Имеет ли губернатор неприкосновенность

Обновлено: 16.06.2024

Считается, что чем выше судебная инстанция, тем более квалифицированные судьи ее заполняют. И тем качественнее будут судебные акты, принимаемые ею.

Увы, но в России это правило, основанное на в целом банальной формальной логике, работает далеко не всегда. Это касается и нашего верх.суда. За исключением, пожалуй, актов коллегии по экономическим спорам, которые хотя и являются, чаще всего довольно незатейливым пересказом обстоятельств спора, содержащим одну-две правовых сентенции, но при этом они хотя бы не содержат грубых ошибок и не вызывают оторопи у юристов.

Намного хуже обстоят дела с текстами актов гражданской коллегии этого суда, они в среднем выглядят куда слабее чем результат деятельности их коллег из экономической коллегии.

Но сегодня я хочу проанализировать определение административной коллегии нашего верховного суда. Надо сказать, что оно так поразило меня с содержательной точки зрения, что я не мог довольно длительное время собраться духом, чтобы написать о нем.

Фабула дела довольно проста.

Группа граждан обратилась в суд с административным иском, в котором просила суд признать незаконным бездействия губернатора Краснодарского края и администрации Президента России и обязать последнюю совершить определенные действия (обратиться в Генеральную прокуратуру с поручением проверить законность ряда действий, которые, по мнению истцов, нарушали их имущественные права).

Особенность ситуации заключалась в том, что административные истцы – это группа инициативных граждан, являющихся собственниками земельных долей и акционерами кубанского сельскохозяйственного предприятия (АО Племзавод им. Чапаева).

Они, насколько я понял из текста судебных актов, провели митинг, который принял резолюцию, направленную губернатору края и в администрацию Президента России. Видимо, получив бюрократическую отписку (администрация предложила краевым властям оказать гражданам консультативную помощь в защите их прав) на их требования, граждане решили обжаловать действия этих госорганов в суде. Дело касалось, как следует из скудного пересказа, данного в определении, принадлежности гражданам земельных долей и акций сельхозпредприятия.

Никакой государственный орган никакие резолюции митингов выполнять, разумеется, не будет. Хотя бы потому, что при нашем политическом режиме свою субъектность госорган получает не от народа посредством выборов, а от усмотрения нынешнего политического лидера. И поэтому прислушается он (госорган) только к тому, что лидер напишет в очередной статье или скажет на прямой линии. Но не к резолюциям каких-то митингов или народных сходов.

Но вернемся к делу.

Суд первой инстанции принял административный иск к производству, но оставил его без движения, предложив истцам устранить ряд формальных замечаний к иску.

Однако апелляционная инстанция (Краснодарский краевой суд общей юрисдикции) отменил определение об оставлении иска без движения, и, признав, что дело не подлежит рассмотрению в суде, отказал в принятии административного иска.

Его поддержал суд кассационной инстанции.

Административная коллегия верх.суда рассмотрела это дело по кассационной жалобе одного из граждан.

В определении, вынесенном по результатам рассмотрения, содержатся примечательные пассажи, которые не могут оставить читателя равнодушным.

Итак, слово судье верх.суда Е.В. Горчаковой.

«Отменяя определение судьи районного суда, судья апелляционной инстанции указал на то, что административный иск не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке административного судопроизводства, поскольку действия (бездействие) государственных органов, должностных лиц, находящихся в непосредственном подчинении Президента Российской Федерации, не могут быть предметом самостоятельного судебного разбирательства.

В противном случае это означало бы нарушение принципа разделения властей на территории Российской Федерации и явилось бы неправомерным вмешательством в конституционно-правовую и иную деятельность Президента Российской Федерации как главы государства.

В соответствии с частями 1 и 2 статьи 80, статьи 91 Конституции Российской Федерации Президент Российской Федерации является главой государства, гарантом Конституции Российской Федерации и обладает неприкосновенностью. Президент Российской Федерации самостоятелен в разрешении вопросов, отнесенных к его компетенции.

Пунктами 1 и 7 Положения об Администрации Президента Российской Федерации, утвержденного указом Президента Российской Федерации от 6 апреля 2004 года N 490, предусмотрено, что Администрация Президента Российской Федерации является государственным органом, который обеспечивает деятельность Президента Российской Федерации и осуществляет контроль за исполнением решений Президента Российской Федерации.

Общее руководство Администрацией осуществляет Президент Российской Федерации.

Исходя из приведенных положений и принципа разделения властей суд не уполномочен обязывать Президента Российской Федерации и подчиненные ему государственные органы совершать какие-либо действия или принимать решения.

Напомню, что административные истцы обратились в суд с требованием о

(1) признании бездействия администрации президента незаконным и

(2) понуждении администрацию совершить определенные действия.

Верх.суд говорит истцам: оба ваших требования к администрации президента вообще не подлежат рассмотрению в суде.

А это означает, что действия или бездействие администрации президента оказываются вообще выведенными из-под судебного контроля.

Это, конечно, грубейшая ошибка.

Во-первых, это прямо противоречит норме Конституции (ч. 2 ст. 46) о том, что любые действия или бездействие государственных органов могут быть обжалованы в суд. Никаких исключений из этого правила в законах нет.

Во-вторых, это неверно по существу. Как раз из принципа разделения властей и возможности судебной власти контролировать законность действий власти исполнительной и следует, что только суд компетентен давать оценку законности действий любого исполнительного органа.

Я хорошо помню, как в середине 90-х, когда я был студентом юридического факультета мои преподаватели, еще недавно бывшие советскими юристами, с придыханием рассказывали о новом законе, который позволяет – о, восторг! – обжаловать в суд любые действия или бездействия властей. Тогда это казалось чудом, удивительным завоеванием нового права и новой юриспруденции!

Прошло 25 лет, и я с удивлением обнаруживаю, что в нашей Родине завелся госорган, чьи действия в принципе не подконтрольны суду. Что это, новая опричнина?

Но довольно критики, попробуем реконструировать, что же на самом деле хотела сказать судья Е.В. Горчакова в этом определении.

Я напомню, что существует два основных подхода к контролю со стороны суда за действиями исполнительной власти.

Первый предполагает, что суд может только оценить, насколько законно или незаконно с формальной точки зрения действовал государственный орган (то есть, оценить имел ли госорган компетенцию на принятие решения, была ли соблюдена процедура принятия и проч.). Но суд не вправе оценивать разумность и целесообразность принятия административного решения.

Из этого следует, что не вправе обязать госорган принять какое-то решение, которое предполагает реализацию административного усмотрения. Например, суд не вправе обязать местные власти изменить градостроительную зону с установленной госорганом на ту, которую суд счел бы целесообразной. Это связано с тем, что определение градостроительной зоны – сфера административного усмотрения органа исполнительной власти, и суд не может ее реализовывать вместо него.

Второй подход предполагает более широкую дискрецию судов в делах о контроле за деятельностью органов исполнительной власти. Она выражается в том, что суд не только может оценить законность или незаконность какого-либо акта или действия госоргана, но и вынести свое собственное решение по какому-либо вопросу, если он вдруг сочтет это целесообразным, признав решение госоргана нецелесообразным, ошибочным, преждевременным и т.п.

Например, в рамках такого подхода суд может аннулировать разрешение на строительства храма, выданное местными властями, не потому что оно формально чему-то не соответствует, а потому что, по мнению суда, количество храмов на данной территории достаточно, и местному сообществу будет лучше, если спорная территория по-прежнему будет занята сквером.

Мне, разумеется, ближе второй подход, но лишь при условии адекватного судейского корпуса (правда, при неадекватном судейскому корпусе суд как институт вообще утрачивает смысл).

Наш верх.суд традиционно придерживался первого подхода к судебному контролю, ВАС РФ в свое время аккуратно пытался двигаться в сторону второго. В связи с ликвидацией ВАСа само обсуждение второго подхода кажется сейчас просто несерьезным. Верх.суд закрепил первый подход в п. 62 пост. пленума № 36 от 2016 г. В общем, именно первый подход должен считаться укоренившимся в нашей правовой системе.

Мне кажется, что вроде этого и хотела сказать судья Горчакова: истца фактически просят, чтобы суд заставил администрацию президента совершить действие, которое основано на управленческом усмотрении. А это в рамках победившего подхода к судебному контролю за исполнительной властью это невозможно.

Но ведь тогда именно это и надо было написать в определении, а не повторять совершенно неправовые рассуждения нижестоящих судов (о разделении властей, неприкосновенности и самостоятельности президента и потому – о нахождении его администрации вне судебного контроля). Строго говоря, судья Горчакова максимально близко к этому выводу и подошла:

Однако эта фраза не точная: например, если президент в силу закона обязан совершить какое-либо конкретное действие (например, объявить дату проведения выборов в думу) в определенный срок, но не сделал этого, разумеется, суд может обязать президента совершить это действие.

Но суд – в рамках первого подхода – не вправе обязать президента принять какое-либо решение, которое находится в пределах его усмотрения (например, суд не может обязать президента разработать законопроект о повышении пенсионного возраста или о запрете усыновления российских сирот иностранцами и проч.).

Вот что я хотел бы увидеть в определении судьи Горчаковой – транспарентные и содержательные рассуждения о пределах судебного контроля за действиями исполнительной власти.

Увы, такой смысл в нем можно увидеть только в результате глубокой юридической реконструкции.

Характерна история появления этого позорного института в АПК. Мы (в ВАСе) в свое время гордились, что в арбитражном процессе этого дремучего советского рудимента нет.

Но в 2016 году случилась забавная история. Житель города Балаково обратился в арбитражный суд Саратовской области с иском к президенту Путину об отрешении того от должности.

Любопытно еще одно обстоятельство.

Защитив при помощи института отказа в принятии иска фигуру администрации президента (и, очевидно, самого президента), судья верх.суда резко критикует нижестоящие суды за то, что они защитили от судебного контроля не только администрацию президента, но заодно и краевых начальников.

Судья Горчакова пишет замечательные слова:

«Конституция Российской Федерации каждому гарантирует судебную защиту его прав и свобод в том числе путём обжалования в суд решений и действий (или бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц (части 1 и 2 статьи 46).

Статья 33 Конституции Российской Федерации закрепляет право граждан Российской Федерации обращаться лично, а также направлять индивидуальные и коллективные обращения в государственные органы и органы местного самоуправления.

Правоотношения, связанные с реализацией гражданином Российской Федерации названного конституционного права, а также порядок рассмотрения обращений граждан государственными органами, органами местного самоуправления и их должностными лицами регулируются Федеральным законом от 2 мая 2006 года № 59-ФЗ "О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации", закрепляющим право граждан обращаться лично в государственные органы, на которые возложено осуществление публично значимых функций, и их должностным лицам (статья 1, часть 1 статьи 2).

Дальше на основе этих прекрасных цитат судья приходит к выводу, что вопрос о незаконности бездействия губернатора Краснодарского края … конечно же может быть предметом рассмотрения суда в рамках административного процесса!

Примечательно, что для краснодарских судей неподсудными им оказалась как местная администрация, так и федеральная. А для судей федерального уровня – уже только федеральная. А местную администрацию можно, с их точки зрения, в общем-то, и не исключать из сферы судебного контроля.

Я думаю, что выводы об качестве юридического анализа в этом определении верх.суда каждый из вдумчивых читателей сделает сам.

Но я еще раз повторю тот, что я для себя сделал сам для себя: этот текст – про любовь.

Как указал Суд, в сложившейся экстраординарной ситуации губернатором как высшим должностным лицом государственной власти субъекта РФ было осуществлено оперативное правовое регулирование, впоследствии легитимированное правовыми актами федерального уровня

25 декабря Конституционный Суд опубликовал Постановление № 49-П, в котором высказался относительно конституционности постановления губернатора Московской области, ограничивающего передвижение граждан в период самоизоляции.

КС проверит конституционность положений постановления губернатора Московской области, из-за которых возбуждено дело об административном правонарушении в отношении передвигавшегося по городу гражданина

Суд указал, что постановлением была введена обязанность для граждан не покидать места проживания (пребывания), за исключением случаев обращения за экстренной медпомощью и иной прямой угрозы жизни и здоровью, случаев следования к месту (от места) осуществления деятельности (в том числе работы), которая не приостановлена в соответствии с данным постановлением, осуществления деятельности, связанной с передвижением по территории Московской области, в случае если такое передвижение непосредственно связано с осуществлением деятельности, которая не приостановлена (в том числе оказанием транспортных услуг и услуг связи). Исключение также составили поход в магазин или заведение, работа которых не ограничена, выгул домашних животных на расстоянии, не превышающем 100 м от места проживания, вынос мусора до ближайшего места накопления отходов.

Правила введены в соответствии со ст. 10 Закона о защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера

Суд отметил, что из постановления губернатора Московской области следует, что он издан в соответствии с Законом о защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера, Законом по санитарно-эпидемиологическом благополучии населения, Положением о единой государственной системе предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций, утвержденным Постановлением Правительства от 30 декабря 2003 г. № 794, законом Московской области о защите населения и территории Московской области от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера и Положением о Московской областной системе предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций, утвержденным постановлением правительства Московской области от 4 февраля 2014 г. № 25/1. Также были учтены рекомендации Роспотребнадзора от 10 марта 2020 г. № 02/3853-2020-27 о мерах по профилактике коронавируса в целях предотвращения распространения коронавируса на территории Московской области.

Пределы рассмотрения нормы

Высшая инстанция указала, что п. 4 ч. 1 ст. 43 Закона о Конституционном Суде предусматривает возможность проверки конституционности нормы, не имеющей более юридической силы, в случаях, когда акт, конституционность которого оспаривается, продолжает применяться к правоотношениям, возникшим в период его действия.

Суд отметил, что, принимая во внимание продолжительность временных рамок реализации процедуры пересмотра постановлений и решений по делам об административных правонарушениях, возбужденных в связи с нарушением гражданами оспариваемого правоограничения, возможность применения оспариваемого положения к ранее возникшим правоотношениям не является исчерпанной.

Не является, по мнению КС, препятствием для производства по данному делу и то обстоятельство, что применительно к привлечению Сергея Пантюхова к ответственности по ч. 1 ст. 20.61 КоАП (протокол составлен 24 апреля) на момент обращения Протвинского городского суда МО с запросом в КС (12 августа) истек трехмесячный срок давности, поскольку конституционно-правовая оценка оспариваемого регулирования в любом случае имеет юридическое значение при выборе правоприменителем (судом) нормативных оснований прекращения производства по делу об административном правонарушении, предусмотренных ч. 1 ст. 24.5 КоАП.

Постановление губернатора носило опережающий характер

КС заметил, что защиту прав человека и осуществление мер по борьбе с катастрофами, стихийными бедствиями, эпидемиями, ликвидацию их последствий Конституция относит к совместному ведению РФ и ее субъектов, что означает допустимость участия органов государственной власти субъекта Федерации – с соблюдением иерархической соподчиненности правовых норм – в регулировании вопросов, касающихся защиты прав человека, а также населения и территорий от чрезвычайных и других аналогичных по уровню опасности ситуаций природного и иного характера.

По мнению КС, в сложившейся экстраординарной ситуации губернатором Московской области как высшим должностным лицом государственной власти субъекта Федерации (это относится к большинству регионов) было, по сути, осуществлено оперативное правовое регулирование, впоследствии легитимированное правовыми актами федерального уровня. По смыслу правовой позиции, неоднократно высказанной Судом, это не может расцениваться как противоречие положениям Конституции (постановления от 21 марта 1997 г. № 5-П; от 9 июля 2002 г. № 12-П и от 14 апреля 2008 г. № 7-П).

При этом, заметил Конституционный Суд, динамика одновременного автономного развития нормативного регулирования по данному вопросу на федеральном и региональном уровне отчетливо отражает экстраординарность ситуации, в которой каждый из уровней государственной власти в рамках конституционной обязанности по защите жизни и здоровья граждан предпринимал усилия по минимизации ущерба для этих ценностей регулятивными средствами, причем понимание необходимости этих средств было общим и для федерального, и для регионального уровня публичной власти. В связи с этим опережающий характер регулирования в оспариваемом постановлении (особенно с учетом масштаба пандемии) не может служить основанием для вывода о признании его в конкретно-исторической ситуации противоправным и противоречащим положениям Конституции даже в короткий период до принятия федеральных актов, придавших ему формально-юридическую легитимацию.

Суд отметил, что ст. 20.6.1 КоАП, предусматривающая ответственность за невыполнение правил поведения при ЧС или угрозе ее возникновения, была введена Законом от 1 апреля № 99-ФЗ, который вступил в силу с той же даты – дня официального опубликования. Именно эта норма, как следует из представленных материалов, явилась нормативным основанием для привлечения гражданина к административной ответственности за деяние, совершенное после указанной даты, в конкретном деле, в связи с которым заявитель обратился в Конституционный Суд. Поэтому, указал КС, в настоящем деле не возникает вопрос о допустимости распространения возможности опережающего характера регулирования субъектами Федерации в такой ситуации на случаи установления законами субъектов РФ об административных правонарушениях ответственности за нарушение соответствующих нормативных правовых актов (п. 1 ч. 1 ст. 1.3.1 КоАП).

Высшая инстанция добавила, что выбор правовых средств, направленных на защиту жизни и здоровья граждан в ситуациях, связанных с распространением заболеваний, относится по общему правилу к дискреции законодателя, а если такие правовые средства имеют характер мер по ограничению иных прав – к дискреции федерального законодателя. В то же время отсутствие правового регулирования, адекватного по содержанию и предусмотренным мерам ЧС, угрожающей жизни и здоровью граждан, при том что такая угроза реальна и безусловна, не может быть оправданием для бездействия органов публичной власти по предотвращению и сокращению случаев наступления смертей и тяжелых заболеваний. Подобное бездействие означало бы устранение государства от исполнения его важнейших конституционных обязанностей – признания, соблюдения и защиты прав и свобод человека и гражданина – и, по сути, приводило бы к ее игнорированию в силу сугубо формальной интерпретации конституционного принципа верховенства закона, без учета того, что интересы защиты жизни и здоровья граждан при определенных обстоятельствах могут преобладать над ценностью сохранения обычного правового режима реализации иных прав и свобод, а право на свободу передвижения по своей природе не является абсолютным.

Соразмерность данного ограничения, посчитал Суд, проявляется прежде всего в тех разумных исключениях из общего правила о запрете покидать место проживания (пребывания), которые содержались в самой норме (подп. 3 п. 5). Эти исключения не содержат признаков социальной и иной дискриминации и основаны на рациональном понимании объективных жизненных потребностей граждан и общества, что также свидетельствует об их конституционно-правовой допустимости.

Впоследствии постановлением губернатора Московской области от 28 мая № 263-ПГ ранее введенные цифровые пропуска были отменены одновременно с общим смягчением ограничительных мер с 28 мая. В частности, граждане могли заниматься физкультурой и спортом на открытом воздухе.

О привлечении к административной ответственности

Конституционный Суд посчитал, что приведенные нормативные исключения из общего правила о запрете для граждан покидать место проживания (пребывания) по конституционно-правовому смыслу не могут рассматриваться как исчерпывающие в контексте привлечения лица к административной ответственности.

Так, пояснил КС, согласно положениям КоАП не является правонарушением причинение лицом вреда охраняемым законом интересам в состоянии крайней необходимости, т.е. для устранения опасности, непосредственно угрожающей личности и правам данного лица или других лиц, а также охраняемым законом интересам общества или государства, если эта опасность не могла быть устранена иными средствами и если причиненный вред менее значителен, чем предотвращенный (ст. 2.7 и 24.1).

Конституционный Суд указал, что правоприменительные органы, в том числе суды, вправе учесть и другие обстоятельства, свидетельствующие об уважительности причин, по которым гражданин был вынужден покинуть место проживания (пребывания). Иное свидетельствовало бы о произвольности выводов суда (должностного лица) и об ограничении возможности заинтересованных лиц обеспечить защиту собственного здоровья и здоровья близких лиц, а также иных конституционных ценностей.

Оспариваемая норма не противоречит Конституции

Таким образом, указал КС, оспариваемая норма не противоречит Конституции, поскольку установление ею обязанности граждан в условиях режима повышенной готовности в целях предотвращения распространения коронавируса не покидать места проживания (пребывания), за исключением предусмотренных в ней случаев, было продиктовано объективной необходимостью оперативного реагирования на экстраординарную (беспрецедентную) опасность распространения коронавируса, вводимые им меры не носили характера абсолютного запрета, допуская возможность перемещения граждан при наличии уважительных обстоятельств, были кратковременными, а возможность их установления получила своевременное подтверждение в федеральном законодательстве.

Данный вывод, подчеркнул КС, подлежит учету применительно к аналогичным положениям нормативных правовых актов других субъектов РФ.

Адвокаты неоднозначно оценили выводы КС

Адвокат также отметил, что в Постановлении № 49-П содержится правильное и положительное указание судам при рассмотрении дел об административных правонарушениях не ограничиваться формальным подходом – т.е. не просто констатировать нарушение правил передвижения, а рассматривать обстоятельства и причины нарушения, а также наличия вреда формального нарушения для общества. По мнению Дмитрия Кравченко, это то, чего очень не хватает российской судебной системе, с трудом воспринимающей сущностные доводы за пределами формальных аспектов.

На очередном заседании областная Дума приняла закон "О гарантиях деятельности губернатора Рязанской области", в котором прописаны основные правовые и социальные гарантии первого лица области, а также его семьи.

Из 20 статей рассмотренного законопроекта (а в них предусмотрены ежемесячное денежное содержание, отпуск, обслуживание губернатора и его семьи, пенсионное и жилищно-бытовое обеспечение при исполнении служебных обязанностей и по окончании их, предоставление связи, охраны и служебного жилого помещения и др.) возражение юристов вызвала статья 6: о неприкосновенности губернатора. О чем на заседании и заявила представитель прокуратуры Нина Сырокваша, напомнив депутатам, что данная норма регулируется только на уровне федерального законодательства и, принимая этот закон на областном уровне, законодательное собрание превышает свои полномочия, ведь федерального закона о неприкосновенности глав исполнительной власти регионов нет.

Однако эти доводы не остудили законотворческого пыла депутатов. Смысл их позиции сводился к следующему: депутат облдумы, избранный в округе с численностью электората 30 тысяч человек, обладает неприкосновенностью, а губернатор, избранный населением всей области, - нет; Дума для того и существует, чтобы пахать юридическое поле, не охваченное еще законодательством; и вообще - что не запрещено, то разрешено.

В результате, несмотря на предупреждение представителя прокуратуры "Вы делаете ошибку", большинство депутатов проголосовали за неприкосновенность губернатора. Впрочем, другого и не приходилось ожидать, ведь часть депутатов, главы местной исполнительной власти, подчинены губернатору напрямую, а другая часть ради успеха своей предпринимательской деятельности тоже заинтересована угодить высшему областному начальнику в данном вопросе. Кремль-то далеко, а нам здесь жить. С этим все ясно. К тому, что депутаты (оговорюсь: многие, но не все), наобещав избирателям биться за их интересы в Думе, заботятся только о себе, мы давно уже привыкли.

Вызывает недоумение другое. К чему такая спешка, такой восторг от своей законодательной смелости, когда в области из года в год не решаются важнейшие социальные проблемы? За примерами далеко ходить не будем, только на этом заседании Думы, при обсуждении других вопросов, прозвучали некоторые удручающие факты. По взносам за неработающее население в фонд медицинского страхования наша область на 84-м месте (а всего регионов в России - 89). В программу строительства жилья для молодых семей бюджет области даже не может пообещать 130 млн. руб. (на 8 лет), потому что эти деньги нужно будет "снять у культуры и физкультуры". Под большим вопросом нормальная подготовка к будущей зиме, поскольку, как объяснила начальник областного финансового управления Елена Федосова, бюджет был принят с дефицитом, и средств, которые сейчас поступают (а доходы уменьшаются), не хватает на затраты по летним сезонным работам. Поэтому обладминистрация попросила думу разрешить открыть кредитную линию на 80 млн. рублей.

На этом фоне необоснованно щедрыми смотрятся затраты бюджета на строительство "Дома губернатора". Простых людей не могут не раздражать начальственные хоромы при безнадежных очередях на жилье даже для льготников. Они ведь не знают, что резиденция построена в соответствии с областным законом, а вот такого закона, чтобы регулярно давать квартиры погорельцам, многодетным семьям, сиротам, чернобыльцам и т. д., у нас нет.

Теперь губернатор у нас полностью укомплектован. У него есть квартира на улице Некрасова, кстати, тоже построенная на бюджетные деньги, и резиденция, в которой Вячеслав Николаевич Любимов с семьей будет жить до окончания срока своих полномочий. Ему положены охрана, полноценный отдых и все прочее, "как у людей".

Вроде бы все по закону, но что-то подсказывает, что негоже чиновнику жить по европейским стандартам, когда остальной вверенный ему народ о таком не мечтает и в отдаленном будущем. У нас есть хорошие пословицы про такую ситуацию: "По одежке протягивают ножки" и "Без порток, а в шляпе".

Кстати, о европейских стандартах: чиновники в цивилизованных странах живут гораздо скромнее наших, тогда как тамошний народ - в десятки раз богаче нашего.

Но вернемся к неприкосновенности, которую с таким рвением добывали депутаты для губернатора. Теперь без согласия Думы он не может быть привлечен к уголовной или административной ответственности, задержан, арестован, подвергнут обыску или допросу, кроме случаев задержания на месте преступления. Не подвергая сомнению законопослушность Вячеслава Николаевича, все же заметим: вряд ли даже самый высокий милицейский чин осмелился бы сказать ему "Пройдемте, гражданин!" и до сего дня. Гадать - будет ли губернатор (Любимов или следующий) брать взятки, злоупотреблять служебным положением и совершать другие караемые законом поступки - сейчас бесполезно. Ясно одно: облдума просто так губернатора не отдаст. Видели ли вы, чтобы в Госдуме с кого-то сняли депутатскую неприкосновенность?

А там, глядишь, и районные главы потребуют для себя неприкосновенности - их ведь тоже "весь народ избирал". И получится, что исполнительная власть станет бесконтрольной и поймать за руку нечестного чиновника будет еще труднее, чем сейчас. Вертикаль власти превратится "вот в такую загогулину. ".

Судя по активности наших думцев, если главам регионов будет не запрещено иметь какие-нибудь символы власти, ну, например, княжескую шапку и меч, наш губернатор их получит первым.

Для того чтобы депутаты разных уровней могли полноценно исполнять свои обязанности, которые на них были возложены на основании положений действующих норм законодательства, им даются определенные права. Одним из таких прав, которое закреплено в Конституции Российской Федерации, является право на неприкосновенность.

✋ Что такое депутатская неприкосновенность

Ни в одном из нормативных актов, которыми регулируется использование депутатами различных уровней власти права на неприкосновенность, не содержится информации о том, что именно следует подразумевать под неприкосновенностью.

Таким образом, понятия депутатской неприкосновенности, с юридической точки зрения, в действующих нормах права не содержится. Однако на основании правоприменительной практики можно сделать вывод, что под депутатской неприкосновенностью следует понимать невозможность привлечения депутата Государственной думы или члена Совета Федерации к административной или уголовной ответственности, а также к гражданской ответственности без получения на то согласия того органа, где он был выбран.

Результатом этого становится достаточно сложная процедура проведения различных процессуальных мероприятий, которые нацелены на вынесение наказания за совершенные правонарушения или преступления.

💡 Правовые нормы

Правовое регулирование вопросов, связанных с присвоением и – в случае необходимости – лишения депутатской неприкосновенности, регулируется следующими нормативными актами:

если же говорить о муниципальных депутатах (то есть участниках выборных органов власти муниципальных образований), то в привычном понимании депутатская неприкосновенность для них не используется. Однако решение о возможности возбуждения уголовного дела в отношении муниципальных депутатов принимается руководителем следственных органов субъекта Федерации на основании статьи 448 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. Если руководителем следственных органов субъекта Федерации принято решение о возможности возбуждения уголовного дела или начале следствия в отношении такого человека, все процессуальные действия в отношении таковых будут осуществляться в общем порядке на основании части 1 статьи 450 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Как вы относитесь к неприкосновенности депутатов и сенаторов, как к гарантии правильного исполнения ими своих обязанностей?

Нейтрально – если человек честный, то такая гарантия ему только на помощь, чтобы его не отвлекали по пустякам Отрицательно – только и пользуются ею, чтобы оставаться безнаказанными за свои дела Положительно – если человек толковый, то пусть будет защищен – глядишь, больше толку будет от такой защиты

👇 На кого распространяется

Депутатская неприкосновенность распространяется на следующих лиц:

сенаторов Совета Федерации Российской Федерации;
муниципальных депутатов в порядке, который установлен действующим законодательством Российской Федерации в отношении участников муниципальных выборных органов самоуправления.

⏰ Срок действия

Депутатская неприкосновенность, установленная указанными выше федеральными нормативными актами, устанавливается на весь срок действия их полномочий.

В рамках такого срока ее действия она распространяется не только на самого депутата, но и на его жилье, на те служебные помещения, которые он занимает, а также на транспорт (как личный, так и служебный) и те средства связи, которые он использует.

Кроме того, досмотру не может подвергаться корреспонденция этого человека и его багаж, а также документы, которыми пользуется лицо, обладающее такой неприкосновенностью.

Читайте также: