Признание договора с ип трудовым договором судебная практика

Обновлено: 19.04.2024

Заключение договоров ГПХ с гражданами зачастую проще и экономически выгоднее по сравнению с включением работника в штат – не требуется оформления всей сложной процедуры принятия на работу, ведения трудовых книжек, оплаты больничных, отпусков, простоя, предоставления выходных и оплату сверхурочных, вплоть до экономии на страховых взносах. В связи с чем практика применения договоров ГПХ расширяется, что автоматически отражается и на увеличении судебных споров по мотиву ущемления трудовых прав граждан. В настоящей статье расскажем о типовых ошибках в оформлении подобных договоров, которые влекут риски негативных последствий для компаний в судах.

В длительности практически любой компании или ИП часто возникает необходимость привлечения исполнителей-граждан по договорам оказания услуг/выполнения работ (далее – договоры гражданско-правового характера (ГПХ)). В том числе для наладки оборудования, ввода его в эксплуатацию, установки программного обеспечения, модернизации техники, проведения ремонтных, клининговых и т.п. работ.

Однако в настоящее время возросло число судебных исков граждан о признании таких договоров трудовыми, взыскании заработной платы за длительный период фактического невыполнения работ по договору (как за простой и т.п.), начисления страховых взносов и т.д.

Претензии преимущественно связаны с односторонним прекращением заказчиком таких договоров, их непродлением на новый срок и т.п., поскольку зачастую граждане психологически расценивают свою работу как постоянную.

Прим. – в отличие от трудового договора – договор ГПХ законно можно расторгнуть в одностороннем порядке без оплаты каких-либо пособий, простоя и т.п., поэтому часто в судах и предъявляется требование о компенсации таких выплат, поскольку гражданин считает, что с ним фактически сложились трудовые отношения.

Последние месяцы судами нередко выносились решения в пользу граждан по схожим искам, а общая тенденция снижения дохода граждан, порождает увеличение судебных споров по таким категориям дел.

Наиболее распространенные ошибки в оформлении договоров ГПХ с гражданами

1. Для оформления договора ГПХ компанией используется типовой бланк трудового договора, который заключается кадровой службой как со штатными работниками, так и с привлеченными исполнителями по договорам ГПХ.

В случае спора такие отношения сторон с высокой долей вероятности будут признаны трудовыми, поскольку суды в таких вопросах придерживаются формального подхода и изучают преимущественно содержание документов, фиксирующих договорные отношения, а не фактически выполненные работы.

Рекомендация: разграничивать формы трудовых договоров, заключаемых со штатными работниками, и бланки договоров ГПХ.

2. Договор ГПХ оформлен по правилам Гражданского кодекса РФ о возмездном оказании услуг, однако по тексту договора вместо условий о выплате вознаграждения по итогам выполнения работ и на основании акта их приема-передачи – предусматривается правило о начислении зарплаты, в т.ч. 2 раза в месяц.

Рекомендация: в договоре ГПХ не использовать терминологию трудового законодательства о выплате зарплаты, вознаграждение исполнителю перечислять на основании акта приема-передачи услуг.

3. Порядок оказания услуг стороны определяют в приложении к договору ГПХ, однако в таком перечне используются условия о режиме работы исполнителя, его выходных днях, перерывах на обед, предусматривается оплата сверхурочных работ и т.д., что присуще исключительно трудовым договорам.

Рекомендация: в договоре ГПХ не использовать терминологию о режиме работы, выходных днях и т.п., а порядок оказания услуг прописывать через терминологию о сроках, графиках оказания услуг (выполнения работ) – без использования правил о режиме работы, выходных и рабочих днях, поскольку услуги исполнителем оказываются в дни, определенные договором, а не только по рабочим дням.

Рекомендация: в договоре ГПХ не использовать терминологию о наименовании занимаемой исполнителем должности.

5. Заключенные с гражданами договоры ГПХ фиксировались в штатном расписании наравне с работниками, где исполнителям по договорам ГПХ также предусматривался оклад.

Рекомендация: штатное расписание формируется только в отношении работников, т.е. лиц, принятых на работу на основании трудового договора; исполнители по договорам ГПХ в штатное расписание не включаются.

6. С исполнителя по договору ГПХ компания брала заявление о приёме на работу по форме, которую заполняют штатные работники.

Рекомендация: не направлять исполнителям по договорам ГПХ приглашение о приеме на работу, не заполнять заявление об этом и не издавать приказов о его приёме на работу, записи в трудовую книжку не вносить.

Общие тезисы по разграничению договоров ГПХ и трудовых

Гражданско-правовым договором согласно ст.420 ГК признается соглашение двух или нескольких лиц об установлении, изменении или прекращении гражданских прав и обязанностей. Условия такого договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами (п.4 ст.421 ГК).

В отличие от трудового договора, по договору ГПХ исполняется определенное задание (поручение, заказ и т.п.). Предметом такого договора служат конкретный результат, услуга, фактическое или юридическое действие, получаемые организацией от исполнителя.

К таким договорам, на основании которых возможно привлечение физических лиц для участия в текущей деятельности, относятся подряд (гл.37 ГК), возмездное оказание услуг (гл.39 ГК), поручение (гл. 49 ГК), комиссия (гл.51 ГК), агентирование (гл.52 ГК) и др.

При заключении договора ГПХ следует согласовать ряд обязательных условий:

определить конкретный вид работы или характер услуги, подлежащих выполнению по заданию компании;
предусмотреть точную сумму вознаграждения либо порядок ее определения, исходя из выполненного объема работы и т.д. При этом в ходе исполнения договора следует вести учёт объёмов выполненных работ (услуг), времени их выполнения (оказания);
промежуточный или окончательный результат работы (оказания услуги) необходимо определять в двустороннем акте, являющимся основанием для расчетов сторон.

Для исполнителя могут быть предусмотрены штрафные санкции за несвоевременное или ненадлежащее выполнение работ (оказание услуг).

Стороны могут расторгнуть такой договор в любой момент.

Работа по договору ГПХ подразумевает деятельность человека на свой риск, ответственность за нее может наступить только в виде взыскания убытков, понуждения исполнить обязательства и т.п., но не в виде дисциплинарных взысканий (замечание, выговор, увольнение).

Статья посвящена вопросам рассмотрения судами трудовых споров. Значительное количество дел в судебной практике составляют дела об установлении факта трудовых отношений, признании незаконным увольнения работника, о выплате компенсаций работникам. Изучена судебная практика по данной категории дел. Суды при рассмотрении вышеуказанных споров применяют в совокупности нормы Трудового кодекса РФ, Рекомендации МОТ о трудовом правоотношении.

Споры между организациями и их сотрудниками случаются довольно часто. Наиболее "популярным" является требование к работодателю об установлении факта трудовых правоотношений, поскольку в большинстве случаев работодатель стремится прикрыть наличие трудовых отношений через заключение гражданско-правового договора.

На эту проблему обратил внимание Верховный Суд РФ, указав, что к характерным признакам трудовых отношений в соответствии со статьями 15 и 56 ТК РФ относятся: достижение сторонами соглашения о личном выполнении работником определенной, заранее обусловленной трудовой функции в интересах, под контролем и управлением работодателя; подчинение работника действующим у работодателя правилам внутреннего трудового распорядка, графику работы (сменности); обеспечение работодателем условий труда; выполнение работником трудовой функции за плату .

Так, судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации, отменяя решения нижестоящих судов по иску гражданина Г. к ООО об установлении факта трудовых отношений, указала, что признает несостоятельным утверждение судебных инстанций об отсутствии трудовых отношений между сторонами со ссылкой на то обстоятельство, что ответчик ООО не вел в отношении Г. табель рабочего времени, не заключал с ним трудовой договор, не издавал приказы о приеме его на работу и о его увольнении, не вносил соответствующие записи в трудовую книжку истца, поскольку такая ситуация прежде всего может свидетельствовать о допущенных нарушениях со стороны ООО по надлежащему оформлению отношений с работником Г. Кроме того, нижестоящие суды не учли императивные требования части 3 статьи 19.1 Трудового кодекса Российской Федерации о том, что неустранимые сомнения при рассмотрении судом споров о признании отношений, возникших на основании гражданско-правового договора, трудовыми отношениями толкуются в пользу наличия трудовых отношений .

Так, Б и С. обратились в суд с исками к ООО с требованием установить факт трудовых отношений. Суд первой инстанции пришел к выводу о том, что фактически между истцами и ответчиком имели место гражданско-правовые отношения по договору подряда, а представленные истцами доказательства с бесспорной очевидностью не подтверждают факт наличия между сторонами трудовых отношений, в том числе на какой срок они принимались на работу, график их работы, согласование с работодателем условий труда, включая размер причитающейся им заработной платы. Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием. Верховный Суд РФ указал, что суды первой и апелляционной инстанций отдали приоритет юридическому оформлению отношений между истцами и ответчиком, не выясняя при этом, имелись ли в действительности между сторонами признаки трудовых отношений и трудового договора, предусмотренные в статьях 15 и 56 Трудового кодекса Российской Федерации, и не было ли со стороны ответчика злоупотребления правом на заключение трудового договора (статья 22 Трудового кодекса Российской Федерации) вопреки намерению работников, являющихся экономически более слабой стороной в этих отношениях, заключить именно трудовой договор .

Трудовой договор и дополнительные соглашения к нему нужно оформлять в письменном виде, при этом договор считается заключенным и без письменного документа, если уполномоченный представитель работодателя фактически допустил работника к исполнению трудовых обязанностей, этот принцип, по мнению Верховного Суда, можно применить и к обстоятельствам, когда изменяют уже заключенный трудовой договор.

А. обратился с иском к МММ о признании незаконным увольнения его с работы по подпункту "а" пункта 6 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации, восстановлении его на работе в прежней должности, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула. В обосновании своих требований А. указал, что не совершал прогула, поскольку по инициативе работодателя с 2009 года работал удаленно по месту проживания в Москве. В 2015 году переехал в Сочи, с чем работодатель согласился. В подтверждение позиции работник предоставил распоряжения руководства компании о процедуре отбора работников для дистанционной работы, служебную записку с отметкой о согласовании выбора работника для перевода на дистанционную работу, электронную переписку с представителями компании. Нижестоящие суды А. в иске отказали, сославшись на то, что трудовой договор не предусматривал возможность дистанционной работы. Верховный Суд с такими выводами не согласился, указав, что из приведенных положений трудового законодательства следует, что трудовые отношения между работником и работодателем возникают на основании заключенного ими в письменной форме трудового договора, обязанность по надлежащему оформлению которого возлагается на работодателя. Изменение определенных сторонами условий трудового договора допускается по соглашению сторон, которое также заключается в письменной форме.

Вместе с тем трудовой договор, не оформленный в письменной форме, считается заключенным в случае фактического допущения работника к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного на это представителя. Соответственно, следует считать заключенным и не оформленное в письменной форме соглашение сторон об изменении определенных сторонами условий трудового договора, если работник приступил к работе в таких измененных условиях с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного на это представителя .

Интересным в аспекте рассмотрения трудовых споров является вопрос о том, будет ли уважительной причиной отсутствие на работе в связи с обращением в медицинское учреждение, если такое отсутствие сотрудник заранее не согласовал и при этом не представил больничный лист на дату, когда не вышел на работу.

Так, по одному из дел сотрудник почувствовал себя плохо, устно сообщил об этом работодателю и не вышел на работу в ночную смену. Работодатель посчитал, что сотрудник отсутствовал с момента, когда смена началась, и до момента, когда он обратился к медикам.

Данный спор стал предметом судебного разбирательства, при этом нижестоящие суды встали на сторону работодателя, посчитав, что в данном случае усматриваются признаки злоупотребления правом со стороны сотрудника. Однако с такой позицией не согласился Верховный Суд РФ, указав, что тот факт, что сотрудник У. не обратился за медицинской помощью 16 июля 2016 г. и при этом не находится в бессознательном состоянии, вопреки мнению судебных инстанций, не свидетельствует о том, что У. по состоянию здоровья мог исполнять служебные обязанности в период с 23 часов 00 минут 16 июля 2016 г. до 7 часов 27 минут 17 июля 2016 г. При таких обстоятельствах вывод судебных инстанций о законности увольнения У. со службы в органах внутренних дел по пункту 6 части 2 статьи 82 Федерального закона от 30 ноября 2011 г. N 342-ФЗ (в связи с грубым нарушением служебной дисциплины) нельзя признать правомерным .

Анализ судебной практики по данной категории дел еще раз подтверждает, что по каждому случаю отсутствия сотрудника на работе по состоянию здоровья нужно оценивать все обстоятельства.

Верховный Суд все чаще в спорах поддерживает работников, а не компании. Например, восстанавливает сроки для обращения в суд, которые работники пропускают на несколько лет. Работники часто предъявляют иски к работодателям с опозданием. Судебная практика показала, что за последние несколько лет суды расширили список уважительных причин пропуска сроков.

По одному из дел Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации указала на необходимость восстанавливать сроки, если работник пропустил их в связи с тем, что перепутал подсудность.

М. обратился с иском к ОАО о признании приказа об увольнении незаконным, о восстановлении на работе, признании записи в трудовой книжке незаконной, об аннулировании записи в трудовой книжке, о взыскании заработной платы за время вынужденного прогула и компенсации морального вреда. Нижестоящие суды отказали М. в удовлетворении искового заявления, применив последствия пропуска истцом срока, установленного ст. 392 Трудового кодекса РФ, поскольку, как было установлено, копию приказа об увольнении и трудовую книжку М. получил в день увольнения 8 апреля 2013 г., а обратился в суд с иском с соблюдением правил подсудности только 5 июня 2013 г. Также было установлено, что первоначальное обращение М. с иском о признании приказа об увольнении незаконным и другими требованиями в установленный законом срок было в Басманный районный суд г. Москвы. Нижестоящие суды указали, что нарушение правил подсудности не может рассматриваться в качестве уважительной причины пропуска данного срока при подаче иска в Мещанский районный суд г. Москвы, поскольку указанное обстоятельство (ошибочное обращение в Басманный районный суд г. Москвы) объективно не препятствовало работнику своевременно обратиться с иском в суд для разрешения индивидуального трудового спора с соблюдением правил подсудности, то есть в надлежащий суд. Верховный Суд с такими выводами не согласился, указав, что время нахождения искового заявления М. в Басманном районном суде г. Москвы (с момента поступления искового заявления в данный суд до вынесения судьей этого суда определения о его возвращении) при разрешении вопроса о соблюдении истцом срока обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора не исключено Мещанским районным судом г. Москвы, а также судом апелляционной инстанции при исчислении установленного законом срока обращения работника в суд с требованиями по спору об увольнении. Судебными инстанциями не принято во внимание, что данное обстоятельство не зависело от истца, а потому не должно было учитываться судом при исчислении установленного ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации срока .

По другому спору коллегия по гражданским делам признала уважительными обстоятельствами обращение в прокуратуру и ожидание ответа, хотя срок работник пропустил на пять месяцев.

Ч. 11 октября 2016 г. обратился в суд с иском к ИП А. об установлении факта трудовых отношений, о взыскании задолженности по заработной плате, компенсации морального вреда. Суд первой инстанции исковое заявление удовлетворил. Суд апелляционной инстанции данное решение отменил, сославшись на пропуск истцом срока, установленного ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации. Верховный Суд с такой позицией не согласился, указав, что, обращаясь в суд за защитой нарушенных трудовых прав, Ч. указывал на то, что он неоднократно обращался в органы прокуратуры Саянского района и Красноярского края, по его заявлениям были установлены допущенные ИП А. нарушения его трудовых прав, в отношении ИП А. прокуратурой Саянского района Красноярского края 11 августа 2016 г. вынесено представление об устранении нарушений трудовых прав Ч. При этом обращения Ч. в прокуратуру Саянского района и прокуратуру Красноярского края направлялись им с мая по октябрь 2016 года. Однако доводы истца об уважительности причины пропуска им срока для обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора не получили с учетом положений частей 1 и 3 статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации надлежащей правовой оценки суда апелляционной инстанции .

Анализ судебной практики показал, что суды все чаще встают на сторону работника, защищая его законные права и интересы.

Конституционный Суд пояснил, что суды, рассматривающие такие дела, должны учитывать все фактические обстоятельства выплаты денежных средств конкретным работникам, которые могли бы свидетельствовать о правомерности действий руководителя должника

Один из адвокатов считает, что не стоит воспринимать данное определение КС как угрозу для работников, получивших зарплату в преддверии или в период банкротства работодателя. Другой полагает, что жалоба в Конституционный Суд являлась последним доводом работника, которому пришлось пройти все инстанции в попытке доказать свою правоту.

Конституционный Суд опубликовал Определение от 30 сентября № 2117-О об отказе в принятии к рассмотрению жалобы на п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве во взаимосвязи с п. 1 и 2 ст. 10, п. 2 ст. 168 и п. 1 ст. 170 ГК РФ.

Суды посчитали, что заключенные трудовые договоры носят мнимый характер, отвечают признакам злоупотребления правом, являются недействительными сделками и нарушают права и законные интересы кредиторов, поскольку их целью был вывод денежных средств из конкурсной массы. При этом также было указано на наличие возбужденного в отношении Федора Кифишина уголовного дела.

Определением судьи Верховного Суда РФ от 17 ноября 2020 г. заявителю было отказано в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ.

Впоследствии Федор Кифишин обратился в Конституционный Суд. В жалобе он оспаривал конституционность положений п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве, предусматривающих, при каких условиях сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной.

Кроме того, заявитель во взаимосвязи оспаривал конституционность следующих положений ГК РФ:

п. 1 ст. 10, а фактически – его абзаца первого, в силу которого допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом); а также:
п. 2 данной статьи, согласно которому в случае несоблюдения требований, предусмотренных п. 1, суд, арбитражный суд или третейский суд с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывают лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяют иные меры, предусмотренные законом;
п. 2 ст. 168, предусматривающего, что сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки;
п. 1 ст. 170, закрепляющего, что мнимая сделка, т.е. сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

По мнению Федора Кифишина, оспариваемые нормы в их взаимосвязи противоречат Конституции РФ в той мере, в какой они по смыслу, придаваемому им правоприменительной практикой, допускают возможность признания арбитражным судом по гражданско-правовым основаниям недействительной сделкой трудового договора, действий по начислению и выплате заработной платы на основании этих договоров, действий по уплате с этой заработной платы сумм налогов и начислению на нее страховых взносов, а также применение последствий недействительности сделки в виде взыскания с работника выплаченной ему заработной платы.

Комитет Госдумы по госстроительству и законодательству представил Правительству РФ пакет поправок по защите прав работников в случае банкротства компаний-работодателей

Конституционный Суд, изучив представленные материалы, не нашел оснований для принятия жалобы к рассмотрению. Он напомнил, что государство, обеспечивая проведение единой финансовой, кредитной и денежной политики, вправе в случае возникновения неблагоприятных экономических условий, к числу которых относится банкротство, осуществлять публично-правовое вмешательство в частноправовые отношения, принимая необходимые меры, направленные на создание условий для справедливого обеспечения интересов всех лиц, вовлеченных в соответствующие правоотношения.

Суд отметил, что созданию таких условий должно способствовать, в частности, правовое регулирование, направленное на сохранение конкурсной массы, необходимой для справедливого удовлетворения требований кредиторов. Так, согласно положениям главы III.1 Закона о банкротстве сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с ГК, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в п. 1 ст. 61.1 Закона, пояснил КС.

Суд указал, что п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве предусматривает в качестве основания признания сделки недействительной совершение должником сделки в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, а также закрепляет условия, при которых такая сделка может быть признана арбитражным судом недействительной. К таким условиям относятся то, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки. Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника, разъяснил КС.

Суд обратил внимание, что эти правила распространяются, в частности, и на оспаривание действий, направленных на исполнение обязательств и обязанностей, возникающих в соответствии с трудовым законодательством, и на оспаривание самих таких выплат (п. 3 ст. 61.1 Закона о банкротстве).

Вместе с тем Суд подчеркнул, что положения п. 3 ст. 61.1 Закона о банкротстве сами по себе не решают вопрос о возможности оспаривания (признания недействительными) трудовых договоров как оснований возникновения трудовых отношений. Оспариваемые положения распространяют свое действие на выплаты, осуществляемые в рамках именно трудовых отношений; ограничивая свободу работодателя по установлению отдельных выплат работникам, они обеспечивают конституционно обоснованный разумный баланс интересов всех участников процедуры банкротства, пояснил КС.

Суд указал, что увязывание срока трудового договора со сроком действия заключенного работодателем с третьим лицом гражданско-правового договора приводило бы к тому, что занятость работника ставилась бы в зависимость от результата волеизъявления иных сторон

Суд подчеркнул, что арбитражный суд, установив, что гражданин не приступил к исполнению трудовых обязанностей, не лишен возможности рассматривать действия по начислению и выплате денежных средств под видом заработной платы как дающие основание для их оспаривания в порядке ст. 61.1 во взаимосвязи с п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве и соответствующими положениями ГК РФ.

Таким образом, Конституционный Суд пришел к выводу, что оспариваемые нормы, направленные на недопущение злоупотребления правом, обеспечение стабильности гражданского оборота, защиту прав и законных интересов его участников, в том числе от недобросовестности отдельных участников гражданского оборота, не могут рассматриваться как нарушающие конституционные права заявителя, указанные в жалобе. Он отклонил жалобу заявителя, указав, что разрешение вопроса о законности и обоснованности взыскания с Федора Кифишина полученных им денежных сумм, как и о выборе правовой нормы, подлежащей применению в конкретном деле, связано с исследованием фактических обстоятельств и не относится к компетенции Конституционного Суда.

Читайте также: