Саморасправа как древнейшая форма защиты нарушенного права в римском праве
Обновлено: 16.05.2024
Традиционно считается, что метод исторического анализа позволяет выявлять тенденции законодательства и прогнозировать его развитие в перспективе, а также глубже познавать и определять пути совершенствования механизма правового регулирования в той или иной сфере общественных отношений.
Изучение истории зарождения и развития любого нового института права имеет огромное значение не только для научной, но и правоприменительной деятельности, так как позволяет современным практикам и теоретикам, используя уже известные способы решения проблем, избежать многих сложных и противоречивых вопросов. Это особенно важно, когда предшествующее отечественное законодательство не содержало аналогов новому явлению, теоретические разработки не многочисленны, и опираться приходится, прежде всего, на исторический опыт правовой мысли. И здесь, очевидно, не обойтись без изучения права Древнего Рима, положения которого не только были лучшими в свое время, но и во многом повлияли на формирование современной системы права.
Все вышесказанное в полной мере относится к институту самозащиты гражданских прав, который имеет длительный исторический опыт развития, но одновременно с этим относится цивилистами к категории новелл современного законодательства.
Постепенно с развитием общества происходило вмешательство государства в частный процесс защиты прав, пока на завершающей стадии этого процесса частная защита прав не стала осуществляться государственными органами полностью, т.е. превратилась в государственную функцию. [1]
В переходе от частной расправы к государственному суду традиционно выделяются следующие этапы: регламентация частной расправы путем установления определенного порядка применения насилия к обидчику; далее – система выкупов (добровольных, а затем обязательных); наконец, - передача дела защиты прав органам государства. [2]
Стремление передать функцию защиты частных прав представителям государственной власти в определенной степени может быть объяснено склонностью римской юриспруденции представлять правоотношение преимущественно в процессуальных категориях. Так, римские юристы чаще скажут, что лицо управомочено на иск или отвечает по иску, чем оно имеет право или несет обязанность. Говорят еще, что римское право – это не столько система субъективных прав, сколько система исков [6] , и что, характеризуя правовую ситуацию, римские юристы обычно ведут речь о наличии у сторон исков [7] .
В подобной ситуации осуществление права без обращения к представителям государственной власти фактически выпадало из-под прямого регулирования римского законодательства, так как в поле зрения римских юристов и законодателей в основном попадали проблемы судебной защиты прав, а действия в порядке самозащиты освещались в римском праве постольку, поскольку они причиняли вред и в последующем обжаловались в судебном порядке. Исходя из этого, о возможности самозащиты прав в римском праве приходится судить на основании исследования конкретных правовых ситуаций связанных с рассмотрением исковых требований нападавшего (неисправного должника) к самостоятельно защищавшемуся (кредитору) и анализа обоснованности принятия того или иного решения.
Изложение нормативных предписаний на основании конкретных судебных дел не позволяет говорить о четкой системности в римском праве и существенно осложняет процесс исследования его институтов, вынуждая задаться вопросом о том допускалась ли самозащита в качестве общего правила поведения лица либо применялась только в отдельных и прямо оговоренных случаях.
Однако, не смотря на столь категоричные оценки самозащиты и последующее закрепление в римском праве принципа предъявления требований к должнику исключительно через суд, [10] полностью исключить самозащиту из возможных способов охраны своих интересов римским юристам не удалось.
Практическое применение описанных принципов находило свое отражение в решениях римских юристов по конкретным делам и кодификациях римского права.
Как известно, еще в Законах Х II таблиц было закреплено право на убийство на месте застигнутого вора, т.е. возможность защиты своих имущественных прав даже путем лишения жизни нарушителя. [14]
Против нападений, направленных на отнятие вещей, допускалась не только защита, но и самоуправное возвращение их. [15] Правомерному владельцу для защиты владения, которое он беспорочно имел, дозволено отражать причиненное насилие в границах осторожной охраны. [16] Рескриптом императора Севера, собственнику дома, через который провели акведук, было разрешено разрушить его. [17]
Относительно обширный перечень частных случаев правомерности применения мер самозащиты с описанными общими принципами самостоятельного отражения насилия и противоправности позволяет утверждать, что в Древнем риме самозащита признавалась в качестве общего правила поведения и допускалась как при защите собственной жизни и здоровья, так и при охране имущества и вещных прав.
Однако, в целях объективного и всестороннего исследования возможности самозащиты прав в Древнем риме необходимо признать, что указанные принципы защиты своих прав и интересов касались деликтных отношений, т.е. отношений связанных с отражением неправомерного посягательства на свою жизнь и имущество. Подобные действия в современном законодательстве квалифицировались бы как действия в состоянии крайней необходимости или необходимой обороны. В связи с чем, остается неясной интересующая нас ситуация с возможностью самостоятельной защиты своих прав в договорных отношениях.
Отметим, что в римском праве под обязательством понимали субъективную юридическую ситуацию, основанную на личной связи между конкретными участниками гражданского оборота (сторонами), которая состоит в формальной возможности для одного из них (кредитора) требовать от другого (должника) определенного поведения (предоставления) в свою пользу. Появление обязательств было обусловлено не столько желанием получить тот или иной предмет, сколько обязать другое лицо перед собой. Этим обстоятельством во многом объясняется обилие синонимов присутствующих в раннем римском праве и имеющих своей целью выражение понятие обязательства через такие слова как скованность, связанность и др. Более того, подобное понимание обязательства подтверждается тем, что еще в период возникновения Законов Х II таблиц, кредитор действительно связывал неоплатного должника реальной веревкой или путами. [19]
Римские юристы считали, что удовлетворение кредитора (в экономическом смысле) было невозможно без свободного соучастия должника, а обязанность должника к определенному поведению не подавляет его волю, оставляя ему нормальную для субъекта права сферу свободы. [20] Исходя из этого, можно предположить, что обязательство в римском праве представляло собой особую правовую связь, в силу которой лица были должны друг другу, однако возникающее при этом долговое отношение находилось в плоскости волевых связей свободных индивидов и характеризовалось формальной свободой должника, что придавало притязанию кредитора характер правового ожидания.
Вместе с тем, правовое ожидание кредитора не лишало его возможности предпринять ряд действий в обеспечение своих интересов в порядке самозащиты. Например, в римском праве было дозволено задержание беглого должника и арест захваченных им с собой денежных средств для удовлетворения претензий. [21] Законом Х II таблиц также был введен захват вещи в целях обеспечения долга в случае неоплаты проданного либо сданного в наем вьючного животного. [22] Древнеримскому праву было известно правомочие лица не исполнять обязательство, если предмет исполнения не равнялся предмету требования. [23] Покупатель, защищаясь от требования продавца вернуть вещь, получал право удерживать ее в том случае, если он произвел необходимые издержки на эту вещь. [24]
Вместе с тем, описанные возможности самозащиты частных прав в договорных отношениях рассматривались как исключение и допускались только в случаях прямо установленных римским законодательством.
Последнее обстоятельство вынуждает начать поиск ответа на важнейший вопрос о том насколько свободен был защищающийся при совершении действий в состоянии самозащиты.
Исходя из этого многие ученые цивилисты делали вывод о том, что в пределах принадлежащего ему права лицо могло совершать любые действия, даже с причинением вреда другим лицам, и не должно было нести при этом никакой ответственности. [27] Другие еще более категорично утверждали, что идея безответственности при осуществлении права была принята римскими юристами в самых крайних ее последствиях, поэтому совершенное в силу права не может дать место иску о возмещении вреда. [28]
Учитывая, что под осуществлением права римское право понимало в том числе противодействие нарушению прав со стороны третьих лиц, [29] логически следует вывод о том, что защищаясь, т.е. противодействуя нарушению, лицо осуществляло свое право и в соответствии с описанным принципом могло безгранично и безответственно действовать в своих интересах, в том числе причиняя вред третьим лицам.
Однако на самом деле это не так. Несмотря на отсутствие разработанного понятия о пределах осуществления права и его злоупотреблении, именно, римские юристы первыми указали на необходимость некоторого ограничения свободы правопользования, в том числе и при защите своих прав. [30]
Иными словами римское право не только установило приоритет судебного разбирательства над самостоятельной защитой прав, но и определило ряд запретов и ограничений при использовании самозащиты.
Таким образом, в римском праве существовал запрет на самостоятельное (внесудебное) понуждение должника к исполнению обязательств в натуре, а обязательства в римском праве характеризовались особым состоянием правового ожидания со стороны кредитора, удовлетворить которое было невозможно без свободного соучастия должника. [33]
В тоже время в Древнем риме имелись ограничения не только на самозащиту прав в договорных отношениях, но и на самозащиту в деликтных обязательствах. Так существовали интердикты запрещающие применять силу ради того, чтобы помешать увести раба или завладеть зданиями о которых шел спор. [34] В такой ситуации, даже законный владелец, отбивший свой участок с использованием вооруженного отряда, должен был восстановить владение (даже на стороне порочного владельца), а если выяснялось, что захвативший в действительности не был собственником, то он был обязан заплатить еще и стоимость вещи. [35] Иными словами описанные запреты ограничивали право собственника на самозащиту своих вещных прав.
В другой ситуации мы можем обнаружить отдельные элементы принципа соразмерности мер защиты характеру нарушения. Так, к лицу, выгоняющему лошадь, пасущуюся на его пастбище, мог быть предъявлен иск о возмещении вреда, если выгнавший ударил ее либо сознательно действовал слишком жестоко [36] Лицо, отбирающее свою вещь у вора, могли признать виновным в противоправном причинении вреда, если он, отбирая вещь, сам начал драку. [37] Если кто-либо мог задержать вора, но предпочел его убить, то, по мнению римских юристов, являлся нарушителем законодательства, причинившим вред противоправно. [38]
Отметим, что в римском праве под противоправностью понималось действие, совершенное при наличии вины, [39] а под виной - в первую очередь отсутствие заботливости. [40]
Исходя из вышеизложенного, можно сделать вывод о том, что в римском праве существовали пределы осуществления права на самозащиту, однако они не носили системный характер и по своей сути были направлены на разрешение конкретных правовых ситуаций. Описанные в римском законодательстве ограничения чаще всего имели оценочный характер и выражались в таких словосочетаниях как: слишком жестоко, излишняя свирепость, в границах осторожной охраны, под влиянием безусловной необходимости, под влиянием страха и т.д.
Во-первых, римское право допускало самозащиту частных прав в исключительных ситуациях, когда посягательство на личность и имущество не могло быть своевременно отражено с помощью властей.
Во-вторых, по общему правилу не допускалась самозащита путем самостоятельного отбора вещей у незаконных владельцев либо самовольное понуждение должников к исполнению обязательств.
В-третьих, защищаясь, лицо должно было действовать с позиции заботливого хозяина с тем, чтобы не причинить нападающему вред больший, чем это требовалось для защиты своих прав.
[1] Санфилиппо Чезаре Курс римского права: Учебник (под ред. Д.В. Дождева) – М.: издательство БЕК, 2000. С. 96.
[2] Новицкий И.Б. Основы римского гражданского права. Учебник для ВУЗов. Лекции. – М.: издательство Зерцало, 2000. С.32.
[3] Римское частное право: Учебник / Под ред. проф. И.Б. Новицкого и проф И.С. Перетерского. – М.: Юриспруденция, 2002. С.41.
[6] Санфилиппо Чезаре Курс римского права: Учебник (под ред. Д.В. Дождева) – М.: издательство БЕК, 2000. С. 94.
[7] Дождев Д.В. Римское частное право: Учебник для ВУЗов // Под общей ред. академика РАН д.ю.н. проф. В.С. Нерсесянца – 2-е изд. с измен. и доп.- М.: изд-во НОРМАЮ 2002. С. 186.
[8] Римское частное право: Учебник / Под ред. проф. И.Б. Новицкого и проф И.С. Перетерского. – М.: Юриспруденция, 2002. – с.41.
[15] Римское частное право: Учебник / Под ред. проф. И.Б. Новицкого и проф И.С. Перетерского. – М.: Юриспруденция, 2002. – с.41.
[18] Дождев Д.В. Римское частное право: Учебник для ВУЗов // Под общей ред. академика РАН д.ю.н. проф. В.С. Нерсесянца – 2-е изд. с измен. и доп.- М.: изд-во НОРМАЮ 2002. С. 611.
[19] Новицкий И.Б. Основы римского гражданского права. Учебник для ВУЗов. Лекции. – М.: издательство Зерцало, 2000 – с.203.
[20] Дождев Д.В. Римское частное право: Учебник для ВУЗов // Под общей ред. академика РАН д.ю.н. проф. В.С. Нерсесянца – 2-е изд. с измен. и доп.- М.: изд-во НОРМАЮ 2002. С. 427.
[25] Доманжо В. Вопрос об ответственности за вред, причиненный при осуществлении права, в проекте нашего Гражданского уложения // Сборник статей по гражданскому и торговому праву памяти Г.Ф. Шершеневича. М., 1915, с. 1.
[29] См., напр.: Римское частное право: Учебник / под ред. И.Б. Новицкого и И.С. Перетерского. М., 1999.С. 49; Хвостов В.М. Система римского права: Учебник. М., 1996.С.85
[33] Дождев Д.В. Римское частное право: Учебник для ВУЗов // Под общей ред. академика РАН д.ю.н. проф. В.С. Нерсесянца – 2-е изд. с измен. и доп.- М.: изд-во НОРМАЮ 2002. С. 472.
[35] Римское частное право: Учебник / Под ред. проф. И.Б. Новицкого и проф И.С. Перетерского. – М.: Юриспруденция, 2002.С.42.
[40] Римское частное право: Учебник / Под ред. проф. И.Б. Новицкого и проф И.С. Перетерского. – М.: Юриспруденция, 2002.С.287.
5.Законные сроки. Исковая давность.
I. В древнейшее время единственным способом защиты нарушенного права была самозащита, то есть самоуправное отражение притязаний третьих лиц.
По мере развития Римского государства, возникновения классового неравенства и т. д. появляется специальный орган разрешения возникшего спора - суд. В классический и постклассический периоды самозащита допускается в границах необходимой обороны как средство защиты против неправомерного нападения на личность или имущество.
Соответственно возникает и особый порядок разрешения частно-правовых споров в суде, то есть появляется гражданский процесс.
Основные признаки гражданского процесса Древнего Рима:
обязательное личное участие сторон в судебном процессе (как истца, так и ответчика);
обеспечение явки ответчика возлагалось на истца, так как представители государственной власти не могли принудительно воздействовать на ответчика. В связи с этим истец обладал правом задержать ответчика и силой доставить его в суд;
процесс состоял из двух стадий: "ius" и "iudicium". В первой стадии (ius) проходила подготовка к вынесению решения. Если на этой стадии ответчик признавал претензии истца, то дальнейшее производство прекращалось, и судья выносил окончательное решение. Основной являлась вторая стадия процесса (iudicium), так как именно в этой стадии осуществлялась проверка всех обстоятельств дела, и выносилось судебное решение;
строгий формализм процесса на первоначальных стадиях его развития. В дальнейшем происходит упрощение судебной процедуры.
2. Разным периодам развития Древнего Рима соответствовали и разные типы гражданского процесса.
В период республики процесс назывался легисакционным.
В эпоху принципата процесс стал формулярным.
В эпоху абсолютной монархии процесс сделался экстраординарным.
Легисакционный процесс состоял из двух стадий.
Стадия in iure была сферой деятельности судебного магистрата (рекса, консула, позже – претора). Лицо, считавшее свое право нарушенным чтобы возбудить дело в суде, должно было сделать об этом заявление перед магистратом. Тот устанавливал дозволенность притязания, заявляемого истцом, содержание этого притязания и существование условий его действительности. Цель этой стадии процесса – в определении правового характера возникшего спора, т.е. того, может ли быть данное притязание предметом судебного разбирательства. Магистрат предоставлял возможность защиты нарушенного права в суде(т.е. иск) не в любом случае, а лишь тогда, когда притязание соответствовало закону и его формулировкам. Нет иска – нет и права на судебную защиту.
В рамках легисакционного процесса для различных по своему предмету (т.е. характеру требования) исков существовало пять форм их рассмотрения: процесс пари; наложения руки; с требованием назначить судью; с требованием определенной суммы денег или количества вещей; с взятием залога кредитором.
В первой стадии (in iure) стороны являлись в назначенный день к магистрату и приносили с собой вещь, составлявшую предмет возникшего спора (если спор шел о вещи недвижимой, то приносилась какая-либо ее часть: кусок земли, кирпича, дома и т. д.). После этого начинался сам процесс, который протекал в форме борьбы за спорную вещь. Сначала истец, а затем ответчик налагали на вещь особую палочку (виндикта - от vindico - требовать, защищать), произнося при этом установленные обычаем формулы и фразы. Тот, кто сбился или ошибся, автоматически проигрывал спор. Таким образом налицо строгий формализм легисакционного процесса.
Если никто из сторон не ошибался, то далее заключался денежный залог. Выигравшая сторона получала залог обратно, а проигравшая лишалась его, и он поступал в пользу казны.
Залог служил для определения истинной воли стороны: если сторона отказывалась вносить залог, то это свидетельствовало о том, что она нарушила право и боится проиграть дело, так как одновременно с этим потеряет и сумму залога.
Затем следовал заключительный акт litis contestatio (закрепление спора): призывались свидетели, которые подтверждали совершенные истцом и ответчиком действия. Значение litis contestatio состояло в том, что он исключал возможность вторичного обращения за защитой того же права по тому же основанию.
На этом первая стадия процесса заканчивалась, и далее претор назначал судью для разбирательства дела по существу (стороны и сами могли выбрать судью, но под контролем магистрата). Судьей мог быть только гражданин Рима. Если ответчик признавал иск – дело заканчивалось в стадии in iure.
Таким образом, стадия in iure, есть не что иное, как строго регламентированный процессуальный порядок заключения между сторонами договора о третейском суде.
Вторая стадия (in iudicio), в которой спор разрешался судьей по существу, заключалась в том, что назначенный претором судья без особых формальностей рассматривал дело по существу (знакомился с письменными документами, заслушивал свидетельские показания и т. д.) и после этого выносил решение по своему собственному усмотрению и объявлял устное решении. Решение вступало в законную силу немедленно и обжалованию не подлежало.
Сторона автоматически проигрывала дело, если без уважительной причины не являлась в суд.
Если предметом спора являлась не вещь, а обязательство должника, то истец заявлял должнику о долге и "налагал на него руку". Если после этого должник немедленно не уплачивал долг, то истец имел право увести должника к себе и заключить в оковы. Если по истечении 60 дней долг так и не был уплачен (необязательно самим должником), то должник становился полной собственностью истца.
Развитие торгового оборота, появление новых форм отношений и т. д. потребовало упрощения и изменения судебного процесса.
На смену легисакционному процессу пришел процесс формулярный, возникший вначале в практике претора перегринов, а затем воспринятый городским претором и легализованный законом Эбуция (II в. до н.э.). В силу своих полномочий претор постепенно стал предоставлять защиту новым правоотношениям и взял на себя задачу правовой формулировки споров. Он не был связан буквой цивильного права и мог предоставить защиту или отказать в ней по своему собственному усмотрению, опираясь на принципы справедливости и доброй совести.
Формулярный процесс также состоял из двух частей, однако производство в первой стадии (in iure) стало осуществляться без всяких формальностей и заканчивалось вручением претором истцу записки, которая была адресована судье. В данной записке претор указывал те основания и условия, при которых иск подлежал удовлетворению. Такая записка являлась обязательной для судьи и называлась формулой (отсюда и наименование самого процесса). Составление формулы – основная цель стадии in iure, а с ее получением считается состоявшимся litis contestatio.
Формула состояла из следующих основных частей:
• вводная. Всякая формула начиналась с назначения конкретного судьи;
• интенция - изложение смысла и содержания претензии истца;
• кондемнация - предписание об удовлетворении иска в случае подтверждения справедливости интенции;
• эксцепция - предоставляется в первой стадии по просьбе ответчика и помещается после интенции, представляет собой ссылку ответчика (как возражение против иска) не на любое обстоятельство, но лишь на такое, при доказанности которого удовлетворение иска исключается, даже если истинность интенции не вызывает сомнений. Если возражения были обоснованными, то претор соответствующим образом указывал об этом в кондемнации и обязывал судью отказать в иске, если возражения подтвердятся;
• прескрипция. Данная часть формулы следовала непосредственно за назначением судьи и вводилась для того, чтобы отметить, что истец просит взыскать не все ему причитающееся, а только лишь часть.
Наличие в формуле прескрипции позволяло истцу в дальнейшем довзыскать оставшуюся часть причитающейся ему суммы.
Формулярный процесс характеризовался не только упрощением судебного разбирательства, но и появлением у претора возможности дополнять или изменять старое цивильное право.
Уже в классическую эпоху все чаще стали встречаться случаи, когда дело целиком разбиралось только магистратом (претором) без его передачи на разрешение судьи. Такой исключительный (экстраординарный) порядок со временем (к III веку н. э.) полностью вытеснил иные виды гражданского процесса. Конституция Диоклетиана 294 г. устанавливает экстраординарную форму процесса как единственную, что имело своим следствием кардинальное изменение принципов и форм деятельности гражданского суда, созданного претором. По существу было устранено многовековое размежевание исполнительной власти и суда – необходимого признака демократии.
В отличие от иных видов процесса экстраординарный процесс состоял только из одной части и от начала до конца велся одним и тем же лицом. - чиновником, который принимал заявление об иске и, назначив день суда, от своего имени вызывал ответчика.
Процесс стал письменным, отпали формулы исков и судебные договоры, само разбирательство перестало носить публичный характер, так как в процессе могли присутствовать только стороны, лишь само решение провозглашалось всегда гласно, в процессе допускается участие адвокатов, стали предусматриваться обязательные судебные пошлины на покрытие судебных расходов..
Решение по делу могло быть обжаловано, и поэтому однажды начатый спор мог продолжаться несколько лет, переходя из одной инстанции в другую.
Наиболее важные дела стали решать императоры.
3. Судебные магистраты (главным образом преторы) имели в силу своей власти imperium право отказать в судебной защите отношения, хотя бы оно и подходило под нормы цивильного права, и, наоборот, дать судебную защиту в случае, не предусмотренном нормами цивильного права. Поэтому первостепенное значение имел вопрос, дает ли претор в данном случае иск (actio). Смысл термина action в эпоху легисакционного процесса сводился к определенной деятельности лица. Выражавшейся в выполнении установленного ритуала. В классическом римском праве иск - это предусмотренное эдиктом претора средство добиться в результате судебного процесса вынесения решения, соответствующего интересам заявителя иска. Постепенно формулы исков в практике претора типизируются, т.е. вырабатываются типические формулы для отдельных категорий исков.
Основные виды исков:
• иски вещные и личные;
• иски строгого права и основанные на принципе добросовестности;
• иски по аналогии;
• иски с фикцией;
Вещный иск являлся средством защиты вещных прав какого-либо лица (право собственности, владения и т. д.). Основным вещным иском был виндикационный иск.
Личные иски защищали обязательственное право какого-либо лица (например, право требования передачи имущества по договору). Такие иски назывались личными, поскольку предъявлялись против заранее известного конкретного лица , которое должно было что либо дать, сделать, предоставить.
При рассмотрении исков строгого права судья был связан буквой договора и не имел права принимать возражения ответчика, основанные на требованиях справедливости. Иски должны были быть заявлены в строгом соответствии с предписаниями закона, любое отклонение от законной нормы считалось отклонением иска.
При разрешении исков, основанных на принципе добросовестности, судья был более самостоятелен, и вправе принимать возражения ответчика, вытекающие из требований справедливости. Данный иск появился благодаря правотворчеству претора.
Иск по аналогии позволил применять нормы права и в том случае, когда они прямо не распространялись на данный случай. Например, по закону Аквилия (III век до н. э.) причинитель вреда отвечал только в том случае, если ущерб был причинен вещи в результате физического воздействия.С помощью иска по аналогии претор распространил действие данного закона и на те случаи, когда вред причинялся не только телесным воздействием на вещь. Иск по аналогии стал одним из средств правотворчества претора, что позволяло постепенно вытеснять несовершенные нормы старого цивильного права.
Иск с фикцией применялся в том случае, когда претор считал необходимым распространить защиту на какое-либо, не предусмотренное в законе отношение. В этом случае претор предписывал судье предположить существование некоторых фактов, которых в действительности не было (то есть допустить фикцию). Такая фикция позволяла подвести новое отношение под один из известных исков. Например, лицо, которое долгое время открыто и добросовестно владело ничейным имуществом, имело право на защиту от посягательств недобросовестных владельцев, несмотря на то, что срок приобретательной давности еще не истек. В данном случае судья при выдаче иска предполагал, что такой срок уже истек.
Кондикции - это иски, основанные на цивильном праве, в которых не указывалось, из какого основания они возникли, то есть это были абстрактные иски. Кондикции применялись, например, для истребования денег, предоставленных по договору займа.
4. Помимо исковой защиты существовали и иные (особые) способы защиты нарушенного права Подобная защита предоставлялась властью претора.
Основными средствами преторской защиты являлись:
Различались интердикты простые и двусторонние (в зависимости от того обращался интердикт к одной или обеим сторонам), запретительные (запрещали определенное отношение и поведение) или восстановительные (направлены на возвращение какой-либо вещи отдельному лицу или на восстановление поврежденного публичного сооружения).
В классическую эпоху интердиктное производство оставалось удобным и быстрым способом административной защиты интересов верхушки класса рабовладельцев, когда допущение судебного разбирательства явилось бы слишком медленным или почему-то неудобным.
Эффект интердикта заключался в том, чтобы противник немедленно повиновался ему, не оспаривая фактов, указанных в интердикте, и не утверждая, что был нарушен запретительный интердикт. Если лицо, против которого выдан интердикт, не выходя от претора, оспаривало интердикт и требовало назначения судьи, это требование удовлетворялось. Судебное разбирательство могло привести к подтверждению интердикта (и тогда он из условного приказа превращался в безусловный), или к оправданию ответчика.
Сипуляция - если обещание дано в присутствии претора, то оно становится обязательным, и в случае его неисполнения возможно применение принудительных мер
Реституция - это возврат в первоначальное положение
Данный способ защиты применялся в тех случаях, когда претор считал несправедливым применение к возникшему спору или совершенной сделке общих норм права. Например, старое право не позволяло расторгнуть договор, даже если он был совершен под угрозой Претор же считал это несправедливым и предписывал реституцию (то есть продавец должен был вернуть деньги, а покупатель - вещь). Так же сторона, не согласная с судебным решением, могла просить претора о реституции, т.е. о восстановлении юридических отношений, существовавших до судебного решения (классическому праву институт судебного обжалования не известен).
Применение реституции возможно при следующих условиях:
1) наличие ущерба (имущественного или неимущественного, причиненного действием или упущением;
2) наличие основания реституции (в эдикте претора такими основаниями признаются: несовершеннолетие (менее 25 лет), обман при сделке, существенная ошибка, утрата правоспособности, временное отсутствие т.п.;
3) своевременная просьба – срок обращения за реституцией – 1 год. Для несовершеннолетних течение срока начинается с момента совершеннолетия. В других случаях – с момента, когда был причинен ущерб.
Ввод во владение применялся при наследовании имущества для того, чтобы защитить права лица, которое признавалось наследником не по старому (цивильному) праву, а по преторскому
5. Исковая давность - это срок, устанавливаемый для защиты права по иску лица, право которого нарушено.
Классическое римское право знало только нечто подобное тому, что сейчас называют исковой давностью, ему были известны законные сроки предъявления исков. Отличие законных сроков от исковой давности заключается в том, что законный срок сам по себе (независимо от активности или бездействия управомоченного) прекращает право на иск, т.е. само право действует лишь в течение определенного времени (например, поручительство действует только в течение двух лет, после чего погашается). А при исковой давности право, установленное в принципе бессрочно, погашается бездеятельностью управомоченного лица (неподача иска в течение срока исковой давности).
Понятие исковой давности в том смысле, в котором она понимается в настоящее время, в римском праве появляется только в V веке н. э. Срок исковой давности был установлен в 30 лет. Начало течения этого срока определялось моментом возникновения искового притязания.
Если лицо пропустило срок исковой давности, то оно лишается возможности требовать в суде защиты нарушенного права. Течение исковой давности прерывалось в случае предъявления иска или признания долга должником. Так же могло приостановиться на то время, когда существуют препятствия для предъявления иска, признаваемые правом уважительными: например, отсутствие по государственному делу, после отпадения такого препятствия течение давности продолжается.
Читайте также: