Что если срезать отпечатки пальцев получится ли избежать следов преступления

Обновлено: 30.06.2024

Чтобы показать, как следователи работают на месте происшествия, инсценировали убийство. Фото: Александр КОВГАНКО.

Итак, дано: гараж, в нем - минимум мебели, стол с недопитой водкой и двумя стаканчиками… и тело убитого на полу. Нужно понять, что здесь произошло, и найти виновного в убийстве.

- Довольно типичная ситуация - поножовщина после совместного распития спиртных напитков, - комментирует слкдователь УСК по Брестской области Дмитрий Лосев.

- Уточню, что в осмотре обязательно принимают участие представители организации, которой принадлежит или на территории которой расположено помещение, - говорит Дмитрий Лосев.

В детективных сериалах следователи сразу же блистают стройными умозаключениями, поражая умением выдать тысячу версий, только окинув взором место убийства. В реальности же все начинается со скрупулезного сбора следов и невидимых отпечатков.

На месте происшествия ничего нельзя трогать до тех пор, пока следователи не проведут нужные замеры и исследования. Фото: Александр КОВГАНКО.

Сперва следователи фотографируют и исследуют труп и вещи, найденные около него. Ничего не сдвигается с места до тех пор, пока специалисты все не осмотрят и не замеряют. Нельзя трогать и посторонние предметы в теле жертвы - например, торчащий из груди нож.

Все нужно сфотографировать, чтобы потом было проще восстановить картину происходившего. Фото: Александр КОВГАНКО.

Специалисты оценивают, совпадает ли место ранения с повреждением и отпечатком крови на одежде - так можно понять, переодевали ли убитого. Замеряется температура тела и температура окружающей среды - это поможет определить примерное время наступление смерти. Труп после осмотра забирают в морг. Точные ответы на вопросы, когда и по какой причине наступила смерть, каковы характер ранения и степень тяжести, каков был механизм нанесения травмы, даст судебно-медицинская экспертиза. Вообще, следствие - это целый комплекс сложных исследований. Медико-криминалистическая и судебно-генетическая экспертизы прояснят, каким образом появилась кровь на одежде и кровь ли это, принадлежит она убитому или нет. Судебно-генетическая экспертиза постарается отыскать генотип преступника на теле и одежде убитого.

ПРЕСТУПНИК СЕЛ НА СТУЛ - УЖЕ ОСТАВИЛ СЛЕД

Эксперты на месте убийства видят следы даже там, где они невидимы. Оперативники переключают внимание на бутылку со спиртным и стаканчики. Их два - значит, можно предположить, что до убийства в помещении находились минимум двое.

На столе бутылка и два стаканчика - предполагаем, что убитый распивал спиртное вместе с убийцей. Фото: Александр КОВГАНКО.

- Чтобы обнаружить невидимые следы пальцев рук на бутылке, эксперт наносит на ее поверхность мелкодисперсный дактилоскопический порошок. Он налипает на то место, где оставлен след, и делает его визуально заметным, - объясняет Дмитрий Лосев.

- По узору отпечатка можно рассчитать формулу. Она загоняется в базу. Если найдется совпадение - окажется, что преступник оставлял такие следы и раньше, то он будет легко обнаружен. Это самый примитивный метод отыскания преступника. И достаточно даже фрагмента отпечатка, - объясняет начальник УСК по Брестской области Александр Рахманов.

Эксперт действует очень аккуратно, берет бутылку двумя пальцами, чтобы сохранить все то, что может рассказать о преступнике.

Невидимые отпечатки рук можно сделать видимыми с помощью дактилоскопического порошка. Фото: Александр КОВГАНКО.

- Важно использовать именно такой, физический способ обнаружения следов - химия может уничтожить генотип, оставленный на бутылке, - говорит следователь.

- В фильмах показывают, что преступники орудуют в перчатках, и их потом не могут найти…

- Все равно, в любом случае остаются следы. Или биология, или запах. Вы дотронулись до дверной ручки - все, вы оставили на ней отпечаток и свой запаховый след. Вы сели на стул - на нем теперь частички вашей одежды. А забыть на месте преступления перчатку - это все равно что оставить свой паспорт, - уверяет главный следователь Брестчины. - Генетический материал на предмете оставляется буквально за долю секунды. Помните убийство столинской девушки Ляшук? Тогда на месте происшествия следователи нашли фрагмент бюстгальтера. Был контакт руки преступника с бюстгальтером в момент, когда он его разорвал - этого было достаточно, чтобы найти его геном на этом фрагменте и установить, кто это на самом деле был.

Снимок отпечатков пальцев упаковывается в конверт, предметы покрупнее - в герметичные емкости. Фото: Александр КОВГАНКО.

Когда будут собраны все следы в помещении, следователи расширяют круг поиска улик. Преступник ведь как-то попал в помещение, правильно? Значит, на земле остались отпечатки подошв обуви. Кстати, чтобы на месте убийства не наследили сами оперативники, старший следователь выделяет дорожку, по которой все ходят, - и ни шагу в сторону.

След ноги измеряется, фотографируется. Затем эксперт берет лак в баллончике и сбрызгивает им отпечаток.

Все следы особым образом собираются и упаковываются для хранения. Если преступление не будет раскрыто сразу, следователи смогут вернуться к собранным на месте уликам, когда появятся более современные методы исследований.

Возрастная категория сайта 18 +

ВСЕ РАВНО МЫ ВАС НАЙДЕМ

В Экспертно-криминалистическом центре нет текучки кадров, все спецы с высшим образованием и мастера своего дела. И это не удивительно, ведь экспертам приходится постоянно взаимодействовать со всеми службами МВД: следствием, дознанием, уголовным розыском, ОБЭПом. Так что они, как говорится, всегда в водовороте событий.

Без их работы ни одно дело в суд не уходит, потому что основная доказательная база – в их руках.

– На месте преступления всегда присутствуют либо дактилоскопические, либо биологические, либо трасологические следы (сюда относятся отпечатки обуви, следы орудий взлома и т.д. – Прим. авт.), – рассказывает заместитель начальника ЭКЦ ГУ МВД России по Московской области Ярослав Серов. – Полиция хорошо оснащена. Поэтому хочется всех предупредить: не совершайте преступлений, мы же все равно найдем.

Как рассказал начальник Экспертно-криминалистического центра, полковник полиции Алексей Шибаев, эксперты-криминалисты есть во всех муниципалитетах Московской области, их основная работа – выезды на место происшествия, изъятие следов преступления, их исследование и проверка по криминалистическому учету.

– По оценке эффективности нашей деятельности среди экспертно-криминалистических подразделений МВД России в 2017 году мы заняли первое место, – подчеркнул Алексей Шибаев. – Приятно сознавать, что благодаря высокой результативности нашей работы повышается раскрываемость преступлений.

ЭТУ ФЛЕШКУ НЕ ЗАГУБИШЬ, НЕ УБЬЕШЬ

Особенно помогают в раскрытии преступлений современные средства связи. Мобильные телефоны сейчас изымаются в первую очередь, независимо от вида совершенного преступления. В отдел компьютерно-технических экспертиз ЭКЦ их привозят по 10–20 штук в неделю.

Всю информацию о хозяине телефона эксперты не распечатывают – получилась бы энциклопедия. Ее записывают на диск, а следователь уже сам приобщает к делу то, что надо.

– Бывали случаи, когда злоумышленники пытались во время обыска что-то быстро удалить и уничтожить, ломали флешки, давили телефоны и жесткие диски, – рассказывает Михаил Панфилов. – Наши эксперты, выезжая на место, стараются это пресекать. Но чаще всего у подозреваемых не получается правильно уничтожить источники информации.

Также в отделе компьютерно-технических экспертиз восстанавливают и исследуют записи видеорегистраторов, проводят экспертизы устройств, с помощью которых мошенники извлекают деньги из банкоматов и взламывают системы безопасности транспортных средств.

С ПОТОМ И КРОВЬЮ

– В нашу лабораторию приносят одежду, окурки, жвачки, перчатки, бутылки с мест преступления, – рассказала начальник отдела Елена Казанина. – Осматриваем и отбираем объекты для исследования, из которых можно выделить ДНК. Эта процедура очень трудоемкая, дорогостоящая и многоэтапная.

Помимо микроскопов в лаборатории есть специальный источник света, с помощью которого можно увидеть невидимые глазу следы слюны, спермы, пота, замытой крови – главные объекты исследований. Аппарат для измельчения костей предназначен для опознания трупов – из костной ткани тоже можно выделить ДНК.

– Вот держал злодей, например, в руках ломик, и даже если стер с него отпечатки пальцев, потожировое вещество осталось, можно сделать смыв и изъять ДНК, – рассказывает главный эксперт отдела, биохимик Наталья Парфенова. – Потом результат сопоставляем с базой данных, идентифицируем.

Не специалисту понять, как все это происходит, практически невозможно. Главное – на компьютере потом видишь готовые профили с набором хромосом. Система автоматически определяет совпадения – так объединяют несколько преступлений и даже выявляют лицо, их совершившее, если оно есть в базе.

Отдел занимается еще отработкой образцов ДНК осужденных по тяжким и особо тяжким преступлениям – они поступают сюда из тюрем и колоний и до конца жизни осужденных будут храниться в базе. Во всероссийскую базу вносят также профили лиц, представляющих оперативный интерес: мигрантов, ранее судимых, находящихся под административным надзором, пьяниц, попавших в поле зрения участковых. Благодаря этому, например, в конце 2016 года в Домодедове раскрыли зверское убийство продавщицы. Оперативники изъяли у всех мигрантов, проживавших на стройке неподалеку, образцы эпителия. В результате долгой и кропотливой работы экспертов преступник был выявлен.

В отделе установлена цианокрилатная камера – более современный и эффективный способ выявления отпечатков пальцев. В ней предметы как бы окуривают эфиром этой кислоты и они становятся белесыми, на них высвечивается более четкий рисунок капиллярных линий.

Дальнейшая работа – уже вопрос техники, а точнее – автоматизированной дактилоскопической информационной системы.

– Отпечатки пальцев у всех разные, даже боковые, – заверила начальник отдела Наталья Герцева. – Капиллярный рисунок можно уничтожить, например сжечь кислотой, но тогда получатся травмированные пальцы, а шрамы – это еще большая улика.

СПАЙС В ЧАШКЕ ПЕТРИ

Химическая лаборатория ЭКЦ работает круглосуточно – изъятия наркотиков происходят чаще в вечернее время.

– Вещества привозят в конвертах, и они сразу поступают на экспертизу, ведь чтобы человека задержать, нужны основания, – рассказал начальник отдела Сергей Петров. – Сначала мы проводим экспресс-анализ, а уже после возбуждения уголовного дела нам привозят вещество на более детальное изучение, по нему мы пишем заключение, которое потом идет в суд.

Колбы, пробирки, растворители, микроскопы – здесь все, как в обычной химлаборатории. И не определишь, что в газовый хроматограф вставляют пробы растворенного героина, а трава в чашке Петри – спайс. Несмотря на то что в лаборатории исследуют еще и незамерзайки, и алкоголь на соответствие ГОСТу по безопасности, процентов 70 всей работы связано с наркотиками. Самым популярным остается по-прежнему героин, но его постепенно вытесняют синтетика, спайсы. Причем их состав часто меняется, а квалификационные требования к экспертам химлаборатории – повышаются.

Экспертам все равно, у кого и при каких обстоятельствах изъяты опасные вещества, поэтому и суды им верят. Ни разу по проведенным ими экспертизам не было противоречий и повторных исследований не назначали.

ПУЛЯ – ДУРА, ЭКСПЕРТ – МОЛОДЕЦ

В отделе трасологических и баллистических экспертиз многотомные картотеки следов от обуви, автомобильных шин и взломов. Они тоже помогают объединять и раскрывать преступления. Когда, например, на востоке Подмосковья произошла серия краж из церквей, именно следы от обуви задержанных позволили объединить их в одно дело.

Особое направление работы отдела – баллистическая экспертиза – исследование и идентификация огнестрельного оружия. Замначальника отдела Дмитрий Дворников демонстрирует, как, например, доказать, что пули, найденные на месте преступления, выпущены именно из оружия пойманного злодея.

Для этого в сравнительный микроскоп с шестикратным увеличением вставляют пулю-вещдок и пулю, специально отстреленную экспертом из этого оружия, и сравнивают.

Хотя опытный эксперт и невооруженным глазом по найденным пулям и гильзам может определить, сколько человек и из чего стреляли.

– Все, что изымают на месте происшествия территориальные эксперты: следы взлома, обуви, биологические следы – все упаковываем, фотографируем и в случае пригодности используем для идентификации, – подчеркнул Дмитрий Дворников.

Перебирая содержимое этого чемоданчика, как-то сразу веришь, что злодеям (так все эксперты называют лиц, со следами которых им приходится работать) действительно очень трудно уйти от правосудия.

Если генетическая дактилоскопия может считаться - разумеется, при соблюдении правил отбора проб - абсолютно надежным методом идентификации личности, то анализ обычных отпечатков пальцев ведет порой к ошибкам.

Эксперт рассматривает в лупу отпечаток пальца

На протяжении десятилетий дактилоскопия применяется в криминалистике как абсолютно надежный метод идентификации личности преступника: если эксперты обнаруживают на месте преступления отпечатки пальцев, а затем заявляют об их принадлежности тому или иному человеку, следователи, да и судьи, твердо исходят из того, что он там побывал. Однако исследование, проведенное теперь шотландскими специалистами, свидетельствует о том, что не все так однозначно.

Начать с того, что сам по себе папиллярный рисунок кожи пальцев и ладоней считается уникальным и неизменным на протяжении всей жизни человека, хотя строгого научного обоснования эта гипотеза, несмотря на ее повсеместное практическое применение, как ни странно, до сих пор не имеет. Кроме того, никто и никогда не проводил серьезную оценку достоверности идентификации личности по отпечаткам пальцев. По умолчанию она принимается за стопроцентную, однако есть заслуживающие доверия научные данные, что на самом деле она составляет лишь 98 процентов. Это значит, что в среднем каждый 50-й случай осуждения человека на основе идентификации отпечатков пальцев может быть судебной ошибкой. Но и это еще не все.

Скандал с отпечатками пальцев Ширли Макки

Изрядный удар по репутации дактилоскопии нанес случай, вошедший в историю шотландской криминалистики как "скандал с отпечатками пальцев Ширли Макки" (Shirley McKie fingerprint scandal). Здесь не место вдаваться в подробности этой детективной истории, но вкратце суть ее такова: 8 января 1997 года в своем доме в шотландском городе Килмарнок была найдена зверски убитой пожилая дама по имени Марион Росс (Marion Ross), бывшая сотрудница банка. При осмотре места преступления полиция обнаружила в общей сложности 428 следов рук, из которых 18 были признаны пригодными для идентификации. На основании анализа отпечатков пальцев, выполненного экспертами дактилоскопического отдела шотландского уголовно-регистрационного бюро (Scottish Criminal Record Office - SCRO), в убийстве был обвинен молодой человек Дейвид Асбери (David Asbury), некогда работавший в доме покойной, хотя он упорно отрицал свою причастность к преступлению и имел алиби.

Кроме того, те же эксперты утверждали, что еще один отпечаток пальца, найденный на двери ванной комнаты убитой, принадлежит сотруднице местной полиции Ширли Макки. Она же категорически отрицала факт посещения дома погибшей. А затем развернулась детективная история, окончательно завершившаяся лишь 10 лет спустя тем, что заподозренной в лжесвидетельстве и уволенной со службы Ширли Макки была выплачена солидная компенсация в возмещение морального ущерба. Да и главного подозреваемого Дейвида Асбери, сперва приговоренного к пожизненному заключению, присяжные потом оправдали, потому что все обвинение строилось на дактилоскопической идентификации, а она, как оказалось, была выполнена крайне небрежно или даже предвзято. Одно время речь шла даже о преднамеренной фальсификации улик.

Распространенность метода не гарантирует его достоверность

Но так или иначе, на протяжении ряда лет авторитетнейшие эксперты-дактилоскописты из разных стран, опровергая друг друга, приходили при анализе одного и того же отпечатка пальцев к прямо противоположным, то есть взаимоисключающим выводам. Такую идентификацию убедительной не назовешь, говорит Джим Фрейзер (Jim Fraser), директор Центра судебно-медицинских исследований при университете Стретчклайд в Глазго: "И это отнюдь не единственный такой случай. Был еще один, в прошлом году, он тоже наделал немало шума, поскольку при работе над доказательной базой следствие наделало там много грубых ошибок. Шотландская и британская полиция были вынуждены признать, что в основе всех этих ошибок лежит недостоверная дактилоскопическая экспертиза".

Немало примеров сомнительных дактилоскопических экспертиз дает и практика судопроизводства в США. В 2007 году при рассмотрении дела об убийстве с целью ограбления владельца магазина балтиморский окружной судья Сузан Саудер (Susan M. Souder) заявила: "Хотя идентификация по отпечаткам пальцев применяется в криминалистике вот уже почти сто лет, этот факт не может служить гарантией надежности метода, ведь, скажем, на протяжении многих веков человечество жило в уверенности, что Земля плоская".

Массовые нарушения инструкций в процессе работы

По данным американской Академии наук, требования к надежности и объективности судебно-медицинских экспертиз в ходе повседневной полицейской работы часто нарушаются или вовсе игнорируются. Так, инструкция предписывает, чтобы результат каждой экспертизы перепроверялся коллегами, не связанными с расследованием данного дела, однако этого сплошь и рядом не происходит. Кроме того, эксперты нередко начинают сравнивать отпечатки пальцев уже на месте преступления, как бы предвосхищая результат, хотя этот анализ должен осуществляться только в лаборатории.

А, скажем, такой вариант, как намеренное размещение злоумышленниками чужих отпечатков пальцев на месте преступления с целью запутать следствие, если и рассматривается, то лишь авторами детективных романов, но уж никак не практикующими экспертами. Между тем, все следы, обнаруженные на месте преступления, должны рассматриваться только в их совокупности, и случай Ширли Макки лишний раз это доказывает, подчеркивает Джим Фрейзер, который является соучредителем созданного недавно Европейского объединения судебно-медицинских институтов: "Мы разослали специальную анкету многим экспертам разных стран, и один из вопросов гласил: может ли один отпечаток пальца, найденный на месте преступления и принадлежащий конкретному лицу, служить сам по себе достаточным доказательством, что это лицо действительно там побывало. Полученные ответы нас встревожили".

Профессионалы демонстрируют непрофессионализм

Оказалось, что из многих сотен опрошенных экспертов лишь каждый пятый выказал сомнения, а восемьдесят процентов даже не задумались над тем, что многие предметы, на которых обычно обнаруживаются отпечатки пальцев, будь то стаканы, ключи, книги и так далее, легко могут быть перенесены с места на место. "Мы находимся в ситуации, когда работа полиции уже имеет мало общего с серьезной научной экспертизой, - считает Джим Фрейзер. - Многие эксперты полагают, что идентификация по отпечаткам пальцев имеет такую же доказательную силу, как и генетическая дактилоскопия. А дав один раз какое-то заключение, они уже от него не отступают, потому что уверены в непогрешимости метода. Это совершенно непрофессиональный подход. Мы должны быть критичнее и к себе, и к коллегам, сохранять трезвый взгляд и всегда помнить о возможности ошибок. Ошибок, цена которых очень велика".

Все эксперты-криминалисты, которые 1 марта отмечают день своей службы, обладают удивительным качеством – видеть невидимое. Причём иногда в самом прямом смысле слова. А ещё они уверены, что преступлений без улик не бывает, и доказывают это своей ежедневной работой.

Юрий Петровский в экспертно-криминалистическом центре УМВД России по Омской области работает уже 24 года. В 1992 году, будучи выпускником медицинского института, устроился на работу в правоохранительные органы – временно, как думалось ему в то время.

Глаза и лупа

- Какие экспертизы вы сейчас проводите?

- Я начинал с дактилоскопической и экспертизы холодного оружия – это можно назвать самыми основами криминалистики. Потом получил допуск к проведению трасологии – экспертиза исследует следы обуви, автотранспорта, определяет орудие взлома на месте преступления и так далее; также занимаюсь технико-криминалистической экспертизой документов и почерковедением.

- Если не ошибаюсь, почерковедение – самая сложная специализация? Тут ведь никакие технологии работу не облегчат.

- Все экспертизы непростые, но почерковедение на самом деле считают самой сложной. Смысл её стоит в том, что, например, мне приходит объект исследования и образец. Вопрос в том, одним ли лицом выполнены конкретные записи? Есть определенная методика, согласно которой проводится экспертиза. Понятное дело, что всё делается вручную и без внимательности здесь не обойтись.

- Подделку почерка или подписи всегда можно определить?

- Да, но важен объём исследуемого материала. Если будет изображён один элементарный петлевой элемент, в смысле обычная петля на бумаге, то по нему что-либо конкретное не скажешь.

- Вы верите в то, что по почерку можно определить характер человека?

- Я не очень хорошо отношусь к подобной науке и не верю в то, когда говорят, что почерк связан с характером человека, его наклонностями и способностями. У каждого просто вырабатывается свой почерк, и всё. Однако можно отличить мужской почерк от женского, определить, в каком состоянии находится человек в момент, когда он что-либо писал. Я имею в виду наличие сбивающих факторов, но при этом нельзя отличить алкогольное опьянение от просто эмоционального возбуждения.

Запах преступления

- Сильно ли отразилось время на характере экспертиз? На специфике преступлений в нашем городе?

- На мой взгляд, по сравнению с 90-ми годами прошлого века уменьшилось число квартирных краж и тяжких преступлений. Что касается экспертиз, то возросло число почерковедческих, что связано с волной различного рода мошенничеств – следствие бесчисленного количества предприятий, всевозможных ИП, ЧП, ООО… Не потеряли актуальность и экспертизы холодного оружия – преступлений с их использованием меньше, увы, не становится. Ещё есть интересный момент с фальшивомонетчиками – их число тоже уменьшилось, и такого наплыва поддельных купюр, которые были в конце 90-х – начале 2000-х годов сейчас уже нет.

- Обычный человек поддельную купюру от настоящей сможет отличить?

- А краж, на ваш взгляд, почему меньше стало? Преступников пугают сигнализации и камеры наблюдения?

- Умнее преступники не становятся? Может, сейчас они научились не оставлять улик на месте преступления?

- Улики можно найти практически на любом месте преступления. Первым делом мы ищем отпечатки пальцев. Если человек надевает перчатки, то, например, может их снять, когда трогает руками мелкие предметы. Даже если нет следов пальцев, если преступник не взламывал дверь, то можно найти следы ДНК – уже больше года в Омске работает геномная экспертиза, объектами исследования для которой может стать слюна, волосы, кровь, окурки и так далее. Существуют даже запаховые следы, мы их можем изъять, но исследовать – пока нет. Это направление называется одорология.

- Какой процент раскрытых преступлений зависит от работы криминалистов?

- В процентах сказать сложно, но часто криминалисты помогают раскрыть дело. Самый простой пример - отпечатки пальцев, оставшиеся на месте преступления и потом обнаруженные в базе. Недавно мой коллега помог раскрыть угон автомобиля именно таким способом.

- Юрий Константинович, у вас есть допуск к проведению пяти экспертиз – вам этого объема работы хватает или, быть может, что-то ещё освоить хотите?

- Работы хватает, но, возможно, я бы ещё мог заняться портретной экспертизой – то есть, когда лицо человека, который совершил преступление, сопоставляют, например, с видеозаписью, он это или не он? Видеонаблюдения сейчас очень хорошо помогают в раскрытии преступлений. Даже если ты не видишь лица преступника, ты можешь проследить последовательность его действий – к чему он прикасался, и уже понимаешь, где стоит брать отпечатки пальцев. Иными словами, в таких случаях объём работы виден сразу.

Юрий Петровский, эксперт-криминалист. Окончил Омский медицинский институт в 1989 году, работал санитарным врачом, после чего в 1992 году устроился на работу в экспертно-криминалистический центр УМВД России по Омской области. Помимо работы имеет ряд хобби – коллекционирует монеты, значки, ламповые приёмники середины прошлого века.