Имеет ли право страховая компания требовать выписку из амбулаторной карты
Обновлено: 19.05.2024
КС подчеркнул, что несмотря на десятки принятых поправок в Закон об охране здоровья, ни одна не была направлена на совершенствование регулирования доступа заинтересованных лиц к медицинской документации покойного
13 января Конституционный Суд РФ вынес Постановление № 1/2020 по делу о проверке конституционности ч. 2 и 3 ст. 13, ч. 5 п. 5 ст. 19 и ч. 1 ст. 20 Закона об основах охраны здоровья.
Суды признали отказ медучреждения предоставить копии медицинских документов жене умершего пациента правомерным
Отказывая заявительнице в предоставлении копий документов, НИИ гематологии сослался на то, что запрошенные сведения составляют врачебную тайну.
Суды первой и апелляционной инстанций признали отказ медучреждения правомерным. В передаче жалоб на рассмотрение судов кассационной инстанции, включая Верховный Суд РФ, также было отказано. При этом суды указали, что супруг истицы при жизни с заявлением о предоставлении копий документов о состоянии своего здоровья не обращался и согласие на получение женой таких документов не оформлял. В подписанном им информированном добровольном согласии на медицинское вмешательство в 2014 и 2016 гг. истица была указана в качестве лица, которому может быть передана информация о здоровье супруга. В согласии, датированном январем 2017 г., такое лицо не указывалось.
Суд апелляционной инстанции также отметил, что наличие информированного добровольного согласия пациента на медицинское вмешательство не является основанием для выдачи другому лицу его медицинских документов, а лишь дает право на получение информации о диагнозе и состоянии здоровья. При этом правом получать такие документы, а также копии и выписки из них наделены исключительно пациент и его законный представитель.
Кроме того, суды установили, что в районном СО СУ СКР по Кировской области расследуется уголовное дело по факту смерти Е. Свечникова, отвечающему признакам преступления по ч. 2 ст. 109 УК РФ (причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей). В этой связи медицинская документация умершего изъята и приобщена к материалам дела, а Римма Свечникова признана потерпевшей. Таким образом, указали суды, истица может реализовать свои процессуальные права при ознакомлении с материалами дела, в том числе с медицинской документацией. Они также отметили, что иной документацией, кроме содержащейся в амбулаторной и стационарной картах, медучреждение не располагает. Кроме того, экспертом было установлено, что подписи от имени Е. Свечникова в ряде медицинских документов выполнены другим лицом.
Постановлением районного следователя Римме Свечниковой было отказано в ознакомлении с медицинскими документами, имеющимися в уголовном деле, и получении их копий со ссылкой на то, что она как потерпевшая вправе знакомиться со всеми материалами уголовного дела и снимать их копии только по окончании предварительного расследования.
В связи с этим, по мнению заявительницы, оспариваемые нормы Закона об охране здоровья допускают возможность отказа лицу, указанному в информированном добровольном согласии пациента в качестве лица, которому в интересах последнего может быть передана информация о состоянии его здоровья, в предоставлении таких сведений после смерти пациента, в том числе в форме копий медицинских документов.
КС поддержал доводы заявительницы
Кроме того, отмечается в постановлении, доступ к медицинской информации умершего может потребоваться членам его семьи в связи с реализацией ими своего права на охрану здоровья и медицинскую помощь (ч. 1 ст. 41 Конституции РФ) – например, при необходимости диагностирования и лечения генетических, инфекционных и иных заболеваний.
Конституционный Суд указал, что с учетом необходимости баланса частных и публичных интересов Законом об основах охраны здоровья (ч. 4 ст. 13) предусмотрены случаи, когда предоставление сведений, составляющих врачебную тайну, допустимо без согласия гражданина или его законного представителя: обследование и лечение гражданина, состояние которого не позволяет ему выразить свою волю; угроза распространения инфекционных заболеваний, массовых отравлений и поражений; запрос органов дознания, следствия, суда, УИС и прокуратуры; оказание медпомощи несовершеннолетнему; информирование органов внутренних дел о поступлении пациента, в отношении которого есть достаточные основания полагать, что вред его здоровью причинен в результате противоправных действий; обмен информацией медорганизациями; контроль качества и безопасности медицинской деятельности.
В то же время, подчеркивается в постановлении, закон не содержит положений, определяющих правовой режим доступа после смерти пациента к информации о состоянии здоровья и медицинской документации, в частности, его супруга, близких родственников и лиц, указанных в согласии на медицинское вмешательство в качестве лица, которому в интересах пациента может быть передана данная информация, а также ее объем, форму и сроки предоставления.
Высшая судебная инстанция напомнила, что указывала ранее на потребность сбалансированного учета интересов пациентов, их супругов, родственников и других лиц в вопросах доступа к медицинской информации пациента в случае его смерти. Так, если сведения о причине смерти и диагнозе пациента доступны заинтересованному лицу в силу закона, сохранение в тайне от него информации о принятых мерах медицинского вмешательства, в том числе о диагностике, лечении и назначенных препаратах, не может во всех случаях оправдываться необходимостью защиты врачебной тайны, особенно с учетом мотивов и целей обращения за такими сведениями.
КС также подчеркнул, что несмотря на несколько десятков принятых поправок в Закон об основах охраны здоровья, ни одна из них не была направлена на совершенствование нормативного регулирования доступа заинтересованных лиц к медицинской документации умершего пациента. Вследствие этого сложилось неоднозначное, нечеткое и противоречивое правовое регулирование, что не соответствует Конституции.
В этой связи Суд признал оспариваемые законоположения неконституционными в той мере, в какой неопределенность их нормативного содержания не позволяет определить условия и порядок доступа к медицинской документации умершего пациента его супруга (супруги), близких родственников (членов семьи) и (или) иных лиц, указанных в его согласии на медицинское вмешательство.
Признавая дело заявительницы подлежащим пересмотру, КС указал на необходимость внесения изменений в законодательство, позволяющих нормативно определить условия и порядок доступа к указанным сведениям. До принятия таких поправок заинтересованные лица вправе незамедлительно получать копии (электронные версии) медицинских документов. Отказ в их выдаче, подчеркивается в постановлении, допустим, только если пациент при жизни выразил запрет на раскрытие соответствующей информации.
Эксперты оценили практическую значимость постановления
Как заметила адвокат АП Челябинской области Елена Цыпина, получить медицинскую информацию в отношении умерших лиц, действительно, было очень сложно. Такие ситуации, пояснила она, возникали, когда родственники и близкие умерших полагали, что тем при жизни не была оказана надлежащая медпомощь, и желали бы получить достаточную информацию по этому поводу.
Читайте также: