Всякое действительное право есть право на что нибудь

Обновлено: 02.07.2024

Мне резонно говорят о том, что моё твёрдое убеждение в лженаучности, фикционности и вредоносности так наз. "прав человека" не кажется ненуждающемся в аргументации. Но проблема в том, что я написал по этому поводу множество заметок (все они публикуются в группе Консервативная партия) и все они, из-за невозможности работать с поиском в фейсбуке, уходят вниз. К счастью, их можно найти во ВК, там есть поиск. Я найду ключевые рассуждения и аргументы и буду добавлять в этот пост. Получится сборник цитат о "правах человека". И я прикреплю этот пост. Daniel Gabe -- спасибо за то, что поставил мне на вид.

В целом, мне надо написать книгу.

11 декабря 2019:

Чуть с запозданием, но можно ли было не отреагировать на Всемирный день прав человека?
Нельзя.
Мы живём в Эпоху победившего тоталитаризма. Ни одна из тоталитарных идеологий не снискала такого успеха, как эта фашистская идея внечеловеческих, внеположенных морали и нравственности максим демагогии. Немыслимая по своему абсурду, конвертация в правовую категорию (а норма права по определению тоталитарна) маниловского мяуканья не только стала реальностью, она подчинила себе мир.
Не стоит думать, что "права человека" суть попытка навязать всему миру ценности одной из шести цивилизаций. Сами бы европейский народы никогда бы не стали этого делать. Некоторое (и очень демагогическое, верхоглядное) сходство с культурными установками европейцев права человека имеют, но это только потому, что те люди, которые осуществили тоталитарную революцию на планете, являются генетическими европейцами.
Права человека есть в российской и в любой другой конституции.
Эта людоедская идея, уже ответственная за горе миллионов, понадобилась для того, чтобы умертвить народную и цивилизационную идентичность.
Представьте: кому в здравом уме пришла бы в голову идея заставлять другую цивилизацию принимать правила моей цивилизации, если только моя ментальность не тоталитарна?
Открывшие Новый Свет испанцы и португальцы, жестокость которых кажется пока никто не превзошёл, были абсолютно тоталитарными народами; индейцы были для них вовсе не дикарями, они были для них "язычниками" — хороший understatement на месте untermensch. Но сильнее жестокости была их жадность.
В середине XX века колониальная тоталитарность, когда-то построенная на оппозиции католик — язычник, слишком бросалась в глаза и привела к образованию Третьего мира.
И вот родилась новая парадигма всемирного порабощения. Как орудие истребления идентичности, оно сильнее чем католицизм, потому что не нуждается в смене святых и богов.
Кому в голову пришла эта идея?
Только не самим народам. В том числе и европейским.
Когда английский банкир имеет дело с французским ссудополучателем, ему дела нет до того, католик тот или гугенот. Он может не любить и даже ненавидеть французов, но спросите его 0 стоит ли заставлять французов быть нефранцузами, легче бы ему от этого стало жить.
Когда сомалийский коммивояжёр продаёт пылесосы в Эфиопии, ему совершенно неинтересно, насколько эфиопы хорошие парни (да он собственно и знает, какие они парни).
Когда японский гей едет в Иран налаживать химическое производство, он может недолюбливать стражей исламской революции, но ему в голову не придёт предъявлять ультиматумы Ирану как условие своей работы. Кроме того, приехав в Иран, он быстро убедится в том, что отношение к гомосексуализму — не политическое безумство аятолл, а консенсус всего народа.
Веками человечество приучалось к подлинному равенству, то есть к признанию самоценности и равноценности любой цивилизационной парадигмы. Понадобились 2000 лет, чтобы по крайней мере европейское человечество научилось говорить себе: "Да, они нам не нравятся, но они имеют полное право не зависеть от того, нравятся они нам или нет".
Кто угодно может не любить кого угодно. Кому-то не нравится, что от негров плохо пахнет, что русские в быту бьют жён, что китайцы казнят даже за коррупцию, а персы за гомосексуализм. Немцев обыкновенно не любят за полное отсутствие чувства юмора. Очень много претензий к французской спеси и скопидомству.
Но никто никогда, до середины XX века не додумывался до того, что для международного общения и торговли нужно обязывать один народ следовать правилам другого народа. Ультиматумы в дипломатии случались, но мы все знаем, что у них всегда только два происхождения: 1) тоталитаризм (об этом сказано выше) и 2) безнаказанное желание властвовать не имея на это законного imperium.
Следовательно, это заговор немногих. За какие-то полвека планета оказалась порабощена.
Думая об этом, мы немедленно склонны простить всё нашему президенту. Видя мир в координатах "прав человека", мы понимаем, что Путин — один из очень немногих, и по-видимому единственный в Европе (понимаемой здесь как часть света, потому что цивилизационно мы нетождественны) глава государства, который не только трезво понимает сущность и последствия либерального фашизма как проекта по порабощению, но и хотя бы как-то (нам из своего чулана кажется, что очень вяло) пытается ему сопротивляться и словом, и делом.
Удивительно ли, что либералы (и все верующие в права человека) чужды всякой терпимости к инакомыслию? Для несогласных есть концлагеря вечного удаления от людей с хорошими лицами.
Мы не можем ничего поменять, но и считать, что никогда ничего не поменяется, неверно. Никакая тоталитарная идеология невечна. Любая секта, по причинам сугубо кибернетическим, рано или поздно, деградирует и быстро превращается в дереликт. Фашисты либо получают возмездие, либо скрываются под чужими именами.

Нет никаких "прав человека". Если бы "права человека" оставались только интеллектуальным заблуждением, выросшим из усопшей уже в XIX в. школы естественного права, каким они когда-то и были, о них можно было бы рассуждать с академической снисходительностью. Но мертвец, которому насильственно сохранена жизнь, не бывает мирным. Вот почему лозунг научного консерватизма — бороться до конца за живое и немедленно (и безвозвратно) хоронить мёртвое. "Права человека" — это инструмент тоталитаризма. Это боевое и политическое орудие насилия агонизирующей, а потому и агрессивной цивилизации над другими через попытку идейно и юридически навязать несуществующую единую систему ценностей.

В комментарии к предыдущему посту был задан вопрос, чем объясняется моё отрицание концепции прав человека. Отрицаю ли я её принципе, или то, как она реализуется, а также - почему?
Спасибо за вопрос, мне он кажется важным. Высказывался на эту тему неоднократно, но напишу ещё раз.
Я не только, да, в принципе отрицаю лжетеорию "прав человека", я протестую посильными мне способами. Одного отрицания мало потому, что речь не идёт просто о заблуждении. Хотя и некоторые заблуждения, например красивая идея о том, что Вселенная вращается вокруг Земли, стоили жизни многим людям.
Но нужно быть очень наивным, чтобы верить, будто абсурдное предположение о тождестве культурных установок одной из семи цивилизаций (причём, что не случайно, цивилизации увядающей, агонизирующей и агрессивной) универсальному своду морали всего человечества навязывается ему всеми возможными средствами по чьей-то досадной ошибке.
Мне, человеку, бродяжничающему по миру, слишком очевиден идиотизм этого предположения. Мир состоит из разных, непохожих культур, чьи парадигмы никогда не могут быть подчинены универсальным принципам. Общее, конечно, у людей есть — и называется моральным императивом. Вот в его универсализм я безусловно верю.
Для религиозного человека, кроме того, существует непоколебимое и безусловное верховенство заповедей, которые Бог через Моисея сообщил человечеству — событие, которое не только иудаизм, но и христианство и магометанство считают важнейшим в человеческой истории, поэтому я удивляюсь пассивной, если не сказать конформистской, роли наших религиозных руководителей — им-то как раз нужно прежде всего обличать идею права человека, как претендующую на нравственный свод, призванный заменить сионские заповеди.
Глумящаяся над реальностью и кощунственная для иудея, христианина и мусульманина институализация абсурдной теории "прав человека" может объясняться только тем, что цивилизация, чьи культурные установки были кооптированы в свод "новой" морали, нуждается в моральном мандате в своей борьбе за подчинение остального человечества. Многое ей удалось. К нашему несчастью , в 90-е годы, когда у власти в России были люди, для которых она — "эта страна", были приняты несколько решений, которые втянули нашу страну в систему, насаждающую этот фейк. Россия с огромным трудом признала верховенство позиций своего КС над позициями ЕСПЧ, основанными на так наз. "Конвенции о защите прав человека и основных свобод", которая, в частности, позволяет офицеру уходить в отпуск по уходу за ребенком, — а всё потому, что не видит никакой разницы между условной Данией и Россией.
Однако и нынешние насельники Кремля продолжают официально поддерживать систему "правочеловеческих" (да, да, мы оценили и ваш язык, и он как всегда выдает вас с головой) институтов: у нас имеются соответствующие советы, организации, уполномоченный, даже отдел МИДа. У нас действует мораторий на смертную казнь, у нас не запрещены аборты, и у нас много неглупых людей, верящих в то, что смертная казнь не остановит убийцу или истязателя детей, а выбор оставлять или не оставлять ребенка в живых вправе делать его родители. Но речь сейчас не о безнравственности и не о богоборчестве западной цивилизации — у них есть своя культура, великая культура, и если, например, легализация однополых браков, то есть узаконение противоестественного воспитания ребенка, укладывается, с точки зрения носителей этой культуры, в её парадигму, то пусть так и поступают — в своих странах. Речь не об этом, а о том, чтобы не дать либеральной парадигме претендовать на новый моральный императив и на подмену национальных культур — истинного сокровища каждого народа — "конвенцией о правах человека".
Это настоящий позор для Кремля и для России. Мы играем в игру, которая представляет мир не таким, какой он есть, для того, чтобы воплотить заговор наших врагов — и врагов всего человечества, развязывающих войны, устраивающих революции в процветающих странах, после чего они превращаются в инфернум, имеющих наглость требовать соблюдения несуществующих прав (то есть собственных культурных установок) от России и других стран.
Понятно, что для такой позиции может быть прагматическое оправдание: апеллируя к "правам человека", мы говорим с нашими врагами на понятном им языке и, например, можем (якобы) заставить их задуматься, не являются ли нацистскими законы в Латвии, на Украине и в Эстонии, лишающие людей, родившихся на этих территориях, и составляющих половину и более населения, права использовать свой родной язык в публичных правоотношениях и даже права на гражданство. Или же взывать к совести поляков, за право вытирать ноги о Россию которых отдали жизни 400 000 советских людей. Но во-первых мы все видим результаты таких разговоров, а во-вторых, это вопрос принципа: нужно ясно сказать, что мы не являемся цивилизацией "прав человека", у нас другие ценности и другая культура. Требовать же соблюдения "прав человека" где-то ещё можно продолжать, коль скоро эти "права" признаются на данных территориях.

Ещё в День конституции консерваторы должны напомнить, что никакого естественного права не существует, это опасная метафизическая выдумка.
Напомню, что в начале двадцатого века, когда либералами действительно называли себя люди либеральных убеждений, или хотя бы люди, способные иметь убеждения, или уж во всяком случае необязательно русофобы — а не то, что бы вы подумали, живя в 21 веке, — так вот тогда виднейший русский мыслитель, именно убежденный либерал Сергей Андреевич Муромцев, цивилист, романист (знаток римского права) совершенно спокойно утверждал, что идея естественного права полностью себя дискредитировала.
Тем не менее, на этой антинаучной утопии построена и инкопорирована в современное сознание разрушительная идея "прав человека".
Никаких прав человека не существует. Это ужасная, катастрофическая метафизика.
Об этом лучше, чем юрист, ведает путешественник.
Право всегда есть голос свободы, а свобода есть голос интереса, а интерес есть голос духовной, общественной и хозяйственной жизни народа. Именно этого народа, именно этой жизни.
Никаких прав человека.

9 сентября 2019.

Для тех кто в группу заходит недавно, в двух словах, про и контра, политическая позиция (а группа -на самом деле у нас не политическая, а социально-философская), излагаемая в этой группе, такова:
1) За Россию как империю, как русский (в значении принадлежности к ней) мир, — образование, как и почти все империи, стоящее как на геополитическом, так и на метафизическом основании.
2) Не "против" условного Кремля. За него, при условии, что он ЗА Россию, а не НАД Россией. Но он часто НАД, если не поверх. В делах же электоральных —- он ныне почти всегда над и поверх.
3) За демократию. В этой группе вы часто будете читать о цивилизационных отличиях, причем это из один главных аргументов отрицания либеральной идеологии, но демократия — не цивилизационное, а эволюционное явление, и любая страна, достигшая демократической зрелости, заслуживает демократического правления. Россия — такая страна.
4) Против управляемой демократии. Именно она превращает "Единую Россию" из политической партии в гамбит электоральной инженерии, гарантирующий лояльный Кремлю состав легислатур. Только поэтому, а не из-за нелюбви к ЕР как к партии, тем более к честным ее представителям, вы будете встречать здесь призывы покончить с монополией её власти.
5) Против пятой колонны (пентоколумнистов), как собирательного названия русофобских сил, объединённых задачей лишения России её исторической и геополитической сущности.
6) Против любого тоталитаризма, а в наших условиях — это быть против либеральной секты, по существу фашистской, так как другого сектантского сознания сейчас в мире нет (не считая клерикальных фанатиков).
7) Против либеральных заблуждений, потому что именно либеральные заблуждения — самые опасные для всего мира и для нашей страны, да и сама эта социальная философия перестала быть нужной уже в XIX в., так как положительно решены были задачи, её питавшие.
8) За честных либералов, потому что разномыслие —- это норма здорового развития. Поэтому пусть будут заблуждающиеся, с моей точки зрения, люди, которые готовы терпимо воспринимать моё инакомыслие. Они, правда, не верят, что являются исключением из своей парадигмы, отрицающей всякую терпимость к разномыслию, но к сожалению это именно так.
9) За коммунистов, при несогласии, вплоть до категорического, в очень многом (например, пенсионная реформа), —- но за постольку, поскольку в наших условиях это парадоксальным образом партия с самой здоровой консервативной программой; кроме того, для консервативного сознания очевидно, что Россия находится в социалистической парадигме, как бы лично к этому не относиться, — это выбор, совершённый в 1917 году, и он будет в силе до тех пор, пока существует Россия в нынешнем виде.

Студенты юридических ВУЗов знакомятся с ним ещё на первом курсе, чтобы заложить фундамент для дальнейшего изучения законодательства.

Субъективное право и объективное часто путают, хотя они имеют разное значение.

После прочтения этой статьи вы узнаете о ключевых различиях двух терминов и повысите свою юридическую грамотность.

Субъективное право — это.

Если говорить простыми словами, то субъективное право – это возможность делать что-то для реализации своих интересов или претендовать на определённое благо.

Например, получать образование, вступать в брак, иметь в собственности квартиру.

А объективное право – это комплекс правовых норм, которые регулируют отношения в обществе.

Оно делится на следующие системные элементы:

отрасли: гражданское, уголовное, административное, конституционное, трудовое;
подотрасли: наследственное, экологическое, авторское, избирательное, социального обеспечения;
институты: дарения, президентства, брака, собственности; – их внешней формой выступают статьи нормативных правовых актов (законов, указов, постановлений и других).

Как соотносятся субъективное право и субъективная обязанность

Субъективные права и юридические обязанности – две стороны одной медали. То есть, существование одного поставлено в зависимость от второго.

Чтобы вам стала понятной такая взаимосвязь, ознакомьтесь с двумя примерами:

Человек имеет право на жизнь.
Корреспондирующая обязанность – не убивать. Поскольку она распространяется на неопределённый круг лиц (всех людей), право считается абсолютным.
Кредитор вправе требовать возврата суммы займа + процентов.
Следовательно, должник обязан вернуть деньги в срок. Поскольку обязанность распространяется только на конкретное лицо, указанное в правовой норме, право считается относительным.

Никто не обязан реализовывать возможности, прописанные в законодательстве. Например, получать образование. Хотите – поступаете в ВУЗ, оканчиваете магистратуру и аспирантуру. А можете идти работать сразу после школы.

Но, с точки зрения закона, никто не вправе принудить вас к учёбе.

Классификация понятия

Права бывают отчуждаемыми и неотчуждаемыми.

В первом случае лицо может передать свои возможности и притязания другому субъекту. Например, по договору купли-продажи автомобиля собственность на транспортное средство переходит от продавца к покупателю.

В качестве субъективных неотчуждаемых прав можно привести два простых примера: на жизнь и достоинство личности. Эти блага нельзя никому передать, даже если сильно захотеть.

Неимущественные личные права автора (на имя, использование произведения под псевдонимом или анонимно) тоже относятся к неотчуждаемым. Даже если кто-то украдёт чужой труд и опубликует под своим именем, то лишь введёт читателей в заблуждение. Но реальным автором не станет.

Понятие также классифицируется по отраслям законодательства.

Например, получение наследства – это субъективное гражданское право. Оно возникает в рамках имущественных правоотношений и регулируется нормами ГК.

Право на участие в выборах и управлении государством – конституционное (избирательное), на обращение в госорганы – административное, на отпуск – трудовое.

Что такое субъективная сторона преступления в уголовном праве

Ещё одно базовое понятие юриспруденции – субъективная сторона преступления. Она используется в рамках объективного уголовного права при решении вопроса о привлечении обвиняемого к ответственности.

Показывает психическое отношение преступника к совершённому деянию. Есть ли его вина в том, что произошло. Действовал ли человек умышленно или неосторожно.

От формы вины зависит строгость и сроки наказания. Например, преступная небрежность на дороге, повлёкшая ДТП со смертельным исходом – это менее тяжкое преступление, чем умышленный наезд на пешехода.

Заключение

Таким образом, субъективное право – это мера возможного поведения лица, которая влечёт возникновение обязанностей у других. Оно возникает только в рамках отношений, которые подпадают под правовое регулирование.

Субъект (это кто?) сам решает, использовать ему предоставленные блага или нет. А некоторые законные притязания он может передать другим лицам.

Автор статьи: Белоусова Наталья

Эта статья относится к рубрикам:

Комментарии и отзывы (1)

У нас в Конституции записано право на жильё, я хочу реализовать свое право, денег на покупку нет, обязано ли государство предоставить мне жильё или своё право я должен реализовать своими же силами?

Читайте также: