Судебная система европейского союза общие принципы функционирования

Обновлено: 19.05.2024

Как с фактической, так и с юридической точки зрения дела, рассмотренные Судом ЕС, достаточно сильно отличаются от исковых требований в национальных судах или арбитражах. Предсказуемо, что главной причиной являются правопорядок ЕС и юрисдикционные особенности Суда. В качестве одного из выводов можно указать, что государствам выгодно осуществлять частное заимствование в форме облигаций, поскольку в случае Суда ЕС с иском к государству-члену ЕС может обратиться ограниченный круг истцов [1] , среди которых нет частных кредиторов (юридических и физических лиц). Физические и юридические лица могут обратиться с иском к институту ЕС или его должностному лицу, если их действия или бездействия прямо или косвенно затронули интересы истцов. Полагаю, что именно по этой причине в рассматриваемых делах в качестве ответчика был выбран Европейский центральный банк (далее - ЕЦБ), а не государство-член ЕС, как это могло показаться предсказуемым и логичным, на первый взгляд.

В качестве третьего спора было выбрано дело Steinhoff - одно из последних рассмотренных Судом ЕС по этой тематике. В решении суда исследуются вопросы применения основных прав ЕС и принципа pacta sunt servanda .

Дело Alessandro Accorinti and Others v. European Central Bank [4]

В указанном деле итальянский гражданин Алессандро Аккоринти и другие заявители обратились в Суд ЕС с требованием о компенсации ущерба, понесенного заявителями после принятия Решения ЕЦБ 2012/153/ EU от 5 марта 2012 года в отношении приемлемости рыночных долговых инструментов, выпущенных или полностью гарантированных Греческой Республикой и других действий ЕЦБ, связанных с реструктуризацией долга Греции. После принятия Грецией Закона № 4050/2012 и включения частного сектора в процесс обмена облигаций заявители понесли существенные убытки. Обратившись в Суд ЕС, они ссылались на ряд нарушений со стороны ЕЦБ: нарушение принципа защиты законных ожиданий законных, принципа равного обращения с кредиторами; злоупотребления полномочиями и нарушение принципов соразмерности, согласованности и рациональности [5] ; а также на нарушение статей 123 ДФЕС [6] и 127 ДФЕС [7] .

Перед рассмотрением аргументации заявителей Судом ЕС было указано, что согласно статьям 268 ДФЕС (споры о возмещении убытков) и абзацу третьему статьи 340 ДФЕС [8] , ЕЦБ обязан возместить любой ущерб, причиненный им или его служащими при выполнении своих обязанностей. Согласно прецедентному праву ЕС, внедоговорная ответственность применяется mutatis mutandis к ЕЦБ [9] . При этом, в соответствии со вторым параграфом статьи 340 ДФЕС, для внедоговорной ответственности необходимо установить ряд условий совокупного характера: противоправность поведения учреждения или института ЕС, размер причинённого ущерба, наличие причинно-следственной связи между предполагаемым нарушением и ущербом. Иск полностью отклоняется, если одно из приведенных условий отсутствует [10] . В связи с этим сперва Суд приступил к рассмотрению заявленных нарушений.

Нарушение принципа защиты законных ожиданий:

Суд посчитал [14] , что для наступления внедоговорной ответственности ЕЦБ заявители не смогли доказать наличие нарушений принципа защиты законных ожиданий в контексте принципа правовой определенности по следующим причинам:

- Публичные заявления некоторых представителей ЕЦБ о недопущение реструктуризации государственного долга Греции, не могут считаться точными, безусловными и последовательными заверениями, полученными из полномочных и надежных источников, способных вызвать законные ожидания у держателей облигаций, поскольку такие заявления носили общий характер, а также, поскольку ЕЦБ не имел полномочий принимать решения о реструктуризации государственного долга государства-члена ЕС, и, поскольку на тот момент ситуация на финансовых рынках была неопределённой [15] ;

- Заявления ЕЦБ в обстоятельствах растущей неопределенности со стороны участников финансового рынка, следует интерпретировать как имеющее чисто политико-экономический характер, стремление предостеречь игроков рынка от дальнейшего ухудшения экономической ситуации [16] ;

- Кроме того, покупка инвестором государственных облигаций по определению является операцией, сопряженной с финансовым риском, поскольку она подвержена опасностям, связанным с движениями на рынках капитала. Лица, которые приобрели греческие облигации в период финансового кризиса, не действовали как благоразумные и осмотрительные инвесторы, полагающиеся на законные ожидания. Напротив, в свете публичных заявлений, на которые заявители ссылаются в поддержку своих жалоб, указанные держатели должны были знать о крайне нестабильной экономической ситуации, которая определяла стоимость приобретенных ими облигаций, а также о значительном риске, по крайней мере, выборочного дефолта Греческой Республики [17] .

Равное обращение и pari passu :

На указанный довод заявителей, Судом была дана следующая оценка:

- Общий принцип равного обращения требует, чтобы к аналогичным ситуациям не относились по-разному и чтобы к различным ситуациям не относились одинаково, если только такое обращение не является объективно оправданным [19] . Аналогичность различных ситуаций должна оцениваться с учетом всех элементов, которые её характеризуют, в свете применимого в этой ситуации права ЕС. В связи с этим Суд отметил [20] , что частные инвесторы, приобретая греческие облигации, действовали в своих частных интересах, по сравнению с центральными банками стран ЕС, чьи инвестиционные решения направлены на общественные интересы. Таким образом, рассматриваемые ситуации были признаны Судом несопоставимыми, а факт заключения ЕЦБ и центральными банками государств ЕС эксклюзивного Соглашения с целью обмена их облигаций - был признан не нарушающим принцип равного обращения.

- Несопоставимость положения частных инвесторов и центральных банков также следует из их возможности оказывать влияние на европейскую экономику [21] . Любое участие банков в реструктуризации повлияло бы на финансовую целостность ЕС, на состояние финансовых рынков и на рефинансирование кредитных учреждений. Суд отметил, что государственные облигации выступают обеспечением многих кредитных операций, принимаемых центральными банками ЕС [22] . Следовательно, довод о применении статуса преференциального кредитора в ущерб частному сектору был также отклонён Судом.

Злоупотребление полномочиями и нарушение принципов соразмерности, последовательности и целесообразности:

В качестве третьего довода [25] , заявител и ссылал ись на нарушение ЕЦБ принципов соразмерности, последовательности и целесообразности. Предоставленный банкам благоприятный режим в ущерб частным кредиторам, по мнению заявителей, представлял собой злоупотребление полномочиями и не мог считаться частью денежно-кредитной политики, направленной на обеспечение финансовой стабильности.

Однако в связи с тем , что указанный довод был похож на уже заявленные ранее, формулировка заявителей в указанной части жалобы по мнению Суда была слишком краткой и неточной - указанный довод был отклонён [26] .

Ответственность ЕЦБ в отношении законной меры:

Напоследок заявители выдвинули альтернативный довод [27] , что даже в отсутствие противоправных действий со стороны ЕЦБ, частным лицам был причинён ущерб исключительной природы, являвшийся следствием непропорционального и недопустимого вмешательства в саму суть их права собственности.

Суд указал [28] , что относительно внедоговорной ответственности ЕЦБ следующей из абзаца третьего статьи 340 ДФЕС, то сравнительный анализ правопорядков государств-членов не позволяет утверждать о существовании режима, предусматривающего внедоговорную ответственность институтов Европейского Союза за законные действия и законное осуществление их полномочий. Даже если бы принцип такой ответственности был признан, характер причиненного ущерба должен быть исключительным, то есть выходить за пределы экономических рисков, присущих рассматриваемому сектору экономики. Ущерб, понесенный заявителями, был предсказуем и присущ деятельности в финансовом секторе.

На мой взгляд , дело Accorinti даёт важное представление о логике Суда ЕС в делах, связанных с реструктуризацией и выплатой суверенного долга. Особенно важна позиция Суда в отношении основополагающих прав ЕС и принципов, констатация, что заявители, будучи осведомленными о рисках, не могли полагаться на принцип защиты законных ожиданий, также очевидно одобряемое Судом фактическое разделение кредиторов на действующих в публичном и частном интересе и следующая из этого разделения разница в правовом положении. Также можно заметить, что своими решениями Суд стремится избегать положительной судебной практики, которая бы могла воодушевить заявителей предъявлять иски к институтам ЕС, в действительности вытекающих из споров направленных против государства и его действий.

Дело Stefan Fahnenbrock v Hellenische Republik

Переходя к рассмотрению дела Fahnenbrock [29] , уместно вспомнить о преюдициальный (косвенной) юрисдикции Суда ЕС, связанной с рассмотрением запросов судебных органов государств-членов, столкнувшихся с проблемами правоприменения. В деле Fahnenbrock Суд ЕС должен был ответить на запрос Земельного суда Киля (Landesgericht Kiel) относительно толкования статьи 1(1) Регламента ЕС №1393/2007 от 13 ноября 2007 года о передаче судебных и внесудебных документов по гражданским и коммерческим спорам [30] .

Немецкие держатели обратились в немецкий суд с требованием компенсации за нарушение их права собственности Греческой Республикой и в ходе судебного разбирательства немецкий суд должен был установить относился ли указанный судебный иск к гражданским и коммерческим делам по смыслу статьи 1(1) Регламента ЕС №1393/2007258 или же предметом споров была ответственность государства за действия или бездействие при осуществлении публичной власти. Например, по одному из дел, возбужденных в Земельном суде, Министерство юстиции Германии отказалось от принятия и вручения документов о возбуждении дела по дипломатическим каналам, сославшись на необходимость обращения в Суд ЕС и решения этого вопроса в преюдициальном порядке [31] .

Рассматривая указанный вопрос , Суд указал, что выпуск облигаций государством необязательно предполагает осуществление полномочий, выходящих за рамки отношений между частными лицами [32] , по мнению Суда на это указывает также тот факт, что финансовые условия облигаций подчинялись рынку и не устанавливались греческим государством в одностороннем порядке [33] . Также факт принятия Закона сам по себе не ведёт к выводу, что государство действовало, осуществляя государственную власть [34] .

Таким образом, в указанном деле Суд ЕС пришёл к выводу, что греческий Закон 4050/2012 должен рассматриваться как acta iure gestionis (действия государства коммерческого или частноправового характера) и судебные иски, инициированные держателями греческого государственного долга, подпадают под определение “коммерческих и гражданских дел” согласно пункту 1 статьи 1 Регламента ЕС № 1393/2007.

Исходя из вышеизложенного , можно сделать вывод, что, признав коммерческий характер спора, Суд ЕС указал на применимость Регламента ЕС № 1393/2007 и неприменимость для Греции защиты иммунитета в части действия Регламента. Однако, стоит обратить внимание, что указанный Регламент и выводы Суда относятся исключительно к документообмену, юрисдикция национальных судов по рассмотрению трансграничных (гражданских и коммерческих) споров должна определяться в соответствии с Брюссельской конвенцией 1968 года, как на это указал сам Суд ЕС в своём преюдициальном решении [35] . Несмотря на то, что в нём проводится различие между публичными и гражданскими/коммерческими правовыми актами и спорами, толкование, данное Судом в отношении одного нормативного акта, не может быть так просто перенесено на другой акт, относящийся к смежному вопросу (это подтверждается практикой немецких судов, рассматриваемой в последней главе).

Дело Frank Steinhoff and Others v European Central Bank

Другим аналогичным делом, связанным с греческими дефолтными облигациями, является дело Steinhoff [36] . В указанном деле Суд был последователен в своей позиции, но дал ряд новых оценок аргументам заявителей.

Согласно позиции заявителей [37] , одним из нарушений, допущенных Греческой Республикой при принятии Закона №4050/2012 и пересмотре условий облигационного займа, было нарушение нормы международного права pacta sunt servanda, закрепленной в статье 26 Венской конвенции о праве международных договоров 1969 года [38] и, не дав оценку действиям Греции, ЕЦБ допустил противоправное бездействие. Также в свете указанного принципа, заявители возражали против применения в отношении Греции принципа rebus sic stantibus , поскольку на момент выпуска облигаций международное сообщество единогласно призывало к включению в соглашения о выпуске облигаций коллективных оговорок и несмотря на это Греческая Республика сознательно решила не использовать CAC при выпуске соответствующих облигаций.

Исследовав указанный довод, Суд указал [39] , что выпущенные и гарантированные Греческой Республикой долговые ценные бумаги являются формой договорных отношений между Греческой Республикой и заявителями, при этом такие отношения не регулируются принципом pacta sunt servanda статьи 26 Венской конвенции о праве международных договоров, поскольку Конвенция применяется только к договорам между государствами. Тем не менее, по мнению Суда [40] , принцип pacta sunt servanda является фундаментальным принцип любого правопорядка, а также общим принципом права ЕС, в соответствии с которым заключённый на законных основаниях договор является обязательным для его сторон. Однако, заключения ЕЦБ не были адресованы физическим лицам и не были направлены на регулирование отношений между физическими лицами и государствами, выпустившими облигации. Адресатами актов ЕЦБ являлись и являются органы государств-членов, которые обязаны проводить консультации с ЕЦБ. Также интересно заметить, что в своей аргументации [41] Суд сослался на пункт 29 постановления ЕСПЧ от 21 июля 2016 г. по делу Mamatas and Others v. Greece [42] , указав, что в случае возникновения непредвиденных обстоятельств, таких как кризис государственного долга Греции, государство-эмитент имеет право пересмотреть свои соглашения на основе принципа rebus sic stantibus.

Право собственности и статья 17 (1) Хартии:

Как указал Суд , нарушение права собственности как общего принципа права ЕС может повлечь внедоговорную ответственность ЕЦБ, а статья 17 (1) Хартии считается нарушенной не только в результате позитивных действий, но и пассивным поведением или непринятием мер. Следовательно, заявители были вправе ожидать, что ЕЦБ обратит внимание на нарушение такого права при осуществлении своих полномочий, как неоднократно отмечалось в практике Суда ЕС. Однако указанное право (статья 17 (1) Хартии) не является абсолютным и может быть ограничено в общих целях (ради общего блага). Принятый Грецией закон соответствовал общей цели, в том числе обеспечению стабильности банковской системы в зоне евро. Относительно вопроса соразмерности и допустимости вмешательства, Судом было отмечено, что кредитор всегда должен учитывать риск неплатежеспособности должника, включая государственного должника. Как и в деле Accorinti была указана необходимость проявлять осмотрительность [45] , а также отмечена исключительность самих обстоятельств и возможность наступления худших последствий для экономики ЕС в ином случае. Таким образом, в отношении указанного аргумента Суд указал, что в случае заявителей были приняты соразмерные меры, соответствующие статье 17 (1) Хартии [46] .

Свобода движения капиталов и статья 63 ДФЕС: [47]

По мнению заявителей [48] , вследствие применения Закона №4050/2012 в ЕС было ограничено движение капитала, поскольку вместо всей суммы инвестированного капитала несогласные кредиторы получили только часть этой суммы в виде новых облигаций с измененным номиналом и/или сроком погашения (с 2022 по 2042 год).

Суд постановил [49] , что свободное движение капитала может быть ограничено национальным законодательством при условии, что оно обосновано, не зависит от происхождения капитала, направлено на общественное благо и соразмерно.

На основании вышеприведенных и других выводов , Суд ЕС указал, что ни один из приведённых заявителями аргументов не доказал факт нарушения со стороны ЕЦБ, в связи с чем их требование предоставить компенсацию было отклонено [50] .

В контексте рассмотренной жалобы интересна правовая позиция Суда по реструктуризации греческого долга с точки зрения принципа pacta sunt servanda , который Суд посчитал не нарушенным, указав на экономическую нестабильность и возникновение непредвиденных обстоятельств, а следовательно возможность пересмотреть обязательства государства на основе клаузулы rebus sic stantibus , указанной как принцип общего права. В остальной части Суд продемонстрировал последовательный и единообразный подход в оценке нарушения права собственности и свободы движения капиталов и необходимости их ограничений при реструктуризации суверенного долга.

[1] Иски против государства-члена ЕС могут быть поданы Комиссией ЕС, другим государством-членом ЕС, Европейским инвестиционным банком, европейским центральным банком.

[2] Grund, Enforcing Sovereign Debt in Court – A Comparative Analysis of Litigation and Arbitration Following the Greek Debt Restructuring of 2012 // University of Vienna Law Review, Vol. 1 (2017), pp. 71-72

В соответствии с ДФЕС число генеральных адвокатов составляет 8 человек. Но их не хватает и их число может достигать 11.

Лиссабонский договор 2007 г. сохранил гарантии независимости, порядок назначения (по общему согласию правительств государств-членов, кроме специализированных трибуналов, назначаемых Советом) и срок полномочий (6 лет).

Количество судей: 28 в Суде, столько же в Трибунале и 7 в Трибунале по делам публичной службы.

Юрисдикция Суда Европейского Союза охватывает все сферы компетенции данной организации.

Состав, порядок формирования и компетенция Суда Европейского Союза

Состав, порядок формирования и компетенцию определяет: ДФЕС, Устав (статут) Суда ЕС, утверждённый Протоколом ЕС от 17 апреля 1957 года № 3, Процессуальный регламент Суда ЕС 1991:

Состав – ДФЕС Статья 252: Суду оказывают содействие восемь генеральных адвокатов. По запросу Суда Совет, постановляя единогласно, может увеличить число генеральных адвокатов. (на практике 11) Статья 254 :Число судей Трибунала устанавливается Статутом Суда Европейского Союза.

Устав: Статья 48: В состав Трибунала входят двадцать семь судей.

Порядок формирования: ДФЕС Статья 253 : назначаются по общему согласию правительствами государств-членов на шесть лет после консультации с комитетом, предусмотренным в статье 255.

Частичное обновление состава судей и генеральных адвокатов происходит каждые три года на условиях, предусмотренных Статутом Суда Европейского Союза.

Судьи избирают из своего состава Председателя Суда сроком на три года. Его полномочия могут возобновляться.

Судьи и генеральные адвокаты, чьи полномочия истекли, могут быть назначены вновь.

Суд назначает своего Секретаря и устанавливает его статус. Статья 255: Учреждается комитет с целью давать заключение о пригодности кандидатов для занятия должности судьи и генерального адвоката Суда и Трибунала перед тем, как правительства государств-членов произведут назначения в соответствии со статьями 253 и 254. В состав комитета входят семь лиц, отбираемых из числа бывших членов Суда и Трибунала, членов верховных национальных судов и юристов с общепризнанной компетентностью, одного из которых предлагает Европейский парламент. Совет принимает решение, устанавливающее правила функционирования данного комитета, а также решение о назначении его членов. Совет постановляет по инициативе Председателя Суда.

Устав: Статья 9: Частичное обновление состава судей, которое происходит каждые три года, затрагивает поочередно четырнадцать и тринадцать судей. Частичное обновление состава генеральных адвокатов, которое происходит каждые три года, затрагивает каждый раз четырех генеральных адвокатов. Статья 16: Суд образует внутри себя палаты по три и по пять судей. Судьи избирают из своего состава председателей палат. Председатели палат по пять судей избираются сроком на три года. Их полномочия могут быть возобновлены один раз. Большая палата включает тринадцать судей. Ее возглавляет Председатель Суда. В состав Большой палаты также входят председатели палат по пять судей и другие судьи, которые назначаются согласно условиям, предусмотренным процессуальным регламентом.

· Каждое из государств-членов может обратиться в Суд Европейского Союза, если считает, что другое государство-член не выполнило какую-либо из обязанностей, возложенных на него согласно Договорам

· Суд Европейского Союза полномочен выносить решения в преюдициальном порядке о:

а) толковании Договоров;

b) действительности и толковании актов институтов, органов или учреждений Союза.

· Если Суд Европейского Союза признает, что государство-член не выполнило какую-либо из обязанностей, возложенных на него согласно Договорам, то это государство должно принять меры, которые требуются для исполнения решения Суда Европейского Союза.

· Суд Европейского Союза просматривает правомерность законодательных актов, актов Совета, Комиссии и Европейского центрального банка, кроме рекомендаций и выводов, а также актов Европейского парламента, имеющих целью правовые последствия для третьих сторон.

· Суд Европейского Союза также просматривает правомерность актов органов, служб и агентств Союза, имеющих правовые последствия для третьих сторон.

· Суд Европейского Союза для этих целей имеет юрисдикцию по искам государств-членов, Европейского парламента, Совета или Комиссии на основе отсутствием компетенции, нарушением существенного процессуального требования, нарушение договоров или любой нормы права, связанной с их применением, или злоупотребление полномочиями.

· Суд в этих же условиях имеет юрисдикцию по искам Счетной палаты и Европейского центрального банка и Комитета регионов с целью защиты своих прерогатив.
Любое физическое или юридическое лицо в соответствии с требованиями, установленными в части 1 и 2, может начать производство против решения, адресованного этому лицу, или против решения, касающегося их непосредственно и лично, и против регуляторного акта, касается их непосредственно но не приводит к исполнительных мероприятий.

Читайте также: