Дискуссии теоретические проблемы понятия владения как вещного права

Обновлено: 02.05.2024

В результате этого сложилась парадоксальная ситуация: в самой основе правового оформления развивающегося рыночного хозяйства находятся категории и представления, во многом сформировавшиеся в прежней социально-экономической системе – в условиях максимально огосударствленной экономики, в том числе исключительной собственности государства на земельные ресурсы. Предложения о кардинальном реформировании сферы вещного права, закрепленные в Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации и в проекте новой редакции раздела II Гражданского кодекса РФ, после их принятия Государственной Думой РФ 27 апреля 2012 г. в первом чтении в составе тогда еще единого законопроекта об изменениях ГК РФ на протяжении нескольких лет остаются без движения и по сути без какого-либо внимания законодателя. Между тем в Земельный кодекс РФ постоянно вносятся весьма серьезные поправки и изменения, в том числе касающиеся сферы гражданского права, не только не согласованные с намеченными изменениями ГК РФ, но иногда даже прямо противоречащие им . Тем самым искусственно консервируется ситуация, препятствующая нормальному вещноправовому регулированию отношений по использованию земельных участков как важнейшего вида недвижимости, составляющего основу гражданского оборота.

В таких условиях необходимым становится как серьезное теоретическое осмысление давно сложившегося, но основательно подзабытого у нас учения о вещном праве, так и его систематизированное изложение, учитывающее современные отечественные реалии, в том числе активно развивающуюся правоприменительную практику, а также наиболее близкий опыт вещно-правовой регламентации, сложившейся в высокоразвитых правопорядках европейского континентального (прежде всего пандектного) типа. В связи с этим необходимо отметить, что в последние годы в российской цивилистической науке появились глубокие монографические исследования проблем вещного права, в том числе посвященные ограниченным вещным правам и правовому режиму недвижимости (в частности, работы И.А. Емелькиной, А.В. Копылова, А.Д. Рудокваса, С.А. Синицына, К.И. Скловского, В.В. Чубарова и других ученых), а также ряд серьезных аналитических статей по этой проблематике, в том числе подготовленных молодыми авторами. Это дает основания для оптимистической оценки перспектив развития учения о вещном праве в отечественной цивилистике.

Следовательно, при определении путей развития российского гражданского права и его отдельных институтов и подотраслей необходимы знание и понимание основ их правового оформления в различных правовых системах, позволяющие сделать объективные выводы о целесообразности использования тех или иных подходов. Поэтому в настоящей работе значительное место отведено освещению гражданско-правового регулирования вещных отношений в зарубежном праве, включая его доктринальное осмысление. Сравнительно-правовой анализ представляется неизбежным в современных условиях, когда национально-правовое развитие в силу многих причин не может осуществляться изолированно, как это имело место в предшествующем отечественном правопорядке.

Вместе с тем настоящая книга представляет собой определенный итог многолетней работы автора в области вещного права, начавшейся с публикаций, посвященных союзному и российскому законам о собственности 1990 г. Автору довелось принимать непосредственное участие в разработке этих законов, положивших начало кардинальному реформированию российского гражданского права. Затем последовала деятельность в рабочих группах по созданию Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик 1991 г. и части первой Гражданского кодекса РФ 1994 г., закрепивших первые результаты работы над новым гражданским правом современной России. После этого автор участвовал в деятельности рабочих групп, созданных Советом при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства для разработки Концепции развития гражданского законодательства о недвижимом имуществе 2003 г. и Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации 2009 г., которые наметили пути необходимого развития и совершенствования отечественного вещного права. Автор был участником основной рабочей группы по разработке проекта новой редакции Гражданского кодекса РФ (2010–2012 гг.) и сводной рабочей группы по обсуждению поправок и предложений, поступивших после принятия этого законопроекта Государственной Думой РФ в первом чтении.

Участие в этой законопроектной работе дало возможность наглядно проследить эволюцию законодательных подходов к вещно-правовому регулированию в развивающемся российском праве и достаточно адекватно оценить его содержание исходя не только из собственных теоретических воззрений (что свойственно многим современным доктринальным исследованиям в рассматриваемой области). Работа в перечисленных группах и постоянное общение с их участниками – выдающимися представителями отечественной цивилистики (в числе которых необходимо назвать А.Л. Маковского, Г.Е. Авилова, М.И. Брагинского, В.В. Витрянского, В.А. Дозорцева, Г.Д. Голубова, Ю.Х. Калмыкова, С.А. Хохлова, В.Ф. Яковлева и других членов Совета Исследовательского центра частного права им. С.С. Алексеева при Президенте РФ), которых автор всегда вспоминает с неизменной признательностью, стали основным источником его творческих усилий и в наибольшей мере способствовали формированию развиваемых им взглядов и подходов относительно вещного права, которые ему удается воплотить в научной и учебной литературе.

Поскольку данная работа носит научно-познавательный характер, полезным представляется ознакомление читателя с упомянутыми выше концепциями развития законодательства и подготовленным на их основе вариантом проекта новой редакции раздела II ГК РФ о вещном праве (подготовленном для планировавшегося ранее второго чтения в Государственной Думе РФ), тексты которых приводятся в конце настоящей книги. Автор уверен в неизбежности законодательного закрепления (в том или ином виде) основных идей этого законопроекта, поскольку им оформляется подход, основанный на многолетнем отечественном и зарубежном опыте и вполне отвечающий как современным, так и формирующимся потребностям правового и экономического развития страны. Поэтому его основные положения, определяющие главный вектор законодательного развития в этой важнейшей сфере общественных отношений, в необходимой мере использованы и отчасти прокомментированы в настоящей работе.

Автор надеется на использование этой книги в учебном процессе юридических вузов при подготовке бакалавров, магистров и аспирантов в области гражданского (частного) права, а также при изучении и дальнейшей разработке проблем вещного права юристами, занимающимися как научными исследованиями, так и правоприменительной практикой.

Москва, август 2016 г.

Профессор Е.А. Суханов

Белов В.А. Очерки вещного права: Научно-полемические заметки: Учеб, пособие для бакалавриата и магистратуры. М.: Юрайт, 2015. С. 8—12.

Суханов Е.А. Лекции о праве собственности. М.: Юрид. лит., 1991; Он же. Российский закон о собственности: Научно-практический комментарий. М.: БЕК, 1993.

Исходя из общих теоретических посылок, касающихся вещного права, казалось, нет ничего проще перечислить в определенной последовательности все его разновидности. Действительно, и существуют эти права издревле, буквально вечно, и не так велико их общее количество, так сказать, набор, и все они должны быть законом установлены. Но не так, оказывается,

' Анненков К. Система русского гражданского права. Права вещные.- СПб., 1895.- С. 1.

2 Победоносцев К. Указ. соч.– С. 118,




3 Гражданский кодекс Российской Федерации. Ч. 1. Научно-практический комментарий.– М.: БЕК, 1996.– С. 347.

Для того чтобы сегодня правильно выстроить эту систему в законодательстве нашей страны, нам представляется важным обратиться к историческому опыту – как отечественному, так и зарубежному. Какими были поиски в этом направлении, с чего они начинались, в чем состояли достижения законодателей разных стран и эпох? Начнем с классики римского частного права. Какие виды вещных прав сложились в то далекое время? Еще из учебников по римскому частному праву мы помним три института, которым соответствуют три вида вещных прав: владение, право собственности и права на чужие вещи. Владение было самым первым видом. Возникнув первоначально в отношении земли, оно представляло собой реальное господство лица над вещью, вытекавшее из фактического, физического отношения лица к предмету владения5. Владение рассматривалось как противоречивое право, поскольку оно объединяло правовой и фактический аспекты. Владение могло быть соединенным с собственностью, а могло проявляться вне всякой связи с ней и даже быть ее нарушением. Римское право охраняло владение само по себе, не допуская произвольных его нарушений, независимо от оснований его возникновения. Во владении выделялись разновидности. Из этих разновидностей одни, например цивильное владение, были в большей степени правами вещными, другие, такие как посредственное владение, или держание, тяготели к правам обязательственным. О специфике владения как особого вещного права свидетельствовал особый характер его защиты. Эта защита против всех, включая соб-

5 Римское частное право/Под ред. проф. И. Б. Новицкого и И. С. Перетерского. – М.: Юриспруденция, 1999.–С. 150–151.

ственника вещи, осуществлялась не в форме судебного разбирательства, а посредством приказа претора – интердикта, который давал ход особому интердиктно-му производству.

Право собственности как некое модельное вещное право и как наиболее полное право на вещь вырабатывалось в римском частном праве медленно. Еще раз подчеркнем, что в доклассическое время не существовало общего определения собственности, а давалось перечисление отдельных полномочий собственника. В древнейшем праве даже не было специального термина для обозначения собственности. Частноправовое понятие собственности сложилось к концу классического периода (III в. н. э.), когда обычным термином, обозначающим это понятие, стал термин proprietas. Этот термин обозначал собственность как особое отношение господства над вещами, высшее среди других. Как таковое оно могло продолжаться без фактического осуществления, как голое право. В итоге, классическая юриспруденция под собственностью стала понимать неограниченное и исключительное правовое господство лица над вещью, как право, свободное от ограничений по самому своему существу и абсолютное по своей защите 6.

Права на чужие вещи иначе назывались специальными, ограниченными, частичными, парциарными. В рамках этой группы прав сложились самостоятельные виды, которые приобрели специальное регулирование. Из ограниченных вещных прав в первую очередь выделялись сервитут, или обременения, одного имения, хозяйства (служащего имения) в пользу другого (господствующего имения)7. Основными сервитута-ми в римском праве были земельные сервитуты. Они делились на сельские и городские. Сервитуты, представлявшие собой права на чужие вещи, давали возможность их обладателям проходить через соседний участок, прогонять через него скот, проезжать на телеге,

6 Римское частное право. Указ. соч.– С. 170.

7 Дождев Д. В. Римское частное право: Учебник для вузов/Под ред. В. С. Нерсесянца.– М., 1996.– С. 404.

проводить или черпать воду на соседнем участке, спускать воду, проводить канал для нечистот и т. д.,

Среди прав на чужие вещи в римском праве выделялся также узуфрукт. Узуфрукт представлял собой пожизненное право пользования чужой вещью, а его объем (возможности обладателя) считался самым обширным. Пока действовал узуфрукт, собственник не имел права на доходы от вещи, и его собственность считалась голой (nuda proprietas). В праве Юстиниана в качестве самостоятельного выделилось habitatio, или право пожизненного проживания в чужом доме или его части. Субъект этого права мог жить в нем сам или отдавать внаем. Еще одной разновидностью среди специальных вещных прав, возникших в Риме, был суперфиций. Последний представлял собой наследственное и отчуждаемое право пользования строением, возведенным на чужой земле8. Первоначально возникнув как обязательство из договора нанимателя с собственником земельного участка, суперфиций впоследствии получил значение самостоятельного вещного права.

В качестве самостоятельной разновидности ограниченного вещного права в Риме сформировался эм-фитевзис. Он представлял собой наследственное и отчуждаемое право пользования чужой сельскохозяйственной землей с целью ее обработки. Это право выросло сначала из обязательства купли-продажи (эмфитевти-ческой продажи), а затем из аренды. Постепенно арендные отношения превратились в вечную аренду, дававшую особое право на вещь и на особый иск в его защиту. Права обладателя эмфитевзиса были широкими, Он получал в собственность все плоды и доходы от земли, права его переходили к наследникам, могли быть завещаны, подарены и проданы. Основной обязанностью обладателя данного права была уплата ежегодной ренты деньгами или натурой. К числу прав на чужие вещи в римском праве относили и залог. Единого термина для обозначения залога в то время

8 Римское частное право. Указ. соч.– С. 204. 84

Итак, небольшой экскурс в римское частное право позволил нам выделить в нём восемь основных видов вещных прав: владение, собственность, сервитут, узуфрукт, право проживания, суперфиций, эмфитевзис и залоговое право.

А сейчас обратимся к российскому дореволюционному законодательству. Мы его уже касались, характеризуя вещное право как институт права гражданского. Сейчас нас будут интересовать конкретные виды субъективных вещных прав, которые были предусмотрены отечественным гражданским правом до революции. По сути все вещные права закон делил на д в е группы:

право собственности (Свод законов, том 10, ст. 420) и посторонние (неполные) права на имущество (Свод законов, том 10, ст. 432). Подробный перечень неполных прав выглядит следующим образом: I) право участия в пользовании и выгодах чужого имущества; 2) право угодий в чужом имуществе; 3) владение заповедными и наследственными имениями; 4) владение имениями временно заповедными; 5) владение имениями, жалуемыми на праве майоратов в западных губерниях; 6) право владения и пользования; 7) право распоряжения. Естественно возникает вопрос, возможно ли весь этот перечень неполных прав рассматривать в качестве прав вещных. Сразу же оговоримся, что анализ текста законов гражданских, содержащихся в томе 10 Свода законов, представляет известные трудности. Действительно, многим нормам права не хватает четкости, строгости фор-

9 Римское частное право. Указ. соч.– С. 316.

мулировок, поэтому возможны некоторые разночтения в толковании этих текстов. Тем не менее, позволим себе высказать авторский взгляд на перечень видов вещных прав, выделенных российским законодателем того времени. Так, право участия в пользовании и выгодах чужого имущества, по существу, включает в себя ограничения собственности и сервитута, которые также являются ограничениями собственности, но дополнительно предоставляют и определенные возможности их обладателю. Право угодий в чужом имуществе также возможно рассматривать в качестве сервитутов. Свидетельством тому ст. 454 тома 10 Свода законов, предусматривающая право въезда в частные леса. Владение имениями различного рода (заповедными, временно заповедными) скорее отражает специфику правового режима различных земель, нежели особое вещное право. Выделенное законодателем того времени право владения фактически распадается на две разновидности: владение, предоставляемое самим собственником, и фактическое владение, самостоятельное и независимое, или владение как факт. Вторую разновидность владения, думается, можно рассматривать в качестве особого вещного права. Именно как особое право, обладающее специфическим пространством и свойством пожизненности, представлено владение в ст. 514 тома 10 Свода

Что касается пользования и распоряжения, то в них

кого титула вести речь как о вещных, так и об обязательственных правах. Что же касается научного анализа, то для него возникали и возникают в связи с данным обстоятельством определенные затруднения. Отсюда и в цивилистической литературе обнаруживаются разночтения. Цивилисты уточняли законодателя, предлагали дополнить перечень, в частности, правом залога (Шершеневич Г. Ф., Победоносцев К.). Итогом знакомства с законом и цивилистической литературой дореволюционного периода развития России может быть следующий обобщенный перечень видов имеющихся вещных прав: собственность, право участия частного (условно назовем это право русским вариантом сервитутов), владение, право залога.

Таким образом, практически все из классических римских видов вещных прав нашли свое отражение и закрепление в главном Гражданском законе Германии, что является несомненным его достоинством. Возникает вопрос: а возможно ли позаимствовать всю немецкую систему? Думается, что при всей близости наших систем простое копирование в данном случае невозможно. И главное препятствие этому состоит, как представляется, в том, что немецкий законодатель чрезмерно расширяет спектр вещных прав. Например, даже залоговое право на право им рассматривается как

право вещное. Наша же концепция придает важное значение объекту вещного права и не расширяет его понимание. Следовательно, если объектом является имущественное право, то надо говорить о праве обязательственном, а не вещном. Сказанное свидетельствует о том, что при всей плодотворности использования немецкого опыта мы не можем идти по пути его копирования. Этот опыт можно использовать только творчески, учитывая специфику отечественной истории гражданского законодательства, российской циви-листической традиции и современной структуры и содержания ГК.

А сейчас обратимся к тексту ГК и возьмем для анализа следующие статьи: 131, 234, 263, 292, 298, 359. Нашей целью будет разработка новой редакции ст. 216 ГК. Анализ других норм кодифицированного закона нам потребуется для того, чтобы найти в богатом содержании действующего ГК ростки тех видов вещных прав, которые оказались не учтенными текстом ст. 216 ГК.

Обратимся к ст. 292 ГК. Она закрепляет право членов семьи собственника жилого помещения пользоваться этим помещением (проживать). Законодатель в п. 2 ст. 292 ГК замечает, что переход права собственности на жилой дом или квартиру к другому лицу не является основанием для прекращения данного права члена семьи собственника. Итак, мы обнаруживаем законодательно установленный вариант обременения собственности. Данное обременение выступает в виде особого права. Член семьи собственника не вступает сам ни с кем в обязательственные отношения. Он только помечается как бремя в договоре продажи дома или квартиры (ст. 558 ГК). Законодатель логично развил правила ст. 292 ГК в ст. 558 ГК, установив указание на перечень пользователей в качестве существенного условия договора продажи жилого помещения. Таким образом, право пользования жилым помещением или право проживания приобретает самостоятельный характер. Члены семьи собственника приобретают его не из договора, а на основании закона. У субъекта возникает правовая связь с конкретным жилым помещением, определенные возможности в отношении него. Правда, эти возможности ограничены. Он может только пользоваться этим жильем. Закон стоит на защите главной возможности члена семьи собственника – правомочии проживания. Это право следует за вещью (домом, квартирой), защищается от всякого и каждого. И данные признаки с очевидностью свидетельствуют о его вещ-но-правовой природе. Кстати, помимо ст. 292 ГК, о существовании права проживания как особого вещного права свидетельствует и институт легата (завещательного отказа), который никогда не исчезал из граждан-

ского права России. Напомним, что habitatio (право проживания) было известно римскому частному праву. О проживании как разновидности узуфрукта мы говорили, анализируя параграф 1093 ГГУ. Следовательно, есть все основания указать на данную разновидность вещных прав в диспозиции ст. 216 ГК.

специфический субъект права – унитарное предприятие (государственное или муниципальное), т. е. коммерческая организация. Учреждение – организация некоммерческая, вот почему в отношении его вещно-правовых возможностей законодатель счел необходимым сделать специальные указания. Первое указание касается права оперативного управления (ст. 296 ГК). Второе – самостоятельного распоряжения в конкретной ситуации, описанной в п. 2 ст. 298 ГК. Отсюда можно сделать вывод, что наряду с такими правами юридических лиц на хозяйствование с имуществом собственника, как право хозяйственного ведения и право оперативного управления, законодателем предусмотрена еще одна их разновидность – право самостоятельного распоряжения учреждением своими доходами. Данная возможность для учреждения никак не может быть рассмотрена как обязательственное право. Оно явно обладает вещно-правовой природой, так как закрепляет возможности господства над имуществом строго определенного субъекта – учреждения.

Ст. 131 ГК, на наш взгляд, является ярким свидетельством признания нашим законодателем залога в качестве права вещного. В ней законодатель перечисляет вещные права, подлежащие государственной регистрации. Среди них названа ипотека. Указание на разновидность залога (ипотеку) в данной статье обусловлено ее задачей: определить место и роль государственной регистрации вещей особого рода – недвижимых. Следовательно, речь идет не просто о залоге, а об ипо-

теке. Тем не менее само соседство ипотеки с другими вещными правами, на наш взгляд, символично. Этот единый ряд вещных прав, подлежащих государственной регистрации, свидетельствует, что российский законодатель рассматривает залог не только как способ обеспечения обязательства, но и как вещное право в случаях, если его объектом являются физические вещи, т. е. вещи в собственном смысле этого слова. Из сказанного следует вывод, что ст. 216 ГК должна быть дополнена залогом как специфической разновидностью вещного права.

10 Гражданский кодекс Российской Федерации. Ч. 1. Научно-практический комментарий.– М.: БЕК, 1996.– С. 565-

ворения требований, обеспеченных залогом. Отсюда можно сделать вывод, что установленное ст. 359 ГК право кредитора на вещь является правом вещным, а точнее его называть – удержанием. И здесь можно провести полную аналогию с залогом, где название обеспечительного способа и вещного права объединяются и закрепляются в одном термине. Следовательно, удержание, как и залог, может пополнить перечень ст. 216 ГК.

бое вещное право – суперфиций. Сегодня законодатель вновь заговорил об отношениях, возникающих в связи со строительством дома на чужой земле. Однако этот замысел не доведен им до логического конца. Действительно, право застройщика на возводимое им здание на чужой земле, как показывает история, перерастает по своему характеру значение обязательства, приобретая черты особого права на вещь, т. е. вещного права. Российский законодатель, закрепив отношения, по существу равнозначные римскому эмфитевзису, назвал их правом пожизненного наследуемого владения земельным участком. Суперфиций, незаслуженно забытый и важный по своей сути, мог бы получить название права застройки и занять свое место в легальном перечне ст. 216 ГК среди других видов прав на чужие вещи,

Читайте также: