Какие страны участвовали в разделе китая на сферы влияния и заключение неравноправных договоров
Обновлено: 19.05.2024
Не лишенное на первый взгляд оригинальности выступление Англии в защиту целости и неприкосновенности Китая получило в скором времени достаточное объяснение.
Известно, что в это время царская Россия с не меньшею бдительностью стояла на страже интересов Китая и с исключительной энергией защищала его от японской и германской агрессии, не останавливаясь ни перед чем, что казалось ей необходимым для этой цели, даже перед приобретением незамерзающего порта на берегах Желтого моря 3 .
Досье это содержит в себе преимущественно переписку, подобранную по частному вопросу о постройке линий Шанхай-Гуань—Ньючжуан. Соглашение по этому частному вопросу должно было быть достигнуто в результате общего соглашения, о котором говорилось выше; оно зафиксировано в нотах, равным образом получивших известность еще в эпоху царской публикации 6 .
В ней есть однако ряд документов, доселе не опубликованных, но заслуживающих внимания, которые отвечают на вопрос о том, кто являлся инициатором соглашения, выясняют ход переговоров и дипломатическую борьбу, предшествовавшие подписанию его, и рисуют попутно международную конъюнктуру, в условиях которой соглашение было заключено 7 .
Такова была та общая международная обстановка, в условиях которой Англия стала лицом к лицу перед русской опасностью на Дальнем Востоке — насаждением военного инструктажа в Корее и постепенным внедрением в Манчжурию, сопровождающимся соединением манчжурской магистрали с китайскими железными дорогами.
Предоставляя Японии ликвидировать русскую опасность в Корее, в пределах китайской территории англичане надеются прийти с русским империализмом к полюбовному соглашению. Интересы английского и русского империализма сталкивались здесь прежде всего в вопросе о предпринимаемом китайским правительством сооружении железнодорожной линии Тянь-цзин-Шанхай-Гуань-Ньючжуан.
Проект сооружения железной дороги от Шанхай-Гуаня в глубь Манчжурии до Мукдена и Гирина был составлен еще в начале 90-х годов. Война с Японией и наступившее после того финансовое оскудение помешали правительству богдыхана реализовать проект, и ко времени сооружения Россией Китайской Восточной ж. д. (т. е. к середине 1897 г.) китайцам удалось проложить всего лишь 64 км пути от Шанхай-Гуаня до местечка Чун-хоу-Со. Отношения Китая к России в ту пору не отличались особой приязнью. 19/VII 1897 г. был издан указ богдыхана о скорейшем продолжении этой линии дальше на соединение с К.-В. ж. д., причем во главе всего дела ставила директор северных железных дорог, Ху-юй-фын, человек, близкий к кругам английского Гонконг-шанхайского банка, непосредственное же руководство по сооружению линии поручалось англичанину Киндеру.
Русский дипломатический представитель в Пекине указывает цзун-ли-ямыню на нежелательность допущения англичан к железнодорожному строительству в Манчжурии. Цзун-ли-ямынь сперва отвечает уклончиво, но, когда наступают тяжелые для него дни (занятие германцами Киао-Чао 26/XI 1897 г.), он идет на уступки и своей профессиональной защитнице — России, дает обещание, что в деле сооружения железных дорог севернее Шанхай-Гуаня будет устранено всякое участие иностранцев, кроме русских. Вместе с тем Китай связывает себя заключением в Русско-китайском банке двух займов на общую сумму 600000 лан. Вынужденное к уступкам обстоятельствами момента, китайское правительство ждет благоприятной минуты, чтобы взять их обратно, и готово в любой момент нарушить только что торжественно данные обязательства. Английские банковские круги также отнюдь не намерены сдавать свои позиции, и Киндер продолжает спокойно ждать своего назначения на должность.
31 января английский посол в Петербурге вручает министру ин. дел памятную записку по вопросу о проектируемом соглашении. Мы лишены, к сожалению, возможности привести текст этой записки, ибо до сего времени в делах б. министерства ин. дел она не обнаружена.
Переданная великобританским послом в русское министерство памятная записка от2/II 1898 г. заключала в себе перечисление основных пунктов английских пожеланий по китайским делам; из них самым существенным являлся пункт о неотчуждаемости иностранцам какой-либо части района Янцзы.
Англичане рассчитывали, между тем, в конкретном вопросе о займе добиться своего, поставив русское правительство перед совершившимся фактом. По крайней мере, русский посланник в Пекине телеграммою от 15/11 1898 г. сообщал о том, что китайское правительство возобновило переговоры с Гонконг-шанхайским банком о займе в 16 милл. фунтов стерлингов на условиях, тождественных с теми, которые банк предлагал весною прошлого года и которые тогда были отвергнуты китайцами, что дело ведется крайне секретно между Хартом и Чжан-ин-Хуаном, по-видимому, лично заинтересованным в деле. Русское правительство, настаивавшее на соглашении прежде всего по частному вопросу о займе и занятое оформлением договора об аренде портов и о концессии на южную ветку К. В. ж. д., не торопится с продолжением переговоров.
В результате, переговоры развиваются крайне медленным темпом, иногда прерываясь, потом снова возобновляясь, принимая характер торга по мелочам.
Сменяющий О’Конора Чарльз Скотт развивает энергичную деятельность, бомбардируя русское дипломатическое ведомство письмами и записками 21 .
Как же реагировало русское дипломатическое ведомство на новый натиск англичан?
Практический шаг намечался отсюда следующий — отклонив новое английское предложение, вернуться к старому первоначальному, а пока что — обратиться к китайскому правительству с запросом, в каких провинциях оно готово предоставить России, с одной стороны, и Англии — с другой, право получения железнодорожных концессий.
Пока происходит выработка русского ответа, редактируемого по соглашению между двумя ведомствами и обсуждаемого затем (в конце января 1899 г) на специально созываемом особом совещании, англичане успевают приступить к реализации Гонконг-шанхайским банком железнодорожного займа. 23/I 1899 г. было опубликовано объявление о подписке; в нем сообщалось, что гарантиею займа являются линии от Пекина до Шанхай-Гуаня, а также доходы железной дороги от Шанхай-Гуаня до Синминтина и проектируемых 31 от этой последней ветвей, из коих одна должна была пойти на Ньючжуан. Контрактом займа, кроме того, предусматривалось, что главным инженером по постройке дорог должен быть великобританский подданный, что главные служащие должны быть из европейцев, и что бухгалтеру-европейцу, совместно с директором дороги и главным инженером, должны быть предоставлены полномочия вести железнодорожную отчетность и наблюдать за приходом и расходом сумм 32 . Словом, условия этого контракта находились в безусловном противоречии с только что состоявшимся русско-китайским соглашением (ст. 3 СПБ дополнительного протокола от 25/IV 1898 г.).
Побуждаемое отчасти соображениями парламентской тактики, стоящее перед близкою перспективою отправки своих войск в Южную Африку 36 и, в конечном счете, добившееся в китайском вопросе, если не всего, то очень многого, английское правительство спешит с ликвидацией затянувшихся переговоров и выражает согласие на постановку вопроса в суженном виде. Нота, переданная 3/III 1899 г. гр. Муравьевым великобританскому послу в Петербурге, заключала в себе весь необходимый и достаточный; материал, из которого можно было построить столь долго ожидаемое соглашение.
Наконец, в апреле 1899 года кабинеты обмениваются теми двумя последовательными йотами (от 16 апреля), которые, будучи опубликованы в Оранжевой и Синей книгах, получили широкую известность как установившие соглашение о разделе Китая на сферы влияния.
Вконец терроризованный цзун-ли-ямынь дает России требуемое обязательство не предоставлять ни одной державе, кроме России, права постройки железной дороги от Пекина в северном или северо-восточном направлении. 40
Соглашение это, по убеждению англичан, должно было послужить отправною точкой для их дальнейшей активной политики в Китае.
Выступающий в заседании палаты общин 28/V (9/VI) 1899 г., посвященном китайским делам, лорд Чарльз Бересфорд в своей речи намечает для Англии задачу взять в свои руки реорганизацию китайской армии, завладеть командными должностями в ней, провести ряд реформ в делах финансового и внутреннего управления Китая — одним словом, британизировать весь строй китайской жизни.
Больше всего надежд в этом отношении возлагалось царскою дипломатией на Францию.
Что надежды эти были напрасны, что Франция вовсе не была расположена к тому, чтобы взять на себя роль охранителя китайской территории от всякого расчленения, явствует из того, что сама она в ту пору в не меньшей мере была заражена тою же империалистической болезнью, в качестве сферы своего преимущественного влияния и своего железнодорожного строительства намечая юго-восточные провинции Китая: это было намечено еще франко-китайской конвенцией от 20/VI 1895 г., это было признано англо-французской декларацией от 15/I 1896 г., это было оформлено обменом нот между французским поверенным в делах в Пекине и цзун-ли-ямынем 9/IV 1898 г., это было подтверждено, наконец, всею политической практикой Франции в Китае в течение последующих лет.
Не менее неосновательны, чем двусмысленные расчеты царской дипломатии охранить при помощи Франции долину Янцзы от английских захватов, были и политические расчеты сановников цзун-ли-ямыня, как мы видели выше, делавших ставку на соперничество и антагонизм, которые, по их мнению, должны были проявиться между самими заинтересованными в расчленении китайской территории державами.
В эпоху боксерского восстания, непосредственно следующую за рассматриваемым временем, эти расчеты были блестяще опровергнуты действиями дипломатического корпуса в Пекине и тех соединенных военных сил, на которые он опирался.
Китай продолжал быть немым объектом всяческих соглашений и основанной на них практики расчленения и разграбления.
Только последующие страницы китайской истории покажут воочию, каковы те силы, которые одни в состоянии охранить целость и независимость Китая.
Текст воспроизведен по изданию: Англо-русское соглашение о разделе Китая (1899 г.) // Красный архив, № 6 (25). 1926
В СМИ и социальных сетях Китая всё чаще вспоминают об "утерянных" территориях общей площадью свыше 5 миллионов квадратных километров.
Картина из Государственной библиотеки РФ. Н. Каразин - Встреча на реке Буч-Талма с министром Чжун Го. Вторая половина XIX века
В Китае с 2016 года наблюдаются "территориальные" дискуссии. Журналисты из Гонконга отмечают их существенную активизацию в последнее время в связи с уже объявленными "глубокими переменами" на континенте.
Сотрудничающая с рядом свободных гонконгских изданий Лин Цюань (имя изменено по её просьбе) в беседе с CА Cronos заметила, что дискуссии на тему "неравноправных договоров" в полностью контролируемых властями СМИ и социальных сетях Китая в последнее время стали появляться заметно чаще. По наблюдению журналистки, считается, что "территориальные диспуты" предназначены исключительно для внутреннего потребления, с целью помощи гражданам страны лучше познать историю становления государственности Китая.
Программная статья
Вместе с тем Лин Цюань уверена, активное изучение "неравноправных договоров" является одной из составляющих частей подготовки к началу активной фазы так называемой "Второй Культурной революции" под руководством председателя Си, в 2016 году признанного Компартией Китая лидером одного уровня с Мао Цзэдуном. Первые признаки предстоящих масштабных изменений уже появились. В частности 29 августа текущего года крупнейшее и самое влиятельное в Китае информационное агентство "Синьхуа", а вслед за ним и газета "Жэньминь Жибао", опубликовали статью известного писателя и политического обозревателя Ли Гуанманя, которую в китайском обществе сразу же назвали программной.
Несмотря на то, что публикация Ли Гуанманя в основном посвящена претензиям к "жаждущим славы китайским "звёздам" шоу-бизнеса и искусства", и Лин Цюань и её коллега по гонконгским СМИ Тао Юнь (имя изменено по его просьбе) считают, что недооценивать её ни в коем случае нельзя.
"На самом деле она имеет исключительно политическое значение. Это особенно видно по последним абзацам статьи, где говорится о создании "пятой колонны" внутри страны, с целью развала Китая по тем же лекалам, что и в случае с Советским Союзом", - отметил в беседе с cronos.asia Тао Юнь.
По мнению Тао Юня, в обозначенную Ли Гуанманем концепцию "глубоких перемен" вполне вписывается целый ряд возможных изменений во внутренней и внешней политике Китая, которые принесут обществу "новую погоду". И это не только вопросы борьбы "с хаосом манипулирования крупным капиталом" или феноменом "девчачьего оружия" с "маленьким свежим мясом" поклонения западной культуре. Сюда же, считает журналист из Гонконга, можно отнести и попытку пересмотра ранее заключенных "неравных" договоров - как и Лин Цюань, он Тао Юнь обратил внимание на активизацию в материковых СМИ и социальных сетях "территориальных дискуссий".
Итоги почти "неизвестной" войны
Первым значится Нанкинский договор, который был подписан 29 августа 1842 года. Считается, что именно с него началась эпоха унижений Китая, который до 40-х годов XIX века был самодостаточным и считался второй после Великобритании экономикой мира. Развязанная английской короной, при непосредственной поддержке со стороны Франции, Германии и США, первая, а затем и вторая "опиумные войны", породили массовые волнения среди китайцев, заставив Пекин открыть свои порты западным компаниям, выплатить огромные деньги в качестве компенсации, и отдать в "вечное пользование" территорию Гонконга.
Впрочем, больше всего "территориальных диспутов" в китайских социальных сетях и СМИ касаются взаимоотношений с Россией. Считается, что воспользовавшись итогами поражения Империи Цин сразу в двух войнах с Великобританией и её союзниками, Российская Империя продиктовала подписание целой серии "неравноправных договоров". При этом согласно публикациям китайских историков, наиболее чувствительными являются три из них, поскольку из-за "бездарной позиции переговорщиков от Империи Цин", Китай был вынужден отказаться от собственных территорий общей площадью свыше 5 млн квадратных километров. Для сравнения: площадь Республики Узбекистан составляет 448 978 км², а Кыргызстана – 199 900 км².
В Китае помнят всё
Одним из первых в серии китайско-российских "неравных" соглашений стал Айгунский договор (в Китае его называют Айхуэйским), который с рядом оговорок был подписан в мае 1858 года. Отмечается, что, несмотря на согласие представителей династии Цин уступить только 10 тысяч квадратных километров к северу от реки Хейлунцзян (Амур – прим.), Российская Империя на достигнутых договоренностях не остановилась. В тот момент, когда объединенные войска Англии, Франции, Германии и США прорвав оборону китайских войск, осадили Пекин, российская армия, не встречая какого-либо сопротивления, оккупировала всю территорию северо-восточного Китая по реке Амур.
Через два года Россия закрепила свои новые приобретения общей площадью в 600 тысяч квадратных километров, вынудив сломленного англо-франко-американским вторжением китайского императора подписать так называемый "Пекинский договор". Сегодня эти земли составляют значительную часть Амурской области, Еврейского автономии, Хабаровского и Приморского краёв.
Фото пользователя zizhitel социальной сети livejournal.com. Закрытый для иностранцев "Музей истории Айгуна" в городском округе Хэйхе.
Кстати, знаменитый советско-китайский пограничный конфликт на острове Даманский в 1969 году имеет непосредственное отношение к попыткам Китая пересмотреть итоги Айгунского и Пекинского договоров второй половины XIX века. В настоящий же момент по этому вопросу между Москвой и Пекином найден компромисс в виде "Дополнительного соглашения о восточном участке китайско-российской границе от 2005 года", в соответствии с которым Россия передала Китаю ряд спорных островов на Амуре и Уссури, включая остров Даманский.
Не все знают, что на переговорах 2005 года поднимался и вопрос о возвращении Пекину территории Тан Нуву Лянхай. Речь идёт о Республике Тыва. Считается, что в 1944 году Советский Союз незаконно аннексировал Тан Нуву Лянхай, который вошёл в состав Китая в начале XVIII века после массового переселения джунгар на западные земли. Из публикаций в китайских СМИ следует, что тема возвращения Тывы в состав Китайской Народной Республики неоднократно ставилась на переговорах и с Советским Союзом, и с Российской Федерацией. И лишь в 2013 году официальный Пекин объявил, что признаёт Республику Тыва одним из субъектов России в связи с "прагматическим рассмотрением международной ситуации и текущих актуальных потребностей".
Отодвинутые границы
Намного драматичнее развивались события на так называемом "Внешнем северо-западе Китая". Начавшийся в середине XIX века конфликт дошёл до прямых столкновений между российскими и китайскими войсками. В соответствии с распространенной в Китае трактовкой, в 1847 году хорошо подготовленная русская армия вторглась на территорию северо-западной провинции Тал Бахатаи (ныне Синьцзян) и захватила стратегически важный регион "Семи рек" вместе с озером Балхаш, самовольно установив границу по реке Каратал. Перешедшие в контратаку китайские войска в течение последующих 2 лет сумели отбросить отряды русских, "освободив значительную часть своих исконных земель", однако в мае 1851 года в битве близ Алматы потерпели сокрушительное поражение.
Свою роль сыграло плохое вооружение китайских солдат, а также "предательство отдельных казахских султанов и кыргызских манапов, которые перешли на сторону русских". В итоге 6 августа 1851 года Российская Империя навязала Китаю первый "неравноправный договор" – "Китайско-российские правила торговли на Или и Тал Бахатаи", в соответствии с которыми российскими и татарскими купцами была фактически монополизирована торговля на Внешнем северо-западе Китая. Более того, в городах Кульджа (ныне Инин) и Тал Бахатаи (ныне Чугучак) были открыты полностью контролирующие торговлю в Синьцзяне консульства России.
Но конфликт был ещё далёк до завершения. В 1862 году Российская Империя неожиданно для правителей Пекина выступила на стороне восставшего мусульманского населения Внешнего северо-востока. Пропустив на ранее оккупированную территорию беженцев из Синьцзяна, под предлогом "борьбы с повстанцами" российские войска перешли границу и захватили китайское военное укрепление на озере Зайсан. В ходе возникшей перестрелки несколько русских солдат и казахских сарбазов были убиты. Россия сразу же выставила требования Китаю оплатить компенсацию за гибель своих военнослужащих и наказать виновных. Однако командующие передислоцированной с восточных регионов подразделений армии Китая во главе с принцем династии Цин Гун Исина и "легендарным генералом" Динбяньцзуо претензии России в категорической форме отвергли.
Нежелание принца Гуна искать компромиссные решения, отмечают китайские историки, было "безответственно глупым", поскольку оно дало повод российской армии для начала в 1863 году оккупации сотрясаемого восстанием мусульман Внешнего северо-востока. В течение года, действуя сразу в четырёх направлениях, Россия захватила огромную территорию с такими крупным городами, как Урумчи, Кашгар, Турфан и Хотан. В итоге Империя Цин была вынуждена пойти на подписание 7 октября 1864 года "позорного" документа - "Китайско-российского исследования северо-западных границ", также известного, как "Тарбагатайский договор".
Наиболее распространенная в Китае карта потерь территории Внешнего северо-запада.
Лишь в 1890 году Российская Империя, получив компенсацию в размере 9 млн золотых рублей, вернула под юрисдикцию Китая часть территории Внешнего северо-запада. На основании подписанного Петербургского договора, она согласилась отвести свои войска в регион Или к западу от реки Хоргос. Последующие попытки Пекина "вернуть оставшиеся под оккупацией 440 тысяч квадратных километров исконных китайских земель" успехом не увенчались.
Сегодня историки Поднебесной отмечают, что из-за бездарной политики Империи Цин, а затем и Гоминдановского режима, Китай утратил контроль над такими "исконными территориями", как:
- "Барьерное озеро Ибохай" (Балхаш);
- Озеро Цинчи (Иссык-Куль), на берегах которого родился величайший поэт времён династии Тан – Ли Бай;
- Озеро Ала (Алаколь) с его богатейшей флорой и фауной;
- Регион "Города сломанного листа" (Бишкек-Токмак вместе с Чуйской долиной);
- Горное плато Конлинг (Памир), ключевая территория на "Шёлковом пути" расположенная в современном Таджикистане.
Подробная карта "территориальных потерь Китая" по итогам Петергбургского договора
Пока не актуально
Между тем, несмотря на наличие серьёзных территориальных разногласий у Китая с целым рядом соседних стран, по мнению гонконгских журналистов Лин Цюань и Тао Юня, маловероятно, что даже в условиях намечающейся "Культурной революции 2.0" официальный Пекин в среднесрочной перспективе пойдёт на силовое решение спора по "исконным землям". Ныне совсем иные времена, а потому взаимоотношения между странами строятся в несколько ином ключе.
"У нас до сих пор перед глазами история с передачей Таджикистаном Китаю части территории Памирской горной цепи в 2011 году. На том этапе эта акция устроила обе стороны – Китай вернул себе более 1 тысячи квадратных километров "исконных земель", Таджикистан - решил вопрос с финансовой задолженностью", - в частности заметила в беседе с CA Cronos Лин Цюань.
В свою очередь Тао Юнь допускает и военное решение территориальных вопросов. Правда, считает он, для этого должны возникнуть определенные обстоятельства – например, угрожающая миру в регионе политическая дестабилизация на "утраченных территориях", ведущая к распаду появившихся после развала СССР новых государств. Вместе с тем он надеется, что до таких явно непопулярных у мировоого сообщества решений дело всё же не дойдёт.
P.S.
Редакция cronos.asia предлагает экспертам поделиться своей точкой зрения по этой сложной теме. Пока казахстанские синологи, к которым редакция обратилась за комментариями, отвечать на поставленные вопросы не стали, поскольку "по этому направлению не владеют какой-либо информацией".
Любое использование материалов допускается только при наличии гиперссылки на cronos.asia.
Подписывайтесь на Telegram-канал Central Asia Cronos и первыми получайте актуальную информацию!
Читайте также: