Подчинение договора иностранному праву между российскими лицами

Обновлено: 16.06.2024

В практике коммерческих отношений довольно часто возникают ситуации, когда кредитор уступает третьему лицу свое право требования по долгу. Если при этом организации кредитора и нового кредитора находятся на территории различных государств возникают коллизионные вопросы.

1) Применяется право, избранное сторонами договора об уступке права требования, так как уступка права требования рассматривается как самостоятельное соглашение (ст.382), т.е. стороны вправе сами определить применимое право (ст. 1210);

2) При отсутствии соглашения о применимом праве, применяется право, тесно связанное с договором уступки, каковым будет признано право стороны, осуществляющей характерное исполнение (ст. 1211). Фактически таковым будет право лица, передающего право требования новому кредитору (цедента).

Указанные правила не применяются к договорам комиссии, о залоге, агентскому договору, договору финансирования под уступку денежного требования. К данным договорам подлежит применению, соответственно, право комиссионера, залогодателя, агента, финансового агента (ст. 1211).

В соответствии с ГК РФ (ст. 1216) допустимость уступки требования, отношения между новым кредитором (цессионарием) и должником, а также вопрос о надлежащем исполнении обязательств должником определяется по праву, подлежащему применению к требованию, являющемуся предметом уступки, т.е. по праву, которое применяется к договору между прежним кредитором и должником.

Таким образом, ГК РФ формулирует правила: для самого соглашения об уступке – договора цессии и для последствий уступки требования – допустимость, отношения между цессионарием и должником и т.д.

При применимом российском праве цессия будет регулироваться нормами гл. 24 ГК РФ с учетом требований, выработанных практикой.

В судебно-арбитражной практике ставился вопрос о том, может ли по договору цессии быть передано право рассмотрения спора в определенном международном коммерческом арбитраже. Президиум ВАС РФ от 30 октября 2007 №120 пришел к следующему выводу: если по договору состоялась уступка права требования, то наряду с материальными правами от первоначального кредитора к новому кредитору переходит также условия о передаче споров между сторонами в международный коммерческий арбитраж.

В качестве примера (Дело №174/1997, решение от 25 декабря 1998 года): в одном из дел МКАС иск был предъявлен российской компанией к итальянской компании в связи с не поставкой оборудования. Ответчику были переуступлены права и обязательства по контракту поставки договором цессии, заключенным им с другой стороной контракта поставки – продавцом. МКАС пришел к выводу о том, что он имеет компетенцию рассматривать данный спор, поскольку первоначальная сторона контракта поставки (продавец) переуступила свои права и обязанности ответчику и положения контракта поставки об арбитражной оговорке распространяются на правопреемника — ответчика.

Перевод долга

При переводе долга также может возникнуть коллизия. Однако ГК РФ не содержит специальных коллизионных норм на этот счет. Таким образом правила перевода долга регулируются практикой.

Судебно-арбитражная практика показывает что право, применимое к основному контракту, должно применяться и к переводу долга, так же как и в случае с цессией.

Как и в случае с цессией, при переводе долга может быть поставлен вопрос о переходе порядка рассмотрения споров в коммерческом арбитраже, определенном в основном договоре.

В качестве примера (Дело №416/1998, решение от 17 января 2000 года): в одном из дел МКАС иск был предъявлен кипрской компанией к двум российским компаниям в связи с неполной оплатой выполненных строительных работ. В указанном деле имел место перевод долга одной российской компании другой и по этому поводу был заключен трехсторонний договор. МКАС, однако, отказался рассмотреть спор в отношении нового должника, поскольку эта компания не является стороной контракта, и она не дала своего согласия на участие в рассмотрении спора в МКАС.

МКАС фактически установил правило, согласно которому перевод долга не влияет на действие арбитражной оговорки и новый должник должен дать свое согласие на рассмотрение спора в арбитраже. Таким образом, переход материального права при переводе долга не влияет на арбитражную оговорку, в отличие от цессии, когда арбитражная оговорка переходит вместе с переуступаемым правом.

1. Право, подлежащее применению к гражданско-правовым отношениям с участием иностранных граждан или иностранных юридических лиц либо гражданско-правовым отношениям, осложненным иным иностранным элементом, в том числе в случаях, когда объект гражданских прав находится за границей, определяется на основании международных договоров Российской Федерации, настоящего Кодекса, других законов (пункт 2 статьи 3) и обычаев, признаваемых в Российской Федерации.

Особенности определения права, подлежащего применению международным коммерческим арбитражем, устанавливаются законом о международном коммерческом арбитраже.

2. Если в соответствии с пунктом 1 настоящей статьи невозможно определить право, подлежащее применению, применяется право страны, с которой гражданско-правовое отношение, осложненное иностранным элементом, наиболее тесно связано.

3. Если международный договор Российской Федерации содержит материально-правовые нормы, подлежащие применению к соответствующему отношению, определение на основе коллизионных норм права, применимого к вопросам, полностью урегулированным такими материально-правовыми нормами, исключается.

Комментарий к ст. 1186 ГК РФ

1. Комментируемая статья посвящена сфере применения международного частного права как отрасли права, регулирующей гражданские отношения с участием иностранных граждан или иностранных юридических лиц либо гражданско-правовые отношения, осложненные иным иностранным элементом, в том числе в тех случаях, когда объект гражданских прав находится за границей.

Гражданские отношения составляют отношения, регулируемые гражданским законодательством (ст. 2 ГК РФ). В круг таких отношений законодатель прямо включил имущественные отношения, личные неимущественные отношения, и впервые законодатель установил, что предметом гражданского права являются также отношения, связанные с участием в корпоративных организациях или с управлением ими (корпоративные отношения). Эти отношения основаны на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности участников.

Легального определения иностранный элемент гражданского правоотношения не существует. Он может выражаться:

в иностранном гражданстве либо иностранной регистрации в случае юридических лиц его участников;

нахождении объекта гражданских прав за границей;

Иностранными гражданами согласно ст. 3 Федерального закона от 31 мая 2002 г. N 62-ФЗ "О гражданстве Российской Федерации" являются лица, не являющиеся гражданами Российской Федерации и имеющие гражданство (подданство) иностранного государства.

Особым случаем, когда применяется международное частное право, является нахождение объекта гражданских прав за границей РФ. В таких случаях отношения, урегулированные международным частным правом, могут возникнуть и между российскими гражданами (например, при наследовании этого объекта). Эти отношения в данном случае понимаются в широком смысле, то есть как отношения, выходящие за пределы одного государства.

При наличии в гражданских отношениях вышеуказанного иностранного элемента возникает вопрос о том, право какой страны подлежит применению при их регулировании и органы какой страны компетентны принимать решения в процессе такого регулирования. Все данные проблемы относятся к области международного частного права. Решаются эти вопросы на основании специальных коллизионных норм (латинское слово collisio - коллизия, столкновение), которые решают вопросы столкновений между нормами, по-разному регулирующими соответствующие отношения в разных странах.

Помимо предмета правового регулирования в п. 1 комментируемой статьи сказано об источниках правового регулирования, которые включают международные договоры Российской Федерации, ГК РФ, другие законы (п. 2 ст. 3 ГК) и обычаи, признаваемые в Российской Федерации.

Согласно ст. 2 Федерального закона от 15 июля 1995 г. N 101-ФЗ "О международных договорах Российской Федерации" международный договор Российской Федерации означает международное соглашение, заключенное Российской Федерацией с иностранным государством (или государствами), с международной организацией либо с иным образованием, обладающим правом заключать международные договоры (далее - иное образование), в письменной форме и регулируемое международным правом, независимо от того, содержится такое соглашение в одном документе или в нескольких связанных между собой документах, а также независимо от его конкретного наименования.

Речь идет прежде всего о многосторонних международных соглашениях (международных конвенциях). В качестве примера можно привести Конвенцию о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам, заключенную в Минске 22 января 1993 г.

Кроме международных конвенций, отношения с участием иностранного элемента регулируют двусторонние договоры о правовой помощи, заключенные Россией с рядом государств. Двух- и многосторонние договоры о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам, а также иные договоры заключаются в целях единообразного подхода к регламентации международных частноправовых отношений. В них, как правило, указывается национальное право (право конкретного государства), подлежащее применению к данному правоотношению. Так, например, согласно ст. 27 Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам, заключенной в Минске 22 января 1993 г., личные и имущественные правоотношения супругов определяются по законодательству того государства, на территории которого они имеют совместное местожительство.

Что касается обычая как источника международного частного права, то им признается сложившееся и широко применяемое в какой-либо области предпринимательской или иной деятельности, не предусмотренное законодательством правило поведения, независимо от того, зафиксировано ли оно в каком-либо документе. Обычаи, противоречащие обязательным для участников соответствующего отношения положениям законодательства или договору, не применяются (п. 2 ст. 5 ГК).

При этом не имеет значения, зафиксирован ли обычай в каком-либо документе, хотя такие документы в ряде случаев существуют. Наиболее известным в международном частном праве является сборник торговых обычаев "Инкотермс", подготовленный Международной торговой палатой (Париж).

2. В п. 2 комментируемой статьи установлен дополнительный коллизионный критерий, на основании которого в определенных случаях подлежит определению применимое к договору, осложненному иностранным элементом, право. Им является так называемый критерий наиболее тесной связи гражданского отношения, осложненного иностранным элементом с правом той или иной страны.

Сложность и особенность применения указанного критерия состоит в том, что применимое право определяется без установления законодателем правил определения такой связи. Другими словами, речь идет об оценочном понятии. Данный критерий, несомненно, обеспечивает гибкость коллизионно-правового регулирования, в то же время создавая условия для правовой неопределенности и широкого судейского усмотрения при определении применимого права.

Ранее действовавшее законодательство такие критерии содержало. В соответствии с прежней редакцией п. 2 ст. 1211 ГК РФ правом страны, с которой договор наиболее тесно связан, считалось, если иное не вытекало из закона, условий или существа договора либо совокупности обстоятельств дела, право страны, где находится место жительства или основное место деятельности стороны, которая осуществляет исполнение, имеющее решающее значение для содержания договора.

В настоящее время ст. 1211 ГК РФ изложена по новому: в ней не раскрывается общее понятие наиболее тесной связи. Однако следует учитывать, что Федеральным законом от 30 сентября 2013 г. N 260-ФЗ "О внесении изменений в часть третью Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Закон N 260-ФЗ) были внесены новые статьи, расширяющие круг отношений, регулируемых специальными коллизионными нормами, что во многих случаях исключает необходимость использования общего критерия наиболее тесной связи при определении применимого права.

Речь идет о следующих статьях: о праве, подлежащем применению к переходу прав кредитора к другому лицу на основании закона (ст. 1216.1), к отношениям представительства (ст. 1217.1), к прекращению обязательства зачетом (ст. 1217.2), к определению допустимости требования потерпевшего о возмещении вреда страховщиком (ст. 1220.1) и др. (см. комментарии к ним).

3. В п. 3 комментируемой статьи содержится правило, исключающее применение коллизионных норм, если международный договор непосредственно регулирует соответствующие отношения. В качестве примера можно привести Женевские вексельные конвенции 1930 года и Женевские чековые конвенции 1931 года, Международную конвенцию о гражданской ответственности за ущерб от загрязнения нефтью от 29 ноября 1969 г. с изменениями 1992 г. и др.

Подобные международные соглашения содержат унифицированные материально-правовые нормы, в связи с чем необходимости прибегать к коллизионному регулированию нет.

Таким образом, подлежащая применению унифицированная материальная норма международного договора императивна, что исключает возможность устранить ее действие соглашением о выборе применимого права. Но правило п. 3 комментируемой статьи устраняет коллизию унифицированной нормы лишь с правом, которое, в свою очередь, было определено на основе коллизионных норм права.

Читайте также: