чем о благосостоянии народа. В этом — главная причина отчуждения, существующего между народом и элитой.
Ответ на интересующий нас вопрос, на наш взгляд, связан с необходимостью различать в структуре политологии политическую философию и политическую социологию (наряду с другими политологическими дисциплинами, такими как политическая психология, политическая история и т.д.). Специфика политической философии заключается не только в том, что она представляет собой наиболее высокий уровень обобщения политической жизни общества, но и в том, что она делает упор на нормативность политических процессов, тогда как политическая социология описывает и объясняет реальные политические процессы, которые порой весьма далеки от нормативных. Так вот в рамках политической философии, именно поскольку она носит нормативный характер, следовало бы предпочесть ценностной, меритократический критерий, а в рамках политической социологии мы вынуждены, увы, ориентироваться главным образом на альтиметрический критерий.
АКЦИЯ ГОДА
Геннадий Ашин, основоположник научной элитологии в России, профессор кафедры философии MГИMO, доктор философских наук, заслуженный деятель науки РФ
Читайте также: