Почему я выжил в дтп

Обновлено: 09.05.2024

Победить свои страхи после травматического опыта возможно. Но важно помнить, что проблема сама себя не решит.

Как я попала в аварию

Маме и бабушке оставалось только удивляться: они никогда ничем таким не интересовались. Потому сомнений в том, что я тоже сяду за руль, ни у кого не было. Я и сама жила с уверенностью, что всё так и будет, мечтала о новой машине и дальних путешествиях за рулём.

Всё изменилось, когда мне было 16 лет. Я проводила каникулы с семьёй на даче. В один из будних дней, когда посёлок опустел, мне разрешили под присмотром папы доехать по просёлочной дороге до ближайшего магазина. Я проигнорировала лёгкий укол страха и внимательно выслушала инструктаж, как и что в машине работает. Это должна была быть моя первая поездка за рулём. Я устроилась на водительском сиденье, попробовала тронуться, сдать назад, покрутила руль. Вроде бы ничего сложного.

Справка. Управление транспортом без водительских прав, особенно несовершеннолетними, незаконно. Согласно статье 12.7, части 3 КоАП КоАП РФ, статья 12.7. Управление транспортным средством водителем, не имеющим права управления транспортным средством , за передачу руля несовершеннолетнему предусмотрено наказание — административный штраф в размере 30 000 рублей. Исключение составляет случай, когда водитель достиг 16 лет и ездит на учебной машине в сопровождении инструктора. Однако права на управление автомобилем он получит не ранее 18 лет.

Папа подбадривал меня и успокаивал: рассказывал, как правильно поворачивать, куда нужно смотреть во время движения и как держать скорость на одной отметке. Он понимал, что я плохо чувствую габариты машины и мне сложно. Но всё шло хорошо — я ехала медленно, внимательно следила за дорогой. Когда магазин был уже в поле зрения, остановила машину. Мне показалось, что я припарковалась далековато, и решила подъехать поближе.

И тут я совершила самую распространённую ошибку начинающих водителей: перепутала педали.

Хотела затормозить, но машина резко рванула с места, я не успела сориентироваться и в ужасе вдавила педаль газа. Поскольку транспорт был не учебным, остановить его отец не мог. Крикнул мне вывернуть руль в противоположную от магазина сторону и отпустить педаль, но я была парализована шоком. Страх не позволил мне что-то предпринять, и автомобиль на большой скорости влетел в забор и протаранил стену магазина. Во время столкновения я очень сильно ударилась головой, но сознание не потеряла. То же произошло и с папой.

Отец не стал кричать и винить меня — его спокойствие помогло мне прийти в себя. Сразу после аварии он проверил, в порядке ли я, и только потом вылез из машины. Мы увидели пробитую сайдинговую обшивку магазина и смятый капот, осколки стекла, вдребезги разлетевшийся бампер и то, что осталось от левого зеркала, на земле. Только в тот момент я поняла, что мы невероятные счастливчики. Машина приняла удар на себя.

Далее всё происходило стандартно: приехали сотрудники ГИБДД, зафиксировали факт аварии, выписали штраф. Владелец здания вошёл в наше положение, и мы без суда приняли решение, что оплатим ремонт. Это устраивало обе стороны.

Автомобиль мы вскоре починили и продали. Папа уплатил штраф и возместил хозяину расходы на восстановление здания. Он повторял, что вся ответственность лежит на нём и в произошедшем нет моей вины. Но я ему не верила: мне было стыдно, что я стала причиной стольких неприятностей. Со временем мой стыд перерос в нечто большее.

Следующие два года я продолжала ездить в машине только в качестве пассажира, когда за рулём были папа или дедушка. Но каждая поездка превращалась в пытку: меня пугал даже звук мотора. Проносящиеся мимо на огромной скорости машины, деревья и здания ввергали в ужас. Я могла успокоиться, только когда покидала салон. Мне было стыдно рассказать об этом страхе: я думала, что родители разочаруются во мне. А мне так хотелось, чтобы отец мной гордился!

С каждой поездкой вроде бы становилось чуть легче, но страх никуда не уходил. На самом деле он просто забирался глубже.

Когда мне исполнилось 21, назрел вопрос о получении водительских прав. Дедушки не стало, и одного водителя на семью оказалось мало. Поначалу я умудрялась открещиваться от этого, поскольку училась и работала — времени ни на что не хватало. Но вдруг я осознала, что не просто так придумывала эти оправдания. Тем не менее я снова не смогла признаться и записалась в автошколу.

То, что я переживала каждый раз на занятиях, сложно описать. Первые две поездки в город довели до того, что я выходила из машины с дрожащими коленями. Я так крепко сжимала руль, что после полутора часов езды не могла отцепить руки. На ладони оставались красные отметины от ногтей. Я пила успокоительные, пыталась настраивать себя на позитивный лад, смотрела видео с советами для начинающих водителей. Ничего не помогало. До сих пор не понимаю, как я в то время умудрилась получить права.

Произошло это не сразу. После первой неудачи я даже плакала: снова боялась разочаровать папу. Хотя стоит признать, что водила я действительно аккуратно и очень внимательно следила за дорогой. Но страх продолжал идти за мной по пятам. Пожалуй, он перерос в фобию: каждый подход к автомобилю сопровождался учащённым сердцебиением, мои руки тряслись, а ладони потели. В мыслях проносились самые разные картины: на них я снова и снова врезалась во что-нибудь на машине.

Как я решила проблему

Спустя годы после аварии, имея на руках водительские права и желание водить машину, я столкнулась с тем, что просто не могу это делать. А тем временем появилось много обязанностей: надо подвезти бабушку в поликлинику, съездить за продуктами, отвезти семью на дачу или собаку к ветеринару.

Так я пришла к тому, что у меня есть проблема и мне нужна помощь. Сначала я призналась сестре. Я боялась, что она посмеётся надо мной, ведь многие попадают в ДТП и после этого спокойно садятся за руль. Но неожиданно для себя я получила поддержку. Сестра посоветовала мне обратиться к психологу. Среди моих знакомых был подходящий человек, и я попросила помочь мне.

Поскольку знакомая — Оксана — жила не в моём городе, мы общались удалённо. Решили, что будем созваниваться дважды в неделю. Первое, что я узнала: людей с проблемой, как у меня, много. Меня ободрило, что я не одинока в этой ситуации.

Прежде всего специалист объяснила, что большое влияние оказал возраст, в котором я пережила травматический опыт. Подростки действительно очень впечатлительны, всё воспринимают и чувствуют острее. При этом я усугубила ситуацию своим молчанием, дала страху разрастись. Добавляем к этому желание угодить семье и заставить родственников тобой гордиться — и получаем фобию.

Лечение было пошаговым. Психолог слушала и расспрашивала меня о том, что конкретно меня пугает. Выяснилось, что мой триггер — это само начало движения и поворот ключа зажигания. И действительно: на дороге я значительно меньше переживала, включаясь в процесс, сложнее всего было заставить себя сесть в салон и тронуться с места. Оксана посоветовала каждый день упражняться: сначала просто сидеть в салоне, включить музыку для расслабления. Как только страх нахождения внутри автомобиля стал угасать, я начала пробовать завести машину. Каждый день я проделывала одно и то же, в конечном счёте эти движения уже не казались чем-то пугающим. Я подробно рассказывала обо всём специалисту, она отмечала мои успехи.

Дальше последовала первая небольшая поездка. Сначала по парковке рядом с домом, потом — до магазина через дорогу. Через три недели я уже без страха ездила на работу. Все мои друзья и семья в этот период уже знали о том, что я пытаюсь победить фобию, и ободряли меня. Думаю, именно их поддержка и компетентность специалиста помогли мне так быстро преодолеть страхи.

Что сделать, если вы хотите сесть за руль после аварии

Проанализировать ДТП, простить себя и отпустить чувство вины

Признав наличие проблемы, важно встретиться с ней лицом к лицу. Мысленно вернитесь к тому моменту, когда произошла авария. Попытайтесь вспомнить и проанализировать, что конкретно пошло не так. Оцените, совершали ли вы подобные ошибки после аварии (при условии, что вы продолжали водить). Если вас мучают угрызения совести, вспомните, что вы сделали это не умышленно. Вы не хотели никому причинить вреда. И впредь будете очень аккуратны.

