Попов е а адвокат как участник уголовного процесса в досудебных стадиях

Обновлено: 16.05.2024

Давлетов Ахтям Ахатович, почетный адвокат России, профессор кафедры уголовного процесса Уральского государственного юридического университета (г. Екатеринбург), доктор юридических наук, профессор.

Обосновывается необходимость выделения в уголовном процессе наряду с защитой и представительством третьего направления адвокатской помощи. Предлагается именовать это направление консультированием, а адвоката, оказывающего такую помощь свидетелю и иным лицам, не относящимся к сторонам обвинения и защиты, - консультантом.

Ключевые слова: адвокат, уголовный процесс, защитник, представитель, адвокат свидетеля (консультант).

The third status of the advokat in criminal procedure

Davletov Akhtyam A., professor, Chair of Criminal Procedure, Urals State Law University (Yekaterinburg), doctor of juridical sciences, professor.

Need of allocation for criminal trial along with protection and representation of the third direction of the lawyer help locates. It is offered to call this direction consultation, and the lawyer giving such help to the witness and the other persons who aren't belonging to the parties of charge and protection - the consultant.

Key words: lawyer, criminal trial, defender, representative, lawyer of the witness (consultant).

Важной гарантией обеспечения законных интересов личности является право каждого на получение квалифицированной юридической помощи, впервые закрепленное в ст. 48 Конституции Российской Федерации. Назначение и роль этого конституционного положения настолько масштабны, что до настоящего времени некоторые его аспекты в уголовном судопроизводстве остаются нереализованными. Одной из нерешенных проблем является неопределенность статуса адвоката, оказывающего юридическую помощь свидетелю и иным лицам, не относящимся к сторонам обвинения и защиты.

Согласно ст. 6 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" (далее - Закон об адвокатуре) адвокат в уголовном процессе участвует в двух качествах: защитника и представителя. В уголовном судопроизводстве эти понятия наполняются собственным содержанием.

Термин "защита" используется в двух значениях: широком (общеправовом) и узком (отраслевом). В первом смысле защита есть отстаивание прав, свобод и законных интересов любого лица независимо от его правового положения. О такой защите сказано, например, в ст. 46 Конституции РФ: "Каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод". В этом плане можно говорить, что право на защиту имеет любое лицо, а его адвокат во всех случаях является защитником своего доверителя: обвиняемого, потерпевшего, свидетеля и т.д. Такое представление об адвокате распространено в обыденном сознании. Для обывателя адвокат - это всегда защитник.

Однако в уголовном процессе термины "защита", "защитник" используются в другом, узком смысле, поскольку связаны лишь с одним субъектом - уголовно преследуемым лицом (подозреваемым, обвиняемым). В данном случае понятие "защита" предстает как антипод уголовного преследования и заключается в противодействии подозреваемого, обвиняемого и его защитника выдвинутому тезису подозрения или обвинения всеми не запрещенными законом средствами и способами. Именно в этом значении понятия "защита", "защитник" используются в нормах УПК РФ (ст. 15, 16, 46, 47, 49 - 53 и др.).

Адвокат, выступающий в уголовном процессе во втором статусе - представителя, также имеет свою специфику. Согласно ст. 45, 55 УПК РФ право на представителя (не путать с законным представителем) имеют лишь четыре участника: потерпевший, гражданский истец, гражданский ответчик и частный обвинитель. Эти субъекты могут реализовывать свои права лично, а могут переложить их на иное лицо - представителя, который, по существу, выступает заместителем доверителя. Поэтому представитель наделяется теми же полномочиями, которыми обладает представляемое лицо (ч. 3 ст. 45, ч. 2 ст. 55 УПК РФ).

Нетрудно заметить, что защита и представительство относятся к тем участникам уголовного процесса, которые отстаивают по делу свой правовой интерес, т.е. являются сторонами судебного спора, тяжбы. Уголовное дело непосредственно затрагивает интересы обвиняемого, потерпевшего, гражданского истца, ответчика, частного обвинителя. Для отстаивания своего интереса каждый из этих субъектов должен действовать активно, целенаправленно. Для этого данные лица наделены широким кругом правомочий (ст. 46, 47, 42, 43, 44, 54 УПК РФ), успешная реализация которых чаще всего требует квалифицированной юридической помощи адвоката.

Наряду с субъектами, отстаивающими по делу свой правовой интерес, в уголовно-процессуальную деятельность вовлекается множество иных лиц: свидетель, заявитель, лицо, дающее объяснения, залогодатель, поручитель, переводчик и др. Согласно ст. 48 Конституции РФ все они относятся к категории "каждый" и, следовательно, имеют право на получение квалифицированной юридической помощи. Разумеется, эти участники в конкретных уголовно-процессуальных ситуациях, как правило, не испытывают особых затруднений и поэтому не прибегают к помощи адвоката, однако данным правом они обладают.

Лицом, оказывающим юридическую помощь субъектам данной категории, УПК РФ называет исключительно адвоката. В Кодексе он упомянут применительно к трем участникам: свидетелю (п. 6 ч. 4 ст. 56, ч. 5 ст. 189), лицу, в помещении которого производится обыск (ч. 4 ст. 182), а с 4 марта 2013 г. - лицам, участвующим в стадии возбуждения уголовного дела (ч. 1.1 ст. 144).

Поскольку в рассматриваемой группе субъектов в первую очередь назван свидетель - один из наиболее распространенных участников уголовного процесса, то адвокат свидетеля стал фигурировать в юридической литературе наряду с привычными статусами адвоката-защитника и адвоката-представителя. При этом встал вопрос о процессуальном положении адвоката свидетеля.

Большинство юристов, затрагивающих данную проблему, исходят из того что, поскольку по Закону об адвокатуре адвокат выступает в двух качествах: защитника и представителя, - то адвокат свидетеля - один из них, ибо третьего не дано.

Практически никто из авторов не называет адвоката свидетеля защитником, так как деятельность последнего однозначно относится лишь к уголовно преследуемому лицу. Многие процессуалисты считают адвоката свидетеля его представителем. Одни из них не аргументируют свою позицию, исходя из логики: "Если адвокат свидетеля не защитник, значит, он представитель" . Другие проводят анализ представительства в уголовном процессе и утверждают, что адвокат свидетеля и адвокат потерпевшего имеют равные правомочия и осуществляют одну и ту же функцию .

См.: Власов А.А. Судебная адвокатура: Учебное пособие для магистров. М.: Изд-во "Юристъ", 2012. С. 179.
См.: Сапов Е.Ю. Адвокат как представитель свидетеля в уголовном процессе: функции и полномочия: Дис. . канд. юрид. наук. Самара, 2012.

Но некоторые авторы видят в деятельности адвоката свидетеля третье направление (форму) оказания квалифицированной юридической помощи. Так, по мнению Д.Т. Арабули, адвокат свидетеля осуществляет отдельную функцию правового сопровождения . Е.А. Попов ставит задачу теоретической разработки проблемы деятельности адвоката по отстаиванию интересов тех участников уголовного процесса, на которых не распространяется помощь адвоката-защитника и адвоката-представителя . Данный подход представляется обоснованным.

См.: Арабули Д.Т. Проблемы оказания адвокатом юридической помощи в уголовном процессе // Проблемы права (международно-правовой журнал). 2003. N 1. С. 172.
См.: Попов Е.А. Адвокат как участник уголовного процесса в досудебных стадиях: Автореф. . канд. юрид. наук. Краснодар, 2004. С. 12.

Выделение третьей формы адвокатской помощи в уголовном судопроизводстве базируется на следующих доводах.

Во-первых, УПК РФ не именует адвоката свидетеля ни защитником, ни представителем. Кроме того, по Кодексу защита связана только с уголовно преследуемым лицом, а представительство - с потерпевшим, гражданским истцом, ответчиком и частным обвинителем.

Во-вторых, свидетель, в отличие от названных субъектов, не имеет по делу собственного правового интереса и поэтому не относится к участникам сторон - обвинению и защите. По этой причине свидетель включен в группу так называемых иных участников уголовного судопроизводства (глава 8 УПК РФ).

В-третьих, если роль подозреваемого, обвиняемого и представляемых лиц активна и целеустремленна, то роль свидетеля пассивная, содействующая решению задач уголовного судопроизводства.

В-четвертых, для отстаивания личного интереса участники сторон наделены широким кругом правомочий. Например, у потерпевшего они перечислены в 22 пунктах ч. 2 ст. 42 УПК РФ. У свидетеля полномочий значительно меньше (7 пунктов ч. 4 ст. 56 УПК РФ).

В-пятых, неравный объем правомочий, предоставленных участникам сторон и свидетелю, зеркально отражен в полномочиях защитника, представителя и адвоката свидетеля. Если у первых более десятка прав, то адвокату свидетеля даны лишь три правомочия, реализуемые при производстве следственных действий (ч. 2 ст. 53 УПК РФ).

В-шестых, по назначению и полномочиям представитель выступает в качестве заместителя потерпевшего, гражданского истца, ответчика, частного обвинителя. Эти лица могут участвовать в деле лично, а могут поручить реализацию своих полномочий представителю. Для этого представителю даны все права представляемого лица (ч. 3 ст. 45, ч. 2 ст. 55 УПК РФ). Свидетель же всегда реализует свои правомочия сам, не перелагая их на адвоката.

Выделение третьего статуса адвоката в уголовном судопроизводстве требует прежде всего наделения его собственным процессуальным "именем". Каким точным и коротким термином обозначить такого адвоката наряду с привычными названиями "защитник" и "представитель"?

В литературе чаще всего используется понятие "адвокат свидетеля". Авторы предлагают закрепить в УПК РФ такого субъекта в качестве самостоятельного участника уголовного судопроизводства .

См.: Закомолдин А.В. Проблемы оказания квалифицированной юридической помощи в уголовном процессе России. М.: Юрлитинформ, 2009; Попов Е.А. Указ. раб. С. 12 и др.

Данное обозначение неприемлемо по следующим основаниям. Во-первых, термин "адвокат" указывает на профессиональное положение лица, оказывающего юридическую помощь, тогда как в уголовном судопроизводстве субъекты наделяются собственными процессуальными статусами. Если адвокат в одном случае именуется защитником, а в другом - представителем, то для третьей формы адвокатской помощи необходимо особое понятие, которое, с одной стороны, встало бы в ряд с двумя привычными наименованиями, а с другой - отличалось бы от них.

Во-вторых, третий статус адвоката нельзя связывать только со свидетелем, поскольку наряду с ним к группе "иных участников" относятся многие лица: заявитель, переводчик, лицо, дающее объяснения, залогодатель, поручитель, лицо, в помещении которого проводится обыск, и др. - т.е. все, кроме имеющих право на защиту (уголовно преследуемое лицо) и представительство (потерпевший, гражданский истец, ответчик, частный обвинитель).

Некоторые авторы именуют адвоката в третьем статусе "советником" свидетеля . Термин "советник" привлекателен своей точностью и лаконичностью, но непригоден потому, что он уже "задействован" в адвокатской деятельности. Согласно ч. 1 ст. 2 Закона об адвокатуре "адвокат является независимым профессиональным советником по правовым вопросам". Отсюда следует, что адвокат во всех его статусах - и защитника, и представителя, и адвоката свидетеля - выступает советником своего доверителя, т.е. термин "советник", по существу, приравнен к понятию "адвокат".

См.: Ергашев Е.Р., Смирнов В.Н. Организация и деятельность адвоката в Российской Федерации: Учебно-методический комплекс. Екатеринбург: Изд-во УрГЮА, 2007. С. 22.

Кроме того, следует учитывать, что слово "советник" обозначает того, кто "дает наставления, указания, как поступать" . Это понятие больше подходит адвокату, выступающему в качестве защитника и представителя, поскольку наставления, указания необходимы сторонам, т.е. участникам, отстаивающим по делу свой правовой интерес. Они действуют активно, в желаемом им направлении и поэтому нуждаются в определенной стратегии и тактике поведения, которые обеспечивает адвокат своими советами и указаниями.

Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1960. С. 731.

Свидетель и иные лица вовлекаются в менее сложные процессуальные ситуации, в которых роль адвоката сводится чаще всего к пассивному присутствию и разъяснению возникающих вопросов, но не даче указаний, как поступать. Такую работу точнее именовать консультированием, а самого адвоката - консультантом. Не случайно право давать краткие консультации названо в ряду основных правомочий адвоката свидетеля (ч. 5 ст. 189, ч. 2 ст. 53 УПК РФ).

Определившись с именованием адвоката, оказывающего юридическую помощь вне защиты и представительства, обратимся к главному вопросу статуса адвоката-консультанта: каков круг его правомочий в уголовно-процессуальной деятельности?

В первоначальной редакции УПК РФ адвокату свидетеля были даны следующие возможности: ". адвокат присутствует при допросе, но при этом не вправе задавать вопросы свидетелю и комментировать его ответы. По окончании допроса адвокат вправе делать заявления о нарушении прав и законных интересов свидетеля. Указанные заявления подлежат занесению в протокол допроса" (ч. 5 ст. 189 УПК РФ).

Как видно, в 2001 г. законодатель представлял адвоката свидетеля молчаливым наблюдателем допроса, полагая, что свидетелю достаточно одного присутствия адвоката. Через год после вступления УПК РФ в действие (июль 2003 г.) ч. 5 ст. 189 Кодекса заметно изменилась и приобрела нынешний вид. Адвокат свидетеля сейчас имеет следующие правомочия: а) присутствовать при допросе; б) давать своему доверителю краткие консультации; в) задавать с разрешения следователя вопросы допрашиваемым лицам; г) знакомиться с протоколом допроса и вносить в него заявления и замечания.

Однако полномочия адвоката-консультанта не сводятся к перечисленным правам.

Закон об адвокатуре регламентирует общеправовой (профессиональный) статус адвоката. Те правомочия, которые названы в статье шестой этого Закона, предоставлены адвокату как таковому, в силу его принадлежности к данной юридической профессии. Адвокат, участвующий в уголовном деле в любом процессуальном положении: защитника, представителя, консультанта, - остается прежде всего адвокатом. Это значит, что общеадвокатские права сохраняются за ним независимо от того, предусмотрены они в УПК РФ или нет.

Семь правомочий адвоката, закрепленные в ч. 3 ст. 6 Закона об адвокатуре, можно свести к четырем группам.

Право собирать и представлять сведения в интересах доверителя путем: а) истребования предметов и документов; б) опроса лица с его согласия; в) привлечения специалиста.

Право встречаться с доверителем беспрепятственно, наедине, конфиденциально, без ограничения количества и продолжительности.

Право фиксировать материалы дела (в том числе снимать копии с помощью технических средств), к которым адвокат, в соответствии с законом, имеет доступ в данный момент процессуальной деятельности.

Право совершать иные действия в интересах доверителя, не противоречащие законодательству РФ.

В УПК РФ эти полномочия адвоката предоставлены лишь защитнику (ст. 53, 86). В процессуальном положении представителя и адвоката свидетеля, закрепленном в УПК РФ, нет указания на права, предусмотренные ст. 6 Закона об адвокатуре. Это порождает ряд препятствий для оказания адвокатом квалифицированной юридической помощи. Приведем два наиболее распространенных примера.

Адвокат - представитель потерпевшего не согласился с выводами заключения эксперта, на основании которых следователь прекратил уголовное преследование подозреваемого. Получив заключение специалиста, поставившего под сомнение результаты экспертизы, адвокат заявил следователю ходатайство о приобщении к делу заключения специалиста и допросе последнего по обстоятельствам данного заключения. Следователь отказал в удовлетворении ходатайства на том основании, что по УПК РФ представитель обладает правами представляемого лица (в данном случае потерпевшего), а у последнего согласно ст. 42 УПК РФ нет права привлекать специалиста.

Адвокат свидетеля по окончании допроса попросил следователя предоставить возможность снять фотокопию протокола допроса свидетеля. Следователь запретил производить фотосъемку протокола, заявив, что адвокату свидетеля такое правомочие по УПК РФ не дано.

В таких ситуациях адвокат пытается убедить следователя в том, что на основании ст. 6 Закона об адвокатуре адвокат-представитель и адвокат свидетеля имеют право привлекать специалиста, а также фиксировать материалы дела с помощью технических средств, несмотря на отсутствие таких полномочий в УПК РФ. Однако следователь нередко отвечает такими словами: "Я по Закону об адвокатуре не работаю, я работаю по УПК РФ!"

Таков результат несогласованности положений Закона об адвокатуре и УПК РФ. Однако данное упущение законодателя не лишает адвоката тех правомочий, которыми он обладает. И не имеет значения, где эти правомочия закреплены: в Конституции РФ, в Законе об адвокатуре или в УПК РФ. Главное, чтобы адвокат знал, какие возможности даны ему Законом, и умел их использовать при осуществлении квалифицированной юридической помощи.

Разумеется, в плане совершенствования УПК РФ в него необходимо внести соответствующие корректировки, направленные на достаточно полную и ясную нормативную регламентацию третьего статуса адвоката. И для этого не требуется больших усилий. Достаточно свести воедино правомочия адвоката, предусмотренные ст. 6 Закона об адвокатуре, и правомочия адвоката свидетеля, предоставленные ему действующими нормами УПК РФ, с одним важным уточнением: все эти права адвокат-консультант имеет не только при допросе, но и при производстве любых процессуальных действий с доверителем.

Литература

Арабули Д.Т. Проблемы оказания адвокатом юридической помощи в уголовном процессе // Проблемы права (международно-правовой журнал). 2003. N 1. С. 172.
Власов А.А. Судебная адвокатура: учебное пособие для магистров. М.: Изд-во "Юристъ", 2012. С. 179.
Ергашев Е.Р., Смирнов В.Н. Организация и деятельность адвоката в Российской Федерации: Учебно-методический комплекс. Екатеринбург: Изд-во УрГЮА, 2007. С. 22.
Закомолдин А.В. Проблемы оказания квалифицированной юридической помощи в уголовном процессе России. М.: Юрлитинформ, 2009.
Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1960. С. 731.
Попов Е.А. Адвокат как участник уголовного процесса в досудебных стадиях: Автореф. . канд. юрид. наук. Краснодар, 2004. С. 12.
Сапов Е.Ю. Адвокат как представитель свидетеля в уголовном процессе: функции и полномочия: Дис. . канд. юрид. наук. Самара, 2012.

Мы используем файлы Cookie. Просматривая сайт, Вы принимаете Пользовательское соглашение и Политику конфиденциальности. --> Мы используем файлы Cookie. Просматривая сайт, Вы принимаете Пользовательское соглашение и Политику конфиденциальности.

Однако в последнее время я неоднократно сталкивался с отказом судов в принятии подобных жалоб к производству.

Так, постановлением следователя ОВД СУ СКР по Удмуртской Республике от 30 октября 2019 г. мне было отказано в удовлетворении ходатайства, занесенного в протокол об ознакомлении с материалами находящегося в производстве данного следователя уголовного дела в соответствии со ст. 218 УПК. Я обратил также внимание на имеющееся в деле заявление о вознаграждении за защиту по назначению и его рассмотрении в сроки, определенные ст. 121 УПК.

В качестве другой причины, также сложной для понимания ее сути, отмечалось, что защитник не представил в подтверждение необходимое количество копий процессуальных и иных обязательных документов согласно Инструкции СУ СКР по Удмуртской Республике. Дату и номер инструкции, на которую ссылался следователь, постановление не содержало. Остается предполагать, что это внутренний ведомственный документ, но при этом обязательный для исполнения и другими участниками уголовного судопроизводства, включая адвокатов. Согласно упомянутой инструкции для подтверждения участия в деле защитники обязаны копировать материалы дела в объеме, равном количеству дней, когда они осуществляли защиту, а также числу участвующих в деле лиц, для приобщения указанных копий к заявлению об оплате труда.

То есть получается, что следователь не может принять процессуальное решение без названных копий документов, имея при этом на руках материалы дела.

В итоге следователь пришел к выводу, что труд адвоката в порядке ст. 50 УПК по данному уголовному делу вообще не подлежит оплате.

В жалобе указывалось также, что из приведенных в постановлении об отказе в удовлетворении ходатайства адвоката доводов вытекает вывод, что должностное лицо ставит под сомнение и само участие назначенного защитника в уголовном деле, что может привести к исключению полученных таким образом доказательств по делу, поскольку в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 51 УПК участие защитника по уголовным делам в отношении несовершеннолетних является обязательным.

Параллельно мною была подана жалоба в порядке ст. 124 УПК.

Глазовский районный суд Удмуртской Республики постановлением от 11 ноября 2019 г. отказал в принятии жалобы к рассмотрению. При этом он сослался на изложенную в Постановлении Конституционного Суда РФ от 23 марта 1999 г. № 5-П (далее – Постановление № 5-П) правовую позицию, согласно которой предметом судебного контроля на досудебной стадии производства по уголовному делу могут являться не все действия и решения органов предварительного следствия, а только те, которые порождают последствия, выходящие за рамки собственно уголовно-процессуальных решений, существенно ограничивая тем самым конституционные права и свободы личности, и отложение проверки законности и обоснованности которых до стадии судебного разбирательства может причинить невосполнимый в дальнейшем ущерб.

Таким образом, суд пришел к выводу, что предмет жалобы не связан с предметом рассмотрения в порядке ст. 125 УПК, так как не относится к кругу решений, действий или бездействия следователя, способных причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства. Кроме того, он не препятствует обращению в суд в порядке п. 2 ч. 2 ст. 1 КАС РФ.

Не согласившись с позицией суда, я обжаловал ее в апелляцию.

В апелляционной жалобе отмечалось, что, поскольку суд, руководствуясь Постановлением КС № 5-П, указал, что если соответствующие действия и решения органов расследования не только затрагивают уголовно-процессуальные отношения, но и порождают последствия, выходящие за их рамки, существенно ограничивая при этом конституционные права и свободы личности, отложение проверки законности и обоснованности таких действий до стадии судебного разбирательства может нанести ущерб, восполнение которого в дальнейшем окажется невозможным. В этих случаях судебный контроль действий и решений органов предварительного расследования, осуществляемый лишь при рассмотрении судом уголовного дела, – т.е. на следующем этапе производства, – не является эффективным средством восстановления нарушенных прав, в связи с чем заинтересованным лицам должна быть обеспечена возможность незамедлительного обращения в ходе расследования с жалобой в суд.

В обоснование своих доводов я подчеркнул, что спорные правоотношения регулируются ч. 5 ст. 50 УПК, а рассмотрение должностным лицом заявления защитника об оплате труда за защиту по назначению – ст. 121 УПК. Кроме этого, я обратил внимание апелляции, что в дальнейшем на стадии судебного разбирательства суду невозможно будет решить вопрос о распределении судебных издержек в соответствии с п. 13 ч. 1 ст. 299 и п. 3 ч. 1 ст. 309 УПК, на что также указывалось в п. 10 Постановления Пленума ВС от 19 декабря 2013 г. № 42.

В апелляционной жалобе также отмечалось, что первая инстанция не приняла во внимание следующее обстоятельство: защитник является участником правоотношений, регулируемых именно УПК, в том числе в части оплаты его участия в деле по назначению органов следствия и суда. Суд же фактичекски свел это к административно-финансовым правоотношениям, регулируемым КАС на стадии предварительного расследования, несмотря на то что именно УПК регулирует обжалуемое бездействие следователя. Адвокат, вступая в дело в качестве защитника на основании ордера, указывает на свое участие именно в уголовном процессе, а не в административно-финансовой сфере.

В жалобе подчеркивалось, что постановление суда первой инстанции противоречит ч. 3 ст. 37, ч. 1 ст. 46 Конституции РФ и п. 5 ч. 2, ч. 3 ст. 131 УПК, согласно которым к процессуальным издержкам относятся в том числе суммы, выплачиваемые за защиту по назначению на основании постановления дознавателя, следователя, прокурора или судьи либо определения суда.

В соответствии с п. 4 Постановления ВС № 1, а также исходя из положений ч. 1 ст. 125 УПК могут быть обжалованы решения и действия (бездействие) должностных лиц в связи с их полномочиями по осуществлению уголовного преследования. При этом по смыслу ст. 123 и 125 УПК жалобу на процессуальные решения и действия (бездействие) дознавателя, следователя, руководителя следственного органа, прокурора вправе подать любой участник уголовного судопроизводства или иное лицо в той части, в которой производимые процессуальные действия и принимаемые процессуальные решения затрагивают его интересы. Подлежат рассмотрению и жалобы о признании незаконными и необоснованными решений и действий (бездействия), которые согласно УПК не могут быть предметом проверки их законности и обоснованности на стадии судебного разбирательства при рассмотрении уголовного дела судом, в том числе в апелляционном или кассационном порядке (ст. 389.2 и 401.3 УПК, п. 5, 9 Постановления ВС № 1).

Исходя из содержания указанных правовых норм и разъяснений ВС, жалобу в порядке ст. 125 УПК может подать лицо, чьи интересы или права были нарушены в ходе уголовного производства уполномоченными лицами публичных процессуальных органов, при этом предметом обжалования, проверки и оценки суда являются процессуальные решения, принимаемые названными лицами в рамках производства по уголовному делу.

Вместе с тем обжалуемое мной решение следователя не подпадало ни под одно из перечисленных в п. 3 и 3.1 Постановления ВС № 1 исключений.

Поскольку согласно ч. 5 ст. 5 УПК уголовное преследование – это процессуальная деятельность, осуществляемая стороной обвинения в целях изобличения подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления, в силу ст. 49–51 УПК оно осуществляется при обязательном участии защитника, в том числе путем его назначения следователем.

Из приведенных правовых норм следует, что обеспечение участия защитника в уголовном деле по назначению относится к сфере регулирования уголовно-процессуального законодательства, и право адвоката на вознаграждение за оказание юридической помощи подозреваемому (обвиняемому) предопределено исключительно его процессуальным положением в уголовном производстве и регулируется специальными нормативными актами, касающимися оплаты труда адвоката в уголовном процессе (Постановление Правительства РФ от 1 декабря 2012 г. № 1240 в ред. от 21 мая 2019 г.).

В апелляционной жалобе резюмировалось, что при таких обстоятельствах решение вопроса об оплате услуг адвоката является необходимой деятельностью следователя по обеспечению защитником подозреваемого (обвиняемого) на стадии уголовного преследования. Соответственно, полномочие следователя принимать решение об оплате труда адвоката за оказание юридической помощи по назначению следует признать связанным с осуществлением уголовного преследования в досудебном производстве, поэтому в рассматриваемом случае адвокат вправе обратиться за защитой нарушенного права в суд в порядке ст. 125 УПК.

Несмотря на это, апелляция посчитала, что обжалуемые действия (решение) следователя не связаны с уголовным преследованием либо с производством по уголовному делу, и данный вопрос подлежит рассмотрению в порядке КАС.

Далее я направил жалобу в кассационную инстанцию, поставившую точку в этом вопросе, указав, что допущенное судом первой инстанции нарушение УПК является существенным, повлиявшим на исход дела, однако оно не было устранено судом апелляционной инстанции. В итоге кассация отменила акты нижестоящих судов и направила материал на новое рассмотрение в Глазовский районный суд УР в ином составе суда (определение Судебной коллегии по уголовным делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции от 25 июня 2020 г. № 77-1111/2020).

Параллельно с подачей кассационной жалобы я подал административный иск в порядке КАС, поскольку срок его подачи истекал, а вступившее в силу апелляционное определение меня не устраивало.

Суд, не с первого раза принявший иск к производству, разобравшись в проблеме, дождался кассационного определения и прекратил производство по делу, указав на неотносимость заявленных требований к компетенции суда в рамках КАС.

К сожалению, институт обжалования в порядке ст. 123–125 УПК часто интерпретируется должностными лицами на местах в искаженном виде, что идет вразрез с позицией вышестоящих судебных инстанций.

Кроме этого, зачастую одни и те же судьи рассматривают как уголовное дело по существу, так и жалобы в порядке ст. 125 УПК по нему, что и произошло в моем случае. Поэтому скорейшее введение института следственных судей представляется крайне важным.

Окромя публикаций нескольких научных статей об участии защитника в уголовном судопроизводстве, считаю необходимым делиться своими выводами, произрастающими из собственной практики и практики моих коллег, с читателями не только печатных изданий.

Проблема участия защитника, не обладающего статусом адвоката рассматривалась в моей статье тут, а также была отмечена в публикации тут . На тот случай кому интересно. В массе многочисленных публикаций настоящая отличается тем, что автор на собственном опыте еще будучи студентом, а затем стажером, принимал и пытался принять участие в качестве защитника наряду с адвокатом в различных уголовных делах.

Теперь, будучи адвокатом, думается, что взгляд на это проблему требует внимания, которое и хочу оттенить.

На высоком уровне впервые проблема того, кто может быть защитником в уголовном судопроизводстве окромя адвоката, была предметом рассмотрения в Конституционном Суде Российской Федерации. Постановлением № 2-П от 28 января 1997 года по делу о проверки конституционности положений Уголовно-процессуального кодекса 1960 года, разрешилась судьба жалобы граждан Б. В. Антипова, Р. Л. Гитиса и С. В. Абрамова в которой граждане оспаривали Конституционность положений ч. 4 ст. 47 УПК РФСФСР, в той части, в которой в качестве защитников при производстве по уголовным делам допускаются лишь адвокаты и представители профессиональных союзов и других общественных объединений.

Конституционный Суд в постановлении № 2-П, хотя и ушел от прямого ответа на вопрос, поставленный заявителями (п. 1 особого мнения судьи Конституционного Суда Н. Т. Ведерникова, п. 1 особого мнения судьи), однако, уповая на положения ст. 48 Конституции РФ, указал, что по своему содержанию право на самостоятельный выбор адвоката (защитника) не означает право выбирать в качестве защитника любое лицо по усмотрению подозреваемого или обвиняемого и не предполагает возможность участия в уголовном процессе любого лица в качестве защитника.

Кроме того, Конституционный Суд указал, гарантируя право на получение именно квалифицированной юридической помощи, государство должно, во-первых, обеспечить условия, способствующие подготовке квалифицированных юристов для оказания гражданам различных видов юридической помощи, в том числе в уголовном судопроизводстве, и, во-вторых, установить с этой целью определенные профессиональные и иные квалификационные требования и критерии.

Конституция Российской Федерации не содержит указания на критерии, соблюдение которых свидетельствует о должном уровне квалификации лиц, оказывающих гражданам юридическую помощь. Определение таких критериев для лиц, допускаемых к оказанию юридической помощи по уголовным делам в качестве защитников подозреваемых и обвиняемых, относится к компетенции законодателя. Только законодатель вправе при условии обеспечения каждому обвиняемому (подозреваемому) права на получение квалифицированной юридической помощи и в интересах правосудия в целом предусмотреть возможность допуска в качестве защитников иных, помимо адвокатов, избранных самим обвиняемым лиц, в том числе имеющих лицензию на оказание платных юридических услуг, написал Конституционный Суд.

Когда как именно особые мнение судей Конституционного Суда (Э. М. Аметистова, Н. В. Ведерникова, В. О. Лучина, В. И. Олейника) представляются особенно интересными в свете обсуждаемого вопроса. Ведь все четверо высказались о несоответствии оспариваемой нормы Конституции Российской Федерации.

Несмотря на содержащиеся в Постановлении № 2-П косвенные намеки законодателю об определении условий, профессиональных критерий и организационно-правовых форм, обеспечивающих оказание квалифицированной юридической помощи в уголовном процессе, воз и ныне там. Как мы видим, критерии и иные квалификационные требования допуска защитников не адвокатов в уголовный процесс на разных стадиях до настоящего времени не сформулированы, кроме того, на досудебных стадиях уголовного процесса отсутствует механизм допуска защитников не адвокатов, от того, участие защитников не адвокатов, в каждом конкретном случае разнится до нельзя.

Стало быть, законодательная власть не заботится о правах лиц, вовлекаемых в сферу уголовного судопроизводства в качестве защитников-неадвокатов, а судебная власть на разных ее уровнях создает порочную и разнообразную практику.

А нет, есть одно определение судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 7 июня 2012 г. № 46-O12-23СП, которым приговор отменен и уголовное дело направлено на новое рассмотрение. Поскольку во всех случаях принятое по ходатайству о допуске близких родственников или иных лиц к участию в деле в качестве защитника решение должно соответствовать ч. 4 ст. 7 УПК РФ и отвечать требованиям законности, обоснованности и мотивированности.

На собственном опыте убедившись, принимал и пытался принять участие в уголовном деле в качестве защитника наряду с адвокатом, где ходатайство обвиняемого (подозреваемого) на разных стадиях уголовного судопроизводства разрешалось аж 7 раз. Апогей цинизма в том, что обвиняемый кадый раз заявляя ходатайство о допуске в качестве защитника необладащего статусом адвоката, ссылался на позиции Конституционного Суда относительно участия защитника не адвоката, тем более ранее, уже допущенного судом. (Определение № 453-О-О от 24 июня 2008 года, Определение № 871-О-О от 25 декабря 2008 года).

Регулярное и стабильное количество жалоб на неконституционность положений ч. 2 ст. 49 УПК РФ говорит о спорной правоприменительной практике, ущемлении Конституционных прав граждан России, неурегулированности механизма допуска и защиты прав подозреваемых обвиняемых с помощью защитника, не обладающего статусом адвоката.

Стоит сказать, что проблема участия защитников не-адвокатов, а также представителей осужденного не обладающих статусом адвоката, существует в различных стадиях уголовного процесса (Определение № 257-О-П от 8 февраля 2007 года).

В Постановлении Пленума Верховного Суда от 20 декабря 2011 года № 21 "О практике применения судами законодательства об исполнении приговора". Суд лишь отметил, что с учетом положений части 4 статьи 399 УПК РФ о том, что осужденный может осуществлять свои права с помощью адвоката. Когда как следуя аналогии уголовного процесса, допуск в уголовный процесс защитника не-адвоката гарантируется принципами уголовного процесса (ст. 16 УПК РФ). Кроме того, существует ч. 8 ст. 12 УИК РФ, согласно которой, для получения юридической помощи осужденные могут пользоваться услугами адвокатов, а также иных лиц, имеющих право на оказание такой помощи. В одном из определений Конституционный Суд вновь напомнил, что наделение же полномочием представлять интересы осужденного в стадии исполнения приговора лишь адвокатов являлось бы неоправданным ограничением конституционного права на юридическую помощь (Определение от 24 июня 2008 года № 373-О-О).

При этом, при разрешении вопросов связанных с участием в качестве преставителя осужденного, лица не являющегося адвокатом, практика также зависит от конктретного судьи, а точнее от ноги, с которой он сегодня встал (Определение № 2872-О от 22 декабря 2015 года).

Отдельная проблема возникает и при реализации защитником без статуса адвоката своих правомочий:

Право на подачу жалоб на действия бездействия должностных лиц в порядке, предусмотренном ст. 125 УПК РФ. (Определение 294-О-О от 16 февраля 2012 года.)
Право на свидание со своим подзащитным, гарантированным ст. 18 Федерального закона от 15 июля 1995 г. № 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", согласно которой "если в качестве защитника участвует иное лицо, то свидание с ним предоставляется по предъявлении соответствующего определения или постановления суда, а также документа, удостоверяющего его личность" (Определение № 1430-О-О от 19 октября 2010 года).

Стоит обратить внимание на состязательность и равноправие сторон в уголовном процессе в свете рассматриваемого вопроса (ст. 15 УПК РФ, ст. 123 Конституции РФ).

Осмотрев нормы УПК РФ, очевидно, что обвиняемый и подозреваемый ущемлены в праве прибегать к юридической помощи защитников, не обладающих статусом адвоката. Когда, как представители участников стороны обвинения, не обладающие статусом адвоката, могут быть допущены к участию в уголовном деле по постановлению должностного лица, осуществляющего предварительное расследование.

Из Определения Конституционного Суда РФ от 05 декабря 2003 года № 447-О, согласно ч. 1 ст. 21 Конституции РФ применительно к личности потерпевшего это конституционное предписание предполагает обязанность государства не только предотвращать и пресекать в установленном законом порядке какие бы то ни было посягательства, способные причинить вред, но и обеспечивать пострадавшему от преступления возможность отстаивать свои права и законные интересы любым не запрещенным законом способом (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 24 апреля 2003 года по делу о проверке конституционности положения пункта 8 постановления Государственной Думы от 26 мая 2000 года "Об объявлении амнистии в связи с 55-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов").

Давайте посмотрим на положения Уголовно-процессуального закона России во взаимосвязи с конституционными гарантиями ч. 2 ст. 19, ч. 1 ст. 21, ч. 2 ст. 45, 48, ч. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации. В Постановлении № 2-П от 18 января 1998 года, Конституционный суд указал, закрепленное в статье 48 (часть 2) Конституции Российской Федерации право пользоваться помощью адвоката (защитника) является одним из проявлений более общего права, гарантированного статьей 48 (часть 1) Конституции Российской Федерации каждому человеку, - права на получение квалифицированной юридической помощи. Поэтому положения части 2 статьи 48 Конституции Российской Федерации не могут быть истолкованы в отрыве и без учета положений части 1 этой же статьи.

Стало быть, участие адвоката в уголовном деле в качестве защитника уже говорит о соблюденном предписании ст. 48 Конституции РФ, ведь один из близких родственников или иное лицо допускается в качестве защитника наряду с адвокатом, и только при производстве у мирового судьи защитник не-адвокат может быть допущен без адвоката.

Но при участии защитника без статуса адвоката при производстве у мирового судьи говорить о соблюдении права лица на квалифицированную юридическую помощь нельзя (ч. 1 ст. 1 Фз "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ"). Поэтому и потерпевший в этом смысле (при использовании представителя не обладающего статусом адвоката) лишается прав гарантированных ч. 1 ст. 48 Конституции РФ.

По моему видению, содержание нормы УПК РФ, которое предоставляет суду, конкретному судье или иному должностному лицу возможность принимать решения, касающиеся возможности защиты, способов защиты и механизмов ее реализации уголовно преследуемого лица либо потерпевшего, не соответствует смыслу Конституции РФ. На это направлены и принципы уголовного судопроизводства, в соответствии с которыми суд и иные лица осуществляющие производство по делу должны охранять и обеспечивать реализацию права на защиту, в том числе всеми способами не запрещенными законом (ч. 2 ст. 45 Конституции России).

Поскольку ч. 2 ст. 49 УПК РФ один из способов защиты своих прав, прямо предусмотренных УПК РФ (Определение Конституционного Суда РФ от 19 июля 2016 года № 1453-О). При этом, особенно хочу подчеркнуть, что право на участие иного лица в качестве защитника наряду с адвокатом, представляет собой самостоятельное Конституционное право гарантированное ч. 2 ст. 45 Конституции России. Такое же самостоятельное конституционное право гарантировано и потерпевшему, гражданскому истцу и частному обвинителю (ч. 1 ст. 45 УПК РФ) ч. 2 ст. 19, ч. 1 ст. 21, 52 Конституции РФ.

Дополнительным гарантом права на защиту с помощью выбранного защитника являются международные обязательства Российской Федерации. Рассмотрим положения Европейской Конвенции, корреспондирующих п. "с" ч. 3 ст. 6 Конвенции.

Право на справедливое судебное разбирательство

Часть 3 Каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления имеет как минимум следующие права:с) защищать себя лично или через посредство выбранного им самим защитника или при недостатке у него средств для оплаты услуг защитника, пользоваться услугами назначенного ему защитника бесплатно, когда того требуют интересы правосудия.

Европейский Суд, однако, отмечает, что данное полномочие суда является дискреционным. Именно национальные суды в каждом конкретном случае должны гарантировать, что у обвиняемого имеется надлежащая защита, а также решить вопрос, следует ли представлять разрешение о допуске в качестве защитника родственника обвиняемого или иного лица, о допуске которого тот ходатайствует.

Таким образом, Европейский суд не относит право на защиту как безусловное, отмечая, что такая помощь защитника должна быть эффективной для предотвращения судебной ошибки. Но, как раз в этом случае, Конституция России должна иметь приоритет, тем более, когда речь идет о защите всеми способами, не запрещенными законом.

Отсюда заключение, когда возможность участия в качестве защитника не-адвоката наряду с адвокатом ставится в зависимость от усмотрения конкретного судьи, должностного лица, органа, в производстве которого находится уголовное дело, а не от норм УПК РФ, происходит попирание прав лица, преследуемого государством, не основанное на законе. Об этом постулате упомянул в своем Постановлении № 20-П от 29 ноября 2010 года Конституционный Суд.

Соответственно, происходит контроль уровня защиты прав, методов и способов защиты, при этом прямо предусмотреных законом. Тем самым, гражданину России не предоставляется право его свободного осуществления защиты своих прав посредством механизмов предусмотренных УПК РФ, согласно его принципам 16 УПК РФ и назначению 6 УПК РФ.

К сожалению, в настоящее время Конституционный суд, видя порочную антиконституционную практику применения положений УПК РФ (и не только), абстрагировался от этого вопроса, нежелая давать необходимые рекомендации законодателю в соответствии со ст. 80 ФКЗ "О Конституционном Суде Российской Федерации".

О проблемах рассмотрения жалоб Конституционным Судом Российской Федерации, рекомендую почитать тут".

Представляется правильным и необходимым согласовывать участие защитников не-адвокатов с профессиональными защитниками адвокатами, с доверителями, чье решение будет определяющим. А соответственно, находится в компетенции адвокатуры, а не суда и должностных лиц, осуществляющих производство по делу, обязанность которых, напомню, разяснять, обеспечивать и охранять право на защиту.

Отдельно отмечу массу возможностей для выращивания профессиональных защитников со студенческих лет под руководством опытных адвокатов. Возможность труда и обучения, использования своих возможностей в профессиональной сфере (ст. 26, 29, 30, 34, 37, 43, 44 Конституции России). Но для этого небходима воля законодателя и независимость суда, которой, к сожалению, у нас в стране в полном объеме не наблюдается.

Даже в Советские времена практика определённых договоренностей правоохранительных органов с подозреваемыми/обвиняемыми имела место. Однако, она не была закреплена юридически.

Досудебное соглашение о сотрудничестве представляет собой письменный договор между сторонами обвинения и защиты, в котором указанные стороны согласовывают условия ответственности подозреваемого/обвиняемого в зависимости от его действий в период предварительного следствия по уголовному делу. Досудебное соглашение о сотрудничестве нельзя заключить в суде.

При заключении досудебного соглашения цель обвинения:

раскрытие ранее совершённых преступлений;
раскрытие преступлений, о совершении которых не было известно правоохранительным органам;
получение доказательств, изобличающих иных обвиняемых или лиц, не привлечённых к уголовной ответственности;
установление местонахождения имущества, добытого в результате преступления и подлежащего конфискации.

При заключении досудебного соглашения цель подозреваемого/обвиняемого:

получение минимального наказания за совершённые преступления посредством активного сотрудничества со следствием.

Порядок заключения досудебного соглашения о сотрудничестве

Российское законодательство чётко регулирует процедуру обсуждения и составления досудебного соглашения о сотрудничестве. Порядок заключения досудебного соглашения о сотрудничестве установлен ст. ст. 317.1 - 317.3 УПК РФ.

Подозреваемый/обвиняемый вправе заявить ходатайство о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве на любой стадии расследования уголовного дела (с момента начала уголовного преследования до объявления об окончании предварительного следствия). Пропуск указанного срока является основанием для отказа в заключении данного соглашения. Заключение досудебного соглашения о сотрудничестве возможно лишь при расследовании уголовного дела в форме следствия. Инициатива заключения досудебного соглашения о сотрудничестве должна исходить от самого подозреваемого/обвиняемого. Досудебное соглашение о сотрудничестве должно быть заключено подозреваемым/обвиняемым добровольно и при обязательном участии защитника.

Договаривающиеся стороны берут на себя ряд обязательств. Подозреваемый/обвиняемый, с одной стороны, оказывает содействие следствию в раскрытии и расследовании преступлений, совершённых как его соучастниками, так и иными лицами. Должностные лица правоохранительных органов гарантируют подозреваемому/обвиняемому, что при отсутствии отягчающих наказание обстоятельств срок или размер наказания ему не могут превышать половины максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьёй Особенной части УК РФ; двух третей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания в виде лишения свободы, предусмотренного соответствующей статьёй Особенной части УК РФ, если данной статьёй предусмотрено пожизненное лишение свободы или смертная казнь. Если соответствующей статьёй Особенной части УК РФ предусмотрены пожизненное лишение свободы или смертная казнь, эти виды наказания не применяются.

В силу ч. 1 ст. 317.1 УПК РФ, ходатайство о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве подаётся подозреваемым/обвиняемым в письменном виде на имя прокурора. Ходатайство о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве подписывается подозреваемым/обвиняемым и его защитником.

Прокурор рассматривает ходатайство о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве и постановление следователя о возбуждении перед прокурором ходатайства о заключении с подозреваемым/обвиняемым досудебного соглашения о сотрудничестве в течение трёх суток с момента его поступления.

По результату рассмотрения ходатайств подозреваемого/обвиняемого и следователя прокурор принимает одно из следующих постановлений:

об удовлетворении ходатайства о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве;
об отказе в удовлетворении ходатайства о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве.

Прокурор, приняв постановление об удовлетворении ходатайства о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве, приглашает следователя, подозреваемого/обвиняемого и его защитника. С их участием прокурор составляет досудебное соглашение о сотрудничестве.

Постановление об отказе в удовлетворении ходатайства о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве может быть обжаловано подозреваемым/обвиняемым, его защитником, следователем вышестоящему прокурору.

Содержание досудебного соглашения о сотрудничестве

Содержание досудебного соглашения о сотрудничестве регламентировано ст. 317.3 УПК РФ.

Образец досудебного соглашения о сотрудничестве утверждён Приказом Генпрокурора РФ № 107 и включает следующие пункты:

дата и место составления досудебного соглашения;
сведения о должностном лице прокуратуры, выступающем стороной соглашения;
личные данные подозреваемого/обвиняемого;
информация о следователе и адвокате;
основные реквизиты уголовного дела - дата возбуждения, регистрационный номер, статьи УК РФ и т.д.;
перечень действий и обязательств, которые должен выполнить подозреваемый/обвиняемый по условиям соглашения (например, добровольно участвовать в следственных действиях, сообщать о месте нахождения разыскиваемого лица, имуществе, добытом преступным путём, о структуре преступной организации, её руководителях и др.).
перечень смягчающих наказание обстоятельств, которые будут применены при разбирательстве дела, если подозреваемый/обвиняемый выполнит все условия досудебного соглашения.

Досудебное соглашение о сотрудничестве подписывается прокурором, подозреваемым/обвиняемым, его защитником.

Передача дела в суд

После окончания предварительного следствия уголовное дело направляется прокурору для утверждения обвинительного заключения и вынесения представления о соблюдении подозреваемым/обвиняемым условий и выполнении обязательств, предусмотренных заключённым с ним досудебным соглашением о сотрудничестве. Прокурор рассматривает поступившее уголовное дело в отношении подозреваемого/обвиняемого, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, а также материалы, подтверждающие соблюдение обвиняемым условий и выполнение обязательств, предусмотренных данным соглашением, утверждает обвинительное заключение и выносит представление об особом порядке проведения судебного заседания и вынесения судебного решения по данному уголовному делу.

Не позднее трёх дней с момента ознакомления обвиняемого и его защитника с представлением прокурор направляет уголовное дело и представление в суд.

В отличие от регулируемого гл. 40 УПК РФ особого порядка принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением нормы, включённые в гл. 40.1 УПК РФ, не содержат каких-либо ограничений по заключению досудебного соглашения о сотрудничестве в зависимости от категории (тяжести) совершённого подозреваемым или обвиняемым преступления.

Правовые последствия

При заключении досудебного соглашения о сотрудничестве принятие судебного решения осуществляется в особом порядке, предусмотренном ст. ст. 317.5 - 317.7 УПК РФ.

В ходе судебного разбирательства суд проверяет по всем ли правилам было заключено досудебное соглашение о сотрудничестве и было ли оно целесообразно. Рассмотрение дела по существу не проводится.

Судья, удостоверившись, что подсудимым соблюдены все условия и выполнены все обязательства, предусмотренные заключённым с ним досудебным соглашением о сотрудничестве, постановляет обвинительный приговор и с учётом положений ч. ч. 2; 4 ст. 62 УК РФ назначает подсудимому наказание. По усмотрению суда подсудимому, с учётом положений ст. ст. 64; 73; 80.1 УК РФ, может быть назначено более мягкое наказание, чем предусмотрено за данное преступление, условное осуждение или он может быть освобождён от наказания.

Если дело выделено в отдельное производство, то оно должно рассматриваться после того, как прошёл процесс по основному делу относительно всех соучастников, в том числе несовершеннолетних.

В случае установления судом нарушений со стороны обвиняемого относительно заключённого досудебного соглашения о сотрудничестве суд производит рассмотрение дела в общем порядке и назначает наказание по общим правилам.

Если Вам требуется адвокат по уголовным делам в Перми и Пермском крае - то Вы точно пришли по адресу. Уголовные дела являются моей ключевой специализацией.

Читайте также: