Три вида речей совещательные судебные и торжественные

Обновлено: 17.05.2024

ЖАНРЫ 360
АВТОРЫ 280 159
КНИГИ 663 138
СЕРИИ 25 505
ПОЛЬЗОВАТЕЛИ 617 133

Отношение риторики в диалектике — Всеобщность риторики — Возможность построить систему ораторского искусства. — Неудовлетворительность более ранних систем ораторского искусства. — Что должен доказывать оратор? — Закон должен по возможности все определять сам; причины этого. — Вопросы, подлежащие решению судьи. — Почему исследователи предпочитают говорить о речах судебных? — Отношение между силлогизмом и энтимемой. — Польза риторики, цель и область ее.

Риторика — искусство, соответствующее диалектике, так как обе они касаются таких предметов, знакомство с которыми может некоторым образом считаться общим достоянием всех и каждого и которые не относятся к области какой-либо отдельной науки. Вследствие этого все люди некоторым образом причастны к обоим искусствам так как всем в известной мере приходится как разбирать, так и поддерживать какое-нибудь мнение, как оправдываться, так и обвинять. В этих случаях одни поступают случайно, другие действуют в соответствии со своими способностями, развитыми привычкой.

Так как возможны оба эти пути, то, очевидно, является возможность возвести их в систему, так как мы можем рассматривать, вследствие чего достигают цели как те люди, которые руководствуются привычкой, так и те, которые действуют случайно, а что подобное исследование есть дело искусства, с этим, вероятно, согласится каждый. До сих пор те, которые строили системы ораторского искусства, выполнили лишь незначительную часть своей задачи, так как в области ораторского искусства только доказательства обладают признаками, свойственными ораторскому искусству, а все остальное — не что иное, как аксессуары (TrpooufjKai). Между тем авторы систем не говорят ни слова по поводу энтимем, которые составляют суть доказательства, много распространяясь в то же время о вещах, не относящихся к делу; в самом деле: клевета, сострадание, гнев и другие тому подобные движения души относятся не к рассматриваемому судьей делу, а к самому судье. Таким образом, если бы судопроизводство везде было поставлено так, как оно ныне поставлено в некоторых государствах, и преимущественно в тех, которые отличаются хорошим государственным устройством, эти теоретики не могли бы сказать ни слова. Все (одобряют такую постановку судопроизводства, но одни полагают, что дело закона произнести это запрещение другие же действительно пользуются таким законом, не позволяя говорить ничего не относящегося к делу (так это делается и в Ареопаге). Такой порядок правилен, так как не следует, возбуждая в судье гнев, зависть и сострадание, смущать его: это значило бы то же, как если бы кто-нибудь искривил ту линейку, которой ему нужно пользоватьс Кроме того очевидно, что дело тяжущегося заключается не в чем другом, как в доказательстве самого факта: что он имеет или не имеет, имел или не имел места; что же касается вопросов, важен он или не важен, справедлив или не справедлив, то есть всего того, относительно чего не высказался законодатель, то об этом самому судье, конечно, следует иметь свое мнение, а не заимствовать его от тяжущихся.

Поэтому хорошо составленные законы главным образом должны, насколько возможно, все определять сами и оставлять как можно меньше произволу судей, во-первых, потому что легче найти одного или немногих, чем многих таких людей, которые имеют правильный образ мыслей и способны издавать законы и изрекать приговоры. Кроме того, законы составляют с людьми на основании долговременных размышлений, судебные же приговоры произносятся на скорую руку, так что трудно людям, отправляющим правосудие, хорошо различать справедливое и полезное.

Самая же главная причина заключается в том, что решение законодателя не относится к отдельным случаям, но касается будущего и имеет характер всеобщности, между тем как присяжные и судьи изрекают приговоры относительно настоящего, относительно отдельных случаев, с которыми часто находится в связи чувство любви или ненависти и сознание собственной пользы, так что они [судьи и присяжные] не могут с достаточной ясностью видеть истину: соображения своего собственного удовольствия и неудовольствия мешают правильному решению дела.

Итак, как мы говорим, относительно всего прочего нужно предоставлять судье как можно меньше простора; что же касается вопросов, совершился ли известный факт или нет, совершится или нет, есть ли он в наличности, или нет, то решение этих вопросов необходимо всецело предоставить судьям, так как законодатель не может предвидеть частных случаев.

Раз это так, очевидно, что те, которые [в своих рассуждениях] разбирают другие вопросы, например, вопрос о том, каково должно быть содержание предисловия, или повествования, или каждой из других частей [речи], касаются вопросов, не относящихся к делу, потому что [авторы этих сочинений] рассуждают в этом случае только о том, как бы привести судью в известное настроение, ничего не говоря о технических доказательствах, между тем как только таким путем можно сделаться способным к энтимемам. Вследствие всего этого хотя и существует один и тот же метод для речей, обращаемых к народу, и для речей судебного характера, и хотя прекраснее и с государственной точки зрения выше первый род речей, чем речи, касающиеся сношений отдельных личностей между собой, — тем не менее исследователи ничего не говорят о первом роде речей, между тем как каждый из них пытается рассуждать о судебных речах.

Причина этому та, что в речах первого рода представляется менее полезным говорить вещи, не относящиеся к делу, а также и та, что первый род речей представляет меньше простора для коварной софистики и имеет больше общего интереса, здесь судья судит о делах, близко его касающихся, так что нужно только доказать, что дело именно таково, как говорит оратор. В судебных же речах этого не достаточно, но полезно еще расположить слушателя в свою пользу, потому что здесь решение судьи касается дел, ему чуждых, так что судьи, в сущности, не судят, но предоставляют дело самим тяжущимся, наблюдая при этом свою собственную выгоду и выслушивая пристрастно [показания тяжущихся].

Вследствие этого во многих государствах, как мы и раньше говорили, закон запрещает говорить не относящееся к делу, но там сами судьи в достаточной мере заботятся об этом.

Так как очевидно, что правильный метод касается способов убеждения, а способ убеждения есть некоторого рода доказательство, (ибо мы тогда всего более в чем-нибудь убеждаемся, когда нам представляется, что что-либо доказано), риторическое же доказательство есть энтимема, и это, вообще говоря, есть самый важный из способов убеждения, и так как очевидно, что энтимема есть некоторого рода силлогизм и что рассмотрение всякого рода силлогизмов относится к области диалектики — или в полном ее объеме, или какой-нибудь ее части, — то ясно, что тот, кто обладает наибольшей способностью понимать, из чего и как составляется силлогизм, тот может быть и наиболее способным к энтимемам, если он к знанию силлогизмов присоединит знание того, чего касаются энтимемы, и того, чем они отличаются от чисто логических силлогизмов, потому что с помощью одной и той же способности мы познаем истину и подобие истины. Вместе с тем люди от природы в достаточной мере способны к нахождению истины и по большей части находят ее; вследствие этого находчивым в деле отыскания правдоподобного должен быть тот, кто также находчив в деле отыскания самой истины.

Итак, очевидно, что другие авторы говорят в своих системах о том, что не относится к делу; ясно также и то, почему они обращают больше внимания на судебные речи.

Следующим этапом, ставшим предпосылкой к возникновению журналистики, стало развитие древнегреческой риторики. В V – IV веках до н.э. в Античной Греции получила широкое развитие риторика, или ораторское искусство – искусство публичного выступления с целью убеждения. В его основе лежала устная речь. Некоторые исследователи определяют античную риторику как протожурналистику, рассматривая ее как древнее средство массовой коммуникации.

Древняя Греция (Эллада) представляла собой независимые города-государства (полисы). У каждого полиса были свои законы, своя власть, своя монета, иногда – колонии. Объединяло полисы общее культурное пространство, древнегреческий язык и языческая религия. Крупнейшим и самым развитым в культурном, духовном и экономическом отношении полисом были Афины. Поэтому, говоря о древнегреческом ораторском искусстве, мы будем иметь в виду именно афинскую риторику.

Основатель афинской демократии архонт Солон (ок. 640 – ок. 559 гг. до н.э.) провел демократические реформы в своем полисе. Он создал суд присяжных, основанный на состязательности обвинения и защиты. Речи, которые афиняне произносили на суде в свою защиту или против своих соперников – судебные речи, стали критерием истины. Прав тот, кто красноречив и убедителен.

Афиняне часто и по разным поводам обращались в суд. Можно сказать, что суд был непременным атрибутом жизни общества того времени. Он состоял из присяжных, которые выбирались жребием среди афинских граждан сроком на один год, причем повторное избрание не допускалось. Поскольку суды заседали в среднем от 175 до 225 дней в году, то есть большую часть года, судьи вынуждены были на время оставлять свою непосредственную работу. Государство платило каждому судье жалованье, равное или чуть большее прожиточного минимума. Возрастной ценз для избрания судьей составлял тридцать лет.

Учебных заведений, готовящих судей, не существовало, поэтому присяжные были непрофессионалами, и решения, которые они принимали, носили чисто субъективный

В афинском суде не существовало института прокуроров и адвокатов. Истец сам обвинял соперника, равно как и обвиняемый защищал себя сам. Каждый из них обязан был самостоятельно составить в соответствии с регламентом судебную речь. По окончании выступлений сторон судьи голосовали сразу, без дискуссий.

Конечно, далеко не каждый афинянин мог самостоятельно грамотно и убедительно составить судебную речь. Тогда на помощь приходил логограф (от древнегреч. – изготовитель речей для других). За определенную плату логограф составлял клиенту речь, которую тот заучивал наизусть и от первого лица произносил в суде.

Во вступлении говорящий обращался к высокому собранию с комплиментами, кратко излагал суть дела и выражал надежду на объективное рассмотрение своего вопроса. В основной части речи оратор, во-первых, излагал собственное видение проблемы, а во-вторых, отвечал на критику оппонентов (или предвосхищал ее). К речи могли быть добавлены свидетельские показания, фрагменты ранее принятых законов, которые зачитывались перед судьями. Эпилог (заключительная часть) заключал в себе высший эмоциональный накал и тем самым должен был произвести на судей наиболее сильное впечатление. Ведь чтобы речь быстрее и доходчивее доходила до каждого судьи, одних классических аргументов было мало. Тогда в ход вступали аргументы индивидуальные, подтверждающие, как правило, добродетельную жизнь истца или ответчика, его невиновность перед судом.

Задача логографа состояла, в том числе, и в обучении своего клиента ораторским и театральным приемам, необходимым для исполнения речи и, в частности, ее эпилога.

Так, если, например, с оправдательной речью выступал воин, он разрывал на себе хитон и обнажал раны, полученные в битвах за отечество. Раздирание хитона означало высшую степень гнева, негодования. Этот прием широко использовался как в Афинах, так и в Риме, о нем неоднократно упоминается на страницах Ветхого и Нового Заветов. Впрочем, хитон практически никогда не раздирали на куски, но лишь срывали с себя.

Если обвиняли главу большой семьи, то в нужный момент на сцену, стремясь разжалобить судей, выходили плачущая жена с маленькими детьми. К этому приему прибегал, в частности, Сократ, оправдываясь в афинском суде.

Для победы в суде недостаточно было набрать простого большинства голосов: такая победа считалась неубедительной. Требовалось заручиться поддержкой, по крайней мере, двух третей судей. Если судящийся набирал при голосовании менее десяти процентов голосов, то это считалось абсолютным поражением. Проигравший присуждался к уплате штрафа в зависимости от степени вины и должен был оплатить судебные издержки. Помимо штрафа, в арсенале суда существовали такие наказания, как конфискация имущества, полное или частичное лишение гражданских прав, смертная казнь. Самые крайние наказания – изгнание из Афин (остракизм) или смертная казнь – применялись очень редко.

Простые люди, как правило, остракизму не подвергались. К этому наказанию присуждались в основном известные в Афинах люди: политические деятели, ораторы, полководцы и т.п. Осужденный на смертную казнь должен был выпить чашу с ядом.

К середине V века до н.э. риторика из элитарного знания превратилась в общеупотребительную науку и получила широкое распространение сначала в Афинах, а затем и в других греческих городах. Яркими представителями риторики были учителя и

Софисты были странствующими учителями и путешествовали из города в город, распространяя свое знание, так что по своему образу жизни были деятелями коммуникации. Как полагали софисты, абсолютной истины в мире не существует, и истинно то, что можно убедительно доказать. Умелое владение языком, яркость и образность мысли, мастерство убеждения – все это придавало софистам огромную популярность в народе и пользовалось большим спросом. В Элладе успешно функционировали школы красноречия, где преподавали софисты и брали за свои услуги большие деньги. Итак, можно говорить о формировании во второй половине V века до н.э. не только внутриполисной, но и межполисной коммуникации.

Расцвет массовой коммуникации в Афинах пришелся на IV век до н.э., в этот период наибольшую популярность получили комедия, лирика и ораторское искусство. Именно тогда были созданы, в частности, непревзойденные образцы судебного красноречия.

Поражение Афин в противоборстве с Македонией и утрата независимости привели к закату греческую риторику. Ораторское искусство в Элладе просуществовало еще более пятисот лет, но никогда уже не достигало таких высот, как в IV веке до н.э.

В эпоху эллинизма, наступившую после падения Афин, политическое красноречие быстро утратило свои позиции. Многие ораторы, жившие в III – II веках до н.э., стремились не к созданию новых образцов риторики, но, в первую очередь, к подражанию мастерам классической эпохи. Именно тогда появились и получили распространение подделки речей Лисия, Исократа, Демосфена и других выдающихся ораторов прошлого.

В 146 году до н.э. Элладу покорили римские войска. С тех пор на протяжении нескольких столетий сюда приезжали многие молодые римляне для получения риторического образования, которое и в Риме прочно вошло в систему воспитания. Считалось престижным обучиться ораторскому мастерству именно в Элладе.

В IV веке н.э. языческое красноречие полностью проиграло схватку с христианской риторикой, и эллинская риторика окончательно ушла в прошлое.

Хотя преобладающим влиянием в Афинах обладала устная коммуникация, однако во многих случаях ее источником и следствием были публичные надписи. В зависимости от степени важности и необходимости длительного сохранения информации материалом для текста служили камни и выбеленные деревянные таблички – левкомы. Надписи устанавливались в людных местах и содержали указы народного собрания, договоры с другими полисами и т.п. В Афинах левкомы размещались на пьедесталах статуй богов, на уровне глаз читателей. Из чтения таких надписей афиняне узнавали важную государственную информацию, которую потом обсуждали на площадях. Ораторы, выступая в судах или в народном собрании, для подтверждения своих тезисов неоднократно ссылались на тексты надписей, зачитывая их перед публикой.

Все эти надписи наносились, за крайне редким исключением, в единственном экземпляре. Строгой периодичности нанесения на камни и левкомы новых надписей, по-видимому, не было. Собственного названия таблички тоже не имели. Поэтому нет веских причин считать левкомы прообразами современных газет. Хотя, будучи элементами коммуникации, публичные надписи, безусловно, несли в себе некоторые зачатки журналистики.

Почты как регулярно действовавшего и организованного учреждения ни в одном греческом городе не существовало, хотя почтовые связи между полисами отличались периодичностью. Корреспонденция, как правило, перевозилась по морю на кораблях. Связь между городами, не имевшими выхода к морю, осуществлялась глашатаями и гонцами – письмоносцами, которые подбирались из физически крепких молодых людей. В отличие от гонцов, глашатаи были официальными лицами, уполномоченными властями на передачу, как правило, государственной информации.

Иногда, особенно во время войн, гонцы и глашатаи по согласованию с руководством полиса отправлялись на территорию врага и распространяли заведомо ложную информацию. Так они становились активными участниками древних информационных войн.

Срочно?
Закажи у профессионала, через форму заявки
8 (800) 100-77-13 с 7.00 до 22.00

Судебная практика требует высокой точности терминов и даже обычных разговорных слов, не допускает смешивания паронимов: необходимо отличать зачинщика от подстрекателя, не смешивать премию с вознаграждением или заработком, аффект с эффектом.

Мысленные монологи и диалоги

Традиционная риторика никогда не включала внутреннюю речь в круг своих понятий, особенно – собственно ораторских, и здесь она не обозначена как вид красноречия.

Но мысленный этап подготовки высказывания был в поле ее внимания. К формированию мысли привлекались законы и правила логики. Современная риторика расширяет свою сферу, распространяет ее практически на все виды речи, включая и внутреннюю, мысленную. Внутренняя речь тоже имеет свои виды, они функциональны:

1. мысленная подготовка предстоящего высказывания;

3. мысленное решение задач разной степени сложности;

4. воспоминания и размышления со значительной долей элементов образного мышления;

5. созидательная, творческая деятельность, планирование своей деятельности;

6. внутренний диалог, обычно спор с реальным лицом или литературным героем;

7. внутренний диалог с самим собой, самоанализ, комплекс неполноценности, муки совести, обращение к Богу.

Платон и Аристотель уделили существенное внимание дружеской беседе как предмету риторики. Аристотель считал наличие хорошего друга главным компонентом счастья: беседа облагораживает людей, обогащает их, приносит радость. Но житейское общение далеко не исчерпывается беседами друзей. Это деловые переговоры, застольные речи, праздничное веселье, нравственно-назидательные советы и требования в семье, научные, политические споры, интимные объяснения. Эти речи чаще всего спонтанны, отражают сиюминутные настроения, чувства. В них отчетливо выявляется индивидуальность каждого субъекта. Здесь господствует диалог и часто бывает полилог как общение нескольких собеседников или даже многих.

Эмоциональный уровень в бытовом общении также может быть высок. Огромную роль играют невербальные средства общения, уместны умолчания, намеки, ссылки на события. Соблюдения литературной нормы наблюдаются не всегда, стили – от литературно-разговорного с элементами патетики до разговорно-бытового с элементами просторечия, диалектизмами, арготизмами.

Роды и виды ораторского искусства

1.Ранние классификации красноречия.

2.Классификация видов красноречия.

За прошедшие три века сложился определенный тип русского лектора, читающего как вузовские, так и научно-популярные лекции. Для него характерно – открытие нового в науке, стремление повернуть эти открытия лицом к человеку, умение изложить свои открытия доступно и увлекательно.

Судебное красноречие. Ломоносов в своем трактате о риторике, называя основные роды красноречия, написал, что судебное красноречие не имеет распространения в России. Действительно, суд в России вершил самолично судья в закрытом судебном заседании, так было вплоть до реформы 1864г. Происходит реформа, которая заложила новые принципы судопроизводства. Слушание дел стало гласным, в процесс ввели прокурора, адвоката, присяжных заседателей. Суд стал местом публичных заседаний. Громкие судебные процессы привлекали на свои заседания широкую публику, они стали освещаться в печати. Появилась плеяда блестящих судебных ораторов. Это Спасович, Арсеньев, Плевако, Жуковский, Кони. По мнению А.Ф. Кони, начиная со II половины XIX в. сложились определенные типы русского обвинителя и защитника. Судебная речь призвана оказать целенаправленное и эффективное воздействие на суд, способствовать формированию убеждения судей и присутствующих в зале суда граждан.

Социально–политическое красноречие. Авторы риторики в России указывают, что политическое красноречие не имеет распространения в России, но в то же время приводят образцы блестящих речей Петра I, Суворова перед своими солдатами, но эти речи, действительно, были не многочисленны, хотя и ярки. Во II половине XVIII в. выделяется ряд талантливых дипломатов-ораторов. Это Потемкин и Минин. Особенное распространение политические речи получили в среде революционеров. Как яркие ораторы прославились Бакунин, Кропоткин, Плеханов. Школой политического красноречия в России стала Государственная Дума 1906-1917 гг. Именно в это время в Государственной Думе были представлены самые различные слои населения, а множество партий вело беспрестанную борьбу. Именно тогда в России зарождается парламентская речь. С яркими речами запомнились такие революционеры, как Ленин, Троцкий, Бухарин.

Парламентская речь, как видно из названия, звучит обычно в палатах парламентов (например, в Госдуме), а также представительно-законодательны х органов более низкого порядка. Существует две разновидности такой речи: речь типа доклада и речь — выступление в прениях. Особенности парламентской речи — выдвижение какого-то предложения общегосударственного, областного или городского значения и четко выраженный элемент совещательности, т. е. защита своей или отвержение чужой позиции не в митинговой манере (этого в парламентской речи не должно быть), а в стиле взвешенного рассмотрения проблемы, объективности оценок реального положения и перспектив общественной жизни. Однако все же в политических речах типа парламентских по традиции еще со времен Демосфена и Цицерона присутствуют и страстность, и острота слога. Приведем отрывки из парламентских речей В. Гюго, который, как известно, был не только талантливым писателем, но и политическим деятелем, нередко выступавшим в Учредительном собрании Франции:

«Господа, я не принадлежу к тем, кто считает, что на этом свете можно уничтожить страдания. Страдание — Божий закон. Но я принадлежу к тем, кто считает и утверждает, что можно уничтожить нищету. Заметьте, господа, я не сказал: уменьшить, ослабить, сократить, ограничить, — я сказал: уничтожить. Нищета — это такая же болезнь на теле общества, как проказа была болезнью человеческого тела. Нищета может исчезнуть, как исчезла проказа. Уничтожить нищету! Да, это вполне возможно! Законодатели и правители должны неустанно думать об этом, так как до тех пор, пока в этой области не сделано все возможное, их долг остается не выполненным.

Свидетельство и скидка на обучение каждому участнику

Виды красноречия и сферы их применения

Термин "риторика" происходит от древнегреческого слова "оратор" и означает теорию ораторского искусства, науку красноречия. Близко по значению к нему является латинское слово "oratoria". Эти термины связывают с публичными выступлениями, живым словом. Еще в древности люди, мастерски владевшие искусством красноречия (риторы, ораторы), играли значительную роль в общественной жизни [1, с. 9].

Основоположник античной риторической науки Аристотель выделял три основных вида (типа) речей: судебные, совещательные и похвальные (эпидейктические). Это означало, что к тому времени риторическая практика уже накопила достаточный опыт дифференциации и классификации речей и систематизации средств достижения заданного эффекта от них. Учение о трех родах речей в риторике Цицерона несколько отличается от учения Аристотеля, который учение о трех родах речей развил в три вида риторики.

У Цицерона учение о трех видах речей — это те же судебные, совещательные и похвальные речи, определенные ранее Аристотелем, и одновременно это еще и три рода речей, выделенных не по сфере и целям (осуждение, польза, хвала), а по качеству речей, языковым материалом, т.е. по той основе, на которой позже сформировалось учение о трех экспрессивных стилях: высоком, низком и среднем (умеренном) [2, с. 191].

В XVII-XVIII вв. авторы риторик выделяли пять основных типов красноречия.

3. Судебное красноречие – прокурорская (обвинительная) речь. Адвокатская (защитная) речь, самозащитная речь обвиняемого.

5. Богословский – церковное (духовное) красноречие – проповедь, речь в соборе.

Современное ораторское искусство многообразно, его можно разделить на разные роды (разделы) и виды (жанры) в зависимости от конкретной сферы применения: еще Аристотель в своей "Риторике" распределял речи на совещательные, судебные и эпидейктические (торжественные). В XVII-XVIII вв. авторы риторик выделяли пять основных типов красноречия.

1. Социально-политическое красноречие - доклад на социально-политические и политико-экономические темы, отчетный доклад, политическая дипломатия, военно-патриотическая, митинговая, ораторская речи, политическое обозрение. Теоретики Греции и Рима различали красноречие в зависимости от его применения. Пышные церемонии, игравшие большую роль в жизни античного общества, не мыслились без риторики. Торжественное красноречие, согласно античным классификациям, часто идентифицировали с политическим [4, с. 18].

3. Судебное красноречие – прокурорская (обвинительная) речь. Адвокатская (защитная) речь, самозащитная речь обвиняемого. Интересно, что в одном из работ российского автора П.Сергеича (Пороховщикова), созданном на рубеже ХІХ–ХХ вв. (“Искусство речи на суде”), юридическое красноречие рассматривалось не только как подготовка речи для судебного заседания (юридическая оценка действий, моральная оценка преступления, допрос свидетелей, экспертиза и др. составляют здесь только материал для речи) [4, с. 22].

4. Социально-бытовое красноречие – юбилейная, застольная или поминальная речи, "светская болтовня" как нечто легкое, естественное и приятное, без дискуссий, споров и полемик. Возникало не только в водовороте событий настоящего, а питалось эпидектическим и политическим красноречием: это естественно, потому что политика и быт иногда неуловимо переходят друг в друга [4, с. 22].

5. Богословский – церковное (духовное) красноречие – проповедь, речь в соборе.

Список использованной литературы

1. Колотилова Н.А. Риторика. Учеб. пособие. – К.: Центр учебной литературы,. 2007 - 232 с.

2. Мацько Л. И., Сидоренко О. М., Мацько О. М.; Под ред. Л. И. Матько. - М.: Высшая шк., 2003. - 462 с.

3. Олейник О. Риторика: Учеб. пособие. для студ. вузов. /Ольга Олейник. – Киев.: Кондор, 2009. – 170 с.

4. Осипова Н.П., Водник В.Д., Климова Г.П. и др. Ораторское искусство: Учебное пособие для студентов высш. учеб. закл. Юрид. спец. Издание второе/ Под ред. профессора Н.П. Осиповой. – Х.: Одиссей, 2006. – 144 с.

Если Вы считаете, что материал нарушает авторские права либо по каким-то другим причинам должен быть удален с сайта, Вы можете оставить жалобу на материал.

Журналистики в современном понимании слова как особого социального института, выполнявшего функцию сбора, обработки и периодического распространения актуальной общественной информации в античности еще не существовало, как не было и системы периодических изданий, средств массовой информации. Между тем древнегреческий полис выработал некоторые способы передачи социально значимой информации.

Важнейшим каналом общественной коммуникации была агора, городская площадь, служившая центром политической и религиозной жизни полиса, местом собраний. Прогуливаясь на агоре, греки обменивались новостями и мнениями, вели политические споры, узнавали слухи. Глашатаи оповещали граждан полиса о важных событиях.

Другим местом общения греков были гимнасии, помещения для спортивных занятий, которые постепенно превратились в центры обмена информацией и идеями, своеобразные высшие учебные заведения, где с докладами выступали философы.

Красноречие:

Особым видом красноречия являлись судебные речи. В афинском суде, состоявшем из пятисот человек, не было института прокуроров и адвокатов: истец сам обвинял соперника, равно как и обвиняемый защищал себя сам. Всего суд присяжных, собиравшийся для решения наиболее важных и спорных вопросов, насчитывал шесть тысяч человек. Такое количество судей полагалось во избежание их подкупа заинтересованными лицами.

Но далеко не каждый умел грамотно написать судебную речь, и тогда приходил на помощь логограф, который за определенную плату составлял клиенту речь, а также обучал ораторским приемам и особенностям ее исполнения. Эту речь клиент заучивал наизусть и от первого лица произносил в суде.

Исократ, вошедший в историю античной риторики как мастер политической речи, разработал основные композиционные законы создания публицистического произведения, сохранившие актуальность и по сей день. Исократ считал, что ораторская речь должна состоять из:

1) введения, в котором необходимо завоевать расположение публики и завладеть её вниманием;

2) изложения основной темы выступления с выделением преимуществ своей позиции;

3) опровержение аргументов противоположной стороны;

Одним из самых известных представителей жанра торжественного красноречия был Исократ

(436–338 годы до Р.Х.).

1) введения, в котором необходимо завоевать расположение публики и завладеть её вниманием;

2) изложения основной темы выступления с выделением преимуществ своей позиции;

3) опровержение аргументов противоположной стороны;

4) заключения, подводящего итог сказанному.

Исократ создал школу красноречия, которая, по сути, являлась прообразом первого в мире университета. Там изучались не только предметы, непосредственно нужные будущему оратору, но и почти все гуманитарные и многие точные, естественные науки. Курс обучения длился три-четыре года и стоил тысячу драхм (1 драхма равняется 4,366 г серебра), что было доступно только юношам из богатых аристократических семей и делало практически невозможным получение универсального образования политическими оппонентами Исократа – как правило, весьма небогатыми сторонниками афинской демократии.

Развитие книжной культуры:

Книжная культура эпохи эллинизма нашла своё воплощение в создании библиотек. Библиотеки правителей Египта, Ассирии, Вавилона были недоступны широкому кругу. В Греции 5 в. частная библиотека – явление необычное, вызывающее недоумение современников. Аристофан иронизировал по поводу библиотеки Еврипида, утверждая, что Еврипид отцеживал в свои трагедии сок, выжатый из книг. По свидетельству античных авторов, самая крупная частная библиотека принадлежала Аристотелю.

Библиотеки правителей эллинистических государств (например, Александрийская) становились центрами развития культуры. Рядом с Александрийской библиотекой появился Мусейон – первый университет античного мира. В библиотеке и Мусейоне были залы для лекций, для работы и комнаты для обитателей пансиона. В Египте эпохи Птолемеев ученые и поэты находились на содержании у государства, что влекло в Александрию античных интеллектуалов. В библиотеке они работали, отдыхали, читали лекции. Хранителями Александрийской библиотеки были выдающиеся поэты и ученые: Аполлоний Родосский, Эратосфен, Каллимах, Зенодот. По их просьбе закупались книги, под их руководством велась огромная работа по переписыванию и систематизации рукописей. В начале 2 в. до н.э. появился новый, более прочный материал для письма – пергамент. Это привело к созданию нового типа книги (кодекса).

Азианство — направление в риторике, характеризующееся упадком красноречия, когда использовались внешне украшенные речи, но бессодержательные.

АТТИЦИЗМ — стремление писать и говоритьна чистом древнеаттическом афинском диалекте, на к-ром говорили в Аттике в средней Греции в V в. до христ. эры.

Читайте также: