По какому праву судили русского преступника если правонарушение происходило на территории византии

Обновлено: 02.07.2024

Договор состоял из 15 статей. В договор 911 года вошли нормы двух основных областей права – публичного (регламентация отношений между государствами: военная поддержка, порядок выкупа пленных, порядок возвращения рабов, определены нормы международного морского права – отмена берегового права - права на имущество и людей с разбитого корабля) и международного частного права, которые регламентировали отношения между частными лицами двух государств (порядок наследования имущества, порядок осуществления торговли русскими купцами в Византии, виды наказания за преступления совершенные русичами на территории Византии (суд по Русскому Закону), а также ответственность греков за преступления на Руси).

В договоре 911 года стороны имеют равноправные отношения, в отличие от последующих договоров:

1. Делегации со стороны Руси - свидетельство о системе государственного устройства русского государства.

2. Стремление Руси к долголетней дружбе с Византией.

3. Порядок доказательства преступления (присяга).

4. За убийство зажиточному смерть была заменена конфискацией, для бедного – казнь (социальное разделение).

5. За удар мечом устанавливался штраф 5 литров серебра (1 литр = 327,5 грамм), если же совершивший это окажется неимущим, он должен дать столько, сколько сможет и присягнет, что никто не может помочь ему, тогда судебное разбирательство будет закончено.

6. Можно убить вора в момент преступления, но если он сдастся, должен вернуть похищенное в 3-м размере.

7. Наказание за насильственное присвоение чужого – тройной размер.

9. Возможность возвращения из плена.

10. Показана заинтересованность Византии в русских воинах.

11. Плата за пленных греков – 20 золотых.

12. Обязательство чиновников разыскивать беглую челядь, ее возврат гарантирован (выгода для высших слоев).

13. Существование наследования не только по обычаю, но и по завещанию. Если нет наследников в Византии, наследство русского подданного необходимо вернуть на родину, тем самым запрещалось местным властям присваивать это имущество в свою пользу, что существовало в западноевропейском праве до XVΙΙΙ века.

14. Выдача уголовников, бежавших из Руси.

15. Обязательства, вытекающие из договора.

Договор 941 года. В 941 году состоялся неудачный для русских поход на Византию. В 944 году состоялся еще один поход, хоть русские не реализовали свои цели, греки поспешили заключить договор, он был в пользу греческой стороны (оказание военной поддержки в одностороннем порядке при крушении корабля только грекам, ущемление прав русских купцов в Византии).

Состоял из 16 статей:

1. Провозглашение незыблемости мирных отношений; кара за нарушение мира; оглашена делегация Руси.

2. Право русских посылать корабли с купцами и послами, но вводится строгий контроль над приезжающими. По договору требовалась специальная грамота от Великого князя (раньше можно предъявить только печати), в случае отсутствия грамоты русских можно было задержать (если они оказывали сопротивление, они могли быть убиты).

2-а. Подтверждения права на месячное содержание; меры, ограничивающие права русских: запрет на ношение оружия в столице, не более 50 человек, в сопровождении чиновника; срок пребывания в Византии - 6 месяцев; ограничение объема торговых операций.

3. Повтор статьи 12 договора 911 года об ответственности Византии за пропажу челядина русского, но здесь уже нет ответственности чиновника и принудительной процедуры розыска челядина, которая была раньше.

4. Вознаграждение за возвращение беглого челядина греков, и похищенного им добра хозяина - 2 золотника

5. О покушении на грабеж, наказание – двойная стоимость награбленного.

7. По сравнению со статьями 9 и 11 договора 911 года, эта статья снижает минимум в 2 раза цену пленника (с 20 до 10 и ниже золотников). Для греков установлена пропорциональная шкала, а для русских – единая цена, причем высшая из выкупных цен. Еще одна льгота для греков: выкупная цена русского могла быть и выше, чем в статье 7.

8. Отказ русских от претензий на Херсонес; помощь Византии привидения к покорности херсонесцев.

9. Статья направлена против преступлений по отношению к потерпевшим кораблекрушение грекам.

10. Запрет русским вооруженным отрядам зимовать в устье Днепра (предлог – защита интересов херсонесцев).

11. Попытка Византии использовать русские военные отряды для защиты своих крымских владений.

12. Запрет казнить греков без византийского суда (отмена статьи 3 договора 911 года, допускавшей самосуда).

13. Порядок наказания преступника: запрет расправы с убийцей на месте преступления, можно лишь задержать. Это стремление Византии ликвидировать возможные случаи применения оружия русскими.

14. Статья аналогична статье 5 договора 911 года: за удар мечом или копьем - штраф 5 литров серебра (1 литр = 327,5 грамм), если же совершивший это окажется неимущим, он должен дать столько, сколько сможет и присягнет, что никто не может помочь ему, тогда судебное разбирательство будет закончено.

15. Обязанность русских высылать полки для борьбы с врагами Византии.

16. Клятва в ненарушении условий договора.

Договор 971 года. Договор 971 года включал 4 статьи, был заключен Святославом. Этот договор был уже абсолютно в сторону греческой стороны (так как русские потерпели поражение в этом походе).

Вступление говорит о событиях, которые предшествовали договору:

1. Незыблемость мира между Русью и Византией.

2. Подобная статья отсутствовала в предыдущих договорах. Обязательство русского князя воздержаться от организации военных походов против Византии и подвластных ей земель. Статья продиктована страхом греков, боявшихся русских.

3. Статья близка к статье 15 договора 944 года и содержала союзнические обязательства князя Святослава.

4. В статье помещены санкции в случае нарушения пунктов договора.

III. Княжеское законодательство. Грамоты (крестоцеловальные и жалованные) и церковные уставы (светское законодательство). Княжеское законодательство как источник права появляется в Х веке. Особое значение имеют уставы Владимира, Ярослава и Всеволода, которые внесли изменения в действующее финансовое, семейное и уголовное право. Наиболее же крупным памятником древнерусского права является Русская Правда.

Уставы регламентировали:

- отношения между церковью и государством;

- статус церковных людей (духовенство (священнослужители, монахи), лица, кормящиеся за счет церкви, лица, проживающие на ее земле);

- церковную юрисдикцию (сфера брачно-семейных отношений, преступления против церкви и веры);

- виды преступлений против церкви (ересь, язычество, волшебство, святотатство, моление у воды, повреждение могил); семьи и нравственности (кровосмешение, оскорбление словом замужней женщины, прелюбодеяние, блудство), виды наказаний за совершение церковных преступлений.

По тяжким делам создавались совместные – светские и духовные – княжеско-церковные суды (преступления, совершенные группой лиц, в составе которой и светские, и церковные; поджог, причинение телесных повреждений). Система церковных наказаний была заимствована из Византии.

2.1 Рецепция Византийского права в России в IX-XV вв.

Русское право выросло на основе восточнославянских, а отчасти финно-угорских и скандинавских (норманнских) юридических обычаев в конце I тысячелетия нашей эры. При возникновении и в первые века своего существования оно обладало всеми основными признаками древнего права в его восточном варианте[22]. Однако дальнейшее развития российской правовой системы связывается с влиянием права византийского, занявшего своё место в правовой системе Древней Руси в результате восприятия восточно-римской модели христианства – православия.

Начало передачи византийского правового опыта началось несколько раньше, в начале IX века, когда империей были заключены договоры с племенами, получившими дань с "греков", а взамен, гарантировавшими спокойствие ее границ[23].

Стоит заметить, что, воспринимая византийскую "идею права", Русь не усвоила теоретической части восточно-римской юриспруденции, сложной правовой терминологии и сложных юридических конструкций, описывавших разнообразные проявления права. Дело не в том, что, как это иногда утверждается, в восточной патристике нет развернутой теории права[28]. Просто христианская парадигма укоренялась в русской культуре бытовым, стихийным образом в результате отправления церковного культа и соответствующей практики. Поэтому не было необходимости усваивать сложные идеологические построения, достаточно было следовать рутине ритуалов. Нечто подобное произошло и с "христианизацией" древнерусского права. Буквально заимствовались нормы, регламентирующие отношения между ставшими частью православного мира славянами, но не воспринималась соответствующая юридическая теория, рутина повторения заменяла глубину понимания. Вплоть до XVI в. социальные, политические, в том числе и правовые, теории не находили в России своего выражения в доктринальной форме, не имели вида сколько-нибудь четко сформулированных положений[29].

Существует и иная точка зрения на причину невосприятия зарождавшейся российской правовой системой теоретических основ византийского права, а также отсутствие концептуальной теории права у восточных славян. Это объясняется тем, что рецепция византийского права правом Древней Руси протекала на фоне существенного культурного разрыва между этими государствами, что привело к усвоению не всего массива права, а лишь тех его фрагментов, которые необходимы для воспроизведения во вновь создаваемых правовых порядках основного смысла заимствуемого права, в данном случае его христианской идеи. Уж слишком далеко было воспринимаемое византийское право от традиционного образа права славян[30]. Это препятствовало полному восприятию реципируемого права и порождало своеобразные трактовки части заимствуемых элементов правовой культуры. При этом известно, что при дефиците социальных техник, несмотря на заимствование чужого, пусть и более передового опыта, старые также сохраняются, хотя и подвергаются изменениям[31].

Обобщая всё вышеизложенное, нужно сказать, что на начальном этапе становления русское право подверглось сильнейшему влиянию права византийского, рецепция которого, в свою очередь, стала результатом принятия религиозной идеологии православного христианства. Однако, эта рецепция не носила абсолютного характера и не состояла в тотальном копировании византийских источников права, она, в первую очередь, стала заимствованием правовых норм и институтов, служащих для регулирования новых общественных отношений, возникающих под воздействием христианства.

Второй этап развития русского права связана не столько с тотальной рецепцией иностранного права, восприятием русским обществом новой "правовой идеи", сколько обретения им статуса хранителя этой идеи, ответственности за ее развитие и распространение. После падения Константинополя в 1453 году оказалось, что православная империя утратила свою центральную часть, но не прекратила своё существование. Рим должен был сохраниться как образ Бога и последнее библейское царство благочестия на земле — мировое царство из откровения пророка Даниила, царство, очищенным от грехов. С крушением Римской империи должен был наступить Судный день. Россия, как оставшаяся часть великого православного царства, стала ответственной за хранение мира и была просто вынуждена заимствовать имперскую идею у Византии. Москва была объявлена "Третьим Римом"[34].

В России случилось то же, что и в Западной Европе, только с опозданием более чем на пять веков. Там тоже появлялся наследник Римской империи. Даже после своего падения Западная Римская империя продолжала определять перспективы развития европейских христианских государств. Христианские народы Западной Европы воспринимали себя прямыми наследниками Великого Рима, членами его Святой Церкви. Императоры Священной Римской империи германской нации, монархи Англии, Франции, Шотландии, Арагона, Кастилии, Португалии, Венеции, Сицилии, Венгрии и многих других государств добивались "императорского достоинства", так как чувствовали себя частицей Рима на землях немцев, англичан, французов и т.д. Они составляли своеобразную конфедерацию христианских государств, объединённую римским наследием и его важнейшей частью — Святым престолом папы[35].

Западные государства реципировали римскую идею права, изложили ее на своём языке, истолковали ее в новом германском контексте. Однако западноевропейские государства осуществили рецепцию римского права в более полном объеме, чем это удалось сделать России по отношению к византийскому праву. Римская империя, римское право и христианство западного типа определили характер западноевропейской цивилизации, в том числе и западной юриспруденции. Византийское право и государство, православие стали определяющим фактором развития права и государственности в России.

Провозгласив себя "Третьим Римом", Россия окончательно восприняла византийскую идею права, но, одновременно с этим, окончательно придала ей своё собственное толкование. Культурный образец, на который ориентировалась Русь, прекратил свое существование, русское государство и русское право стали самодостаточными. Они сами выступили культурным каноном, сохранение и развитие которого превратилось в собственное дело России. Иными словами, кульминация рецепции византийского права стала ее завершением, дальше российское право развивалось на базе православных ценностей не как копия византийского, а как самобытное российское явление.

Российская государственность сформировалась как теократическая империя. В 1562 году она была формально признана Константинопольским патриархом Иоасафом II. Своей "соборной грамотой" он управомочил Ивана Грозного "быти и зватися царем законно и благочестиво". В особом послании патриарх объявил московского государя "царем и государем православных христиан всей вселенной от Востока до Запада и до океана"[36]. Таким образом, в России появились царь (император) и, в конце концов, свой патриарх. Первым царем считается Иван IV (Грозный), венчанный на царство в 1547 году, а первым патриархом — Иов, поставленный в патриархи в 1589 году[37]. И все же российская теократия не стала полной копией византийской модели. Россия, заимствуя византийские государственно-правовые традиции, точно скопировала их внешнюю форму, но при этом не смогла (да и не могла) воспроизвести контекст, в котором они создавались и функционировали в Константинополе.

Б.А.Успенский описывает, как, заимствуя готовые византийские ритуалы власти, делая ошибки в их истолковании, Россия сформировала собственную конструкцию власти. В частности, это относится к обряду интронизации российских монархов. Вследствие тривиальной ошибки помазание на царство, трактуемое в Западной Европе и Византии в русле ветхозаветной традиции как проявление богоизбранности монархов (подобно царям Израилевым), в России было истолковано в новозаветном смысле, как таинство миропомазания, приравнивающее русского царя Христу. Тем самым было создано основание для подчинения церкви монарху. Россия воспроизвела византийскую традицию избрания патриарха под руководством императора. При этом как царь, так и патриарх оказались вне сферы действия общих канонических правил, на них не распространялись те закономерности, которым подчиняются все смертные. Главы светской и духовной властей были причислены к иной, высшей сфере бытия. В результате административные функции главы государства и главы церкви, которые в Византии определялись специальными юридическими установлениями, были восприняты как проявления особой харизмы — личного внеобыденного дара суверена[38].

Таким образом, последний акт рецепции византийской государственно-правовой традиции, хотя и несколько видоизменённой, предопределил особый путь государственно-правового развития России. Будучи в период своего становления весьма близким к праву западноевропейских раннефеодальных государств, российское право, наполненное православной идеей, на долгое время разошлось в своем развитии с правом Западной Европы.

Несколько видоизменённое восприятие византийской культурно-правовой модели привело к тому, что в России практически не осталось места проявлениям дуализма власти. Хотя благодаря дуализму светской и церковной власти, в XI-XII вв. были сформированы основы западноевропейской правовой культуры, западного права, которое, в связи с этим, характеризовалось определёнными особенностями такими, как: ограниченность компетенции светской власти, пределы которой сужались полномочиями церкви; принцип господства права; представление о праве как самодостаточном явлении, отделённом от политики, экономики, религии; деятельность профессиональных юристов, зарождение юридической науки и вызванное этим постоянное стремление к совершенствованию права[39]. Светские юристы, опираясь на дуализм власти в Европе, ее разделённость между государством и церковью, используя знание римского права как образца рациональной организации жизни, потеснили в спорах о вопросах права церковников и государственных администраторов, в средние века стали главенствовать даже в церковных судах.

В России же, наоборот, право стало рассматриваться результат деятельности власти. Русское правовое учение приобрело свою завершённость в утверждении того, что истина (то, что соответствует божественному порядку) сообщается представителем Бога на земле, и в первую очередь монархом. Право есть правда от царя[40].

В России так и не сформировалась юридическая наука, не появилось правового текста, отличного от воли правителя, который нужно прояснять, толковать, сохранять усилиями особой группы, обладающей необходимыми для этого специальными знаниями. Поскольку не было источников права, которые бы не исходили от власти, а значит, партикулярным лицам невозможно было вести дебаты по поводу того, что считать правом, постольку рассмотрение споров о праве не отделялось от административного управления. Как отмечал А.Стоянов в середине XIX века, в России никогда не было юристов как сословия, "юрист" в России означало "бюрократ". Разделение суда и администрации впервые было проведено только в "петровские времена" и закреплено судебной реформой 1775 года. Хотя известный правовед М.А.Чельцов-Бебутов весьма скептически оценивал эффективность проведенного в ходе этой реформы разделения судебной и административной властей[41]. Поэтому же в России на протяжении длительного времени не находилось места для университетов — хранителей, толкователей и учителей (на протяжении всего средневековья) римского права, не подверженных идеологическому влиянию ни светской, ни церковной власти. Парадоксальность ситуации состоит в том, что, восприняв византийскую идею права, Россия лишилась возможности создать сословие профессионально ее культивирующее — юристов.

Правосудие в России стало носить характер письменного и тайного процесса. Объяснение этому, хотя и на примере Западной Европы, было дано М.Фуко. Христианские монархи заявили все права на установление истины в судебном процессе, а также на тело обвиняемого (подсудимого) в процессе. Исключительность потребовала тайны, секретности процесса. Истинность как религиозная категория, сделало преступление религиозным грехом, а признание или раскаяние — целью процесса. Для этого вполне допустимо было мучить, пытать тело — оболочку души, таившую в себе возможность искушения последней. Тайный процесс и публичные, театрализованные наказания — яркое проявление величия власти христианских монархов[42]. Таким образом, течение развития русского права в сторону письменного и тайного процесса, которое оформилось еще в Судебнике 1497 года, и введение пытки, официально закрепленной Судебником 1550 года[43], было общей тенденцией развития права различных христианских государств. В.А.Рогов, описывая историю уголовного права, террора и репрессий в Русском государстве XV-XVII вв., постоянно подчеркивает, что в это время в России, как и в Западной Европе, карательная политика государства направлялась христианской идеей: преступление есть грех; антигосударственный акт — ересь; лучшее доказательство — крестоцелование и признание-покаяние; кара за грех всегда двойная — светская и церковная[44]. Несмотря на это, Россия смогла избежать такого явления, как инквизиция, существовавшей в Западной Европе и заявлявшей свои права на грешника-преступника до того, как он попадет в руки светской власти. При русской теократии византийского толка Церковь и Государство не делили высшую власть в обществе, а значит, и не делили роль судьи в этой жизни. Авторитет Высшего судьи доставался государю.

Российское государство приобрело характер империи — государства, стремящегося к беспредельному расширению территории, к навязыванию своего универсального порядка всем окружающим народам, к созданию огромного гетерогенного пространства, составленного из сохраняющих свой уникальный правовой статус зависимых от метрополии территорий. С.В.Лурье описала это так: задача государства - устанавливать границы православного царства, а обращать туземное население в православие — дело промысла Божьего[45]. Российское государственное освоение новых территорий происходило как "оцентрирование пространства" — создания городов, острогов, казачьих лагерей, строительство часовен, наконец, просто водружение крестов. Другими словами, происходило создание центров власти, православия и благочестия. Империя распространялась от центра к центру, наподобие того, как распространяли веру все христианские путешественники — от испанских конкистадоров до казаков-первопроходцев[46]. При этом период объявления Москвы "Третьим Римом" стал периодом самых обширных территориальных завоеваний России (взятие Казани и Астрахани, Ливонская война, создание великоросско-малоросского пограничья, освоение Сибири и т.п.)[47].

Итак, кульминация восприятия византийской идеи права привела к началу второго этапа развития русского права. Этот этап принёс с собой теократическую идеологию, воплотившуюся в воссоздании универсальной христианской империи, в особой системе судебного процесса, в закреплении христианских принципов правового регулирования, в специфической карательной политике российского государства. В то же время направление развития российского права, заданное рецепцией права византийского, объективно отдаляло российскую правовую систему от пути развития западной юриспруденции. Отныне российское правоведение культивировалось как часть практики властвования монарха и его слуг, имеющее мало общего с профессиональной деятельностью западных юристов с университетской подготовкой.

Российское право с XV по конец XVII века развивалось относительно самостоятельно, имея византийский образец как становящееся все более и более смутным воспоминание о генетическом предшественнике, о великой культуре, одухотворяющей жизнь последователей. Однако, развиваясь самостоятельно, российское право и государство, в конце концов, запутались уже не в унаследованных, а собственных противоречиях. Споры внутри православной Церкви, ереси подрывали стабильность российского государства. Мучительные сомнения в подлинности монарха — вершителя Божьей воли — приводили к распространению мнения о "неподлинности" царя, о том, что он является не помазанными на царство подобием Христа, а Антихристом. Этим во многом объясняется большое число народных бунтов, действие в стране многочисленных шаек "лихих людей", появлению самозванцев — претендентов на царский престол, время от времени собиравших значительное число последователей. В конечном итоге разразилась внутрирусская гражданская война (Смута начала XVII в.), а Речь Посполитая попыталась овладеть Россией.

К XVIII веку тенденция изменения правовой системы России, связанная с принятием наследства "Второго Рима", явно ослабилась, государство и право вступили в полосу кризиса. "Третий Рим" все явственнее стал проигрывать в военно-политическом, экономическом и культурном аспекте странам Западной Европы. Встал вопрос о выборе нового "образа Будущего" для общества, в том числе нового государственно-правового строя. Выбор России вновь совершился в пользу заимствования чужой государственно-правовой традиции. Но теперь образцом для копирования стали не византийские, а западные государство и право.

Судебно-правовая система Византии сложилась на исторической основе римского права. В VI в. в Византии была осуществлена всеохватывающая кодификация римского классического права с учетом тех обновлений, которые были вызваны императорской политикой и реалиями социально-правового строя империи (см. § 21). Поначалу единственно действующая в государстве система – римское право – в византийской редакции получила новые черты. Оно приобрело непривычный для классического права огосударствленный вид: единственно доминирующим источником права в Византии стал государственный, императорский закон. Многое было воспринято из греко-египетского права. К видоизменению римского права также подтолкнули требования христианской морали, поскольку христианство было в империи официальной государственной религией.

Императорское законодательство было единственным официальным источником права после правовой реформы Юстиниана. Завершив кодификацию, Юстиниан специальной конституцией запретил ссылаться на другие ранние законы, а также истолковывать постановления Свода. Юристам было разрешено только переводить тексты кодификации, составлять к ней индексы и особые паратитлы (систематические указатели). В остальном следовало ограничиваться разъяснениями и учебными руководствами. Судебная практика могла основываться отныне только на законах.

В связи с развитием государства, новыми целями государственной политики, реалиями жизни законодательство не могло оставаться только в рамках исторического Свода Юстиниана. Новеллы Юстиниана (собранные в особый свод во второй половине VI в.) реформировали многое в институтах церковного, административного, наследственного права. Кроме них, сохранились также специальные 13 эдиктов Юстиниана.

В первый период истории Византии законодательное значение имели также эдикты префектов. Они могли быть изданы в развитие императорских конституций и имели силу в пределах своего претория (области). Посвящались они главным образом регулированию налогов и пошлин, полномочиям и деятельности магистратов, а также в целом провинциальному управлению.

Эклога состояла из 18 титулов-глав, посвященных семейному праву (тит. 1-3), дарениям (тит.4), завещаниям и наследствам (тит.5-6), опеке (тит.7), отпуску рабов на волю (тит.8), договорам и условиям их записи (тит.9-13), свидетелям и соглашениям (тит. 14-15), правилам о пекулии (тит. 16), преступлениям и наказаниям (тит. 17), разделам собственности (тит. 18). Внимание в ней уделялось именно отличиям нового законодательства, смягчению наказаний (сравнительно с требованиями традиционного права), упрощению норм правоприменения. Особое значение имела Эклога в обновлении семейного права.

Начало правления Македонской династии, проводимое первыми ее императорами Василием (867-886), Львом и Александром укрепление центральной администрации и императорской власти сопровождалось реформой законодательства. Согласно провозглашенным принципам этой реформы, следовало отменить устаревшие нормы и правила, уничтожить противоречия в накопившихся законах, ревизовать право в духе новых требований и подготовить новое краткое руководство судьям и правоведам. В результате была проведена всеобъемлющая систематизация законов, заменившая собой Свод Юстиниана.

С законодательной реформой конца IX в. развитие права в Византии не остановилось. Важное значение в изменении брачного права и порядка приобретения земельной собственности имели новеллы императора Константина Багрянородного (X в.). Новшества в законы об императорской власти, статусе епископов и церковнослужителей внесли постановления первых императоров из династии Палеологов (XIII в.). Однако в целом византийское право сформировалось переработкой Свода и законов Юстиниана в систематизациях VIII-IX вв.

Суд и судопроизводство

Юстиция в византийском государстве была неразделима с общей администрацией. В этом заключалась одна из главных особенностей судоустройства империи и его общее отличие от традиций римской юстиции. Не только юридически управленческая власть была едина с судебной – как на центральном, так и на уровне провинций. Но и жизненно судопроизводство вели те же чиновники, что входили в административный или финансовый аппарат.

Высшая судебная власть принадлежала императору. В силу своих верховных полномочий, он мог принять к своему рассмотрению (не обязательно личному, а проводившемуся в Государственном Совете) любое дело как гражданской, так и церковной юрисдикции. Со временем установились узаконенные ограничения поводов обращения к императорскому суду. Здесь разбирались дела, представленные в порядке обращения должностного лица высшей или провинциальной администрации, оказавшегося в затруднении при решении дела из-за нехватки или противоречий в законах. Здесь принимались апелляции на важнейшие дела. Наконец, император принимал к собственному рассмотрению дела лиц высших сословий в порядке особой их привилегии – общесословной или даже персональной (такая практика прекратилась только в конце XI в.).

Центральная юстиция была рассредоточена. Ею занимался широкий круг высших должностных лиц империи, причем их компетенция не была как-нибудь определена. Компетенция определялась родом дел, местом жительства, сословной принадлежностью, профессией, вероисповеданием участвующих в деле лиц и многими другими обстоятельствами. Наиболее вышестоящими (не считая императорского) считались суд великого друнгария, суд председателя административной (чиновной) юстиции, суд первого секретаря императора. Широкими судебными полномочиями располагал столичный эпарх: ему были подведомственны все дела жителей столицы, полицейские нарушения, совершенные в Константинополе преступления, даже профессиональные и торговые споры. Дела служащих дворцового ведомства разбирали этериарх и протовестиарий. Споры по налогам, в том числе нарушение налоговых законов, – логофет геникона. Дела по морскому ведомству, преступления моряков разбирались друнгарием флота. В той или иной степени судебной властью обладали и другие руководители центральных ведомств.

Основную массу дел разбирали низшие суды. В столице это были назначенные чиновники, обладавшие специальными знаниями. В провинции от имени правителя (в ранний период – префекта претория) дела разбирали особые дефенсоры. Позднее были выделены в руководстве фемов также особые фемные судьи.

Особое место в судебной организации занимала церковная юстиция. Ее роль и значение основывались на привилегиях, предоставленных еще в IV в. императором Константином, и составляли неотъемлемую часть руководящей роли православной церкви в государстве. Суд епископа признавался равным государственному – первоначально при обоюдном согласии сторон, затем бесспорно. Если дело решалось при участии епископа или при его арбитраже, то апелляции на это решение не допускалось. С VI в. в компетенцию церковных судов были включены даже обычные гражданские дела, если стороны на это соглашались. Исключительно церковному суду подлежали все священно- и церковнослужители, подвластные церкви и зависимые от нее люди. Нарушения церковных правил людьми всех сословий (исключая высшее сенаторское) также подлежали разбору в церковных судах.

Суд был платным. Дело рассматривалось судьей единолично или коллегиально (в коллегии могло быть и более десятка судей). В силе было мнение большинства по делу. При расхождении каждый из судей выносил свой собственный приговор. В практике судопроизводства приговоры и решения не заключали ссылок на определенный закон, тем более совершенно конкретную норму. Судьи выносили решение свободно. Но закон подразумевался, упоминался общий институт, имевший отношение к делу, законодательное правило. В целом практика придерживалась и духа, и буквы Василик. В конкретной работе судьи использовали как бы всю совокупность имевшихся многовековых постановлений, в том числе наиболее авторитетных судов или даже персонально судей. В этом они опирались на особые обзоры состоявшихся судебных решений, тематические справочники по законодательству, разного рода схолии (пояснения). Византийская юридическая наука была тесно связана с практикой, хотя большинство сохранившихся юридических сочинений и комментариев законов составлены профессорами юридических школ.

Изменения в частном праве

Византийское частное право в самой значительной степени сохранило принципы позднего римского права. Изменения, которые оно объективно претерпевало, вызывались как новыми социальными реалиями, так и мощным воздействием христианской идеологии – особенно в том, что касалось прав лиц. Важнейшее место заняли принципы, вытекавшие из требований права справедливости и естественного права.

Идеи христианского равенства и справедливости способствовали выравниванию правоспособности свободных и несвободных, а также исчезновению резко противоположных категорий граждан и неграждан и т. д.

Упростился порядок отпуска рабов на волю. По законам Юстиниана, все вольноотпущенники приравнивались к свободнорожденным гражданам плебейского сословия. С VI в. сократилось количество правовых случаев для превращения человека в рабское состояние и, напротив, увеличилось число возможностей законным способом выйти из рабов помимо воли господина. Так, санкционировался выход из рабства за содействие в раскрытии важного преступления. Рабское состояние прекращалось с получением государственной или общественной должности (хотя сокрытие своего рабского состояния. при претензии на должность считалось правонарушением). Освобождало от рабства принятие монашеского сана. Было признано, что в исключительных случаях (при сокрытии завещания) раб имеет возможность вчинять иск против своего господина.

На правовое положение свободных в большей степени стало влиять их сословное положение. Однако это влияние распространялось на разного рода судебные, общественные, финансовые и т. п. привилегии и почти не касалось выравнивания их частных прав. Изгнание из высших сословий лишало привилегий, но не приводило к ограничению правоспособности в частном праве (кроме возможности быть свидетелем).

Постепенно выравнивались права в рамках византийской фамилии. Потеряли практическое значение институт главы семейства, а вместе с ним традиционная отцовская власть римского права. Жена приобрела большую самостоятельность; в том числе имущественную. Приданое стало рассматриваться как ее собственность. Получил признание конкубинат (постоянное сожительство) в качестве еще одной формы брака. В большей степени гарантировались права жены и детей в семье.

Взаимодействие с церковным правом вообще обновило брачно-семейное право. Брак мог заключаться с 15 лет для юношей и с 13 для девушек – в письменной или устной форме, по желанию обоих и с согласия родителей. Вводились институты обручения (начиная с 7 лет), а также помолвки, предшествующей браку. Юстинианом был установлен брачный дар – добровольное пожертвование будущего мужа в пользу жены. Жестким ограничениям подверглась возможность развода (впрочем, в общем он был возможен и для мужа, и для жены – но по разным причинам). Муж вправе был потребовать развода в случае прелюбодеяния, злоумышления жены на мужа, просто молчаливого участия в злоумышлении, тяжкой болезни (проказы). Жена – только в случаях неспособности мужа к брачному сожительству, злоумышления на нее и такой же болезни мужа. Сохраняя античные традиции, критерии взаимной верности оставались различными.

Существенно видоизменилось и упростилось право собственности. Преобразовалась даже терминология, исчезли традиционные подразделения на квиритские и преторские собственнические права. Главным стало фактическое обладание вещью – владение (possessio), которое служило основанием для защиты прав. Вошло в обиход принудительное отчуждение собственности в пользу государства или города.

Уголовное право

На формирование византийского уголовного права в большей степени, чем традиция римского права, повлияли правовая доктрина христианства, библейское законодательство, а также новое представление о государстве и императорской власти. Примерно к VIII в. уголовное законодательство Византии сформировало собственную иерархию ценностей и свою систему наказаний. В дальнейшем она не претерпела значительных изменений.

Преступление рассматривалось как проявление греховной природы человека: Господь создал человека, удостоил его самовластием и свободой поступков, дал в помощь закон, чтобы он определял пределы своего самовластия, а дальше – выбор за самим сотворителем добра или зла. Исходя из такой доктрины предустановленной греховности, византийское право видело в наказании воздаяние (кару) за грехи. Соответственно, оно тем тяжелее, чем значимее сам сотворенный грех.

Наиболее важным новшеством византийского права было широкое введение членовредительных наказаний. Они полагались за самые разные категории преступлений, но которые считались как бы меньшим грехом по сравнению с посягательством на государство, на веру или предательством. Как правило, преступнику отсекали руку или его ослепляли. Были и более затейливые формы членовредительства, нацеленные на то, чтобы покарать согрешившую часть или опозорить преступника (так, за скотоложство оскопляли, за фальшивомонетничество – рубили руку, за сексуально-нравственные преступления – урезали нос). До постановлений Эклоги членовредительные наказания в Византии применяли только к рабам и к лицам сословия plebeius. С VIII в. эти наказания стали всеобщими (не касаясь только лиц высших сословий), в большинстве заменив многочисленные случаи применения смертной казни, предписывавшейся законами Юстиниана.

Кража также оценивалась в зависимости от греховности поведения преступника (размер украденного значения не имел). В зависимости от святости места, откуда что-то было похищено, от повторности преступника ждало или имущественное, или членовредительное наказание (кража из алтаря – ослепление, просто из церкви – высечь и остричь наголо, за вторую кражу – отсечь руку).

Важными преступлениями считались также преступления против правосудия. За ложную клятву (видимо, и лжесвидетельство) урезали язык. Клеветников предписывалось подвергать тому же наказанию, какое могло последовать несправедливо обвиненному.

За разного рода преступления, связанные с причинением материального ущерба (неумышленный поджог, обычная кража, угон стада), как правило, полагалось возместить вред. Применялись и штрафы до 2-кратной стоимости украденного или поврежденного.

Ø Номоканон Иоанна Схоластика, написанный в VI веке и содержащий в себе важнейшие церковные правила, разбитые на 50 титулов, и сборник светских законов из 87 глав;

Ø Номоканон 14 титулов;

Ø Эклога, изданная в 741 году Византийским императором Львом Иосоврянином и его сыном Константином, посвящённая гражданскому праву (16 титулов из 18) и регулировавшая в основном феодальное землевладение;

Ø Прохирон, изданный в конце VIII века императором Константином, называвшийся на Руси Градским Законом или Ручной Книгой законов;

Ø Закон Судный Людем, созданный болгарским царём Симеоном.

Со временем эти церковно-юридические документы, называвшиеся на Руси Кормчими Книгами, принимают силу полноправных законодательных актов, а вскоре за их распространением начинает внедряться институт церковных судов, существующих наряду с княжескими.

Источниками для составления Судного Закона послужили: правила Василия Великого, кодексы Феодосия и Юстиниана, Базилики или царские книги; Прохирон Василия Македонянина и сына его – Льва Философа; правила святых отцов и даже некоторые из законов Моисея.

Содержание Судного Закона. Судный Закон разделяется на 32 главы, но это деление принадлежит уже позднейшему времени, мы не находим его в древних кормчих; притом же в нем нет порядка и системы.

Во-вторых, СЗ, согласно с византийскими законами, требует, чтобы в свидетели на суде принимались люди, заслуживающие доверия, и чтобы число их было в большой тяжбе 18, а в малой – от 3 до 7; требует, чтобы свидетели на суде пользовались доверием и назначает наказание за ложное свидетельство. Все эти положения прямо заимствованы из кодекса Юстиниана или из Эклоги Льва Философа. Но несмотря на свое иностранное происхождение, они имели на Руси полную силу и вошли впоследствии в РП. Так, в РП вошло узаконение, заимствованное из СЗ, что рабы не должны допускаться к свидетельству, что свидетелями должны быть очевидцы и что свидетелей должно приводить к присяге или роте.

III. СЗ представляет ряд узаконений по гражданскому праву.

1) Узаконения относительно семейного права. На основании Эклоги Льва Философа, Судный Закон налагает телесное наказание тому, кто имеет двух жен или женится на родственнице. На основании той же Эклоги Льва Философа, Судный Закон запрещает расторжение брака и назначает страшное наказание тому, кто расторгнет брак насильственной смертью, именно, муж или жена, оказавшиеся преступными против этого закона, наказывались сожжением. За незаконную связь закон назначает отрезать нос. Эти наказания, как несогласные с духом русского общества, были смягчены уставом Ярослава и заменены денежной пеней.

2) Узаконения о наследстве, о завещаниях и об опеке. Относительно наследства СЗ, на основании Эклоги Льва Философа и Прохейрона Василия Македонянина, требует, чтобы отец делил свое имущество поровну всем; если же он одному дает больше, а другому меньше, или по гневу на кого-нибудь из детей лишит наследства, то дети по смерти отца могут переделиться. Это узаконение едва ли имело силу на Руси, потому что мы видим узаконения противоположные этому: в РП говорится, что отец мог делить свое имущество, как хотел.

Относительно составления духовных завещаний Судный Закон постановил следующие правила:

§ Духовные завещания должны начинаться исповеданием веры завещателя.

§ В завещании должны быть помещены распоряжения об освобождении рабов, о выдаче части из имущества бедным, духовенству и церкви, о назначении части имущества жене и детям. Притом сказано, что завещатель не может назначить жене более половины своего имения.

§ Чтобы завещание имело законную силу, для этого оно должно писаться при свидетелях, которых должно быть не менее 7. В свидетели при написании завещания должны браться люди, заслуживающие доверия.

§ Сам завещатель при составлении завещания должен находиться в здравом уме и твердой памяти и должен назначить душеприказчиков и опекунов, которые бы после его смерти исполнили его волю.

Относительно душеприказчиков и опекунов Судный Закон постановляет:

· Душеприказчикам и опекунам должны быть не пьяницы, не расточители и не состоящие во вражде с женой или с детьми завещателя.В душеприказчики и опекуны закон допускает и рабов, отпущенных на волю.

· Душеприказчики и опекуны должны принимать имущество по смерти завещателя при свидетелях и в распределении и употреблении его руководствоваться завещанием, если бы даже этому и противились жена или дети покойного.

· Если душеприказчики и опекуны будут поступать несправедливо, нарушая завещание в ущерб жены и детей, то обиженные могут жаловаться на них особому сиротскому судье. (Скорее епископу или его наместнику, потому что уже в уставе о делах церковных все дела по опеке отнесены к суду епископскому).

· Ежели душеприказчик или опекун расточит порученное ему имение, то по суду подвергается телесному наказанию, а имение обязывается возвратить все под клятвой и сверх того придать половину из своего имения.

Все эти узаконения, взятые большей частью из Прохейрона Василия Македонянина, по всей вероятности были действующим законом в одно время с РП. Это видно из того, во-первых, что дела по духовным завещаниям и опеке по уставу Ярослава предоставлены церковному суду, а, во-вторых, из того, что РП, подробно излагая статьи о наследстве по закону, не упоминает ни о наследстве по завещанию, ни об опекунах и душеприказчиках по завещанию. Из этого можно заключить, что по этим делам судьи руководствовались Судным Законом.

3) К узаконениям СЗ по праву гражданскому относятся узаконения о договорах поклажи, займа и ссуды.

Займ: при отдаче взаймы не должно брать процентов. Это узаконение взято из Моисеева закона. Оно не имело силы на Руси, так как мы знаем, что по Русской Правде брать проценты тогда дозволялось.

Относительно ссуды или найма СЗ представляет следующие статьи, заимствованные из Новелл Юстиниана:

§ Если конь, взятый кем-либо у хозяина на известный срок, падет, то взявший у хозяина обязан заплатить цену коня хозяину его.

§ Своевольно, без согласия хозяина, взявший чужого коня признается вором и подвергается телесному наказанию. Эта статья вошла в РП еще при Ярославе, но только в несколько измененном виде, именно – в Русской Правде телесное наказание заменено пеней.

§ Уморивший каким-либо образом чужую скотину должен заплатить хозяину ее двойную цену и сверх того подвергается телесному наказанию. Эта статья также вошла в Русскую Правду, а телесное наказание в ней заменено пеней в 12 гривен.

§ Земледелец, взявший землю по найму и не доработавший по договору, лишался найма.

IV. Сз заключает в себе ряд узаконений по уголовному праву.

Ø В первых четырех статьях этого отдела запрещаются порочные связи с рабынями и вообще – развратная жизнь. За нарушение этого закона назначалось отрезание носа или палочные удары. Узаконения эти взяты из Эклоги Льва Философа и Прохейрона Василия Македонянина. Оно вошло и в Русскую Правду, но только там палочные удары и отрезание носа заменены денежной пеней и церковной эпитимьей.

Ø Далее СЗ говорит о поджоге. Статья о поджоге взята также из Эклоги Льва Философа. За поджог в ней назначается СК. Статья эта вошла в РП в измененном виде: РП назначает брать из имения поджигателя часть на вознаграждение пострадавшего от поджога, а остальное имение на поток и разграбление, сам же преступник отдавался князю.

Ø За убийство свободного человека СЗ назначает смертную казнь. Этому же наказанию подвергается разбойник, а также и нанесший смертельную рану во время ссоры. Если же рана не смертельная и раненый выздоровеет, то ранивший обязывался заплатить только за его лечение. Равным образом, смертная казнь назначается тому, кто нанесет побои беременной женщине, если она от этого выкинет мертвого ребенка. Относительно телесных наказаний, назначаемых Судным Законом, надобно заметить, что они были заменены, вероятно еще при Владимире, денежной пеней, потому что они были не в духе русских того времени, а смертная казнь считалась только правом частной мести.

Ø Относительно наказаний за воровство Судный Закон за кражу церковную назначает, на основании Эклоги Льва Философа, продажу или ссылку. Но если кто-либо будет три раза пойман в церковной краже, тому закон назначает отрезание носа и выкалывание глаз. По Владимирову и Ярославову уставам, церковная татьба была предоставлена церковному суду. Ежели кто украдет свободу другого, т. е. продаст его или обратит в рабство незаконно, тот сам отдавался в рабство. Впоследствии эта статья была внесена в Русскую Правду только относительно закупов. В отношении же порабощения или продажи совершенно свободного человека, вероятно, оставалась в силе статья Судного Закона, по крайней мере мы не находим ее отмены ни в Русской Правде, ни в других узаконениях того времени.

Ø За кражу коня и оружия СЗ назначает обращение в рабство и телесное наказание. В РП за это преступление назначена пеня в 3 гривны. Укравший овцу или теленка, по СЗ должен был отдать 5 овец или 5 телят. По РП укравший должен был платить пять кун как за овцу, так и за теленка. Если укравший будет чей-либо раб, то СЗ предоставляет хозяину его на волю – или выкупать раба, или отдавать его тому, у кого совершена кража. Это узаконение полностью вошло и в РП.

Ø При защите допускалось убить вора: если кто убьет вора, говорит Судный Закон, защищая свое имущество, то не подлежит никакому наказанию; но подвергается наказанию тот, кто, поймав вора ночью, продержит его до утра и потом убьет, а не представит куда следует. Это узаконение перешло и в Русскую Правду.

Ø Наконец, узаконение о защите церкви, помещенное в Судном Законе, взято из Новелл Юстиниана. Прибегающий к церкви должен был объявить священнику свою вину и тогда священник давал ему убежище в церкви, причем желающий похитить прибегшего к защите церкви подвергался 140 палочным ударам и предавался суду. К защите церкви на Руси прибегали редко, потому что каждый член общества принадлежал к какой-либо общине и пользовался ее защитой. Так, мы знаем не более четырех случаев за XVI и XVII в.; в которых обращались к церкви, прося убежища. В Риме же и в западных государствах прибежище к церкви было необходимо, так как там не было общины. Вот и все статьи Судного Закона, взятые из византийских лоточников.

V. В Софийском списке к Судному Закону присоединено еще четыре статьи чисто русского происхождения. Они в особенности замечательны тем, что указывают на некоторые старинные русские обычаи, отзывающиеся глубокой дохристианской стариной.

Русская Правда

- Обида -причинение морального или материального ущерба лицу или группе лиц.

- Поток и разграбление –высшая мера наказания, назначаемая только за убийство, разбой, поджёг и конокрадство, заключавшаяся в конфискации имущества и выдачи преступника вместе с семьёй , то есть в рабство.

- Вира –штраф, который назначался только за убийство и поступал в княжескую казну.

- Головничество –штраф за убийство, который выплачивался родственникам убитого и был равен вире.

- Продажа –штраф за все остальные преступления, который устанавливался в зависимости от тяжести преступления и поступал в княжескую казну.

- Урок – денежное возмещение за все остальные преступления, которое выплачивалось потерпевшему за причинённый ему ущерб.

- Свод –вторая стадия судебного процесса, напоминавшая очную ставку.

- Гонение следа – третья стадия судебного процесса, заключавшаяся в поиске доказательств и преступника.

- Испытание железом – один из видов “суда божьего”, заключавшееся в том, что обвиняемому клали в руку раскалённый кусок железа, который тот должен был пронести несколько шагов и затем бросить его. После этого руку завязывали в особый мешок и если по прошествии определённого времени рука заживала и на ней не оставалось следов ожога, то человек признавался оправданным, а если не заживала – обвинённым.

Читайте также: