В какое учреждение должен сообщить водитель при подозрении о перевозке нелегальных мигрантов

Обновлено: 16.05.2024

Трудовые мигранты и иностранцы, прибывшие в Россию, в течение 90 дней с момента въезда в страну должны будут обратиться в территориальные органы МВД, чтобы сфотографироваться и сдать отпечатки пальцев. После этого они получат документ, в том числе карту с чипом, на котором будут храниться биометрические и персональные данные ее владельца. Такая карточка будет действительна один год.

Если трудовые мигранты, которые уже привыкли к бесконечному количеству справок и проверок, отнеслись к инициативе равнодушно, то еврорпейские бизнесмены, работающие в России, назвали это издевательством. Например, как сообщает издание Deutsche Welle со ссылкой на немецкого бизнесмена, для выполнения всех процедур потребуется минимум четыре дня. Мужчину шокировала ситуация в ММЦ в Сахарово, где он провел несколько часов, стоя в очереди. Он назвал абсолютно неприемлемым требование проходить медкомиссию каждые три месяца, и обратился в Германо-российскую внешнеторговую палату с просьбой повлиять на ситуацию.

– Расскажите, для чего нужны эти меры, ведь мигранты и так проходят эти процедуры при получении трудового патента?

– Инициатива направлена на упорядочивание миграционных потоков. Если сейчас фотографирование, дактилоскопия и медосвидетельствование проходят только те, кто приезжает в Россию работать, то это станет обязательным для всех иностранцев, которые будут находиться в стране более 90 дней.

Связано это с тем, что с сегодняшнего дня те, кто имеет близких родственников в России, могут находиться на территории страны в течение целого года без специальных документов, то есть только на уровне простой регистрации и ее продления. И таких людей много.

Также это относится к гражданам ЕАЭС. Практика показала, что въезжающие из этих стран, к сожалению, имеют немалое количество ВИЧ-инфицированных. Вместе с тем они находились в стороне от медосвидетельствования и проходили комиссию только по желанию работодателя.

– Справятся ли территориальные органы МВД с наплывом людей?

– Я уверен, что справятся, хотя какие-то перекосы сначала будут. Сейчас медосвидетельствование замкнули преимущественно на госучреждения, дактилоскопия и фото – на МВД. А если речь идет о Москве — то все делают в ММЦ в Сахарово. То есть ресурсы для этого есть. Думаю, 90-95% потока будет обрабатываться, хотя где-то могут не успевать и будут очереди.

– Можно ли пройти медкомиссию в частном медучреждении?

– Если говорить о Москве, то ее можно пройти в Сахарово, а также есть четкий перечень МВД, в котором определяется, какие учреждения будут проводить эти процедуры, – в основном там городские поликлиники.

– Нужно ли куда-то относить результаты прохождения медкомиссии или достаточно предъявить справку по требованию полиции?

– Там все немного проще. Дактилоскопия и фотосъемка будет оставаться в информационных системах МВД. То есть у человека сняли отпечатки пальцев, сфотографировали, затем разместили эти данные в базе и выдали справку установленного образца, что он все это прошел. Справку он хранит при себе и предъявляет по требованию. А медосвидетельствование он предоставляет по месту своей регистрации в отдел по вопросам миграции.

На тему медкомиссии была большая битва диаспор и миграционного сообщества, чтобы ее периодичность была длительной, хотя бы раз в год. В итоговом приказе Минздрава четко прописано, что сдавать анализы необходимо каждые три месяца. Конечно, при такой периодичности это создаст серьезные потоки людей.

– По итогу будет создана единая база мигрантов, будет ли она как-то использоваться, например, для трудоустройства? И кто будет иметь к ней доступ?

– Эта база уже есть. На сегодняшний день есть несколько ресурсов, и все они объединятся в единую большую систему, где на каждого иностранца формируется миграционное досье со всей его историей пребывания в России: отметками о прохождении медкомиссии, какие документы получил и куда устроился на работу. Доступ к базе имеют все силовики, включая МВД и Минобороны. В дальнейшем какую-то информационную частичку будут получать работодатели, но это будет возможно сделать только по запросу. То есть прямого доступа к базе не будет иметь никто, кроме силовиков.

– Могут ли эти меры спровоцировать отток иностранцев или увеличить количество нелегальных мигрантов?

Единственный камень преткновения – это частые медкомиссии. Человек не прошел вовремя какой-то этап, и МВД автоматически получает право сократить ему срок пребывания и потребовать выезда из России под угрозой последующего закрытия въезда. Очень многие в этих вопросах не разбираются, поэтому сейчас просто большому количеству людей будет закрываться въезд в страну.

– Ранее немецкие бизнесмены возмущались этой инициативой. Они также попадают под новые правила или для них будут какие-то исключения?

– Пока что исключены из этих мер только граждане Белоруссии и дети. Все остальные иностранцы проходят эти процедуры в обычном режиме. Ни для работодателя, ни для определенных сфер деятельности никаких исключений не предполагается.

Уловки, которые используют работники миграционных служб для поиска нелегалов, Дмитрий Виноградов изучил, выехав на специальные рейды.

Хмурое утро в новой Москве

"Заезжать надо быстро, не обращая внимания на охранников, — инструктирует участников спецоперации Костя, инспектор УФМС по Троицкому административному округу. — Если пререкаться с охранниками, они успеют позвонить хозяину, тот нажимает какую-то кнопку, и ты видишь только пятки иностранных граждан: срабатывает тревога, они разбегаются".

Раннее буднее утро, в руках у сотрудников ФМС пластиковые стаканчики с кофе. Мы в дальнем углу "новой Москвы", в окрестностях наукограда Троицка, на территории Подольского пищевого комбината. Когда-то процветающее производство, ныне комбинат, выживает за счет сдачи помещений арендаторам. "Здесь полсотни фирм. Где за всеми уследишь?", — говорит сотрудник ФМС.

В последние месяцы инспекторы наведываются на пищевой комбинат регулярно — большинство из полусотни его арендаторов используют труд гастарбайтеров. Так что эти места сотрудникам ФМС уже хорошо знакомы.

Сегодня цель — шоколадный цех. "Были там с проверками уже дважды. Каждый раз находим нелегалов, то есть тех, у кого нет разрешения на работу. И каждый раз владелец цеха говорит, что об этом не знал. "Да, я их беру на Казанском вокзале по 500 рублей, и не знаю, что они левандосные (от слова "левые")", — передразнивает директора инспектор ФМС. — Директор все знает. Просто выгодно брать нелегалов".

"Бывает, что нелегалы прыгают в окно, прячутся в какие-нибудь коробки, холодильники. Их достаешь оттуда — они зубами стучат", — предупреждают более опытные инспектора молодых коллег.

Инспекторы врываются в шоколадный цех. "ФМС, проверка документов", — приветствуют они работников, трех женщин славянской внешности и два десятка "гостей с Востока".

Перед нами грязный цех, старенькое оборудование, немытые ящики с продукцией — шоколадными дедами-морозами, зайцами, яйцами "с сюрпризом" и мобильниками. "Не удивлюсь, если они пятые айфоны тут собирать будут", — шутят инспектора.

Поражает кустарность производства — здесь нет ни бахил, ни халатов, ни перчаток. Работники заворачивают шоколадки в цветную фольгу вручную, безо всяких перчаток. На обертке — название известного производителя, про Подольск ничего не написано.

Нелегал в айфоне

Работники достают узбекские паспорта с красными карточками — разрешениями на работу. Инспектора фотографируют их на свои айфоны и отправляют коллеге в офис — тот будет "пробивать" их подлинность по базе.

Пока идет проверка, работа стоит — гастарбайтеров собрали в одной комнате, чтобы не разбегались. Есть время пообщаться.

Мухабад Багировой 43 года. Когда-то, в начале 1990-х, она работала в Ташкенте методистом в школе. Потом с работой стало совсем плохо, Мухабад переехала в Россию. "Здесь нам платят 15 тысяч — на эти деньги в Узбекистане можно хорошо жить", — рассказывает она. На родине же найти такую зарплату нереально.

Когда-нибудь она мечтает туда вернуться, а сейчас там живут ее дети — на деньги, присланные мамой.

Мигранты, рассказывают работники шоколадного цеха, вовсе не против регистрироваться по закону. Проблема в том, что на каждого работодателя выделяется определенная квота на иностранную рабочую силу. Квот на всех не хватает — на всю Москву выделяется всего 200 тысяч квот. При этом почему-то получается, что у одних фирм эта квота большая, даже если они не занимаются никаким производством. А в других, которым иностранная рабсила очень даже нужна, она очень маленькая. В результате получается, что мигранты должны идти в фирму, торгующую этими квотами, и устраиваться туда. А фирма, в свою очередь, заключает "клининговые" или "аутсорсинговые" договора с работодателями.

Вот и работники шоколадной фабрики все как один предъявляют разрешения на работу, оформленные на некую фирму "Бест-Сервис". Указана и профессия, по которой они могут работать. Например, у Багировой написано: "прессовщик-формовщик пищевой продукции".

Но и такое разрешение еще надо суметь оформить. В фирму приходится обращаться несколько раз — то подавать документы, то проходить дактилоскопию. А потом платить за услуги фирмы 20-30 тысяч. Его дают на год — получается, что за разрешение работать на год надо отдать одну-две месячных зарплаты. "Платишь большие деньги, а тебя все равно проверяют каждую неделю, работать не дают", — жалуется Мухабад Багирова. В последние месяцы проверки проходят каждую неделю, замечают мигранты. Что до выборов, что после выборов — после 8 сентября меньше их не стало.

Сегодня все 22 разрешения на работу оказываются настоящими. "Не зря мы сюда приезжаем в третий раз", — радуются инспектора. В предыдущие визиты им удавалось ловить нарушителей, но теперь они либо оформили нормальные документы, либо, как надеются в ФМС, покинули территорию России.

Несколько портит настроение визит к директору фабрики Александру Грехову, у которого ФМС должен подписать протокол обыска. "Достали уже эти арендаторы и мигранты, — признается он. — А знаете, они ведь заранее знали, что вы приедете. Думаю, все нелегалы сегодня на работу не вышли".

Он не скрывает, что его настроение портит и то, что мигранты "привлекают" постоянные проверки правоохранителей. Выборы мэра Москвы прошли три недели назад, но интенсивность "визитов" не снизилась, замечает Грехов.

Два месяца необъявленной войны

Настоящая война между органами правопорядка и нелегальными мигрантами развернулась после 27 июля. В этот день на Матвеевский рынок Москвы приехали полицейские, чтобы задержать подозреваемого в сексуальных домогательствах к несовершеннолетней 25-летнего уроженца Дагестана Магомеда Магомедова. Родственники Магомедова избили полицейских — оперативник Антон Кудряшов получил тяжелую черепно-мозговую травму.

Сейчас Магомедов находится под стражей, ожидает окончания следственных действий и передачи дела в суд. Задержан и его родственник, будто бы ударивший Кудряшова кастетом. Кроме того, своей участи ожидают двое экс-сотрудников ППС, Владимир Черезов и Юрий Луньков, видевшие драку, но не вмешавшиеся в нее. Президент Владимир Путин лично обвинил полицейских в "крышевании" торговцев — по его словам, они "своим бездействием отрабатывали тридцать сребреников, которые получают от торговцев".

После этого правоохранительные органы начали масштабные проверки рынков, строек и общежитий по всей стране. Задержаний стало так много, что для нелегалов организовали специальный палаточный лагерь на окраине Москвы, в районе Гольяново. Правда, несмотря на то, что катализатором всех этих действий стали события с выходцами из южных регионов России, среди задержанных оказались исключительно иностранцы — ведь граждане РФ по-прежнему могут свободно перемещаться в ее пределах.

Лагерь в Гольяново оказался населен в основном вьетнамцами, на отправку которых домой правительство Москвы потратило 765 тысяч рублей.

С наступлением холодов нелегалов (тех из них, кого пока не выслали на родину), перевели в Центр содержания иностранных граждан №1 в поселке Северный, а сам палаточный лагерь в Гольяново был закрыт.

2,5 тысяч выселений в неделю

Как мера для скорейшего наведения порядка в сфере миграции было ужесточено и законодательство. С 9 августа в Москве, Санкт-Петербурге, Московской и Ленинградской областях — самых популярных у мигрантов регионах — был увеличен штраф за нарушение правил въезда или пребывания в России, правил миграционного учета или заявленных целей пребывания. Теперь такой штраф может составить от 5 до 7 тысяч рублей (раньше он был от 2 до 5 тысяч). За повторное нарушение закона предусмотрена депортация.

Если иностранец в течение трех лет неоднократно привлекался к административной ответственности на территории России, ему может быть вовсе закрыт въезд в нашу страну.

Статистики применения нового законодательства у ФМС пока нет. Известно только, что за 7 месяцев из России было выдворено около 20 тысяч иностранных граждан, а депортировано 625. Это несколько разные вещи, потому что административное выдворение — это мера административного наказания, которое предусмотрено КоАП. Она происходит по решению суда. Депортация налагается по решению руководителя территориального органа в области миграции.

Однако из статистики ФМС заметно, что в августе подобные решения принимались гораздо чаще. Если до августа из России выселяли в среднем около 750 нелегалов каждую неделю, то в августе эта цифра увеличилась до 2,5 тысяч человек.

Впрочем, сам глава ФМС Константин Ромодановский неоднократно озвучивал цифры в 3 миллиона мигрантов, которые находятся в России с превышением срока пребывания и, "вероятно, незаконно работают". Так что до полного порядка в этой сфере пока далеко.

В туалет не отпустили

У кого воруют бомбилы?

Вообще таких маршрутников можно разделить на две группы – нелегалы и нерегулярщики. Первых вообще-то немного – всего три-пять процентов от общего числа. Причем эту группу можно разделить на любителей и профессионалов. Первые – те, кто просто по пути к какому-то пункту подбрасывает людей. То есть, едете вы, к примеру, из Минска в Пуховичи и по дороге подвозите тех, кому с вами по пути, взяв с них символическую плату. В принципе, вреда такие водители никому не приносят. А вот профессионалы – это другое дело. Как рассказал начальник управления контроля транспортной деятельности Белорусской транспортной инспекции Владимир Канунников, такие таксисты работают годами по четкой схеме. Многие из них раньше имели лицензию, однако потом лишились ее за те или иные нарушения – непрохождение медицинского осмотра, отсутствие путевых и транспортных листов и т.д.

Основная же группа бомбил – это так называемые нерегулярщики. Это те таксисты, которые работают с лицензией, но без наличия соответствующего разрешения Министерства транспорта или местных органов власти, то есть осуществляют скрытые регулярные перевозки пассажиров. Действуют они с нарушением требований действующего законодательства. Основной их вред в том, что они вмешиваются в существующую маршрутную сеть, фактически воруя пассажиров у государственных автопарков, а это значит, что последние недополучают регулярный доход. Стоит отметить, что автобусные парки выполняют социальный заказ, их транспорт приезжает даже в самые далекие деревни, чтобы увезти оттуда, к примеру, двух-трех пассажиров. Нерегулярщик же туда не поедет вовсе.

Автовокзалы ежегодно тратят значительные суммы на ремонт здания, на обновление автопарка, а нерегулярщики этими благами пользуются бесплатно.

– Скажите, пожалуйста, на каком основании нелегалы пользуются материальными средствами другого субъекта хозяйствования? – говорит директор Витебского автовокзала Владимир Куделка. – Вот вы попробуйте зайдите в универмаг и, к примеру, начните там продавать ковры. Это несанкционированная торговля. Здесь то же самое.

Как заметил руководитель автотерминала, чтобы иметь законное право брать пассажиров на автовокзале, автомобилистам надо заключить с этой организацией договор, а таксисты, которые не подписывали соглашений с автовокзалом, по словам Владимира Куделки, нарушают статью 11.26 КоАП РБ.

Почему таксисты не хотят работать легально

К слову, подписывать эти соглашения и получать разрешение на осуществление регулярных пассажирских перевозок таксисты не очень-то и хотят, потому что это накладывает определенные обязательства: транспорт уже не может не прийти в определенное время, его ждут пассажиры. Если он не пришел, это ЧП, которое строго проверяется, а у нерегулярщиков такой ответственности перед пассажирами нет.

– Представьте, заказали вы себе место в автобусе на определенное время, при-шли в назначенное место, а автобуса нет, – рассуждает Владимир Канунников. – Вы звоните водителю, а он говорит: людей не набралось, рейса не будет, извините. И в результате вы стоите посреди города с сумками.

Выбирая услуги частника, человек может попасть в неприятную ситуацию. К примеру, недавно жительница Полоцка добиралась из Витебска домой на частной маршрутке, соблазнившись на цену – всего 12 тысяч рублей.

– Машина оказалась заполнена меньше чем наполовину, – вспоминает девушка. – И когда мы уже выехали за город, водитель сказал, что везти четырех человек ему невыгодно, предложив пассажирам доплатить по три тысячи рублей. Люди начали возмущаться, говорить, что дальше не поедут. И тогда водитель с неохотой сказал: ладно, пусть будет как есть.

Таксисты утверждают, что стоят на вокзалах, потому что, мол, работать им негде – как индивидуальный предприниматель человек зарегистрировался, а рабочего места у него нет. Однако эта дилемма вполне решаема: в некоторых городах, например Любани или Борисове, местными органами власти созданы отдельные места для таких водителей.

Как решить проблему …с помощью законов?

Нерегулярщиков порой тоже лишают лицензий или штрафуют. Правда, чаще наказание они получают за то, за что и обычные водители. А вот доказать, что человек занимается регулярной перевозкой пассажиров, гораздо сложнее. Даже если сфотографировать машину и номерной знак или зафиксировать на пленку, как водитель зазывает людей от касс, вряд ли это станет доказательством вины. Водитель может придумать вполне логичное объяснение: к примеру, встречал на автовокзале родственников, а люди рядом с машиной родственники и есть. А чтобы водителя в чем-то обвинить, нужно еще и регулярность совершения автоперевозок частником установить.

…взять и отменить?

Конечно, можно попытаться отменить нерегулярные перевозки, но, как замечает Владимир Канунников, это не выход. Нерегулярные перевозки – нужный вид деятельности, правда, в идеале длительную стоянку и сбор пассажиров не предусматривают. Они нужны, к примеру, для доставки родственников на свадьбу в другой город или перевозки школьников на экскурсию.

…оптимизацией перевозок?

Чем привлекают клиентов частники? Более низкими ценами, гибким графиком перевозок, скоростью. К примеру, ехать на рейсовом автобусе из Пинска в Минск нужно пять-шесть часов, так как автобус заезжает даже в самые отдаленные уголки. Частник же довезет вас до столицы за три с небольшим часа. Чьи услуги вы предпочтете? Или, к примеру, последний официальный рейс с Витебского автовокзала в Полоцк отправляется в 20.20, а таксисты предлагают ехать туда и в более позднее время.
Грамотная организация перевозок пассажиров – целая наука, и нам, конечно, негоже советовать специалистам. Но на наш чисто обывательский взгляд, если бы перевозки были организованы чуть-чуть удобнее для людей, то и процент тех, кто пользуется услугами частников, был бы поменьше.

Кстати