Понять, что именно пугает вас в вождении автомобиля

Триггеры для активации фобии могут быть самые разные — от поворота ключа зажигания до определённой ситуации на дороге. Важно понять, что именно вызывает у вас страх, и работать в первую очередь над этим.

Делать это надо постепенно. Нельзя сразу садиться в машину и через силу заставлять себя ездить — так вы только спровоцируете усиление страха. Подходите к решению вопроса поэтапно, привыкните находиться внутри салона. Попробуйте сделать именно то, что вас пугает. Если боязнь не уходит сразу, это нормально — нужно продолжать работать. Доведите действия до автоматизма, пусть они станут обыденными. Когда страх перед основным триггером начнёт исчезать, добавляйте к вашим попыткам новые действия, которых вы не боитесь. Как только всё будет даваться легче, можно переходить к поездкам.

Поговорить о своей проблеме с близкими или психологом и не стесняться её

Об этом нельзя молчать. Согласно исследованиям The Oxford Handbook of Philosophy of Emotion , эмоции влияют на наше внимание, и страх не помощник в данном случае. Когда человек боится, включается The effect of fear and anger on selective attention избирательная память. Происходит концентрация на чём-то одном, а конкретно — на том, что вызывает этот самый страх. Но у водителя во время движения много задач: нужно смотреть в зеркала, проверять, идут ли пешеходы, обращать внимание на знаки, показатели спидометра, погодные условия и многое другое. Сосредотачиваясь на чём-то в отдельности, мы повышаем шансы что-то проглядеть и не учесть — и попасть в аварию.

Именно по этой причине так важно работать над своим страхом, говорить о нём и не стесняться. Переживая свою фобию в одиночку, вы можете навредить себе и другим.

Подумайте о проблеме под другим углом. Вы хотите быть уверенным участником дорожного движения и не представлять опасности для других водителей и их пассажиров. Такое желание едва ли может встретить осуждение — скорее, вас за это будут уважать. Это похвально, и тут нечего стыдиться. Поэтому поделитесь тем, что вас волнует.

Освежить свои знания ПДД

В правилах дорожного движения часто бывают нововведения, и их необходимо знать. К тому же человеческая память несовершенна, вы могли что-то забыть со времён аварии. Вновь обретённые знания придадут уверенности на дороге.

Поэтапно проделать всё то, чему вас учили в автошколе

К этому пункту стоит переходить только после всех вышеперечисленных, иначе вы рискуете усугубить ситуацию. Чтобы проверить свои способности, лучше всего выбрать свободную парковку или любое другое безлюдное место. Если поблизости ничего подобного нет, возьмите в попутчики опытного водителя и найдите что-то подходящее на карте. Там вы сможете спокойно поупражняться, не боясь причинить кому-то вред.

Выехать на дорогу вместе с сопровождающим

Возьмите того, кому доверяете и кто не будет вас критиковать за ошибки, — это очень важно! Когда вождение в обществе кого-то из близких уже не будет вызывать страха, попробуйте ездить в одиночку. Начинайте с переулков со слабым трафиком. По мере возвращения уверенности можно выбирать более сложные маршруты. Лучше всего выезжать поздним вечером или ранним утром выходного дня, когда на дорогах не так много машин.

Сильный стресс всегда подключает психологическую защиту. Человек начинает бессознательно контролировать любую информацию об источнике неприятного события и избегает всего, что связано с травмирующим опытом: воспоминаний, мыслей, разговоров, мест и людей, действий.

Что я поняла

Страх вождения у тех, кто пережил ДТП, сродни тому, что испытывают начинающие водители. Это в первую очередь боязнь за свою жизнь и безопасность окружающих. После аварии я не думала, что смогу побороть эту фобию и водить машину без страха. Но помощь психолога и безграничная поддержка близких привели к тому, что сейчас я сажусь в салон и езжу с удовольствием. Порой страх пытается вернуться, но теперь мне известно, как с ним бороться.

Не пренебрегайте соблюдением ПДД, вовремя проходите ТО, используйте автомобиль правильно, работайте со страхом и не переживайте его в одиночку. Тогда и у вас получится победить.

Опасения, переживания, страх… Чувства, знакомые всем, кто когда-либо попадал в автомобильную аварию — водителям и пассажирам авто. По-научному эти состояния называются поставарийным синдромом. Как с этим жить, как бороться? Проконсультировать по этому вопросу согласился доктор медицинских наук, заведующий кафедрой психиатрии, психотерапии и медицинской психологии Уральской государственной медицинской академии дополнительного образования министерства здравоохранения и социального развития РФ Владимир Сергеев.

— Перечисленные состояния вполне поддаются терапии. Поэтому для начала водителю, пережившему ДТП, неплохо бы посетить врача-психотерапевта, откинув в сторону боязнь, связанную с традиционным для нашей страны представлением о таких специалистах.

Итак, поставарийный синдром. Это стрессовое расстройство, психическая травма. Бывает, сам человек не пострадал, поврежден только его автомобиль, но водитель все равно испытывает постоянно тревогу, испуг. Он боится встречных и проезжающих мимо автомобилей, его все раздражает, напрягает сам процесс вождения…

Здесь требуется лечение лекарственными препаратами, психотерапией и на какое-то время полное прекращение вождения транспортного средства.

Но, слава богу, машину приятеля продолжало нести неведомой силой. Он оказался в сугробе (дело было зимой). Пострадала лишь машина.

Вроде бы отделался легким испугом. Но! Заработало психическое расстройство. У него ухудшился сон. Потом рассказывал: только закрою глаза, в мельчайших подробностях предстает эта картина, наваждение просто…

Что тут можно порекомендовать? Во-первых, ситуацию следует детально проанализировать. Мы вместе с приятелем разобрали все его ошибки и попытались понять мотивацию других водителей. Он прочувствовал свою долю вины. Пришел к выводу: не следовало торопиться. Лучше было переждать, не идти на обгон. Однако он понадеялся, что пронесет, поскольку и раньше допускал подобные нарушения, и ничего не происходило.

Он не принял во внимание, что на дороге может быть лед, припорошенный снегом, зимой вообще-то скользко, на дорогу может выскочить со стороны непредусмотренный автомобиль. Плюс он осознал, что намеренно нарушил правила дорожного движения, и это начало входить у него в систему. Но рано или поздно расплата должна была свершиться.

И уже за руль нового автомобиля.

Конечно, полгода — срок индивидуальный. У кого-то поставарийный синдром длится меньше. Но за руль следует садиться лишь тогда, когда страх преодолен: водитель с ним справился (не сам, так с помощью доктора). После перерыва следует попробовать поводить сначала где-нибудь на пустыре, чтобы полностью восстановить все водительские навыки.

Если же будете ездить, пытаясь пересилить себя: преодолевая боязнь, испытывая напряжение, будете вредить себе, последовательно разрушая свой организм. Может давление подскочить, усталость будет ощущаться острее, чаще и в большем объеме, может произойти нарушение сна, как это было у моего знакомого. Поэтому стоит действительно отдохнуть, попринимать успокаивающие лекарства с тем, чтобы полностью восстановиться.

После аварии может возникнуть психическое расстройство — так называемая эмоциональная анестезия. Человек внешне может выглядеть спокойным, но на самом деле он ощущает потерю интереса к прежним занятиям, тревогу, испытывает чувство отдаленности от других людей, у него возникает заторможенность, вплоть до ступора. Или, наоборот, его преследуют унижение, злоба, стыд.

Человек бесконечно корит и винит себя, все время прокручивает в сознании пережитую ситуацию.

Это тоже неправильно, должен быть предел. Надо, повторяю, осознать степень своей вины, разобрав ситуацию в деталях: может ведь быть и такое, что не только ты был не прав, но и другие участники движения. Признайте свою ошибку и сделайте выводы на будущее. Дабы подобное не повторилось впредь!

Некоторые, чтобы успокоиться, начинают пить. Это большая иллюзия. Алкоголь не снимает стресс. Он отключает эмоциональную остроту на какое-то время, но как только воздействие алкоголя заканчивается, все ваши неприятные ощущения возвращаются и, что самое неприятное, с новой силой. Человек выпивает еще и еще раз, разрушая свой организм, а вопросы загоняет вглубь, не решая их.

В итоге к существующим проблемам добавляет еще одну — алкогольную зависимость. Это неверный путь.

Какой вывод можно сделать из сказанного? На дороге возможны непредсказуемые ситуации. Не нарушайте правил дорожного движения, и вам удастся сохранить свои нервы. Но если все же вы попали в аварию, не ждите, что психологические проблемы пройдут сами собой, решайте их с помощью специалиста.

Разноголосица

Катя, 25 лет:
— Я разбила машину друга. Авария не выходит у меня из головы, я не могу спать, за руль своей машины сесть не могу. Страх и паника. А еще сестра все время говорит, чтобы я не садилась за руль, что я умру за рулем, что мне не дано водить!

Мой молодой человек, напротив, не винит меня в аварии, не винит в том, что я разбила его машину, и настаивает, чтобы я не бросала водить. Они оба очень сильно давят на меня. Как быть, как бороться. Понимаю, что не справляюсь со страхами и проблемами сама.

Лариса Пономаренко, пешеход:
— Я ничего подобного не переживала, но с моими знакомыми происходил не один несчастный случай, и их поведение после этого было абсолютно непредсказуемо. Часто осознание свершившегося приходит лишь спустя некоторое время.


Действительно, существует бесчисленное множество историй, в которых главный персонаж – пьяный водитель, чудом оставшийся живым и невредимым после страшной автомобильной аварии, в то время как другие получили тяжелейшие травмы или погибли. Почти все мы слышали такие байки. Так что же, опьянение каким-то образом может защитить нас в случае дорожно-транспортного происшествия? В народе это объясняют тем, что чем более расслабленным является человеческое тело вследствие алкогольного опьянения, тем меньше вероятность травмы.

Да, это популярная теория о том, что пьяный не осознает опасности и не пытается с ней бороться, поэтому его тело сгибается и деформируется в любом направлении под действием внешних сил. В то же время, в нормальном состоянии сознания мышцы и связки напрягаются, лишая нас эластичности. Тело становится подобным сухой ветке – именно из-за этого и возникают многочисленные травмы.

Но что говорит об этом наука?

Оказывается, действительно, есть немало исследований, которые изучали это вопрос. Авторы некоторых пришли к выводу, что у человека с повышенным содержанием алкоголя в крови больше шансов на выживание при тяжелых травмах.

В пользу этой идеи говорят и результаты исследования, которое провел в 2012 году в университетах Иллинойса и Чикаго Ли Фридман. Ученый обнаружил, что алкоголь в крови снижал смертность при всех видах травматических повреждений – переломах, открытых ранах, повреждениях внутренних органов и так далее. Единственный вид травмы, при которой от алкоголя не было никакой пользы – ожоги. Это вполне логично, учитывая иммуносупрессивное действие алкоголя и общеизвестный факт, что у ожоговых пациентов именно инфекция часто приводит к летальному исходу.

Доктор Фридман также выяснил, что эти преимущества увеличиваются с повышением содержания алкоголя в крови, причем в некоторых случаях благодаря им смертность снижается на 50 процентов. К сожалению, как он пишет в своем отчете, никто точно не знает причин этого феномена. В настоящее время проводится не так много исследований, посвященных физиологическим механизмам, влияющим на защитные эффекты алкоголя при механических травмах.

Как бы то ни было, имеются убедительные доказательства, хотя и не для всех видов травм, что смертность у пациентов определенного типа может снижаться при наличии в крови некоторого количества алкоголя. Прежде всего, это касается черепно-мозговых травм (ЧМТ). Алкоголь уменьшает прилив симпатических нейротрансмиттеров, не позволяя, например, глутамату, работать, и тем самым дает человеку больше шансов на спасение драгоценных клеток мозга при подобных травмах. Во всяком случае, исследования на крысах, проведенные в 2013 году, подтверждают эти данные, поскольку было зафиксировано, что гибель нервных клеток после ЧМТ снижалась, если в крови животных присутствовал алкоголь. Таким образом, хотя шансы получить такую травму в пьяном виде, разумеется, растут, как ни забавно, шансы выжить тоже повышаются.


В то же время, ряд других исследований показывают, что общий уровень смертности среди пьяных почти вдвое выше. Почему же так?

А потому, что выжив в аварии, в которую человек попал из-за своего опьянения, он еще должен добраться до места, где ему окажут медицинскую помощь. Вне зависимости от того, был человек пьян или нет, неудивительно, что если он оставался в живых достаточно долго, чтобы попасть в больницу, есть вероятность, что ему удастся выжить после первоначальной травмы. Для всех без исключения, решающим фактором, от которого зависит дальнейшее выживание, будет реакция организма на более отдаленные последствия. Считается, что именно в этом заключается реальное преимущество наличия некоторой дозы алкоголя в крови, поскольку она влияет на все реакции организма.

Какой вывод? А вывод сделайте сами на основе полученных данных, не забывая учесть того, что в пьяном состоянии попадание в ДТП практически гарантировано.

Авария, кома, вегетативное состояние, вес 35 кг. История Егора о том, как можно вернуться к жизни с того света.

Привет! Я Егор. Расскажу, как чуть не умер в 21 год и как смог воскреснуть в 24.

Страшное ДТП и кома

Со слов отца, причина аварии — противоправные действия третьих лиц, которые подрезали нас на дороге. К счастью, очевидцы быстро вызвали скорую, и спустя два часа меня доставили в реанимацию в Выселках в тяжелейшем состоянии: с открытой черепно-мозговой травмой, внутренним кровоизлиянием. На следующий день перевезли в краевую больницу. Все было очень страшно — я реально мог умереть.

Можете представить по этому перечню, какой путь я прошел к восстановлению — я буквально вернулся с того света! У меня были фото из реанимации, и на них видно, что у меня была анорексия: я выглядел как пленный из Бухенвальда. Потом я удалил эти страшные фотографии, чтобы не вспоминать.

Говорят, что человек после комы ничего не помнит. Я бы очень сильно с этим поспорил. Я слышал много историй о том, как люди много чего осознавали в этом состоянии или как человек был в коме и вышел на свет из туннеля.

Для меня кома была как сон, причем реальный. Я был словно в фильме, и этот фильм длился очень долго.

Вегетативное состояние: как я был овощем

Я не помню, как вышел из комы. Вспоминаются лишь некоторые моменты: как я лежал в реанимации и как меня спускали на реабилитацию. Что помогло мне перейти из состояния овоща в состояние человека? Расскажу по порядку.

После этого мать настояла и начала приходить на 15–20 минут ежедневно. Ей разрешали зайти, но лишь ненадолго. Через полтора месяца я вышел из комы. Пришла мать, и ей сказали, что угрозы жизни нет, но и положительной динамики тоже. Я вышел в элементарное (вегетативное) состояние, то есть я был овощем, смотрел в одну точку и ни на кого внимания не обращал. Я был подключен к ИВЛ, ударенные легкие не открывались, энтеральное питание, катетер, стенты пришивали к шее, так как вен на руках уже не могли найти (делали стентирование). Врачи перспектив во мне не видели и хотели выписать в больницу по месту жительства — с трахеостомой, с питанием в носу, подключенного к разным аппаратам. Если бы отправили, меня бы сейчас в таком состоянии точно бы не было.


Для перевода нужен был реанимобиль и чтобы освободилось место в реанимации другой больницы. Но маме удалось уговорить оставить меня на месяц. Из большой реанимации, где лежит человек по 15, и все тяжелые, и приборы пищат каждую минуту, как в страшных фильмах, меня перевели в трехместную палату. И там наконец маме разрешили дважды в день приходить на 30–40 минут.

Мама начала меня массировать: восточными массажерами, валиком, иголками массировала ступни, пальцы, руки, чувствительные места. От антибиотиков кожа на ступнях отставала. Я вел себя беспокойно, не спал, как вышел из комы, так как свет не выключали. В трехместной палате у меня началась тахикардия и высокое давление.

Я был в стабильно тяжелом состоянии: лежал и всегда смотрел прямо перед собой, редко моргая. Мать стояла надо мной, разговаривала и временами думала, что я смотрю на нее, потом отводила голову, а я продолжал смотреть в ту же точку.

В один из таких дней она увидела, что я лежу, извините, опорожнившись. Мама начала ругаться, потому что это было не в первый раз. Тогда ей разрешили меня помыть, и она увидела большой пролежень на копчике. Он появился потому, что кровать была под небольшим углом, меня постоянно приподнимали и я скатывался вниз. Пролежень не могли залечить больше двух месяцев.

Я думаю, этот болевой момент вместе с массажем дал толчок к положительной динамике. Когда я начал двигать правой рукой и ногой и выдернул себе зонд из носа (питание), его, слава богу, не стали ставить обратно. Как раз пришла мама, ей врач разрешила попробовать попоить меня со шприца, и я начал глотать — по капельке, но глотал.

Через день мама принесла мне сок для деток и так же, со шприца, давала мне по 10–20 г, потом больше. То есть глотательные и вкусовые рецепторы работали. В эти же дни я начал двигаться на кровати все интенсивнее.

Реабилитация: шаг за шагом

Вскоре пришел реабилитолог — он меня встряхнул: началась положительная динамика. Мама рассказывала, что, когда меня мыли, повернули на бок на кровати, она взяла мою руку, и мы держались за борт, и я начал слушать, что мне говорят, и начал делать то, что показали: пробовал сам держаться за борт и даже пытался приподняться, чтобы застелили простынь подо мной. Мне в то время поставили диагноз: анорексия третьей степени, я весил около 35–40 кг.

Реабилитолог под свою ответственность отключил ИВЛ на пять минут в присутствии мамы и с ее согласия. Он пытался меня посадить: вертикализация очень важна для нормального функционирования всех систем организма.

Я был как новорожденный ребенок: не мог держать голову, так как все мышцы атрофировались, да их и не было. Я был скелетом, текли слюни, постоянно заваливался в разные стороны. Знаю все это со слов мамы.

26 октября я сам задышал благодаря тому, что реабилитолог разрабатывал меня, а 30 октября меня перевели в отдельный бокс с телевизором для адаптации. На следующий день мне сделали мини-операцию — сняли трахеостому. Врачи обследовали все изменения в мозге, голове и теле с помощью компьютерной томографии. Кое-что обнаружили и перевели в нейрореанимацию. КТ — это облучение, меня всего там засветили, делали его каждые десять дней.

С помощью КТ у меня обнаружили аспирационную пневмонию тяжелой формы и моментально перевели в реанимацию на другой этаж. Мама говорит, что там стало полегче в психологическом плане, потому что я уже сам дышал и меня можно было покормить, как малютку, с ложечки. Угрозы жизни не было, я вышел из элементарного состояния и медленными шагами шел вперед. .


Рука правая трясется, левая ограничена из-за контрактуры, проношу все мимо не то что рта, а мимо всей орбиты кровати. Весь заляпался, а медсестричка — молодец: учила меня самостоятельности помаленьку.

Параллельно ко мне начал ходить логопед, показывал мне картинки с животными, фруктами, овощами. Задача была показать, к какой категории относится та или иная картинка. Там же я смог написать свое имя — получились каляки-маляки, но мама сохранила этот листик на память. Также произнес там первое слово: имя близкого друга.

Задача: просто остаться человеком

Дальше начался мой осознанный путь к восстановлению. Последовали больницы, в которых я уже был в сознании и понимал, что со мной и где я. Я стал бороться за свое здоровье и шаг за шагом с помощью врачей восстанавливал функции своего организма. Есть видео, на которых я еле хожу, но это были первые, самые важные шаги после аварии. Я через себя перешагнул, когда занимался: это было непросто, и ушли месяцы, годы усилий.

Уверен: если бы я не впахивал первый год, время было бы упущено. Если бы я был ленивым или не имел силы воли, то, возможно, лежал бы до сих пор или ходил, но был бы ни на что не похож. В декабре я был выписан в инвалидном кресле, а в январе уже сам начал вставать на ноги и передвигаться с посторонней помощью. Все были в шоке.

С основными трудностями я справился: вернулась речь, двигательные функции, координация, я ставлю цели, общаюсь с людьми, работаю. Последствий осталось много, но это все несерьезно. Хожу хорошо, но по канату не пройдусь, как и по бордюру. И кружку не смогу донести, не разлив. Но главное, что я смог начать жить заново в 24 года. И, побывав в коме, я теперь знаю, что после смерти душа не умирает.

Изначально я хотел все это забыть, абстрагироваться от воспоминаний после аварии. Я поставил себе задачу просто остаться человеком, и у меня это получилось.

Долгое время никто, кроме матери и отца, не знал, что со мной случилось. Но я думаю, надо рассказать об этом, ведь моя история восстановления от состояния овоща до человека может кого-то вдохновить. Я буду этому рад.

Читайте также: