Какое старинное право сеньора отменил граф альмавива

Обновлено: 17.05.2024

Граф Альмавива, великий коррехидор[ 1 ] Андалусии.
Графиня, его жена.
Фигаро, графский камердинер и домоправитель.
Сюзанна, первая камеристка графини и невеста Фигаро.
Марселина, ключница.
Антонио, садовник, дядя Сюзанны и отец Фаншетты.
Фаншетта, дочь Антонио.
Керубино, первый паж графа.
Бартоло, севильский врач.
Базиль, учитель музыки, дающий уроки графине.
Дон Гусман Бридуазон, судья.
Дубльмен, секретарь суда.
Судебный пристав.
Грипсолейль, молодой пастушок.
Молодая пастушка.
Педрильо, графский ловчий.

Действующие лица без речей

Слуги.
Крестьянки.
Крестьяне.

Действие происходит в замке Агуас Фрескас, в трех лье от Севильи.

Характеры и костюмы действующих лиц

Граф Альмавивапреисполнен сознания собственного величия, но это сочетается у него с грацией и непринужденностью. Испорченная его натура не должна оказывать никакого влияния на безукоризненность его манер. Мужчины из высшего общества смотрели на свои любовные похождения, как на забаву, – это было вполне в обычаях того времени.
Роль графа особенно трудно играть потому, что он неизменно оказывается в смешном положении, но когда в этой роли выступил превосходный актер (г-н Моле), то она оттенила все прочие роли и обеспечила пьесе успех.
В первом и втором действиях граф в охотничьем костюме и высоких сапогах, какие в старину носили в Испании. Начиная с третьего действия и до конца пьесы на нем великолепный испанский костюм.

Графиня, волнуемая двумя противоположными чувствами, должна быть осторожна в проявлениях своей чувствительности и крайне сдержанна в своем гневе; главное, в ней не должно быть ничего такого, что наносило бы в глазах зрителя ущерб ее обаянию и ее нравственности. В этой роли, одной из наиболее трудных в пьесе, обнаружилось во всем своем блеске громадное дарование г-жи Сен-Валь младшей.
В первом, втором и четвертом действиях на ней удобный пеньюар и никаких украшений на голове: она у себя дома и считается нездоровой. В пятом действии на ней костюм и головной убор Сюзанны.

Сюзанна. Ловкая молодая особа, остроумная и жизнерадостная, свободная, однако же, от почти непристойной веселости развратных наших субреток; милый ее нрав обрисован в предисловии, и тем актрисам, которые не видели г-жи Конта и которые хотели бы как можно лучше изобразить Сюзанну на сцене, надлежит к этому предисловию и обратиться.
Костюм ее в первых четырех действиях состоит из очень изящного белого лифа с баской, такой же юбки и головного убора, который наши торговцы с тех пор именуют а ля Сюзанн. В четвертом действии во время празднества граф надевает на нее головной убор с длинной фатой, плюмажем и белыми лентами. В пятом действии на ней пеньюар графини и никаких украшений на голове.

Марселина– женщина неглупая, от природы довольно пылкая, однако ошибки молодости и опыт изменили ее характер. Если актриса, которая будет ее играть, сумеет с подобающим достоинством подняться на ту моральную высоту, которой достигает Марселина после сцены узнания в третьем действии, то интерес публики к пьесе от этого только усилится.
Одета она, как испанская дуэнья: на ней неяркого цвета платье и черный чепец.

Антониодолжен быть только навеселе, причем хмель у него постепенно проходит, так что в пятом действии он уже совершенно трезв.
Одет он, как испанский крестьянин: рукава его одежды откинуты за спину, он в шляпе и в белых туфлях.

Фаншеттачрезвычайно наивное двенадцатилетнее дитя.
Костюм ее состоит из темного лифа с серебряными пуговицами, яркого цвета юбки и черной шапочки с перьями. Так же одеты и все крестьянки на свадьбе.

Керубино. Роль Керубино может исполнять только молодая и красивая женщина, как это уже и было. В наших театрах нет очень молодых актеров, настолько сложившихся, чтобы почувствовать тонкости этой роли.
В присутствии графини он до крайности несмел, обычно же это прелестный шалун; беспокойное и смутное желание – вот основа его характера. Он стремится к зрелости, но у него нет ни определенных намерений, ни сведений, любое событие способно его захватить; одним словом, он таков, каким всякая мать в глубине души, вероятно, желала бы видеть своего сына, хотя бы это и причинило ей немало страданий.
В первом и втором действиях на нем пышный белый, шитый серебром костюм придворного испанского пажа, через плечо перекинут легкий голубой плащ, на голове шляпа с множеством перьев. В четвертом действии на нем лиф, юбка и шапочка, такие же, как на крестьянках, которые его приводят. В пятом действии он в военной форме, в шляпе с кокардой и при шпаге.

Бридуазондолжен быть наделен тою простодушною и откровенною самоуверенностью, какою отличаются утратившие робость животные. Его заикание, едва заметное, должно придавать ему особую прелесть, так что актер, который именно в этом увидел бы его смешную сторону, допустил бы грубую ошибку, и получилось бы у него совсем не то, что нужно.
Весь комизм Бридуазона заключается в том, что важность его положения не соответствует потешному его характеру, и чем менее актер будет переигрывать, тем более выкажет он истинного дарования. Костюм его составляет мантия испанского судьи, более просторная, нежели мантии наших прокуроров, и скорее напоминающая сутану, а также большой парик и испанские брыжи; в руке у него длинный белый жезл.

Дубльмен. Одет так же, как судья, но только белый жезл у него короче.

Судебный пристав, или альгуасил. Костюм, плащ и шпага Криспена, но висит она у него сбоку и не на кожаном поясе. На ногах у него не сапоги, а черные башмаки, на голове высокий и длинный белый парик с множеством буклей, в руке короткий белый жезл.

Грипсолейль. Одежда на нем крестьянская; рукава за спиной, яркого цвета куртка, белая шляпа.

Молодая пастушка. Костюм тот же, что и у Фаншетты.

Педрильо. Куртка, жилет, пояс, хлыст, дорожные сапоги, на голове сетка, шляпа, как у кучера почтовой кареты.

Действующие лица без речей. Одни в костюмах судей, другие в крестьянских костюмах, третьи а костюмах слуг.

ЯВЛЕНИЕ I

Сцена представляет полупустую комнату; посредине большое кресло, так называемое кресло для больных. Фигаро аршином меряет пол. Сюзанна перед зеркалом прикладывает к волосам веточку флердоранжа, именуемую шапочкой невесты.

Фигаро, Сюзанна.

Фигаро. Девятнадцать на двадцать шесть.
Сюзанна. Посмотри, Фигаро, вот моя шапочка. Так, по-твоему, лучше?
Фигаро (берет ее за руку). Несравненно, душенька. О, как радуется влюбленный взор жениха накануне свадьбы, когда он видит на голове у красавицы-невесты чудную эту веточку, знак девственной чистоты!…
Сюзанна (отстраняет его). Что ты там меряешь, мой мальчик?
Фигаро. Я, моя маленькая Сюзанна, смотрю, поместится ли тут великолепная кровать, которую нам дарит его сиятельство.
Сюзанна. В этой комнате?
Фигаро. Он предоставляет ее нам.
Сюзанна. А я на это не согласна.
Фигаро. Почему?
Сюзанна. Не согласна.
Фигаро. Нет, все-таки?
Сюзанна. Она мне не нравится.
Фигаро. Надо сказать причину.
Сюзанна. А если я не хочу говорить?
Фигаро. О, как эти женщины испытывают наше терпение!
Сюзанна. Доказывать, что у меня есть на то причины, значит допустить, что у меня может и не быть их вовсе. Послушный ты раб моих желаний или нет?
Фигаро. Это самая удобная комната во всем замке: ведь она находится как раз между покоями графа и графини, а ты еще недовольна. Как-нибудь ночью графиня почувствует себя дурно, позвонит из той комнаты: раз-два, и готово, ты стоишь перед ней. Понадобится ли что-нибудь графу – пусть только позвонит из своей комнаты: гопля, в три прыжка я уже у него.
Сюзанна. Прекрасно! Но как-нибудь он позвонит утром и ушлет тебя надолго по какому-нибудь важному делу: раз-два, и готово, он уже у моих дверей, а затем – гопля, в три прыжка …
Фигаро. Что вы хотите этим сказать?
Сюзанна. Прошу не перебивать меня.
Фигаро. Боже мой, да в чем же дело?
Сюзанна. А вот в чем, дружок: его сиятельству графу Альмавиве надоело волочиться за красотками по всей округе, и он намерен вернуться в замок, но только не к своей жене. Он имеет виды на твою жену, понимаешь? И рассчитывает, что для его целей эта комната может очень даже пригодиться. Вот об этом-то преданный Базиль, почтенный исполнитель его прихотей и мой уважаемый учитель пения, и твердит мне за каждым уроком.
Фигаро. Базиль? Ну, голубчик, если только пучок розог действительно обладает способностью выпрямлять позвоночник…
Сюзанна. А ты что же, чудак, думал, что приданое мне дают за твои заслуги?
Фигаро. Я имел право на это рассчитывать.
Сюзанна. До чего же глупы бывают умные люди!
Фигаро. Говорят.
Сюзанна. Да вот только не хотят этому верить.
Фигаро. Напрасно.
Сюзанна. Пойми: граф мне дает приданое за то, чтобы я тайно провела с ним наедине четверть часика по старинному праву сеньора… Ты знаешь, что это за милое право!
Фигаро. Я так хорошо его знаю, что если бы его сиятельство по случаю своего бракосочетания не отменил постыдного этого права, я бы ни за что не женился на тебе в его владениях.
Сюзанна. Что ж, отменил, а потом пожалел. И сегодня он намерен тайком вновь приобрести это право у твоей невесты.
Фигаро (потирая себе лоб). Голова кругом идет от такой неожиданности. Мой несчастный лоб…
Сюзанна. Да перестань ты его тереть!
Фигаро. А что от этого может быть?
Сюзанна (со смехом). Еще, чего доброго, прыщик вскочит, а люди суеверные…
Фигаро. Тебе смешно, плутовка! Ах, если б удалось перехитрить этого великого обманщика, приготовить ему хорошую ловушку, а денежки его прибрать к рукам!
Сюзанна. Интрига и деньги – это твоя область.
Фигаро. Меня не стыд удерживает!
Сюзанна. А что же, страх?
Фигаро. Задумать какое-нибудь опасное предприятие – это не штука, надо суметь все проделать безнаказанно и добиться успеха. Проникнуть к кому-нибудь ночью, спеться с его женой, и чтобы за твои труды тебя же исполосовали хлыстом – это легче легкого; подобная участь постигала многих бестолковых негодяев. А вот… Слышен звонок из внутренних покоев.
Сюзанна. Графиня проснулась. Она очень меня просила, чтобы в день моей свадьбы я первая пришла к ней.
Фигаро. За этим тоже что-нибудь кроется?
Сюзанна. Пастух говорит, что это приносит счастье покинутым женам. Прощай, мой маленький Фи-Фи-Фигаро! Подумай о нашем деле.
Фигаро. А ты поцелуй – тогда меня сразу осенит.
Сюзанна. Чтобы я целовала сегодня моего возлюбленного? Вот тебе раз! А что скажет завтра мой муж? Фигаро обнимает ее.Полно! Полно!
Фигаро. Ты представить себе не можешь, как я тебя люблю.
Сюзанна (оправляется). Когда, наконец, вы перестанете, несносный, твердить мне об этом с утра до вечера?
Фигаро (с таинственным видом). Как только я получу возможность доказывать тебе это с вечера до утра.
Снова звонок.
Сюзанна (издали посылая Фигаро воздушный поцелуй). Вот вам ваш поцелуй, сударь, теперь мы в расчете.
Фигаро (бежит за ней). Э, нет, вы-то его получили не так!

ЯВЛЕНИЕ II

Фигароодин.
Прелестная девушка! Всегда жизнерадостна, так и пышет молодостью, полна веселья, остроумия, любви и неги! Но и благонравна!…
(Быстро ходит по комнате, потирая руки.)
Так вот как, ваше сиятельство, драгоценный мой граф! Вам, оказывается…палец в рот не клади!
Я-то терялся в догадках, почему это он не успел назначить меня домоправителем, как уже берет с собой в посольство и определяет на место курьера!
Так, значит, ваше сиятельство, три назначения сразу: вы – посланник, я – дипломатический мальчишка на побегушках, Сюзон – штатная дама сердца, карманная посланница, и – в добрый час, курьер!
Я поскачу в одну сторону, а вы в другую, прямо к моей дражайшей половине! Я, запыленный, изнемогающий от усталости, буду трудиться во славу вашего семейства, а вы тем временем будете способствовать прибавлению моего! Какое трогательное единение! Но только, ваше сиятельство, вы слишком много на себя берете.
Заниматься в Лондоне делами, которые вам поручил ваш повелитель, и одновременно делать дело за вашего слугу, представлять при иностранном дворе и короля и меня сразу – это уж чересчур, право чересчур.
А ты, Базиль, слабый подражатель моим проделкам, ты у меня запляшешь, ты у меня… Нет, лучше поведем с ними обоими тонкую игру, чтобы они друг другу подставили ножку!
Ну-с, господин Фигаро, сегодня будьте начеку! Прежде всего постарайтесь приблизить час вашей свадьбы – так-то оно будет вернее, устраните Марселину, которая в вас влюблена, как кошка, деньги и подарки припрячьте, обведите сластолюбивого графа вокруг пальца, задайте основательную трепку господину Базилю и…

ЯВЛЕНИЕ III

Марселина, Бартоло, Фигаро .

Фигаро (прерывая свою речь). Э-э-э, вот и толстяк-доктор, его только здесь не хватало! Доброго здоровья, любезный доктор! Уж не на нашу ли с Сюзанной свадьбу вы изволили прибыть в замок?
Бартоло (презрительно). Ах, что вы, милейший, вовсе нет!
Фигаро. Это было бы с вашей стороны так великодушно!
Бартоло. Разумеется, и притом весьма глупо.
Фигаро. Ведь я имел несчастье расстроить вашу свадьбу!
Бартоло. Больше вам не о чем с нами говорить?
Фигаро. Кто-то теперь ухаживает за вашим мулом!
Бартоло (в сердцах). Несносный болтун! Оставьте нас в покое!
Фигаро. Вы сердитесь, доктор? Какой же вы, лекари, безжалостный народ! Ни малейшего сострадания к бедным животным… как будто это в самом деле… как будто это люди! Прощайте, Марселина! Вы все еще намерены со мною судиться? Ужель, чтоб не любить, должны мы ненавидеть? Я полагаюсь на мнение доктора.
Бартоло. Что такое?
Фигаро. Она вам расскажет, еще и от себя прибавит.
(Уходит.)

ЯВЛЕНИЕ IV

Марселина, Бартоло .

ЯВЛЕНИЕ V

Марселина, Бартоло, Сюзанна .

Сюзанна (держит чепец с широкой лентой, на руку у нее перекинуто платье графини). Стать женой? Стать женой? Чьей? Моего Фигаро?
Марселина (ехидно). Хотя бы! Вот вы, например, выходите же за него.
Бартоло (со смехом). Когда женщина сердится, здравого смысла в ее речах не ищи! Мы толкуем, прелестная Сюзон, о том, что вы составите счастье своего мужа.
Марселина. Не говоря уже о его сиятельстве – о нем мы умолчим.
Сюзанна (приседает). Благодарю вас, сударыня. От вас всегда услышишь что-нибудь колкое.
Марселина (приседает). Не стоит благодарности, сударыня. Да и где же тут колкость? Разве справедливость не требует, чтобы щедрый сеньор тоже вкусил той радости, которую он доставляет своим людям?
Сюзанна. Которую он доставляет?
Марселина. Да, сударыня.
Сюзанна. К счастью, сударыня, ваш ревнивый нрав столь же хорошо известен, сколь сомнительны ваши права на Фигаро.
Марселина. Они могли бы быть, пожалуй что, и неотъемлемыми, пойди я вашим, сударыня, путем.
Сюзанна. О, сударыня, это путь всякой неглупой женщины!
Марселина. Скажите, какой ангелочек! Невинна, как старый судья!
Бартоло (пытаясь увести Марселину). Прощайте, очаровательная невеста нашего Фигаро!
Марселина (приседает). И тайная суженая его сиятельства!
Сюзанна (приседает). Которая вас глубоко уважает, сударыня.
Марселина (приседает). В таком случае, сударыня, не удостоюсь ли я хотя бы в слабой степени и вашей любви?
Сюзанна (приседает). Можете в этом не сомневаться, сударыня.
Марселина (приседает). Вы такая обворожительная особа, сударыня!
Сюзанна (приседает). Разумеется! Ровно настолько, чтобы вас, сударыня, привести в отчаяние.
Марселина (приседает). Главное, такая почтенная!
Сюзанна (приседает). Это выражение более подходит к дуэньям.
Марселина (вне себя). К дуэньям! К дуэньям!
Бартоло (удерживая ее). Марселина!
Марселина. Идемте, доктор, а то я за себя не ручаюсь. Всех вам благ, сударыня. (Приседает).

ЯВЛЕНИЕ VI

Сюзаннаодна.
Ступайте, сударыня! Ступайте, несносная женщина! Мне так же страшны ваши козни, как оскорбительны ваши намеки. Вот старая ведьма! Когда-то чему-то училась, отравляла графине юные годы, а теперь на этом основании желает всем распоряжаться в замке! (Бросает платье на стул.)Вот уж я и забыла, за чем пришла.

ЯВЛЕНИЕ VII

Сюзанна, Керубино .

Само собой разумеется, что сеньории отличались друг от друга по величине. Богатым сеньорам' в густо населенных провинциях могла принадлежать земля целой деревни, и не одной. Начиная с IX века, такие крупные владения встречаются все реже, и в дальнейшем по всей Европе за достаточно редким исключением их становится все меньше и меньше. Одна причина этому - наследственные разделы. Другая -раздача феодов. Для того чтобы вознаградить своих вассалов, сеньоры были вынуждены дробить свои земли. В конце концов, зачастую получалось так, что из-за раздачи земель, их продажи или вследствие превращения наделов в зависимые, - как это происходило, будет описано позже, - в руках господина оказывались крестьянские хозяйства, разбросанные на достаточно большой территории, так что многие сеньории состояли из множества мелких земельных владений в различных районах, полностью не совпадая ни с одним из них. В XII веке границы земельного владения совпадали с каким-то районом только в случае недавней распашки целины, когда и сеньория, и деревня одновременно возникли на запустелых землях. Таким образом, крестьяне оказывались неизбежно включенными в две различные социальные группы: с одной стороны, были слугами своего, сеньора, а с другой - членами своей собственной деревенской общины. Ничего удивительного, что землепашцы, чьи дома стояли рядом и чьи земли граничили, жили между, собой чрезвычайно тесно: их объединяли как общие интересы, так и совместно выполняемые повинности на земле сеньора. Пройдет время, и государственная власть будет страдать от этого двойственного положения крестьянства. В краях, где сохранялся патриархальный уклад и крестьяне жили хуторами, состоявшими из одной, двух или трех семей, сеньории были особенно рыхлыми и вязкими по своей структуре.

2. Распространение сеньорий

И все-таки как далеко простиралось сеньориальное владение землями? И если, в самом деле, рабский труд в сеньориях был заменен свободным, то в зависимости от района и периода, в каком процентном отношении? Вопросы - и первый, и второй - нелегкие. Дело в том, что только сеньории, и в основном те, что принадлежали церкви, имели архивы, поэтому земли вне сеньорий оказывались землями вне истории. А если какой-то надел и упоминался в документе, то в определенном контексте: при констатации исчезновения данной единицы в качестве самостоятельной и объявлении, что отныне она входит в комплекс сегньориальных отношений. Словом, чем длительнее был процесс распространения сеньорий, тем дольше длится и период нашего неведения. Чтобы хоть как-то рассеять тьму, попробуем тщательно вычленить два вида обязательств: те, которые были связаны непосредственно с самим человеком и ложились только на него, и те, которые ложились на человека как на держателя земли. Будем при этом иметь в виду, что некоторые обязательства были взаимосвязаны, одни порой являлись следствием других. Однако в низших сословиях в отличие от вассалитета, где оммаж и феод зависели друг от друга, обязательства личные и обязательства, связанные с землей, сближались постепенно. О личных обязательствах мы будем говорить в следующей главе, а в этой займемся земельными зависимостями.

На чисто германских территориях, например, на равнине, простирающейся от Рейна до Эльбы, мы также дадим рабов, отпущенников и свободных крестьян, которые жили на землях богатых и власть имущих господ, платя им за это оброк или отрабатывая повинности. Надо сказать, что поначалу различие между зависимыми от сеньора и независимыми крестьянами была не столь велика, поскольку институт сеньории сам по себе только-только формировался, деревенские старейшины или богатые покровители деревни только становились сеньорами; а подарки, упоминаемые Тацитом, которые они получали по традиции, очень медленно преобразовывались в доход.

В первый период формирования феодализма эволюция шла более или менее в одном направлении - в направлении расширения владений и прав сеньора. Слияние разных типов аренды, приобретение сеньорами новых возможностей и рост их власти, переход аллодов под руку сильных и могущественных - подобные явления происходили почти повсеместно. Повсюду, где отношения земельной зависимости поначалу были размытыми и отличались относительной свободой, они становились жестче, определеннее, и в результате возникали настоящие сеньории. Не будем думать, что возникали они самопроизвольно. Их формировали внешние влияния, завоевания и иммиграция. Так, на_: пример, в южной части Германии и Саксонии еще до Каролингов, а потом и во время их царствования епископы, аббаты и крупные землевладельцы, приехавшие из королевства франков, способствовали распространению социальных институтов своей родины, которые охотно принимала местная аристократия. То же самое, но с еще большей определенностью можно сказать об Англии. Другое дело, что ведущими там оставались англосаксонские и скандинавские традиции, поэтому отношения земельных взаимозависимостей были необычайно запутанными, и наличие сеньорий оставалось под вопросом, так как господская усадьба и многообразные держатели никак не могли образовать единую систему. Жесткий режим сеньорий установился в Англии только после 1066, благодаря политике насилия, проводимой иноземными правителями.

Должность, предоставляемая королем, давала право законным образом использовать некоторую часть полученной от государства власти в своих целях и для своей пользы. В силу особенностей франкского иммунитета, который мы изучим позже, большинство князей церкви, равно как и немалое число могущественных светских князей, получали полномочия, хотя бы частичные, государственных судебных органов и, кроме того, право отчислять в свою пользу часть собираемых доходов. Безусловно, эти прерогативы относились только к тем землям, которые или уже находились в ведении королевских чиновников, или должны были перейти к ним в руки в ближайшем будущем. Таким образом, иммунитет укреплял власть сеньора, но не являлся основанием его власти. Надо сказать, что сеньория редко находилась в ведении одного владельца, почти всегда она включала еще несколько аллодов. Королевским чиновникам было трудно добраться до них. Иной раз государь был вынужден отдать их своей волей в распоряжение получившего иммунитет сеньора как в отношении суда, так и в отношении налогов. Но гораздо чаще хозяева аллодов сами поддавались неотвратимому искушению воспользоваться покровительством сеньора.

Но если говорить о существе дела, то и факты откровенного принуждения, и факты добровольного согласия свидетельствуют об одном: о слабости независимых крестьян. Мы не будем вести здесь речь.об экономических трагедиях. Но можем ли мы забыть, что сеньории успешно развивались и ширились не только в сельскохозяйственных областях, что почти все романские поселения, во всяком случае, большая их часть, - поселения, которые, находясь под властью Рима, разумеется, не знали ничего подобного, - тоже начинают жить по примеру античных сельских villae, используя держания с присущими им повинностями? Однако не стоит уподоблять процессы, касающиеся больших владений, процессам, происходящим в малых, подобие получится весьма сомнительным. Дело в том, что сеньория представляла собой, в первую очередь, объединение небольших зависимых хозяйств. Что лее касается аллодов, то далее если его хозяин становился держателем и принимал на себя новые обязательства, они ничего не меняли в условиях эксплуатации аллода. Хозяин, которого искали или терпели аллодисты, доллсен был компенсировать несостоятельность других социальных институтов, семейной солидарности, например, или деятельности государственных властей. Явственнее всего свидетельствует об этом пример жителей Вохлина, которые, став лсертвами тирании, решили пожаловаться королю, но, оказавшись в большой толпе жалобщиков на очередном судебном выездном заседании, не смогли довести до судей суть своей жалобы, так как их деревенский язык не был понят. Безусловно, слабость государственных учреждений была связана еще и с отсутствием денежного обмена. Невозможность решить свои проблемы с помощью денег влекла за собой и ослабление сопротивляемости у крестьян. Но экономические факторы влияли на социальную драму крестьянства опосредованно. Суть этой драмы была та же, что и на более высокой ступени социальной лестницы, где она подвигала людей торопливо завязывать узлы вассальной зависимости.

Разумеется, в эпоху расцвета феодальных институтов в этих окраинных по отношению к Западу социумах существовала зависимость мелких фермеров, рабов, отпущенников и свободных людей от могущественных и сильных собственников, равно как существовала и преданность соратников по отношению к принцу или главе военных походов, но вместе с тем там отсутствовала общественная структура в виде строгой иерархии, требовавшей от крестьян полного подчинения, а от воинов полной преданности, которую мы и называем феодализмом.

Считаем ли мы, что причиной слабого развития феодализма в этих областях послужило отсутствие закрепившихся франкских традиций (далее во Фризии административные структуры, созданные Каролин-гами, очень быстро исчезли)? Безусловно, эта причина очень важна, но еще более существенной причиной нам представляется другая: в этих областях друяшнные отношения так и не преобразовались в вассальные. Базовые факторы всегда берут верх над привнесенными. Там, где свободный гражданин, кем бы он ни был, продолжал оставаться воином, готовым к несению военной службы, и ничем существенным в своем вооружении не отличался от профессиональных элитных воинов, крестьянин легко избегал сеньориальной зависимости, а из дружин не формировался особый класс рыцарей с узкой специализацией и особым, юридическим статусом sui generis. Там, где люди любого сословия могли найти поддержку и опереться на что-либо иное, нежели личное покровительство, - во Фризии это были родственные отношения, в Дит-маршене и у кельтов кроме родственных отношений еще и государственные институты, близкие по типу к германским и скандинавским, -там ни отношения соподчинения, характерные для сеньории, ни ом-маж с феодом не становились главными в социальной жизни.

Больше того, сеньориальный режим, точно так лее, как феодальная система в целом, достиг полного развития лишь в тех странах, куда был ввезен. В Англии во времена нормандских королей не терпели не только рыцарских аллодов, но и крестьянских. На континенте и те, и другие сохранялись гораздо дольше. По правде говоря, и во Франции на территории между Маасом и Луарой, а также в Бургундии в XII— XIII веках аллоды были улсе редкостью; скорее всего, на этих протяженных пространствах они исчезли полностью. Зато значительное количество аллодов сохранилось на юго-западе Франции, в некоторых провинциях центральной части Европы, таких, как Форез, Тоскана, но больше всего в Германии, особенно в Саксонии. В этих краях удивительным образом сосуществовали аллоды старейшин, держания, объединившиеся вокруг усадеб; и должности управляющих, за которые не нужно было приносить никаких оммажей. Деревенские сеньории были куда древнее возникающих уже в начальный период феодализма структур, характерных именно для этой формации. Однако и широкое распространение сеньорий, и их разрушение объясняются - мы находим тому множество подтверждений - теми же самыми причинами, что и успехи и неуспехи вассалитета и института феодов.

3. Сеньор и держатели

Обыденная жизнь служила источником множества конфликтов, и память юристов беспрестанно пополнялась новыми казусами и прецедентами. Правила становились тягостной обузой чаще всего там, где за их соблюдением надзирала какая-либо юридическая инстанция, неподкупная и законопослушная. В IX веке в государстве франков эту роль обычно брали на себя королевские суды, но если мы знаем только о неблагоприятных решениях по отношению к арендаторам, то скорее всего только потому, что церковные архивы не позаботились сохранить все остальные. В дальнейшем судебную власть присвоили себе сеньоры, в результате чего мы лишились и церковных архивов в качестве источников. Но и самые законопослушные юристы отваживались действовать вопреки традиции, если она противопостояла интересам их покровителей. Так, аббат Сугерий в своих мемуарах хвалится тем, что заставил крестьян платить за свои земли не налог в сто су, как это было принято, а сумму, соответствующую полученному урожаю, что представлялось гораздо более выгодным (231). В жизни самовластию господ противостоял - и зачастую весьма успешно - редкостный консерватизм крестьян и крайняя неупорядоченность административных структур.

Проблема наследования, столь настоятельная для феодов воинов, почти не имела значения в истории сельских земельных наделов. По крайней мере в эпоху феодализма. Почти повсеместно крестьяне поколение за поколением работали на одних и тех же полях. Хотя бывали случаи, и подробнее мы будем говорить о них ниже, когда родственники по боковой линии не получали наследства в случае, если покойный держатель был рабом. Во всех остальных случаях право наследников всегда уважалось, но только в том случае, если они не покидали преждевременно семейный круг. Права наследования были закреплены исконным местным обычаем, и господин стал вмешиваться в них в определенные времена и в определенных краях только с тем, чтобы уберечь наделы от раздробления, мешающего получать ему строго определенные доходы. Наследственное право крестьян воспринималось настолько само собой разумеющимся, что в документах на него только ссылались как на давным-давно установленное и не нуждающееся в обосновании. Случилось ли это потому, что еще до того, как сельские общины превратились в сеньории, негласный обычай передавать наделы по наследству распространялся на мансы, которые были выделены из господской земли? Безусловно, так. Но еще и потому, что сеньоры были заинтересованы в непрерывности традиции. В те времена земля была важнее человека, а экономические условия не позволяли нанять за деньги или за пропитание большое количество рабочих рук, поэтому более выгодным было иметь в своем постоянном распоряжении рабочие руки зависимых, которые могли содержать сами себя.

История создания пьесы

Пьеса была написана в 1779 году французским драматургом Пьером-Огюстеном Бомарше. Первое время автор читал ее в салонах, что позволило произведению заработать небольшую известность.

В начальном варианте действие пьесы происходило во Франции. Однако король страны Людовик XVI запретил комедию, так как считал неподобающим представлять широкой публике пьесу, осуждающую французскую буржуазию. Бомарше изменил место действия картины, события были перенесены в Испанию. После этого король разрешил постановку пьесы в театрах Франции.

Примечательно, что еще до написания Моцартом оперы, императрица Екатерина II очень была заинтересована в получении и прочтении текста пьесы на русском языке. В 1782 г. Бомарше лично прочитал свое произведение наследнику русского престола Павлу I, который под вымышленным именем путешествовал по европейским странам.

Главные герои и их характеристика

Самым главным персонажем комедии является Фигаро. Это мужчина из низшего сословия, занимается сочинительством, что часто отвлекает его от работы, которая приносит ему материальный доход.

После очередного увольнения, приезжает на родину в Мадрид, где устраивается на работу цирюльником, параллельно подрабатывает лекарем. На момент повествования пьесы является камердинером графа.

Граф Альмавива является бывшим хозяином Фигаро и коррехидором Андалусии. Благодаря помощи своего слуги женится на Розине - будущей графине Альмавива.

Графиня Розина Альмавива – жена графа.

Сюзанна – работает горничной у графини, а также является невестой Фигаро.

Второстепенные персонажи

Керубино – паж в замке графа и графини. Немного наивный и глуповатый молодой человек. Поклонник графини.

Дон Базилио – преподаватель музыки и пения.

Дон Курцио – городской судья.

Бартоло – севильский доктор.

Марселина – работает у Бартоло, является его ключницей.

Антонио – родной дядя Сюзанны, работает садовником у графа.

Барбарина – дочка Антонио.

Сюжет пьесы охватывает небольшой промежуток времени – одни сутки, однако за это время случается очень много безумных, порой комичных событий.

Фигаро всегда был правой рукой и самым близким помощником графа. Однако в последнее время впал в немилость. Причиной чего является скорая женитьба слуги на девушке Сюзанне, которая тоже работает в замке графа.

Ничего не предвещает беды, пока девушка не признается жениху, что граф задумал восстановить право сеньора на девственность будущей невесты. Помимо этого хозяин хочет лишить ее приданого. Фигаро в недоумении, ему с трудом верится, что граф способен на такое.

Он очень огорчен низким поступком хозяина. Также он узнает, что граф намерен отослать своего некогда доверенного слугу в Лондон и навещать его молодую жену, пока Фигаро будет в отъезде. Главный герой обещает своей любимой и испуганной невесте, что проучит Альмавива.

Помимо сластолюбивого графа, свадьба оказывается под угрозой еще из-за двух персонажей – старика Бартоло и его служанки Марселины. Именно у старого доктора когда-то Альмавива с помощью Фигаро отбил свою настоящую жену Розину.

Марселина угрожает, что подаст в суд на Фигаро. Она хочет, чтобы тот или женился на ней, или отдал денежный долг. Марселина безумно влюблена в Фигаро, в прошлом имела от своего хозяина Бартоло ребенка, которого украли в младенчестве.

Главный герой понимает, что на этот раз граф не поддержит его и перейдет на сторону врача и его домоправительницы. Граф безумно любил свою жену в самом начале женитьбы, однако сейчас охладел к ней и стал посещать других женщин.

Несмотря на ревность, графиня не чувствует себя совсем покинутой, так как имеет молодого поклонника Керубино. Юноша молод и красив, понимает свою привлекательность и то, какое впечатление оказывает он на женщин.

Вдруг собеседники за дверью слышат голос учителя музыки дона Базилио. Граф прячется за кресло, за которым уже находится Керубино. Юноша выбегает и прячется в кресле, а Сюзанна закрывает его платьем. Базилио рассказывает о похождениях пажа, отчего взбешенный Альмавив тут же уводит юношу домой.

В это время Фигаро с селянами приходят к замку благодарить хозяина за отмену права на девственность невесты. Графу приходится перед большим количеством народа подтвердить это. Обхитренный Альмавив решает поддержать на предстоящем суде Марселину.

Граф появляется раньше назначенного времени, а полураздетый паж прячется в уборной. Графиня открывает дверь комнаты и впускает мужа, тот, услышав копошение в ванной, грозит выломать дверь. Однако жене удается отвлечь мужа и за это время Сюзанна занимает место юноши.

Женщины и Фигаро признаются, что решили разыграть графа запиской, но появляется садовник и сообщает о мужчине, упавшем из окна графини на клумбы.

Появляется Марселина и требует суда над Фигаро. Тот сообщает, что не женится на домоправительнице Бартоло, так как происходит из дворян и в детстве его выкрали цыгане. Марселина бросается ему на шею, так как узнает в нем своего потерянного ребенка.

Графиня, недовольная из-за ревности мужа, решает его проучить. Сюзанна под диктовку Розанны пишет Альмавиву анонимную записку о встрече в саду. Фигаро, не понимая задумки, начинает сильно ревновать свою невесту, проклинает свою несчастную судьбу и предательство любимой девушки.

Фигаро приходит на место встречи, отмеченное в записке, и прячется. Он и не предполагает, что недалеко затаилась Сюзанна в платье графини. После прибывают граф и графиня в одежде Сюзанны. Клубок недоразумений распутывается и долгий день заканчивается весельем и большим праздником.

Анализ произведения

Основной и главной мыслью пьесы является то, что морального превосходство можно добиться независимо от происхождения и денег. Фигаро с самого детства надеялся только на себя, он учился сам, зарабатывал на жизнь сам. Жизнь научила его быть ловким и хитрым, что помогло в будущем вести равную борьбу с представителями буржуазии.

Произведение наглядно демонстрирует, что не нужно стесняться своего происхождения. Внутренний мир, кругозор, ум и образованность человека не зависят от его материальных благ и положения в обществе.

История создания пьесы

Главные герои и их характеристика

Граф Альмавива является бывшим хозяином Фигаро и коррехидором Андалусии. Благодаря помощи своего слуги женится на Розине — будущей графине Альмавива.

Графиня Розина Альмавива – жена графа.

Сюзанна – работает горничной у графини, а также является невестой Фигаро.

Второстепенные персонажи

Керубино – паж в замке графа и графини. Немного наивный и глуповатый молодой человек. Поклонник графини.

Дон Базилио – преподаватель музыки и пения.

Дон Курцио – городской судья.

Бартоло – севильский доктор.

Марселина – работает у Бартоло, является его ключницей.

Антонио – родной дядя Сюзанны, работает садовником у графа.

Барбарина – дочка Антонио.

Анализ произведения

Проведя небольшой социальный опрос среди знакомых я обнаружил, что почти никто не знает кто такой барон, граф, герцог, чем они отличаются, кто выше, кто ниже по феодальной лестнице, которую мы все видели в школе на страницах учебников 6-7 классов.

В связи с чем хотелось бы провести небольшой ликбез.

Итак, титулов, конечно масса в разных странах, все разбирать не будем. Остановимся на основных. Также не будем вдаваться в трансформации титулов во времени и по странам, иначе выйдет слишком долго (если интересно, можно будет рассмотреть подробнее отдельно).

Итак, от низших титулов к высшим:

1. Баро́н (от позднелат. baro — слово франкского происхождения с первоначальным значением — человек, мужчина) — в средневековой феодальной Западной Европе крупный владетельный дворянин и феодальный сеньор, позднее просто почётный дворянский титул. Женщина — бароне́сса.

В Германии этот титул вначале присваивался членам таких рыцарских родов, которые, не имея никаких владетельных прав, пользовались ленами непосредственно от императора. С XV века этот титул стал даваться также и дворянским родам, находившимся в вассальной зависимости от второстепенных владетельных домов. В силу этого титул барона (фрайгерр) занял по рангу место ниже графского. Аналогичное положение было в Австрии, Англии и Франции, где баронский титул стоял ниже виконта, графа, маркиза и герцога, а также всех сыновей маркизов и герцогов и старших сыновей графов.

2. Вико́нт (фр. vicomte от латинского vicecomes, буквально — заместитель графа, вице-граф, нем. vizegraf) — титул европейского дворянства, особенно в британском пэрстве, средний между графом и бароном.

Ранние виконты не получали свой титул от монарха и не наследовали его, а назначались графами наместниками. Но впоследствии они начали устанавливать наследуемое правление. Впервые титул вошёл в употребление во Франции, откуда норманны перенесли его в Англию.

Старший сын графа (при жизни отца) носит титул виконта (англ. viscount). Титул или владения виконта — Виконтство. В немецком и русском дворянстве титул виконта отсутствует, аналогом можно назвать лишь титул бургграфа. Однако в ранние Средние века существовал титул вицеграфа.

3. ~~Графин~~ Граф, графи́ня (нем. Graf) — королевское должностное лицо в Раннем Средневековье в Западной Европе. Эквивалентно ярлу в Скандинавии и эрлу в Англии.

Титул возник в IV веке в Римской империи и первоначально присваивался высшим сановникам. Во Франкском государстве со второй половины VI века граф (гауграф) в своём округе-графстве/гау (нем. Gau — первоначально, сельская община у древних германцев, численностью ок. 100 человек) обладал судебной, административной и военной властью. По постановлению Карла II Лысого (877) должность и владения графа стали наследственными.

В период феодальной раздробленности — феодальный владетель графства, затем (с ликвидацией феодальной раздробленности) титул высшего дворянства. В качестве титула формально продолжает сохраняться в большинстве стран Европы с монархической формой правления.

В России титул введён Петром I (первым его получил в 1706 году Б. П. Шереметев). В конце XIX века учтено свыше 300 графских родов.

А теперь самый любимый кошатниками титул.

4. Марки́з (фр. Marquis, англ. Marquess, итал. Marchese, новолат. marchisus или marchio, от нем. Markgraf) — западноевропейский дворянский титул. Женщина — маркиза.Согласно иерархии находится между герцогским и графским титулами.

С образованием и расширением Франкского государства германские герцоги были превращены в должностных лиц короля, которым подчинялись правители отдельных областей — графы. Император Карл Великий (768—814), желая покончить с племенными междоусобицами, упразднил герцогскую власть.

Далее история герцогской власти в различных странах Европы расходится.

В Германии, фактически никогда не являвшейся единым образованием, вновь возникло 5 крупнейших территориальных образований — племенных герцогств, образованных примерно по территории расселения в начале Темных веков одноименных германских племен. Стоящие во главе их племенные герцоги подчинялись королю Германии и императору Священной Римской империи скорее номинально и периодически оспаривали друг у друга право занимать престол империи.

Также аналогом является высший аристократический титул Священной Римской империи "фюрст".

8. Эрцге́рцог (нем. Erzherzog (сокр. Ehzg), полное название — Erzherzog zu Österreich, Archidux Austriae (сокр. A.A.). старинный русский перевод — архигерцог) — титул, используемый исключительно членами австрийского монаршего дома Габсбург-Лотарингский дома.В иерархии титулов Германии эпохи средних веков и нового времени эрцгерцог стоит выше герцога, но ниже короля. Этот титул наиболее близок к титулу великий герцог.

Аналогом в Скандинавии является "конунг",

Вот пожалуй, и всё. Выше по иерархической лестнице только папа римский (по мнению папы римского) и Бог.

Подписывайтесь, с нами Вы узнаете много разных интересных и познавательных фактов о мировой истории.

Читайте также: