Правда и мифы о приказе 270 считали ли в ссср военнопленных предателями
Обновлено: 08.07.2024
После окончания Великой Отечественной войны в СССР вернулось свыше 5 млн. репатриантов – гражданских и военных лиц, в силу разных причин оказавшихся за пределами своей страны. Среди них были как насильно вывезенные в Германию, так и перебежчики. Впрочем, это различие не сильно сказывалось на отношении к ним в Советском Союзе.
Попал в плен – значит предал
24 августа 1944 года ГКО СССР принял назревшее решение об организации возвращения на родину советских граждан, насильно увезенных немцами или оказавшихся за линией фронта по иным причинам. В активную фазу этот процесс вступил лишь поле победы над гитлеровской Германией. По данным Управления Уполномоченного Совета Народных Комиссаров СССР, всего насчитывалось 5 млн 352 тысячи советских репатриантов из которых свыше 1,5 млн были военнопленными (по другим сведениям – около 1,8 млн).
Согласно документам того же Управления, к месту жительства (в Прибалтику, Карелию, Украину, Белоруссию, Закавказье, Казахстан, Туркмению, Узбекистан и другие регионы страны) было направлено чуть более 3 млн. перемещенных лиц, остальных ждала дополнительная проверка. В основном это были военнопленные, которые по умолчанию попадали в категорию потенциальных изменников Родины.
Пленные с легкой руки Троцкого еще в первые месяцы установления диктатуры пролетариата причислялись к неблагонадежным членам общества, предавшим идеалы революции. В лихие годы Гражданской войны у новых властей России не было ни времени, ни желания разбираться осознанно ли ты оказался в стане врага или в силу непреодолимых обстоятельств. Военнопленного фактически приравняли к государственному преступнику.
После прихода к власти Сталина этот догмат был закреплен на законодательном уровне. Согласно принятому в 1938 году новому уголовному кодексу, преследованию мог подвергнуться практически любой гражданин СССР, побывавший во вражеском плену. Грань между дезертиром и попавшим в плен не по своей воле военнослужащим представлялась весьма размытой.
Возвращаться на родину не желаем
Судя по документам Управления Уполномоченного СНК, которое возглавлял Филипп Голиков, советское руководство настороженно воспринимало сведения о том, что бывшие военнопленные не хотели возвращаться в СССР. Большей части информации в Кремле не верили, объясняя это тем, что попавшие в плен красноармейцы, как правило, не являлись выходцами из буржуазно-помещичье-кулацкого сословия, а происходили из рабоче-крестьянских семей, а значит ненавидеть советскую власть у них оснований не было.
Тем не менее, в западной историографии приводится немало фактов насильственной выдачи советских перемещенных лиц, которые отмечались вплоть до апреля 1947 года. По-прежнему многие отказывались возвращаться на родину, опасаясь репрессий. Фиксировались и случаи самоубийств. Тем же кто возвращался в СССР предстояло доказывать, что они не изменники.
Согласно сталинской директиве еще в конце 1941 года были созданы особые фильтрационные лагеря, предназначенные для проверки бывших военнопленных. В зоне ответственности четырех Украинских и двух Белорусских фронтов было сформировано свыше сотни подобных лагерей. Проверку в них проходили абсолютно все освобожденные из плена красноармейцы. Тех, кто преодолел фильтрационное сито ждала дорога к месту жительства. С 1945 года для таких граждан организовывали торжественные встречи с цветами, музыкой и транспарантами.
Если проверка не была пройдена путь подозреваемого лежал в спецлагерь, где его ожидали тяготы трудовых будней. Историк Дмитрий Стратиевский, сравнивая условия нахождения в лагерях НКВД немецких солдат и бывших советских военнопленных, пришел к выводу, что первым зачастую предоставлялись куда лучшие помещения и более качественное питание.
Доверия нет
Нередко действия властей на местах расходились с директивами центра. Если в Москве человек был признан насильственно угнанным в Германию, то какой-нибудь местком считал репатрианта изменником и относился к нему соответствующим образом. Испытывая презрительное отношение региональных властей, ущемленные в своих правах граждане были вынуждены писать в Москву.
Трагическая судьба советских военнослужащих, оказавшихся во время Великой Отечественной войны во вражеском плену, уже давно является одной из излюбленных тем для недобросовестных спекуляций. Если верить демократически ориентированным публицистам, наши пленные гибли в немецких концлагерях исключительно потому, что изверг Сталин не подписал Женевскую конвенцию. Ну а почти все выжившие, разумеется, сразу после освобождения тут же отправились в ГУЛАГ.
И хотя ранее секретные архивы давно открыты, да и серьёзных исследований о судьбе испытавших горечь неволи солдат вышло немало, обличители тоталитарного прошлого не унимаются. Пользуясь приватизированным телевидением, они продолжают из месяца в месяц выплёскивать с экрана свои страшилки.
БЕССИЛИЕ ЖЕНЕВСКОЙ КОНВЕНЦИИ
Совсем по-другому относились немцы к пленным из государств просвещённой Европы. Так, из 1547 тыс. французских солдат и офицеров, оказавшихся летом 1940 года в германском плену, умерли или погибли всего 40 тысяч, или 2,6%.
Кто должен нести ответственность за уничтожение наших военнопленных? Казалось бы, вопрос чисто риторический. Естественно, руководство Третьего рейха во главе с Гитлером, отдававшее преступные приказы. Но не тут-то было! Согласно популярной версии нынешних правдолюбцев, виноват в этом опять-таки Сталин:
Однако давайте не поленимся заглянуть в текст заключённой 27 июля 1929 года в Женеве Конвенции о содержании военнопленных:
Держава, взявшая военнопленных, обязана заботиться об их содержании.
Статья восемьдесят вторая.
Положения настоящей конвенции должны соблюдаться высокими договаривающимися сторонами при всех обстоятельствах.
(Военнопленные в СССР. 1939–1956. Документы и материалы. М., 2000. С.1012, 1024–1025).
Как видим, из текста Женевской конвенции совершенно однозначно следует, что, во-первых, расходы на содержание военнопленных несёт государство, их захватившее. Во-вторых, государство, присоединившееся к конвенции, обязано её соблюдать вне зависимости от того, подписал ли конвенцию его противник. Германия Женевскую конвенцию подписала.
Надо сказать, что гитлеровское руководство прекрасно понимало этот юридический момент, поэтому для обоснования своих преступных действий пускало в ход стандартные пропагандистские штампы. Из распоряжения об обращении с советскими военнопленными во всех лагерях военнопленных от 8 сентября 1941 года:
ЧЕТЫРЕ ПРОЦЕНТА ДЛЯ ГУЛАГА
Оплёвывающие прошлое нашей страны публицисты дружно рисуют душераздирающую картину, как бывшие советские военнослужащие, освобождённые из немецких концлагерей, едва ли не поголовно отправлялись в лагеря ГУЛАГа или как минимум в штрафбаты:
Вообще-то, элементарный здравый смысл подсказывает, что военнослужащие, вернувшиеся из плена, должны быть подвергнуты проверке органами контрразведки — хотя бы потому, что среди них заведомо имеется некоторое количество вражеских агентов. Немцы активно использовали этот канал для засылки своей агентуры. Вот что писал по этому поводу в своих мемуарах начальник VI управления РСХА бригадефюрер СС Вальтер Шелленберг:
Таким образом, создание в конце 1941 года по приказу наркома обороны №0521 фильтрационных лагерей для проверки освобождённых из плена было насущной необходимостью.
Проверку в этих спецлагерях проходили не только бывшие военнопленные. Поступавший туда контингент делился на три учётные группы:
1-я — военнопленные и окруженцы;
2-я — рядовые полицейские, деревенские старосты и другие гражданские лица, подозреваемые в изменнической деятельности;
3-я — гражданские лица призывного возраста, проживавшие на территории, занятой противником.
Но, может, из фильтрационных лагерей бывших пленных действительно скопом гнали на Колыму? Давайте проанализируем опубликованные на этот счёт архивные данные:
«Справка о ходе проверки б/окруженцев и б/военнопленных по состоянию на 1 октября 1944 г.
1. Для проверки бывших военнослужащих Красной Армии, находящихся в плену или окружении противника, решением ГОКО №1069сс от 27.XII-41 г. созданы спецлагеря НКВД.
Проверка находящихся в спецлагерях военнослужащих Красной Армии проводится отделами контрразведки “Смерш” НКО при спецлагерях НКВД (в момент постановления это были Особые отделы).
Всего прошло через спецлагеря бывших военнослужащих Красной Армии, вышедших из окружения и освобождённых из плена, 354 592 чел., в том числе офицеров 50 441 чел.
2. Из этого числа проверено и передано:
а) в Красную Армию 249 416 чел.
в воинские части через военкоматы 231 034
из них — офицеров 27 042
на формирование штурмовых батальонов 18 38
из них — офицеров 16 163
б) в промышленность по постановлениям ГОКО 30 749
в том числе — офицеров 29
в) на формирование конвойных войск и охраны спецлагерей 5924
3. Арестовано органами “Смерш” 11 556
из них — агентов разведки и контрразведки противника 2083
из них — офицеров (по разным преступлениям) 1284
4. Убыло по разным причинам за всё время — в госпитали, лазареты и умерло 5347
5. Находятся в спецлагерях НКВД СССР в проверке 51 601
в том числе — офицеров 5657
Итак, судьбы бывших военнопленных, прошедших проверку до 1 октября 1944 г., распределяются следующим образом:
в воинские части через военкоматы: 231034 человек (76,25%)
в штурмовые батальоны: 18382 человек (6,07%)
в промышленность: 30749 человек (1,96%)
в конвойные войска: 5924 человек (0,15%)
арестовано 11556: человек (3,81%)
в госпитали, лазареты, умерло: 5347 человек (1,76%)
Всего прошло проверку: человек 302992 (100%)
Таким образом, как видно из процитированной справки, среди рядового и сержантского состава благополучно проходило проверку свыше 95% (или 19 из каждых 20) бывших военнопленных.
Несколько иначе обстояло дело с побывавшими в плену офицерами. Арестовывалось из них меньше 3%, но зато с лета 1943 до осени 1944 года значительная доля направлялась в качестве рядовых и сержантов в штурмовые батальоны. И это вполне понятно и оправданно — с офицера спрос больше, чем с рядового.
Кроме того, надо учесть, что офицеры, попавшие в штрафбаты и искупившие свою вину, восстанавливались в звании. Например, 1-й и 2-й штурмовые батальоны, сформированные к 25 августа 1943 года, в течение двух месяцев боёв показали себя с самой лучшей стороны и приказом НКВД были расформированы. Бойцов этих подразделений восстановили в правах, в том числе и офицеров, и затем отправили воевать далее в составе Красной Армии.
А в ноябре 1944 года ГКО принял постановление, согласно которому освобождённые военнопленные и советские граждане призывного возраста вплоть до конца войны направлялись непосредственно в запасные воинские части, минуя спецлагеря. В их числе оказалось и более 83 тысяч офицеров. Из них после проверки 56160 человек было уволено из армии, более 10 тысяч направлены в войска, 1567 лишены офицерских званий и разжалованы в рядовые, 15 241 переведены в рядовой и сержантский состав (Шабаев А.А. Потери офицерского состава Красной Армии в Великой Отечественной войне (Военно-исторический архив. 1998. №3. С.180).
Итак, после знакомства с фактами, в том числе и опубликованными заведомыми антисталинистами, миф о трагической судьбе освобождённых советских военнопленных лопается, как мыльный пузырь. На самом деле вплоть до конца войны подавляющее большинство (свыше 90%) советских военнослужащих, освобождённых из немецкого плена, после необходимой проверки в спецлагерях НКВД возвращались в строй или направлялись на работу в промышленность. Незначительное количество (около 4%) было арестовано и примерно столько же направлено в штрафбаты.
В СПЕЦЛАГЕРЯХ НКВД
Весьма популярным среди мифотворцев является утверждение, будто с освобождёнными советскими военнопленными в СССР обращались хуже, чем с взятыми в плен немцами.
Между тем, чтобы определить, к кому относились более, а к кому менее гуманно, существует такой простой и наглядный показатель, как смертность.
Вот данные за июль–декабрь 1944 года из журнала статистического учёта наличия и движения контингента в спецлагерях НКВД СССР, куда поступали освобождённые советские военнопленные (ГАРФ. Ф.Р.-9408с. Оп.1с. Д.13. Л.1–18)(См Табл. 1)
Теперь посмотрим, какова была смертность немцев и их союзников в нашем плену. Вот данные из справки Л.П.Берии на имя И.В.Сталина и В.М.Молотова о количестве военнопленных, содержащихся в лагерях НКВД, их физическом состоянии и распределении на работы по наркоматам. Согласно этому документу, на 5 декабря 1944 года у нас в плену находились 680 921 военнослужащих противника. При этом за последнюю декаду ноября в лагерях военнопленных умерли 6017 и в госпиталях 2176 человек (Военнопленные в СССР. 1939–1956. Документы и материалы. С.591–592). То есть, за 10 дней умерли 8193 пленных, или 1,2%.
Для сравнения: в 15 спецлагерях НКВД, по которым в упомянутом выше журнале статистического учёта есть данные за последнюю декаду ноября, из 120 тысяч проходивших проверку освобождённых советских военнопленных и прочего контингента (на начало последней декады их там находилось 123 765, на конец декады — 119 859) умер всего лишь 41 человек (ГАРФ. Ф.Р.-9408с. Оп.1с. Д.13. Л.1–18) или 0,03%.
Однако освобождённые советские военнопленные поступали в спецлагеря НКВД тоже отнюдь не из санаториев. Тем не менее смертность среди них была в десятки раз меньшей.
ПОЛЁТ ИЗ АДА
Ярким примером судьбы советского офицера, вернувшегося из немецкого плена, является история лётчика-истребителя Владимира Дмитриевича Лавриненкова.
1 мая 1943 года ему было присвоено звание Героя Советского Союза. 23 августа 1943 года старший лейтенант Лавриненков таранил немецкий самолёт, после чего был вынужден выброситься с парашютом над территорией, занятой противником, и попал в плен. Его отправили в Берлин для допроса, но в пути он вместе с другим лётчиком, Виктором Карюкиным, выпрыгнул ночью из идущего на полной скорости поезда и скрылся. Пробираясь к линии фронта, лётчики наткнулись на партизанский отряд имени В.И.Чапаева, действовавший в районе Переяслава, и присоединились к нему.
В одном из боёв Виктор Карюкин погиб. Лавриненков же в течение трёх месяцев воевал в партизанском отряде, а после прихода Красной Армии вернулся в свой полк. Вопреки стереотипам антисталинской пропаганды, он не подвергся никаким репрессиям. Ему было присвоено очередное воинское звание, а 1 июля 1944 года Лавриненков стал дважды Героем Советского Союза.
Его бегство настолько поразило немцев, что впоследствии они сочинили про отважного лётчика самые невероятные легенды. Рассказывали, что однажды, сбив вражеский самолёт, Лавриненков приземлился, схватил немецкого пилота, спрыгнувшего с парашютом и задушил его. Разумеется, ничего подобного этому бреду на самом деле не было.
Впоследствии Владимир Дмитриевич также не подвергался каким-либо преследованиям за своё пребывание в плену. В 1948 году он окончил Военную академию им. М.В.Фрунзе, в 1954-м — Высшую военную академию им. К.Е. Ворошилова и закончил свою карьеру генерал-полковником авиации.
Рассказывая о подвиге Девятаева, нынешние СМИ обязательно добавляют, что вернувшись к своим, он якобы попал в ГУЛАГ и был освобождён только после смерти Сталина. Вот что говорит по этому поводу сам Девятаев:
— Михаил Петрович, а правда, что вы после побега из плена пятнадцать лет сидели? — иногда задают мне вопрос.
(Девятаев М.П. Побег из ада. Казань, 2000. С.158–159).
И действительно, пройдя проверку, в ноябре 1945 года старший лейтенант Девятаев был уволен в запас. С 1946 года он работал в Казанском речном порту. К сожалению, подвиг Девятаева действительно не был своевременно оценён по заслугам. Лишь 15 августа 1957 года ему было присвоено звание Героя Советского Союза. Тем не менее, репрессиям он не подвергался.
ПОСЛЕ ПОБЕДЫ
После Великой Отечественной войны началось массовое освобождение советских военнопленных и гражданских лиц, угнанных на принудительные работы в Германию и другие страны.
Согласно директиве Ставки №11086 от 11 мая 1945 года для приёма репатриируемых советских граждан, освобождаемых войсками союзников, Наркоматом обороны было организовано 100 лагерей. Кроме того действовали 46 сборных пунктов для приёма советских граждан, освобождённых Красной Армией.
22 мая 1945 года ГКО принял постановление, в котором по инициативе Л.П.Берии устанавливался 10-дневный срок регистрации и проверки репатриантов, после чего гражданские лица подлежали отправке к месту постоянного жительства, а военные — в запасные части. Однако в связи с массовым наплывом репатриантов 10-дневный срок оказался нереальным и был увеличен до одного-двух месяцев.
В качестве примера рассмотрим работу Шахтинского проверочно-фильтрационного лагеря №048. Согласно донесению временно исполняющего обязанности начальника управления ПФЛ №048 подполковника Райберга о наличии и движении спецконтингента за период с 1 января по 1 августа 1945 года результаты проверки находившихся в лагере бывших военнопленных оказались следующими: из 44 проверенных офицеров благополучно прошли проверку 28 (63,6%), из 549 сержантов — 532 (96,9%), из 3131 рядового — 3088 (98,6%). В целом по военнопленным из 3724 человек благополучно прошли проверку 3648 (98,0%) (ГАРФ. Ф.Р.-9408с. Оп.1с. Д.18. Л.2–2об.).
А вот аналогичные сведения из донесения подполковника Райберга о наличии и движении спецконтингента за период с 1 августа 1945-го по 1 января 1946 года: из 54 проверенных офицеров благополучно прошли проверку 48 (88,9%), из 404 сержантов — 359 (88,9%), из 1717 рядовых — 1512 (88,1%). В целом по военнопленным из 2175 человек благополучно прошли проверку 1919 (88,2%) (Там же. Л.3–3об.).
Окончательные итоги проверки советских военнопленных и гражданских лиц, освобождённых после войны, выглядят следующим образом. К 1 марта 1946 года было репатриировано 4 199 488 советских граждан (2 660 013 гражданских и 1 539 475 военнопленных), из них 1 846 802 поступило из зон действия советских войск за границей и 2 352 686 принято от англо-американцев и прибыло из других стран.
Результаты проверки и фильтрации репатриантов (по состоянию на 1 марта 1946 г.)
(Земсков В.Н. Репатриация советских граждан и их дальнейшая судьба (1944–1956 гг.) // Социологические исследования. 1995. №6. С.6)
Таким образом, из военнопленных, освобождённых после окончания войны, репрессиям подверглись лишь 14,69%. Как правило, это были власовцы и другие пособники оккупантов. Так, согласно инструкциям, имевшимся у начальников проверочных органов, из числа репатриантов подлежали аресту и суду:
— рядовые полицейские и рядовые участники перечисленных организаций, принимавшие участие в карательных экспедициях или проявлявшие активность при исполнении обязанностей;
— бывшие военнослужащие Красной Армии, добровольно перешедшие на сторону противника;
— бургомистры, крупные фашистские чиновники, сотрудники гестапо и других немецких карательных и разведывательных органов;
— сельские старосты, являвшиеся активными пособниками оккупантов.
Такое проявление гуманизма явилось для пособников фашистов полной неожиданностью. Вот характерный эпизод. 6 ноября 1944 года в Мурманск прибыли два английских корабля, на борту которых находились 9907 бывших советских военнослужащих, сражавшихся в рядах немецкой армии против англо-американских войск и взятых ими в плен.
Всего в 1946–1947 гг. на спецпоселение поступили 148 079 власовцев и других пособников оккупантов. На 1 января 1953 года на спецпоселении оставались 56 746 власовцев, 93 446 были освобождены в 1951–1952 гг. по отбытии срока.
Что же касается пособников оккупантов, запятнавших себя конкретными преступлениями, то они были направлены в лагеря ГУЛАГа, составив там достойную компанию Солженицыну.
Пару слов следует сказать и о бывших советских военнопленных, зачисленных в рабочие батальоны. Многие недобросовестные исследователи и публицисты включают их в разряд репрессированных. Между тем это совершенно не так.
В 1945 году после увольнения в запас красноармейцев тех возрастов, на которые распространялся приказ о демобилизации, были отпущены по домам и военнопленные рядового и сержантского состава соответствующих возрастов. Вполне естественно и справедливо, что остальных военнопленных, сверстники которых продолжали служить в армии, следовало восстановить на военной службе. Однако война уже кончилась, и теперь стране были нужны рабочие, а не солдаты. Поэтому в соответствии с постановлением ГКО от 18 августа 1945 года часть из них была зачислена в рабочие батальоны.
В 1946–1948 гг. из Советской Армии были демобилизованы военнослужащие ряда возрастов. Соответственно их ровесники, ранее зачисленные в рабочие батальоны, получили разрешение вернуться в места, где они жили до войны.
Подведём итоги. Как мы могли убедиться, из военнопленных, освобождённых во время войны, подверглось репрессиям менее 10%, из освобождённых после войны — менее 15%, причем большинство репрессированных вполне заслужило свою участь. Имелись и пострадавшие безвинно, но это было исключением из правил, а отнюдь не правилом.
ПОСЛЕДНИЙ БОЙ ПОЛИЦАЯ
«Владимир Фатьянов снимает фильм по рассказам Шаламова.
(Последний бой Игоря Лифанова // Панорама ТВ Петербурга. №10(606). 2005. С.4).
В результате фильм Фатьянова вышел на экраны к 9 мая 2005 года. Так сказать, ещё один ушат помоев к юбилею Победы.
Судьба советских военнопленных после войны. Ложь и правда Эрик
В реальной действительности была отработана эффективная система фильтрации и проверки. Для удобства повествования разделю статью на две части: как поступали с окруженцами, освобожденными военнопленными во время войны и как после.
Судьба советских военнопленных после войны. Ложь и правда Эрик
Всего за 1941-44 годы через проверочно-фильтрационные лагеря прошло более 375 тысяч человек. В том числе:
военнослужащие Красной Армии, находившиеся в плену или в окружении, — 328 365 человек;
полицейские, старосты и другие пособники оккупационных властей — 25 571;
гражданские лица призывного возраста, находившиеся на территории, занятой противником, — 21 432.
За этот же период:
проверено и передано райвоенкоматам — 233 887 человек (62,3%),
направлено на формирование пятнадцати штурмовых батальонов, — 12 808 (3,4%),
передано в постоянные кадры оборонной промышленности — 20 284 (5,4%),
арестовано и осуждено — 11 658 человек (3,1%),
нет данных — 96 731 человек (25,7%).
По более поздним данным, в действующую армию было возвращено 78 — 79% прошедших проверку. Только три, ну может четыре процента попали под расстрел или были отправлены в лагеря. Согласитесь что процент не такой уж и большой. Понимаю, что эти цифры опровергают все измышления демократов и либералов о злобных палачах-нквэдэшниках и тяжелой судьбе солдат после плена. Но что поделать — статистика неумолимая наука.
Для простых солдат и сержантов за пребывание в плену, никаких наказаний не было. После непродолжительной проверки им возвращали звания и направляли в обычные воинские подразделения. Примеров хоть отбавляй. Панфиловец Иван Добробабин попал в плен, бежал, в родном селе служил в полиции, после освобождения и проверки (службу в полиции правда скрыл) вторично был призван в Красную Армию, дошел до Инсбурка (Австрии). Или самый храбрый солдат Второй мировой войны старшина Павел Дубинда. Попал в плен при падении Севастополя, бежал. После непродолжительной проверки в фильтрационном лагере в марте 1944 года был направлен в стрелковый гвардейский полк. Дошел до Кенигсберга – три ордена Славы и Звезда Героя Советского Союза.
Бывали случаи когда военнопленных даже не проверяли. Так в январе 1943 года части 6-й гвардейской Армии освободили лагерь советских военнопленных в окруженном Сталинграде. Командующий армией генерал Чистяков всех пленных скопом, без проверки, зачислил их в свои подразделения. И не пожалел – сражались они жестоко и храбро.
Что касается офицеров, то после фильтрации их как правило, лишали офицерских званий, и направляли в штурмовые (штрафные) батальоны. Но после штрафбата, после того как смыли вину кровью, звания и награды им возвращались. И уже никто не мог попрекнуть их пленом.
В 1944 году поток возвращающихся в Советский Союз военнопленных и репатриированных резко увеличился. Поэтому летом этого года была разработана, а затем введена новая система фильтрации и проверки органами государственной безопасности всех возвращающихся лиц. Теперь освобожденные из немецкого плена советские военнослужащие и гражданские лица призывного возраста направлялись в запасные части, минуя фильтрационные лагеря. В запасных фронтовых и армейских полках новое пополнение после прохождения боевой подготовки и частичной, проверки направлялось в действующие стрелковые части. Так, например, за время боев на территории Германии соединения и части 1-го Украинского фронта восполнили боевые потери в людях за счет советских граждан призывного возраста, освобожденных из немецкого плена. На 20 марта 1945 г. в войсковые части было направлено 40 тыс. человек. Среди нового пополнения были и советские военнопленные, в том числе и младшие офицеры до капитана включительно. Всего за годы войны из числа ранее пропавших без вести и бывших в плену вторично было призвано более 1 млн человек. Испытав на себе все ужасы фашистского плена, эти бойцы достойно показали себя в бою. Многие из них за мужество и героизм, проявленные в боях, были награждены орденами и медалями.
Судьба советских военнопленных после войны. Ложь и правда Эрик
Военный историк Г. Ф. Кривошеев указывает следующие цифры, основывающиеся на данных НКВД: из 1 836 562 солдат, вернувшихся домой из плена, 233 400 человек были осуждены в связи с обвинением в сотрудничестве с противником и отбывали наказание в системе ГУЛАГа. То есть 12, 8%. Процент довольно большой, но все-таки это не значит что все советские военнопленные, как пишут и показывают в сегодняшних СМИ, из немецких лагерей прямиком отправились в советские.
Стоит отметить, что при фильтрации бывших советских пленных сотрудники СМЕРШ делали существенную разницу между солдатами и офицерами. Последних подвергали более тщательной проверке, и у них шансы попасть в ГУЛАГ были гораздо выше. Статистика показывает, что из общей массы всех репатриированных (то есть всех бывших пленных и остарбайтеров) в советские лагеря отправились 6-8 процентов рядовых солдат, в то время как для оказавшихся в немецком плену офицеров Красной армии эта цифра была гораздо выше. Ведь их особенно тщательно проверяли на предмет возможного сотрудничества с немцами.
Освобожденные из плена военнослужащие рядового и сержантского состава, не служившие в германской армии или изменнических формированиях, были разбиты на две большие группы по возрастному признаку — демобилизуемого и недемобилизуемого возраста. Первых, почти 300 тысяч, отпустили в 1945-46 годах по домам вместе с демобилизуемыми обычными красноармейцами. Бывшие пленные недемобилизуемых возрастов в соответствии со специальным постановлением Государственного комитета обороны от 18 августа 1945 года направлялись в рабочие батальоны для работы в промышленности и восстановления разрушенных во время войны объектов. Отправление их домой ставилась в зависимость от будущей демобилизации из армии военнослужащих срочной службы соответствующих возрастов. Некоторым из бывших пленных повезло – они смогли поучаствовать в войне с Японией. То есть впоследствии на них распространились льготы как на участников войны. А те, которые после плена не смогли повоевать, уже не считались участниками войны.
Судьба советских военнопленных после войны. Ложь и правда Эрик
Спецпоселенцы — бывшие военнопленные на строительстве Невской ГЭС. 1949 год
В результате было принято решение о реабилитации тех военнослужащих которые попали в плен в условиях, вызванных боевой обстановкой, то есть не добровольно. С 1957 г. дела бывших советских военнопленных были в основном пересмотрены. Многие были реабилитированы. Им восстановили воинские звания и пенсии, вернули награды. Получившие ранения и совершившие побег из плена были награждены орденами и медалями.
В заключения хочу сказать, что у советских военнопленных вернувшихся на Родину была тяжелая и нелегкая судьба. Но все-таки не такая уж черная и жестокая, которая сегодня рисуется в кино, книгах и СМИ.
Добрый день.
В недавнее время стала популярна фраза "У нас нет военнопленных, есть только предатели" (вариант "В Красной Армии нет военнопленных, есть только предатели и изменники Родины"), которая была якобы сказана по отношению к советским военнопленным в годы Великой Отечественной войны. Ее автором называют то Сталина, то Мехлиса, то Коллонтай то кого-либо еще из советской верхушки. Эту реплику произносят зачастую даже бывшие военнопленные, даже те, которые не были подвергнуты репрессиям после возвращения. Из воспоминаний бывшего военнопленного Николая Федоровича Нестерова: "Искали, враг я народа, или нет. Они искали среди нас изменников Родины. Мы тоже по-сталински назывались изменниками Родины. Сталин сказал: "У меня нет пленных, у меня есть только изменники Родины". У меня все, что попало спрашивали." И далее о судьбе: " Мне дали документы: "Езжай домой. Ваша территория уже освобождена, можете ехать домой". А у меня ничего не было, одна шинель. Рядом было много шахт, открывали тульские шахты. Думаю, - надо устроиться куда-то работать, одеться, а то дали только талоны на литерные услуги. В общем, я устроился работать на шахту, электриком на откатке. Шахта была хорошая".
Более того, фраза из публицистической литературы сомнительного качества попала даже в научные исследования. Например, доктор исторических наук Б.Л. Хавкин в своей статье "Немецкие военнопленные в СССР и советские военнопленные в Германии. Постановка проблемы. Источники и литература", сылаясь на Справку комиссии по реабилитации жертв политических репрессий.
Что интересно - такая фраза там действительно есть, так называется одна часть данной справки, но ссылки на первоисточник нет.
На фото: хиви (добровольные помощники вермахта) из числа военнопленных помогают немцам разгружать мешки с продовольствием.
Итак, сначала стоит сказать об официальной политике советских властей. Ключевым вопросом, который волновал репатриантов (то есть тех, кто возвращался из плена и принудительных работ в Германии) вначале, был вопрос о наличии советского гражданства.
Затем эта же риторика начала активно применяться западными союзниками и финнами.
Сводка Управления Уполномоченного СНК СССР по делам репатриации от 10 ноября 1944 г.: «При отправке 31.10 из Ливерпуля в Мурманск транспортов с репатриированными сов. гражданами англичане не доставили и не догрузили на корабли 260 сов. граждан. Из намечавшихся к отправке 10 167 чел. (о чем Британское Посольство официально заявило) прибыло и
принято в Мурманске 9 907 чел. Англичанами не были отправлены 12 человек
изменников Родины. Кроме того, были задержаны отдельные лица из числа
Активисты-невозвращенцы и западные пропагандистские службы активно говорили о том, что вернувшихся в СССР бывших пленных и остарбайтеров чуть ли ни поголовно репрессируют.
Что касается чисел, то по статистике ведомства Ф.И.Голикова (которую приводит В.Н. Земсков в своих работах), к 1 марта 1946 года по результатам проверки и фильтрации репатриантов большая часть гражданских репатриантов (80,68%) и 18,31% военных репатриантов были направлены к месту жительства. 42,82% бывших военнопленных были вновь призваны на службу в армию, еще 22,37% зачислено в рабочие батальоны НКО (гражданских репатриантов зачислено 14,48%).
И только 14,69% бывших военнопленных и 1,76% гражданских репатриантов передано в распоряжение НКВД. И тут надо сделать важную оговорку - ведь не все из тех, кто стал спецконтингетом НКВД, были в дальнейшем репрессированы, также как не все, прошедшие проверку, благополучно избежали расправ. Но вероятно, эти числа не сильно отразились на данной статистике.
Говорить о судьбе советских военнопленных начали в период XX съезда КПСС, в 1956 году.
Можно привести этот диалог:
"Дальше переводчик изложил главные вопросы майора.Вопрос: Известно ли военнопленному о том, что Сталин сказал о пленных: "У нас нет пленных - есть предатели и изменники"?
Ответ: Об этом я знаю.
Вопрос: Из каких источников вам стало известно об этом?
Ответ: В основном из финских газет, радиопередач, просто из случайных рассказов при контактах с финнами.
Вопрос: По окончании всякой войны стороны передают пленных в порядке обмена, не считаясь с тем, что ожидает каждого возвратившегося. На вашей родине, в Советском Союзе, существуют жестокие законы. Вас непременно будут судить и отправят на каторжные работы. Вы готовы принять такую участь, не станете уклоняться от возвращения на Родину?
Ответ: Сейчас я не могу ответить на ваш вопрос с полной определенностью. Война продолжается. Обстоятельства могут измениться. На Родину я непременно вернусь, но не насильственно, а только по собственному долгу, чести и сыновней любви к отечеству.
Вопрос: По собственному чувству и любви вы что ж, готовы погибнуть, даже не повидав родных детей? Вы не знаете о том, что в Советском Союзе погибли тысячи совершенно ни в чем не виновных без суда и следствия?!
Ответ: Зачем же так - не знаю, я знаю о многом, что было до войны, но война еще продолжается, и потому еще нельзя говорить, как сложатся обстоятельства.
Вопрос: Вот мы в Финляндии знаем, что у вас в Советском Союзе звучат слова по радио: "Я другой такой страны не знаю, где так вольно дышит человек". Вы так же думаете?
Ответ: Нет. Я так не думаю
Я понимал, что наводящие вопросы майора финской разведки с напоминанием о словах Сталина были рассчитаны на то, чтобы убедить военнопленных, что по возвращении на Родину после войны им не избежать если не смерти, то колымской каторги, а это по сути своей равно смерти. Значит, понимать нужно так: вражеский плен в перспективе будет заменен еще более жестоким - колымским. И никакой надежды на лучшее - "с клеймом проследовать двойным" (взято из поэмы А.Т. Твардовского "По праву памяти").
Эти воспоминания датируются 1991 годом, когда появилось огромное количество публикация с этой фразой.
Таким образом, фраза "у нас нет победителей - есть предатели" впервые появилась в нацистской пропаганде, затем появилась в риторике западных союзников, которые вели пропаганду среди репатриантов, позже в завуалированном виде она стала звучать в эпоху Оттепели, немалый труд в ее распространении сыграл А.Т. Твардовский, с началом 90-х фраза окончательно "ушла в народ" и стала определенным "черным мифом".
Читайте также: