Сестры хачатурян когда суд присяжных

Обновлено: 01.05.2024

Сразу два резонансных судебных процесса окажутся в центре внимания в августе, и в обоих обвиняемыми оказались армяне. Повышенный интерес общества к этим событиям говорит о том, что межнациональные отношения в России крайне далеки от идеала – и это результат непоследовательной государственной политики.

В ожидании оправдания

Мосгорсуд удовлетворил требование защиты о рассмотрении дела Крестины и Ангелины Хачатурян, вместе с их младшей сестрой Марией обвиняемых в убийстве отца, судом присяжных. Предполагается, что общественное сочувствие молодым красивым девушкам, которых, по версии защиты, жестоко истязал отец, поможет добиться оправдательного приговора.

И всё же даже самооборона в России – преступление повышенной тяжести, число оправдательных приговоров тут единично. Это, к сожалению, связано с государственной политикой, чрезмерно жёстко держащей монополию на насилие. Такая монополия была бы оправданной, если бы у нас чётко работали служба опеки, участковые, оперативные бригады полиции, но этого, к сожалению, зачастую не происходит. Мрачная поговорка "Убьют – тогда звоните" появилась не на пустом месте. В итоге людей оставляют один на один с насилием – и потом наказывают за это.

Масштаб проблемы

Встаёт вопрос: почему в деле Хачатурян вообще дошло до убийства? Жалобы в опеку и ОВД поступали в изобилии, но никто с ними всерьёз не разбирался. Мать девушек утверждает, что причина – тёплые отношения Хачатуряна с местными силовиками; это могло бы быть предметом отдельного расследования, но по понятным причинам не станет. Но даже без этого обстоятельства проблема стала системной: сотрудники надзорных, а иногда и силовых ведомств стараются не связываться с представителями южных диаспор. Негласный аргумент – "у них своя культура". И культура эта порой такова, что сотрудникам опеки, в основном женщинам, просто рискованно попытаться зайти к подобным Хачатурянам, чтобы составить личное представление о происходящем в семьях.

И это – проблема не одного конкретного приговора, а будущего всей нашей культуры.

Контроля над диаспорами практически нет. Более того, многие преступления, совершённые в мигрантской среде, полиция вообще старается не регистрировать. Фото: Zamir Usmanov/Global Look Press

Цифры приведены по результатам переписи 2010 года среди граждан России, к которым приплюсовано оценочное число постоянно живущих у нас граждан других государств. Так, например, в нашей стране проживают 1,18 млн армян – граждан России, и ещё примерно 0,6 млн – граждан Армении. Учитывая сокращение населения самой Армении, ещё при жизни нынешнего поколения Россия станет самой "армянской" страной мира. С остальными диаспорами до такого положения далеко, но и они становятся всё более серьёзными силами. И даже переносят свои старые конфликты на нашу почву.

Интересно, что самая крупная диаспора, украинская, наименее влиятельна, ибо слабо организована и лишена политической поддержки с исторической родины; кроме того, благодаря общности культуры и схожести языков восточные славяне с лёгкостью ассимилируются друг с другом.

Совсем иное дело – выходцы из южных государств (как правило, экс-СССР), за неимением своих автономий в России оказывающиеся в чужом культурном окружении и под предлогом сохранения культурной идентичности противопоставляющие себя ему. Они приносят на нашу землю свои обычаи, многие из которых не без оснований представляются нам дикими, и наотрез отказываются принимать правила поведения, принятые в приютившем их обществе. К чему это может привести, мы видим на примере мигрантского кризиса в Европе – вспомним тихие британские городки, где мускулистые брюнеты годами терроризировали женщин при радикальном невмешательстве местной полиции. Потому что попытки приостановить беспредел натыкались на организованное сопротивление диаспор и обвинения в расизме. Что-то подобное постепенно может развиться и у нас. Сильная национальная идентичность, свой непонятный силовикам язык, зачастую своя, отличная от большинства, религиозная принадлежность – факторы потенциальной дестабилизации.

Армянский монолит

Посмотрим на ситуацию с Арменией, хотя с определёнными нюансами многое можно было бы отнести и к другим упомянутым национальным меньшинствам России. Армянская диаспора в России, независимо от гражданства её представителей, – это монолитная структура с достаточно жёсткой вертикалью. Эти люди могут сколько угодно конфликтовать друг с другом, но как только они чувствуют внешнюю опасность, объединяются даже старые враги. Вспомните убийство Никиты Белянкина – диаспора мгновенно спрятала главного обвиняемого Оганеса Айрапетяна, а глава Союза армян России Ара Абрамян обращался к президенту России Владимиру Путину и омбудсмену Татьяне Москальковой с просьбой повлиять на следствие. Два участника конфликта, включая предполагаемого убийцу (рассмотрение дела по существу начнётся в Мособлсуде на днях), так до сих пор и скрываются в Армении. И это несмотря на резонанс дела, союзнические отношения и полную экономическую зависимость Армении от России! Для справки: по объёму торговли Россия – главный экономический партнёр Армении, Армения – 49-й партнёр России. Причём закупаем мы у нашего союзника далеко не предметы первой необходимости – две трети всех поставок составляют драгоценности и коньяки. Но "своих сукиных детей" нашему правосудию выдадут только при заведомо неприемлемых условиях.

Кстати, нельзя сказать, что это однозначно плохо: такая позиция, при всей её этической сомнительности, вызывает уважение. Маленький народ не даёт своих в обиду, даже когда они неправы. А часто ли главы русских общин за рубежом не стесняются так откровенно давить на следствие, порочить память жертв, привлекать неофициальные ресурсы для защиты своих земляков? Да практически никогда – мы по-другому воспитаны, более "цивилизованы" на западный манер и оттого гораздо более разобщены. Нам есть чему поучиться у армян.

А ещё там были какие-то русские

Кроме упоминания русских в Конституции, мы должны добиваться реального равенства прав для всех наций в России. Никакое меньшинство или даже большинство не должно рассчитывать на особые условия. Все "национальные традиции", противоречащие Уголовному и Административному кодексам Российской Федерации, должны уничтожаться на границе Российской Федерации. Законопослушность никак не противоречит культурному разнообразию, а вот фетишизация этого разнообразия порой приводит к преступлениям.

Мрачная поговорка "Убьют – тогда звоните" появилась не на пустом месте. Сёстры Крестина и Ангелина (слева направо) Хачатурян, обвиняемые в соучастии в жестоком убийстве своего отца. Фото: Антон Новодережкин/ТАСС

Значит ли это, что в русских семьях нет насилия? Да есть, конечно, и куда больше, чем хотелось бы. Но здесь профилактическая работа худо-бедно ведётся, и многие крайности удаётся предотвратить благодаря вмешательству органов опеки, полиции, просто неравнодушных граждан. А вот контроля над диаспорами ни у тех, ни у других, ни у третьих практически нет. Более того, многие преступления, совершённые в мигрантской среде, полиция вообще старается не регистрировать: у нас недостаточно оперативников, способных хотя бы просто в лицо отличить Мурада от Фархада. И это – бомба замедленного действия: если не вернуть нынешних и недавних иностранцев в правовое русло, нас ждут образование "свободных от полиции" гетто наподобие чёрных американских районов, а за ними и прямое межнациональное противостояние.

Нам нужна чёткая, последовательная программа ассимиляции новых соотечественников. Нужен реальный, а не "дал десятку и свободен" контроль знания русского языка и русских традиций. Нужны конструктивные отношения с лидерами диаспор, где во главу угла ставились бы интересы России, а не гордыня её гостей. Нужен мониторинг трудоустройства: если кто-то проговорится, что нанимает "только славян", на него наложат огромный штраф, тогда как, скажем, азербайджанцы без всяких помех подтягивают своих соплеменников в торговые организации. Нужны русские оперативники, хорошо знающие южные языки.

Уважать традиции пришельцев можно только тогда, когда пришельцы уважают твои традиции. В противном случае пришелец становится хозяином, а бывший хозяин оказывается у него на побегушках. И пока всё идёт именно к этому.

Дело сестёр Хачатурян, обвиняемых в убийстве отца, будет рассматривать суд присяжных. Речь, правда, идет о двух старших сёстрах – Крестине и Ангелине. Дело младшей сестры Марии выделено в отдельное производство и будет рассмотрено в другом порядке. Сёстрам предъявлены обвинения в убийстве, совершённом группой лиц по предварительному сговору. Адвокаты считают их действия необходимой самообороной и планируют добиваться оправдания подсудимых.

Три обвиняемые, два дела: дело об убийстве 57-летнего Михаила Хачатуряна в июле 2018 года будут рассматривать в двух разных судах и по разной схеме. Обвинения в отношении младшей из сестер, Марии Хачатурян, были выделены в отдельное производство, поскольку экспертиза установила, что в момент совершения преступления она находилась в невменяемом состоянии.

10 августа Бутырский суд Москвы на закрытом заседании начнет рассматривать ее дело, однако, как в интервью телеканалу "Настоящее время" пояснил адвокат Ангелины Хачатурян Алексей Паршин, суд не будет устанавливать вину Марии: "Он просто будет устанавливать, причастна ли она к этому преступлению, совершила ли она преступление. Вот и все. После этого судья будет решать, требуется ей лечение или нет". Следствие просит назначить Марии лечение амбулаторно.

Дело в отношении двух старших сестер – Крестины и Ангелины – будет рассматривать коллегия присяжных в Московском городском суде. Такое решение в понедельник, 3 августа, приняли судьи во время предварительных слушаний. 31 августа начнется отбор коллеги присяжных: "Мы довольны этим решением, потому что мы сами заявляли это ходатайство, чтобы дело рассматривал суд присяжных, – говорит адвокат Крестины Хачатурян Алексей Липцер. – Вызвано 60 кандидатов в присяжные заседатели, которые будут отбираться нами и стороной обвинения. Мы будем ждать 31 августа и смотреть, сможем ли отобрать коллегию".

Сестёр Хачатурян обвиняют в убийстве, совершенном группой лиц по предварительному сговору (ст. 105 УК РФ). По версии следствия, 27 июля 2018 года Крестина, Ангелина и Мария нанесли своему отцу, 57-летнему Михаилу Хачатуряну, более тридцати ножевых ранений, а также удары молотком. Полицию вызвали сами сёстры, которые не отрицали, что убили отца. Ангелина и Мария были наиболее активными участницами, Крестина, по словам защиты, лишь прибежала в комнату на шум и распылила газ из перцового баллончика в сторону отца.

Сёстры рассказали о многочисленных случаях издевательств, сексуального и психологического насилия со стороны отца, которые подтвердились в ходе расследования. Адвокаты настаивают на том, что сёстры убили отца в целях необходимой самообороны. В начале 2020 года прокуратура даже согласилась с этой позицией: заместитель генпрокурора Виктор Гринь не стал утверждать обвинительное заключение и потребовал от следствия переквалифицировать дело на необходимую самооборону, то есть фактически закрыть его. Однако спустя полгода тот же Гринь утвердил обвинение по статье, которую изначально отверг: "Умышленное убийство по предварительному сговору".

По нашему мнению и даже просто по логике описательной части постановления следствия очевидно, что девушки находились в состоянии необходимой обороны

– Но эти эпизоды, которые вы перечислили, они сохранились в нынешнем виде дела и должны быть, по идее, представлены и присяжным?

– Да, да, конечно! Потому что это все было включено по существу предъявленного обвинения девушкам.

– У вас есть версия, чтó произошло с делом в январе, когда прокуратура вроде как сначала отказалась утверждать обвинение по статье об убийстве, отправила дело следствию, а потом всё-таки утвердила его в прежнем виде?

– Самое очевидное, это то, что был назначен новый генеральный прокурор Игорь Краснов, бывший заместитель председателя Следственного комитета, то есть того самого органа, который до этого преследовал девушек по статье об убийстве группой лиц. Это единственное объяснение, которое лежит на поверхности. А так, в действительности что произошло – мы понять не можем. Прокуратура в конце 2019 года вынесла постановление о возврате уголовного дела обратно для проведения расследования с указанием, что действия девушек были совершены в состоянии необходимой самообороны. Естественно, Следственному комитету надлежало переквалифицировать эти действия. Однако он отказался это делать, дождался назначения нового генерального прокурора и отправил дело обратно в том же виде, в котором оно было до этого, – говорит Алексей Липцер.

Потерпевшими по этому делу признаны две сестры Михаила Хачатуряна и муж одной из них. По словам Алексея Липцера, потерпевшие предложили версию, что дочери убили отца из корыстных целей:

– Они, естественно, пытаются всеми способами обелить имидж своего родственника, пытаются убедить общественность в том, что девушки действовали из корыстных мотивов, рассказывают про похищенные 12 тысяч рублей якобы, которые, на самом деле, были возвращены. Эти деньги не были похищены, это девушки допустили перерасход тех средств, которые они имели право тратить на всю семью в течение месяца. Девушки успели эти деньги вернуть в тот же день. Но по сути родственники никак не могут опровергнуть то, что установило следствие, а именно – преступление со стороны отца в отношении сестер.

Об агрессивном поведении Михаила Хачатуряна заговорили другие его родственники. Так, мама девушек Аурелия Дундук в интервью "Новой газете" рассказывала, что муж избивал и её, когда она была беременна. Также о побоях говорил и их старший сын.

Сейчас сёстры Хачатурян живут в разных квартирах и проходят реабилитацию у психолога. Они не могут общаться друг с другом, а также с другими родственниками – свидетелями по делу. Им запрещено выходить из дома с 9 вечера до 7 утра, пользоваться интернетом и телефоном, отправлять и получать почту.

"Настроение у них более-менее нормальное, – говорит Алексей Липцер, – они уже поняли, что их ждет. Но они не отчаиваются. Естественно, они расстроились, когда узнали, что дело все-таки будет направлено в суд, потому что мы до последнего надеялись, что прокуратура будет последовательна в своих решениях и возьмет его обратно. Однако этого не произошло. Но никто и не говорил, что будет легко".

Директор центра "Насилию.нет" Анна Ривина рассуждает о перспективах суда присяжных для сестёр Хачатурян и о значении этого дела:

– На суде присяжных настаивали адвокаты сестер. Я знаю, что они прекрасно знают, что делают. И мне хочется верить, что они смогут донести свою точку зрения и юридические факты, которые очевидным образом показывают, чтó происходило на самом деле, что даст возможность и основания присяжным вынести объективное решение. Тем не менее, мне хочется вспомнить очень грустный случай, когда в Краснодарском крае был суд присяжных в деле Кристины Шедуковой, которая, спасая себя, лишила своего мужа жизни. В итоге адвокатам не дали возможности верно представить факты, и она была признана виновной. Очень хочется верить, что не только за счет своего юридического таланта, который есть у представителей девочек, но и за счет общественного резонанса, который вызвало это дело, у суда не будет возможности "мухлевать" процедурой.

Мы живем в государстве, где жизнь женщины – абстрактная конструкция, которую ни государство не хочет защищать, ни женщина не имеет права это делать

– Почему, с вашей точки зрения, это дело не хотят переквалифицировать на необходимую самооборону?

– Могу сказать, что, поскольку мои друзья и коллеги являются адвокатами, я, конечно, их мнению доверяю и вижу ситуацию, условно, их глазами, не видя материалов дела, что лишает меня возможности говорить об этой ситуации отстраненно. Но у меня нет никакого сомнения, что мы живем в государстве, где жизнь, здоровье женщины – это такая абстрактная конструкция, которую ни государство не хочет защищать превентивно, ни женщина потом не имеет права это делать самостоятельно теми способами, до которых её довели.

Если мы посмотрим на цифры, которые стали известны благодаря "Новой газете" в прошлом году, то примерно 80 процентов женщин, которые сидят по 105-й статье об умышленном убийстве, так или иначе сталкивались с домашним насилием и так или иначе спасали свою жизнь. Получается, что государственной системе выгодно сажать за убийство, раскрывать громкие дела. Это очень удобно сделать, когда уже есть подозреваемая, которая ни от чего не отказывается. Но никто не слышит того, что она не нападала, а оборонялась. На нее оказывают давление, говорят: "Вот, труп есть, нож есть – пиши, что это ты сделала сама".

– С вашей точки зрения, что необходимо изменить и сделать, чтобы к голосам женщин больше прислушивались?

– Я бы сказала, что есть три ключевых блока. Первый блок – это, конечно же, законодательство, которое нужно либо совершенствовать, либо просто принимать, например, как закон против домашнего насилия, которого до сих пор нет. Второй момент – это непосредственно правоприменение, когда у нас очень сильно разнится то, что написано на бумаге, и то, что происходит на самом деле. И третье – это, конечно, общественное восприятие, когда очевидно, что свою жизнь можно защищать. Например, я вспоминаю случай, о котором рассказала голливудская актриса Шарлиз Терон. Она родом из ЮАР. Когда она была маленькая, то со своей мамой спряталась в комнате, куда ломился пьяный отец, который до этого маму систематически избивал. В итоге мама выстрелила. Там не было никаких сомнений, что она имела право это сделать, потому что спасала себя и ребенка. И она не отбывала никакого наказания, не было этих убийственных судов, которые непонятно чем закончатся. Мы не какие-то особенные, просто нужно об этом говорить, нужна система, нужна политическая воля, – заключает Анна Ривина.

По обвинению в умышленном убийстве Крестине и Ангелине Хачатурян грозит до 20 лет лишения свободы. Если к Марии Хачатурян по решению суда применят меры медицинского характера, то от уголовной ответственности её освободят.

Басманный суд в среду продлил меру пресечения сестрам Хачатурян, обвиняемым в убийстве отца. Защитники девушек настаивают, что это было не убийство, а самооборона. Можно ли считать самообороной убийство спящего человека и откроют ли дело против убитого отца? Русская служба Би-би-си отвечает на главные вопросы по делу Хачатурян.

Сестры Хачатурян были задержаны 28 июля 2018 года по подозрению в убийстве своего отца. Они не отрицали свою вину, но во время следствия рассказали, что отец на протяжении многих лет издевался над ними и подвегал их физическому насилию. В середине июня следствие предъявило им обвинение в окончательной редакции - убийство группой лиц по предварительному сговору. По оценкам адвокатов, оно может быть передано в суд не раньше августа 2019 года.

Дело, расследование которого продолжается почти год, вызвало большой общественный резонанс. Уже несколько месяцев набирает силу общественная кампания в поддержку девушек. Онлайн-петицию на имя главы СК Александра Бастрыкина с требованием прекратить уголовное преследование сестер подписали более 160 тысяч человек

В поддержку девушек выступили многие активисты, правозащитники и знаменитости, включая солиста группы System of a Down Сержа Танкяна. В мэрию Москвы подали заявку на проведение 6 июля марша в поддержку сестер.

В среду к зданию Басманного суда, где рассматривали продление меры пресечения, пришли несколько молодых людей с одинаковыми плакатами "Убийцы должны сидеть". Полиция задержала их.

Что произошло?

Тело 57-летнего Михаила Хачатуряна обнаружили вечером 27 июля прошлого года на лестничной клетке дома 56 по Алтуфьевскому шоссе, в котором и проживала семья. У убитого было множество колото-резаных ранений в области шеи и груди. Сразу после задержания во время первого допроса сестры дали признательные показания - это не оспаривает ни сторона защиты, ни сторона обвинения.

Однако стороны расходятся в деталях - и, следовательно, в квалификации дела.

Версия обвинения. По версии следователей, действия сестер можно рассматривать как умышленное убийство Михаила Хачатуряна, совершенное группой лиц по предварительному сговору. Сторона обвинения считает, что дождавшись, пока отец уснет, все три девушки нанесли отцу увечья заранее заготовленными предметами: Ангелина - молотком, Мария - охотничьим ножом, а Крестина распыляла отцу в лицо газ из перцового баллончика, помешав ему таким образом сопротивляться.

Автор фото, Artyom Geodakyan\TASS

Крестине Хачатурян на момент убийства было 19 лет

Версия защиты. Адвокаты сестер Хачатурян с квалификацией категорически не согласны и настаивают, что свои действия девушки совершили спонтанно, в рамках необходимой самообороны, защищаясь от насилия со стороны отца. В частности, как показала экспертиза, последнее нападение произошло незадолго до смерти Михаила Хачатуряна, когда он, предположительно "наказывая" дочерей за беспорядок, по очереди вызывал их в свою комнату и распылял им в лицо перцовый газ.

В момент нанесения девушками ударов Михаил Хачатурян спал. Почему тогда адвокаты говорят, что это самооборона?

Мы быстро, просто и понятно объясняем, что случилось, почему это важно и что будет дальше.

Конец истории Подкаст

Тем не менее, настаивает адвокат Ангелины Хачатурян Алексей Паршин, это может рассматриваться как самооборона. Согласно постановлению пленума Верховного суда 2012 года, состояние необходимой обороны может быть вызвано посягательством, носящим продолжающийся характер. "Статья так сконструирована, что необязательно, чтобы насилие было именно в конкретный момент. Если человек понимает, что оно неизбежно продолжится, - в этом случае он имеет право на оборону", - мотивирует позицию защиты Паршин.

В качестве примеров таких ситуаций Верховный суд приводит захват заложников или истязания. По словам Алексея Паршина, применительно к сестрам Хачатурян можно говорить именно об истязаниях - издевательства над девушками длились несколько лет. "Насилие имело продолжающийся характер, оно постоянно возобновлялось, продолжалось. Их действия были направлены на то, чтобы прервать эту цепочку", - говорит Паршин.

Автор фото, Vladimir Gerdo/TASS

Подъезд дома, где проживала семья Хачатурян

Факт, что непосредственно в момент нанесения девушками ударов Михаил Хачатурян спал, сам по себе ничего не меняет, утверждает адвокат. Защитник ссылается на постановление пленума ВС 2012 года, которое отдельно оговаривает, что если посягательство "приостанавливалось с целью создания наиболее благоприятной обстановки для продолжения", это все еще состояние необходимой самообороны.

Участие принимали три девушки. Это все равно считается самообороной?

Да. Статья 37 УК РФ не исключает, что защищаться можно и группой лиц, объясняет Алексей Паршин. "Они, естественно, могли не выходить один на один с Михаилом Хачатуряном, официально объявляя ему войну и приглашая его на бой, как рыцари, этого закон не требует", - говорит адвокат.

Постановление пленума Верховного суда уточняет, что убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны несколькими людьми, защищавшимися совместно, следует квалифицировать по статье 108 УК - она подразумевает до двух лет лишения свободы. При этом необходимо доказать факт превышения необходимой обороны.

Если отец так долго над ними издевался, почему девушки не обращались в полицию и не просили помощи в школе или у родственников?

Как отмечает одна из экспертиз, проведенных в рамках расследования дела, в результате многолетнего насилия девушки находились в "относительной изоляции" от окружающего мира и были уверены, что они не могут получить помощь извне.

В 2015 году Михаил Хачатурян выгнал свою жену и мать девушек Аурелию Дундук из дома, запретив ей общаться с дочерьми. За полтора года до этого Хачатурян выгнал из дома своего старшего сына Сергея. Позже в интервью Аурелия Дундук рассказала, что узнала о том, что творилось с девушками в течение их последних трех лет жизни с отцом, только когда они оказались на скамье подсудимых.

Автор фото, Vyacheslav Prokofiev/TASS

Мать сестер Хачатурян Аурелия Дундук перед избранием меры пресечения дочерям в августе 2018 года

Аурелия Дундук предполагает, что у Михаила Хачатуряна были связи с участковыми отдела полиции по району Алтуфьево. Женщина утверждает, что заявления в полицию на Михаила Хачатуряна оказывались в итоге в руках самого Хачатуряна, в том числе те, которые приносила сама Аурелия и их соседи. "В середине 2000-х я написала на него заявление, оставила его сотрудникам, а на следующий день он его принес домой и порвал перед моим лицом", - рассказывала Дундук "Новой газете".

Кроме того, как поясняет семейный психотерапевт, консультант центра "Насилию.нет" Татьяна Орлова, в случае домашнего насилия подростки в принципе довольно редко обращаются к кому-либо внешнему за помощью. "Во-первых, запугивание действительно имеет свои плоды. Человек оказывается неспособен сказать о том, что с ним происходит. Во-вторых, девочки могли не обращаться за помощью даже к близким родственникам, потому что понимали, что их никто не приютит. Ведь тот, кто их приютит, автоматически становился бы мишенью для отца", - предполагает Орлова.

Субъективное ощущение беспомощности и безысходности также в целом характерно для жертв насилия. "Большую часть времени жертвы насилия пребывают в состоянии вины, предпринимают попытки угодить агрессору и предотвратить новые акты насилия. В таком состоянии сложно принять решение, непонятно, что нужно сделать. Человек не чувствует гнева, он чувствует только апатию. Жертва насилия способна на какие-то действия, только когда она попадает в острое травматическое состояние, а оказавшись в нем, она способна сразу на очень мощный неконтролируемый гнев", - объясняет Татьяна Орлова.

Следствие установило, что у всех сестер на момент их нападения на отца были расстройства психики. Это аргумент в пользу защиты или обвинения?

Экспертизы выявили у младшей из сестер, Марии, "острую реакцию на стресс" в момент события, из-за чего Мария была неспособна осознавать свои действия и руководить ими. "Экспертиза уже признала, что в момент совершения преступления Мария была в невменяемом состоянии, и это означает, что в ее действиях нет понятия виновности, поскольку невменяемое лицо не отдает себе отчет в своих действиях", - говорит защитник Марии Ярослав Пакулин.

При вынесения вердикта его подзащитной суд будет руководствоваться рекомендациями экспертов - психологов и психиатров, которые выскажут свое мнение относительно необходимости дальнейшего лечения Марии. Защита будет просить суд о том, чтобы Марию не помещали в стационар, поскольку она не представляет угрозы ни для общества, ни для себя. К такому заключению, по словам Пакулина, пришли судмедэксперты в результате проведенного обследования.

Автор фото, AGN Moskva

Адвокат Ярослав Пакулин на пресс-конференции в августе 2018 года

У Крестины и Ангелины на момент события было выявлено посттравматическое стрессовое расстройство - это ответ психики на длительное нахождение в травмирующих ситуациях, например, участие в военных действиях или переживание сексуального насилия.

Психологи, работающие с жертвами насилия, утверждают, что реакция на травмирующую ситуацию может быть отложена по времени. "Острое травматическое состояние может длиться до двух-трех суток, - объясняет консультант центра "Насилию.нет" Татьяна Орлова. - В этом состоянии человек способен на опасные шаги и непродуманные решения. Особенно если есть страх, что насилие может повториться. Повторные эпизоды насилия возвращают человека в травматическую зону, где он испытывает сразу всю боль, которую пережил до этого. Это очень тяжелое переживание, оно вызывает много гнева. В такие моменты человек находится в мощнейшем аффекте, который невозможно сравнивать с разовым событием, и не до конца осознает свои действия".

Адвокаты сестер Хачатурян заявляли о том, что необходимо посмертно открыть уголовное дело против отца девушек. Это возможно?

Да. Посмертные уголовные дела заводились в России неоднократно - издание "Медиазона" в 2015 году даже собрало перечень подобных дел.

По словам адвоката Ангелины Хачатурян Алексея Паршина, защиту сестер устроит даже вариант отказа в возбуждении уголовного дела по нереабилитирующим обстоятельствам - то есть в связи со смертью Михаила Хачатуряна. Это постановление об отказе будет в любом случае фиксировать все юридические факты насилия, установленные следствием, а значит, ими можно будет оперировать в суде над девушками.

Если родственники Михаила Хачатуряна будут настаивать на его невиновности, тогда уголовное дело будет возбуждено, проведено полноценное расследование, а по результатам снова будет вынесено решение: либо прекращено в связи со смертью Хачатуряна, либо прекращено по реабилитирующим основаниям, либо же направлено в суд.

Может ли дело сестер Хачатурян не дойти до суда?

Теоретически да. Прежде чем дело передадут в суд, обвинительное заключение должна утвердить прокуратура после проверки материалов дела. Адвокаты надеются, что этого не произойдет и дело вернут обратно в СК. В свою очередь еще до суда защитники планируют подавать жалобы и ходатайства, настаивая, что дело нужно переквалифицировать по статье 37 УК, не предполагающей уголовной ответственности.

Как сестры Хачатурян жили этот год?

Автор фото, Vladimir Gerdo/TASS

Московская школа, где учились девушки. Весь предшествующий трагедии год они там практически не бывали - их не отпускал отец

Средняя и младшая сестры, Ангелина и Мария, в этом году заканчивают школу. Ангелина, по словам Паршина, сдала ЕГЭ и ждет результатов. Мария, по словам ее адвоката Ярослава Пакулина, успешно сдала большую часть экзаменов и готовится поступать в университет. Пакулин подтвердил Би-би-си, что по результатам судмедэкспертиз Мария Хачатурян добровольно встала на учет в психоневрологическом диспансере и проходит амбулаторное лечение. Врачи назначили ей противострессовые препараты.

Старшая сестра Крестина, еще находясь в СИЗО, написала заявление об отчислении из медицинского колледжа по собственному желанию. В настоящее время, по словам ее адвоката Алексея Липцера, она не учится и не работает, ожидая окончания следствия.

Мать девушек Аурелия Дундук живет с младшей дочерью Марией и по очереди видится с другими дочерьми.

Что значит новый поворот в деле сестёр Хачатурян? Как они живут сейчас в ожидании суда? Почему инициатива ввести в России охранные ордера может не принести пользы? Отчего полиция не любит защищать жертв домашнего насилия? И что делать, если в полиции не принимают заявление?

В деле сестёр Хачатурян, которых обвиняют в убийстве своего отца Михаила, произошел новый поворот. 11 марта в отношении убитого Михаила Хачатуряна завели уголовное дело, а позднее, 23 марта, девушки были признаны потерпевшими по делу о насилии и побоях со стороны отца.

Anews пообщался с адвокатом одной из сестер Алексеем Липцером и выяснил, к чему может привести такой поворот, на что рассчитывает защита, почему дело длится так долго, по какой причине до сих пор не удалось собрать коллегию присяжных и что делать, если у жертвы домашнего насилия не принимают заявление в полиции.

Текст представляет собой резюме видеоинтервью. Полную версию интервью смотрите ниже.

Зачем завели дело в отношении убитого отца?

Возбуждение уголовного дела сейчас стало возможно в связи с тем, что родственники Михаила, а именно его сёстры, которые являются потерпевшими по делу в отношении девушек, дали согласие на это возбуждение. Ранее у нас было только постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в связи с его смертью, в котором следователи установили, что он совершал преступления в отношении сестёр.

Михаил Хачатурян, соцсети

Сделано это для того, чтобы родственники попытались в рамках этого уголовного дела доказать его [Михаила Хачатуряна] невиновность. Со стороны родственников это было сделано для того, чтобы попытаться исключить мотив в совершении девушками преступления в виде преступлений со стороны отца в их отношении. Сейчас это является смягчающим обстоятельством в рамках нашего уголовного дела.

Родственники пытаются это смягчающее обстоятельство убрать. Потому что они понимают, что при рассмотрении дела в отношении девушек с участием присяжных смягчающий мотив с большой долей вероятности может привести либо к их оправданию, либо к существенному снижению срока в случае, если их признают виновными. Родственники пытаются это избежать.

Раньше родственники, видимо, боялись громких заголовков о том, что возбудили дело в отношении Михаила Хачатуряна. Поэтому думали, что им этого делать не нужно.

Но когда они оказались в суде и, видимо, пообщались с государственным обвинением, которое увидело заключение в отношении девушек, начинающееся с перечисления всех преступлений, которые Михаил Хачатурян совершал в их отношении… Они, видимо, пришли к выводу, что единственный вариант попытаться убедить суд присяжных в своей правоте, исключить смягчающее обстоятельство мотива. Это можно сделать только через уголовное расследование в отношении Хачатуряна.

Почему в которой раз не удается собрать коллегию присяжных?

Сначала не пришло необходимое количество присяжных. Пришли всего десять человек, а этого мало, с таким количеством присяжных не собирают коллегию, необходимо минимум четырнадцать человек. А при самом последнем заседании родственники уже заявили ходатайство о возвращении дела прокурору. И мы тоже заявили ходатайство, но по другим обстоятельствам, которое суд удовлетворил.

А до этого сначала была болезнь родственников, и мы откладывали несколько судебных заседаний на этом основании. Мы предполагаем, что со стороны родственников это было сделано намеренно не все разы, я допускаю, что они действительно заболели коронавирусом, потому что они предоставляли соответствующие документы. Но в следующие заседания они представляли справки сомнительного характера, написанные от руки. Как раз в то время они подавали жалобу в Басманный суд об отмене этого отказного постановления, которое ранее выносилось следователями в отношении Михаила Хачатуряна.

О жизни сестёр в ожидании суда

У них есть ограничения. Меры пресечение в виде запрета определённых действий. Им нельзя общаться друг с другом, что для них самое сложное в этой ситуации, потому что они прожили всю жизнь вместе. Им нельзя пользоваться интернетом. Нельзя общаться по телефону, кроме защиты, следователя. Им нельзя общаться со СМИ. Нельзя, что является бредом, принимать участие в массовых мероприятиях. К чему этот запрет - непонятно, они никогда не были замечены в участии в митингах.

Сначала им было нельзя общаться с матерью, но потом следователь по делопроизводству разрешил на время предварительного расследования. Потом, когда дело поступило в суд, суд запретил общаться с матерью. Но потом мы смогли доказать суду, что раньше им можно было общаться с ней по разрешению следователя, дайте им хотя бы эту возможность, ведь проблем из-за этого никаких не было. Суд всё-таки нас услышал и разрешил общаться с мамой.

На самом деле никто не ожидал, что это всё так затянется. Естественно, им тяжело переживать все эти разлуки и постоянно находиться в стрессе ожидания какого-то итога. Вполне возможно, что итог будет для них не самым приятным, потому что статья особо тяжкая - от 8 до 20 лет, и никто им не обещает, что их оправдают или прекратят дело. Т.е. пока прямо об этом речи не идёт, возможности есть, будем их использовать, но пока особо тяжкая статья.

Учиться они не могут. Вернее, могут, но если они поступят в какой-то университет, то следственные действия будут им мешать учиться. Плюс поступят они, а приговор вынесут с реальными сроками лишения свободы, то к чему было поступать? Подвешенная ситуация, которая их нервирует.

Об инициативе ввести в России охранные ордера

С одной стороны, это хорошая вещь, она применяется во многих странах, где довольно-таки качественное правоприменение. Однако, у нас проблема в том, что правоприменение страдает, законы-то есть. В принципе, у брачных органов есть законы, которым они должны следовать при обращениях жертв насилия, должны реагировать, но проблема в том, что они не делают то, что должны делать по закону.

Соответственно, пока нет никаких гарантий того, что, если даже охранные ордера введут, они будут препятствовать абьюзеру приближаться к жертве. Нужно, чтобы работали те правоохранительные органы и те инстанции, которые должны следить за исполнением этих охранных ордеров. В том случае, если это будет исполняться, тогда это положительная вещь. Здесь нужно работать в двух направлениях. Одно дело – принять закон, хорошо, но другое дело в том, что нужно активно работать в направлении, чтобы эти охранные ордера исполнялись надлежащим образом.

Почему полиция наплевательски относятся к заявлениям жертв домашнего насилия?

Эта проблема развита не только в отношении жертв домашнего насилия. Это поголовное отношение правоохранительных органов: они либо не берутся за те дела, которые им интересны, либо они, наверно, предполагают, что если кто-то там ругается, то и сами разберутся потом, на авось. Может быть, у них была практика, что кто-то использовал эти заявления о насилии для того, чтобы преследовать свои цели.

Вариантов масса. Я думаю, здесь вряд ли есть какая-то одна общая причина, почему они не реагируют на заявления жертв домашнего насилия. Я думаю, здесь в каждом случае, в каждом регионе есть своя предыстория, которая побуждает их работать так.

Например, недавний случай в Кемерово. Здесь, например, если вы смотрели распечатку их разговоров, там у них не было наряда, который должен был выехать. Здесь проблема была именно в организации работы конкретного отдела, этой структуры. То есть где-то такая проблема, где-то халатность, где-то кто-то не хотел ехать, потому что думал, что люди сами помирятся. Просто такое отношение.

Про самооборону - как защищаться, чтобы самому не попасть под суд

У нас норма о необходимой самообороне применяется довольно редко. Вот в чём проблема с нашим уголовным делом в отношении сестёр Хачатурян? Почему у нас не переквалифицировали дело, хотя ситуация вполне очевидная? А не переквалифицировали, потому что следователь сказал, что ему было сложно написать и описать, почему девушки напали на Хачатуряна, когда он спал.

Хотя на самом деле они сами же установили истязания, которые он совершал в их отношении, есть постановление пленума, которое говорит, что если человек подвергался длительным преступлениям со стороны насильника, в том числе и истязаниям, то в таком случае не обязательно ждать непосредственной атаки, а можно обороняться и в момент затишья, грубо говоря.

Соответственно, такова практика: не хотят применять, бояться описывать нормальным образом, бояться того, что надзирающий орган не так оценит. У нас же обвинительный уклон. Грубо говоря, чтобы признать необходимую оборону, следователю нужно, чтобы тебя сначала топором ударили в грудь, а если ты выжил и, взяв этот топор, ударил в ответ, то в таком случае необходимая оборона есть. А как доказывать, что тебе угрожали топором, а ты его выхватил и ударил в ответ, потому что он на тебя пошёл опять и пытался ударить кулаком, то здесь уже сложнее.

Следователю почему-то сложно описать, в чём заключалась необходимость обороны в таком случае. Поэтому, конечно, обороняться стоит. Не стоит падать жертвой, боясь того, что тебя в дальнейшем привлекут к уголовной ответственности. Но нужно быть готовым к тому, что, возможно, придётся с пеной у рта доказывать, что ты на самом деле оборонялся и защищался. Практика очень плачевная, к сожалению, статья применяется крайне редко.

Есть ещё статья о превышении пределов необходимой обороны. Эта статья небольшой тяжести, и наказание будет небольшим. Её применяют чаще, чем просто необходимую оборону. Сама по себе необходимая оборона – это прекращение уголовного дела. А есть превышение необходимой обороны, отдельная статья, это не убийство, а небольшая тяжесть. Когда будет доказано, что на вас нападали, а вы оборонялись, но на вас нападали не настолько сильно, а вы ответили слишком сильно. Вот её используют чаще.

Что делать, если заявлении о домашнем насилии не принимают?

Во-первых, нужно смотреть, куда обращается жертва. Любые действия сотрудников правоохранительных органов можно обжаловать либо в вышестоящих инстанциях, у руководителей отделов полиции, либо у руководителей округа, города, субъекта. Прокуратура – орган, надзирающий за действиями правоохранительных органов, они также принимают жалобы в том случае, если есть отказ или не выполняются прямые обязанности.

Также действия можно обжаловать в суде. Вот три направления, в которых можно обжаловать любые действия сотрудников правоохранительных органов в том случае, если не принимают, отказывают, либо приняли заявление, но не проводят проверку в рамках этого заявления.

Естественно не нужно сидеть и ждать, потому что зачастую сотрудники правоохранительных органов надеются, что вы заявление подали, но мало ли, вернётесь домой, посидите, выпьете чайку друг с другом и забудете об этом заявлении. Поэтому они могут выждать несколько дней и ничего не делать.

Не нужно уповать на то, что пройдёт десять суток, и они обязательно что-то сделают. Подали заявление и на следующий день идёте узнавать, что с ним. Если видите какую-то халатность или бездействие, то сразу же обращайтесь в прокуратуру, суд, к руководству. Идёте всё выше и выше. Вот, что предусмотрено законом.

Также стоит помнить, что есть различные правозащитные организации, куда можно обратиться, попытаться от них получить помощь и поддержку. Они могут связаться с уполномоченным по правам человека, попытаться воздействовать на органы, если ситуация приближается к критической.

Что произошло?

Однако стороны расходятся в деталях - и, следовательно, в квалификации дела.

Автор фото, Artyom Geodakyan\TASS

Крестине Хачатурян на момент убийства было 19 лет

В момент нанесения девушками ударов Михаил Хачатурян спал. Почему тогда адвокаты говорят, что это самооборона?

Мы быстро, просто и понятно объясняем, что случилось, почему это важно и что будет дальше.

Конец истории Подкаст

Автор фото, Vladimir Gerdo/TASS

Подъезд дома, где проживала семья Хачатурян

Участие принимали три девушки. Это все равно считается самообороной?

Если отец так долго над ними издевался, почему девушки не обращались в полицию и не просили помощи в школе или у родственников?

Автор фото, Vyacheslav Prokofiev/TASS

Мать сестер Хачатурян Аурелия Дундук перед избранием меры пресечения дочерям в августе 2018 года

Следствие установило, что у всех сестер на момент их нападения на отца были расстройства психики. Это аргумент в пользу защиты или обвинения?

Автор фото, AGN Moskva

Адвокат Ярослав Пакулин на пресс-конференции в августе 2018 года

Адвокаты сестер Хачатурян заявляли о том, что необходимо посмертно открыть уголовное дело против отца девушек. Это возможно?

Может ли дело сестер Хачатурян не дойти до суда?

Как сестры Хачатурян жили этот год?

Автор фото, Vladimir Gerdo/TASS

Мать девушек Аурелия Дундук живет с младшей дочерью Марией и по очереди видится с другими дочерьми.

Читайте также: