Обязательна ли присяга для генерального прокурора

Обновлено: 18.05.2024

Несмотря на то, что прокуроры – это элита юридического сообщества, практика Верховного Суда РФ располагает единичными прецедентами, когда уволенным прокурорам удавалось оспорить приказы работодателя. В исчерпывающем большинстве случаев шансов на восстановление, к сожалению, нет.

Насколько оправдана подобная позиция правоприминителя?

Защищены ли от необоснованного увольнения главные законники нашей страны?

1. Прокурор с признаками алкогольного опьянения управляет транспортным средством, попадает в ДТП, причиняет вред здоровью участникам ДТП; отказывается от медицинского освидетельствования и/или скрывается с места ДТП. Суды признают, что перечисленные деяния сами по себе свидетельствуют о совершении проступка, порочащего честь прокурорского работника. Для судов не является юридически важным факт установление вины прокурорского работника в административном порядке. Поскольку, как указывают правоприменители, вина лица в совершении проступка, порочащего честь прокурорского работника, устанавливается не в рамках производства по делу об административном правонарушении, а при рассмотрении соответствующего гражданского дела ;

2. Прокурор не обеспечивает сохранность полученных для проверки и находящихся у него уголовных дел, что приводит к их утрате. Достаточно результатов служебной проверки. Уголовное дело может и не возбуждаться ;

3. Вступление в неделовые отношения с адвокатом, который обещает обвиняемому переквалификацию уголовной статьи на менее тяжкую с последующим утверждением прокурором обвинительного заключения. Доводы прокурора о том, что не установлена вина в совершении какого-либо преступления, судами не принимаются, поскольку основанием для увольнения является не обстоятельства, относящиеся к составу преступления, а нарушение Присяги прокурора, требующей от работника прокуратуры непримиримо бороться с любыми нарушениями закона, кто бы их ни совершил, пресекая их совершение в любой жизненной ситуации, быть образцом неподкупности, моральной чистоты и скромности. Поскольку работник прокуратуры о факте обращения к нему лица с целью склонения к получению взятки вышестоящего не уведомил, каких-либо мер к прекращению противоправной деятельности указанного лица не принял, то это подрывает авторитет органа, уполномоченного осуществлять надзор за исполнением федерального законодательства ;

4. Смерть обвиняемого, помещенного в СИЗО, в результате бездействия прокурора, наделенного в силу ст. 39 УПК РФ полномочиями давать указания следователю по вопросу избрания меры пресечения, а также согласовывать вопрос относительно изменения меры пресечения, но который ограничился указанием на необходимость установления обстоятельств возможности содержания обвиняемой под стражей и не поставил вопрос об изменении меры пресечения. Довод прокурора о том, что о состоянии здоровья обвиняемой было известно лицам, которые в силу своей процессуальной независимости самостоятельно решали вопрос об избрании и изменении меры пресечения, не стали основанием для освобождения от ответственности за допущенные им нарушения, послужившие основанием к его увольнению ;

5. Оказание прокурором содействия третьим лицам в коммерческой деятельности либо понуждение третьих лиц предоставить бизнес-преференций родственникам прокурора и иные формы покровительства и фактического участия в родственном бизнесе, незаконное вмешательство в деятельность коммерческих организаций, что нанесло ущерб репутации и авторитету органов прокуратуры, что нарушает Присягу прокурора и свидетельствует о совершении проступка, порочащего честь прокурорского работника . Доводы о том, что в возбуждении уголовного дела в отношении прокурора было отказано в связи с отсутствием в его действиях состава преступления и, следовательно, отсутствуют основания полагать о совершении им нарушений, суд признал необоснованными, поскольку данное обстоятельство не исключает возможность привлечения прокурора к дисциплинарной ответственности в виде увольнения за совершение проступков, порочащих честь прокурорского работника;

6. Нарушение порядка подачи сведений об имуществе и доходах ; незаконное получение субсидии ;

7. Отсутствии истца на рабочем месте без уважительных причин ;

8. Самовольное внесение изменений в служебное удостоверение. Доводы о вынужденности самовольного внесения изменений в служебное удостоверение в связи с направлением в служебную командировку и ненадлежащем исполнении должностных обязанностей кадровой службой по своевременной замене служебного удостоверения, не были приняты судом как юридически значимые ;

9. Вступление во внеслужебные отношения с осужденным и иными лицами из корыстных целей и вопреки интересам службы, а также получение денежного вознаграждения за невынесение апелляционного представления на постановление об условно-досрочном освобождении. Доводы о том, что сам факт возбуждения в отношении прокурора уголовного дела не является достаточным основанием для освобождения от должности, поскольку обвинительный приговор в отношении него не постановлен, уголовное дело не окончено, а его вина в совершении преступления не доказана, не были признаны судом юридически значимыми ;

10. Использования прокурором своего служебного положения для получения имущества близким родственникам, не имевшим права на их бесплатное получение и не состоявшим для этого в очереди с последующей их продажей и получением прибыли ; непринятие мер по противодействию незаконного отчуждения муниципального имущества в пользу своей семьи ;

11. Нарушение прокурором режима секретности в виде выезда на отдых за пределы Российской Федерации в период временной нетрудоспособности без согласования с руководством прокуратуры ;

12. Склонение прокурором своего сослуживца к даче показаний в собственных интересах в процессе рассмотрения судом гражданского дела по иску прокурора к прокуратуре Российской федерации об оспаривании приказа о наложении дисциплинарного взыскания в виде замечания . Доводы прокурора о том, что он была привлечен к дисциплинарной ответственности в результате оговора лиц, испытывающих к ней неприязнь, суд не принял во внимание;

13. Участие прокурора на стороне супруге в судебном процессе и исполнительном производстве в качестве представителя .

Среди нетипичных случаев увольнения прокурора можно выделить попытку незаконного оказания медицинской помощи в состоянии алкогольного опьянения в виде вправления позвоночника третьему лицу .

Анализ судебной практики показывает, что ведомственное увольнение за нарушение Присяги применяется даже тогда, когда должны использоваться нормы трудового законодательства. Например, отсутствие на рабочем месте более четырех часов без уважительных причин.

Кроме того, даже если проступок прокурора содержит признаки административного правонарушения или уголовного деяния, то суды полагают, что не требуется решение компетентного органа об установлении вины прокурорского работника. Подобный подход санкционирован Конституционным Судом РФ. Например, в определении Конституционного Суда РФ от 25.01.2012 N 225-О-О отмечено, что ошибочным является вывод заявителя о том, что судам общей юрисдикции позволено признавать законным увольнение прокурорских работников до разрешения в установленном порядке вопроса о виновности в инкриминируемых преступлениях, что нарушает принцип презумпции невиновности. Существование такого основания увольнения прокурорских работников, как нарушение Присяги прокурора (следователя), обусловлено спецификой деятельности, которую осуществляют органы и учреждения прокуратуры и которая предопределяет специальный правовой статус ее работников. Исходя из этого государство, регулируя государственную службу в органах и учреждениях прокуратуры, в том числе основания увольнения с этой службы за виновное поведение, может устанавливать в данной сфере особые правила (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 20 февраля 2003 года N 86-О), что не может рассматриваться как нарушение конституционных прав граждан. При этом Конституционный Суд не поясняет, что же представляет собой этот особый порядок. Учитывая подобную неопределенность, уволенные прокуроры безуспешно пытались доказать в КС РФ, что действующее законодательство позволяют увольнять сотрудников органов прокуратуры за совершение порочащих честь прокурорского работника проступков, конкретное содержание которых не определено .

Суды общей юрисдикции, что называется, исполняя указания вышестоящих коллег под козырёк, высказывают выводы, которые скорее свойственны репрессивным механизмам советской правовой системе. Например, сам факт проведения в отношении прокурора следственной проверки, вне зависимости от ее результатов, свидетельствует о наличии у ответчика оснований для увольнения прокурора в соответствии с пп. "в" п. 1 ст. 43 Федерального закона "О прокуратуре Российской Федерации", поскольку свидетельствуют о том, что прокурор своим поведением вызвал сомнение в добросовестном исполнении должностных обязанностей . Мы прекрасно понимаем, насколько легко может быть инициирована следственная проверка в отношении неугодного прокурора. Если руководствоваться подобной логикой, то любой прокурор в любой момент может быть смещен с занимаемой должности.

И все же есть единичные случаи, когда прокурору удавалось отстоять свои прав по тем, основаниям, что уголовное дело в отношении него было прекращено в связи с непричастностью к совершению преступления. Однако и в этом случае прокурор не был восстановлена на работе. Суд изменил формулировку основания увольнения прокурора на увольнение по основанию, предусмотренному п. 3 ч. 1 ст. 77 ТК РФ . Как правило, в иных случаях попытки прокуроров изменить формулировку увольнения в судебном порядке заканчиваются провалом .

Что касается формальной стороны процедуры увольнения по ведомственным основаниям, то она должна осуществляться в соответствии с Инструкцией о порядке проведения служебных проверок в отношении прокурорских работников органов и организаций прокуратуры Российской Федерации (утв. приказом Генпрокуратуры России от 28.04.2016 N 255). В данном документе мы не найдем указания на необходимость руководства такими принципами как справедливость, равенство, соразмерность, законность, вина, гуманизм. Однако специфичный ведомственный порядок проведения проверок и применения мер дисциплинарного взыскания не устраняет необходимость соблюдения общих принципов трудового права. Например, ТК РФ и международным законодательством предусмотрено, что работодателю необходимо представить доказательства, свидетельствующие не только о том, что работник совершил дисциплинарный проступок, но и о том, что при наложении взыскания учитывались тяжесть этого проступка и обстоятельства, при которых он был совершен, а также предшествующее поведение работника, его отношение к труду. Если при рассмотрении дела о восстановлении на работе суд придет к выводу, что проступок действительно имел место, но увольнение произведено без учета вышеуказанных обстоятельств, иск о восстановлении на работе может быть удовлетворен (абзацы второй, третий, четвертый пункта 53 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. № 2).

К сожалению, что касается прокурорских работников, то суды, как правило, игнорируют вышеуказанные положения. Правоприменение имеет настолько системный характер, что в защиту прокуроров пришлось высказаться Верховному Суду РФ.В определении Верховного Суда РФ от 02.10.2017 N 56-КГ17-18 отмечено, что суд, разрешая спор об увольнении прокурора в связи с нарушением Присяги, должен проанализировать не только тяжесть вменяемого в вину дисциплинарного проступка и обстоятельств, при которых он был совершен, а также то, что работодателем учитывалось предшествующее поведение прокурора, ее отношение к труду, доводы о тяжелом семейном и материальном положении, фактическом нахождении у прокурора на иждивении нетрудоспособных родственников. Обязательно должен быть проанализирован вопрос о возможности применения к прокурору менее строгого вида дисциплинарного взыскания.

Несмотря на вышеуказанные разъяснения Верховного Суда РФ, автор настоящей статьи, располагает только одним примером, когда они были применены нижестоящим судом . Тем самым судом, который рассматривал спор, после того как он вернулся из ВС РФ. Согласитесь, что в такой ситуации сложно не учесть доводы высшего судебного органа. Во всех иных случаях судами игнорируются обстоятельства, связанные с предшествующим поведением прокурора, его отношения к труду, доводами о тяжелом семейном и материальном положении, фактическом нахождении у прокурора на иждивении нетрудоспособных родственников.

Интересным является вопрос о судебных процессуальных гарантиях для прокурора, который восстанавливается на работе. Мы знаем, что по искам о восстановлении на работе в качестве лица, дающего заключение по делу, участвует прокурор. А если истцом является уволенный прокурор, а ответчиком – орган прокуратуры, то может ли в таком деле участвовать прокурор, дающий заключение? В соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 16 и ч. 1 ст. 18 ГПК РФ прокурор не может участвовать в рассмотрении дела, если он лично, прямо или косвенно заинтересован в исходе дела, либо если имеются иные обстоятельства, вызывающие сомнение в его объективности и беспристрастности. Суды считают, что по смыслу названных статей, прокурор как особый субъект гражданского процесса, наделенный полномочиями по даче заключения по делу, не может участвовать в деле, в котором орган прокуратуры выступает в качестве стороны спорного правоотношения, то есть имеет ведомственную заинтересованность в исходе дела.

Практика располагает прецедентами, когда уволенные прокуроры обращались в Конституционный Суд РФ, указывая, что приведенное законоположение противоречит Конституции Российской Федерации в той мере, в какой оно допускает проведение судебного заседания без участия независимого и беспристрастного прокурора (не находящегося в прямом подчинении ответчика - органа прокуратуры), дающего заключение по делу о восстановлении на работе гражданина, уволенного из органов прокуратуры. Однако КС РФ счел, что оспариваемое законоположение не препятствовало реализации в полном объеме прокурором своих прав как стороны в процессе, а потому это законоположение не может рассматриваться как нарушающее конституционные права заявителя, указанные в жалобе. Ведомственная заинтересованность не позволяет прокурору, дающему заключение, участвовать в споре, стороной которого является прокуратура .

Высшие суды констатировали невозможность участия прокурора, дающего заключение, в рамках судебного спора о восстановлении прокурорского сотрудника на работе в связи с ведомственной заинтересованностью. Но не разъяснили, какой механизм должен обеспечивать защиту прав прокурора, востанавливающегося на работе, как социальной незащищённой стороны с отношениях с экономически и юридически сильным работодателем. Ведь получается, что главный защитник страны остается без защиты, в той ситуации когда любому иному работнику, в том числе из силовых структур, гарантировано участие прокурора в деле о восстановлении на работе.

Полагаем, что прокурор, пытающийся восстановиться на работе, ничем не отличается от любого иного лица, которое инициирует судебное разбирательство о восстановлении на работе. Поскольку любой из таких субъектов является обычным гражданином, реализующим право на судебную защиту. Поэтому в целях недопущения различного обращения с лицами, находящимися в одинаковых или сходных ситуациях, считаем, что законодатель должен обеспечить для прокуроров, останавливающихся на работе, возможность участия в судебном заседании некого лица, которое по аналогии с прокурором, будет давать заключение по делу. Например, таким лицом может стать Уполномоченный по правам человека в субъекте РФ.

Автор настоящей статьи полагает, что некоторые прецеденты, связанные с увольнением прокуроров (Разоблачение врачей-мошенников обернулось для прокурора увольнением), свидетельствуют о необходимости создания более серьезных механизмом их защиты. Сегодня законодатель придерживается диаметральной позиции. Госдума облегчила увольнение прокуроров. Государственная дума 15 января приняла в первом чтении поправки в закон о прокуратуре, которыми ужесточаются требования к прокурорским работникам. В частности, закон дополняется нормой, которая предусматривает возможность увольнения прокуроров в период временной нетрудоспособности и пребывания в отпуске. Причиной этого может стать нарушение прокурором присяги прокурора, если оно наносит ущерб авторитету прокуратуры и дискредитирует работника.

Читайте также: