Егоров а в верховный суд разъяснил понятие сделки наступила ли ясность

Обновлено: 11.05.2024

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Юрьева И.М.,

судей Горохова Б.А., Рыженкова А.М.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Морозовой Анны Сергеевны к Бритвиной Елене Алексеевне о признании завещания недействительным

по кассационной жалобе Морозовой Анны Сергеевны на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 29 июня 2017 г.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Юрьева И.М., выслушав объяснения Морозовой А.С., ее представителя Москалец Е.Н., поддержавших доводы кассационной жалобы, объяснения представителя Бритвиной Е.А. - Карибжановой Е.Л., возражавшей против доводов кассационной жалобы, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации

Морозова А.С. обратилась в суд с иском к Бритвиной Е.А. и с учетом уточнений требований просила признать недействительными завещание и доверенности от 17 мая 2014 г., составленные в пользу ответчика, ссылаясь на то, что является внучкой Иванова В.М., умершего 24 июля 2015 г. После смерти Иванова В.М. при обращении к нотариусу с заявлением о принятии наследства истцу стало известно, что имеется завещание Иванова В.М. от 17 мая 2014 г., по которому все имеющееся у последнего имущество завещано Бритвиной Е.А. Истец полагает, что вследствие преклонного возраста (92 года), инвалидности II группы, полученного ранения на фронте в период ВОВ и ряда других заболеваний Иванов В.М. на момент составления и подписания завещания не мог понимать значение своих действий и руководить ими.

Решением Адлерского районного суда г. Сочи Краснодарского края от 21 марта 2017 г. исковые требования удовлетворены, завещание Иванова В.М. от 17 мая 2014 г. и выданные им доверенности от 17 мая 2014 г. N и на имя Бритвиной Е.А. признаны недействительными.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 29 июня 2017 г. решение суда первой инстанции отменено, по делу принято новое решение, которым в удовлетворении требований отказано.

В кассационной жалобе Морозовой А.С. ставится вопрос об отмене апелляционного определения, как незаконного.

Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации Юрьева И.М. от 16 апреля 2018 г. кассационная жалоба с делом передана для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит, что имеются основания для отмены состоявшегося по делу апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 29 июня 2017 г.

В соответствии со статьей 387 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права или норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.

Такие нарушения норм материального и процессуального права были допущены при рассмотрении настоящего дела судом апелляционной инстанции.

Как установлено судом и следует из материалов дела, 17 мая 2014 г. нотариусом Сочинского нотариального округа Краснодарского края Сердюк Н.А. удостоверено завещание Иванова В.М., года рождения, согласно которому все имущество, какое ко дню смерти последнего окажется ему принадлежащим, завещано Бритвиной Е.А., года рождения (т. 1, л.д. 50).

Иванов В.М. умер 24 июля 2015 г. В этот же день, 24 июля 2015 г., с заявлением о принятии наследства по завещанию к нотариусу обратилась Бритвина Е.А. (т. 1, л.д. 7, 48 - 49).

Внучка Иванова В.М. - Морозова А.С. обратилась к нотариусу с заявлением о принятии наследства по закону 28 декабря 2015 г. (т. 1, л.д. 53).

По ходатайству истца определением Адлерского районного суда г. Сочи Краснодарского края от 12 апреля 2016 г. по делу была назначена посмертная судебно-психиатрическая экспертиза с целью установления психического состояния Иванова В.М. на момент составления завещания, проведение экспертизы поручено экспертам отделения амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы г. Краснодара ГУБЗ "Специализированная клиническая психиатрическая больница N 1" (т. 2, л.д. 27).

Согласно заключению комиссии экспертов от 30 января 2017 г. N 0-107 Иванов В.М. на момент составления завещания 17 мая 2014 г. страдал хроническим психическим расстройством, а именно "другие непсихотические расстройства в связи со смешанными заболеваниями головного мозга" - F 06.828 по МКБ-10, - которое могло оказать существенное влияние на его способность понимать значение своих действий или руководить ими. Иванов В.М. на момент составления завещания 17 мая 2014 г. не мог понимать значение своих действий и руководить ими. У Иванова В.М. в юридически значимый период составления завещания имелись индивидуально-психологические особенности, в том числе обусловленные его соматоневрологическими заболеваниями, которые в сочетании с развившимся у него в тот период крайне негативным, кризисным эмоциональным (психическим) состоянием и объективно тяжелой жизненной ситуацией могли существенно снизить или ограничить его способность к полноценной осознанной волевой регуляции своих действий в период заключения сделки (составления завещания в пользу Бритвиной Е.А.) (т. 2, л.д. 127 - 150).

Разрешая спор и удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции, оценив в совокупности имеющиеся доказательства, в том числе и заключение экспертов, по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, с учетом фактических обстоятельств дела пришел к выводу о том, что наследодатель по своему психическому состоянию при составлении и подписании завещания и доверенностей не мог понимать значение своих действий и руководить ими, в связи с чем признал оспариваемые завещание и доверенности недействительными.

Суд апелляционной инстанции, отменяя решение суда первой инстанции и отказывая в удовлетворении иска о признании завещания недействительным, сослался на свидетельские показания и объяснения нотариуса Сердюк Н.А., указав на отсутствие доказательств, подтверждающих, что Иванов В.М. на момент составления завещания не понимал значение своих действий и не мог руководить ими.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит, что выводы суда апелляционной инстанции сделаны с существенным нарушением норм материального и процессуального права и согласиться с ними нельзя по следующим основаниям.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1118 Гражданского кодекса Российской Федерации распорядиться имуществом на случай смерти можно только путем совершения завещания.

Согласно пунктам 1 и 2 статьи 1131 Гражданского кодекса Российской Федерации при нарушении положений данного кодекса, влекущем за собой недействительность завещания, в зависимости от основания недействительности завещание является недействительным в силу признания его таковым судом (оспоримое завещание) или независимо от такого признания (ничтожное завещание). Завещание может быть признано судом недействительным по иску лица, права или законные интересы которого нарушены этим завещанием.

Как разъяснено в пункте 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 г. N 9 "О судебной практике по делам о наследовании", сделки, направленные на установление, изменение или прекращение прав и обязанностей при наследовании (в частности, завещание, отказ от наследства, отказ от завещательного отказа), могут быть признаны судом недействительными в соответствии с общими положениями о недействительности сделок (§ 2 главы 9 Гражданского кодекса Российской Федерации) и специальными правилами раздела V Гражданского кодекса Российской Федерации.

Положениями пункта 1 статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

С учетом изложенного неспособность наследодателя в момент составления завещания и выдачи доверенностей понимать значение своих действий или руководить ими является основанием для признания завещания и доверенностей недействительными, поскольку соответствующее волеизъявление по распоряжению имуществом отсутствует.

Юридически значимыми обстоятельствами в таком случае являются наличие или отсутствие психического расстройства у наследодателя в момент составления завещания и выдачи доверенностей, степень его тяжести, степень имеющихся нарушений его интеллектуального и (или) волевого уровня.

В соответствии с частью 1 статьи 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу.

В силу части 3 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации заключение эксперта для суда необязательно и оценивается судом по правилам, установленным в статье 67 названного кодекса. Несогласие суда с заключением должно быть мотивировано в решении или определении суда.

В пункте 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении" разъяснено, что заключение эксперта, равно как и другие доказательства по делу, не являются исключительными средствами доказывания и должны оцениваться в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами (статья 67, часть 3 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Оценка судом заключения должна быть полно отражена в решении. При этом суду следует указывать, на чем основаны выводы эксперта, приняты ли им во внимание все материалы, представленные на экспертизу, и сделан ли им соответствующий анализ.

В соответствии с частью 3 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

С учетом изложенных норм права заключение экспертизы не обязательно, но должно оцениваться не произвольно, а в совокупности и во взаимной связи с другими доказательствами.

Не согласившись с заключением судебно-психиатрической экспертизы от 30 января 2017 г. N 0-107, суд апелляционной инстанции сослался на показания свидетелей и объяснения нотариуса Сердюк Н.А., удостоверившей оспариваемое завещание, по мнению которых наследодатель в период составления и подписания завещания и доверенностей, несмотря на возраст, был вменяемый, адекватный и способный понимать значение своих действий, психических расстройств у наследодателя не наблюдалось.

Между тем в соответствии с частью 1 статьи 69 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации свидетелем является лицо, которому могут быть известны какие-либо сведения об обстоятельствах, имеющих значение для рассмотрения и разрешения дела. Не являются доказательствами сведения, сообщенные свидетелем, если он не может указать источник своей осведомленности.

Таким образом, свидетельскими показаниями могли быть установлены факты, свидетельствующие об особенностях поведения наследодателя, о совершаемых им поступках, действиях и об отношении к ним.

Установление же на основании этих и других имеющихся в деле данных факта наличия или отсутствия психического расстройства и его степени требует именно специальных познаний, каковыми, как правило, ни свидетели, включая удостоверившего завещание нотариуса, ни суд не обладают.

Частью 2 статьи 87 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрено, что в связи с возникшими сомнениями в правильности или обоснованности ранее данного заключения, наличием противоречий в заключениях нескольких экспертов суд может назначить по тем же вопросам повторную экспертизу, проведение которой поручается другому эксперту или другим экспертам.

При этом суд апелляционной инстанции не учел, что свидетели были допрошены до назначения и проведения судебных экспертиз, их показания, так же как и объяснения нотариуса, отражены в экспертных заключениях, в том числе и в заключении от 30 января 2017 г. (т. 2, л.д. 133 - 133, 139).

В нарушение положений статей 67, 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции мотивы несогласия с заключением экспертов от 30 января 2017 г., сделавших категоричный вывод о том, что Иванов В.М. на момент составления завещания 17 мая 2014 г. не мог понимать значение своих действий и руководить ими, не привел, указав лишь, что выводы экспертов носят вероятностный характер.

С учетом изложенного Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит, что допущенные судом апелляционной инстанции нарушения норм материального права, а также норм процессуального права, регламентирующих процесс доказывания и оценки доказательств, являются существенными, они повлияли на исход дела и без их устранения невозможны восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов заявителя, в связи с чем апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 29 июня 2017 г. нельзя признать законным, оно подлежит отмене с направлением дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

При новом рассмотрении дела суду апелляционной инстанции следует учесть изложенное и разрешить спор в соответствии с установленными по делу обстоятельствами и требованиями закона.

Руководствуясь статьями 387, 388, 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации

Новые разъяснения, предусмотренные Постановлением, касаются следующих ключевых аспектов.

I. ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ, ЗАТРАГИВАЮЩИЕ КАК КРУПНЫЕ СДЕЛКИ, ТАК И СДЕЛКИ С ЗАИНТЕРЕСОВАННОСТЬЮ

на истца возлагается бремя доказывания того, что контрагент по оспариваемой сделке знал или заведомо должен был знать о том, что сделка являлась для общества крупной сделкой или сделкой с заинтересованностью и отсутствовало ее надлежащее одобрение;
у стороны по сделке отсутствует обязанность изучать, является ли для контрагента данная сделка крупной или сделкой с заинтересованностью и была ли она надлежащим образом одобрена (в том числе, не требуется изучать бухгалтерскую отчетность контрагента, список его аффилированных лиц, контролирующих и подконтрольных лиц, а также устав). При этом предоставление гарантии о соблюдении всех необходимых корпоративных процедур само по себе не свидетельствует о добросовестности контрагента;
заведомая осведомленность контрагента о том, что сделка является крупной для общества, презюмируется в случаях, когда контрагент, контролирующее его лицо либо подконтрольное ему лицо является участником (акционером) общества или контролирующего лица общества или входит в состав органов общества или контролирующего лица общества; по сделкам с заинтересованностью - заведомая осведомленность презюмируется, если в качестве заинтересованного лица выступает сам контрагент по сделке или его представитель, либо их супруги или близкие родственники.

II. КРУПНЫЕ СДЕЛКИ

Критерии крупности сделки. Пленум ВС РФ подчеркивает, что для квалификации сделки в качестве крупной на момент ее совершения необходимо наличие одновременно двух критериев:
- количественного (цена предмета сделки составляет 25% и более балансовой стоимости активов общества) и
- качественного (сделка выходит за пределы обычной хозяйственной деятельности общества).
III. СДЕЛКИ С ЗАИНТЕРЕСОВАННОСТЬЮ
О чем подумать, что сделать

В связи с указанными разъяснениями Пленума ВС РФ, рекомендуем обществам и их участникам/ акционерам ознакомиться с Постановлением и с учетом имеющихся в нем правовых позиций проанализировать применяемые в обществах процедуры и подходы к порядку одобрения крупных сделок и сделок с заинтересованностью (в том числе, установленные уставами обществ или закрепленные в специальных внутренних документах) на предмет их соответствия позициям Пленума ВС РФ.

Помощь консультантов

В данной статье мы рассмотрим подходы Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации на проблему доказывания заемных отношений.

Для начала немного теории.

В силу статьи 807 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору займа одна сторона (заимодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить заимодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества.

В подтверждение договора займа и его условий может быть представлена расписка заемщика или иной документ, удостоверяющие передачу ему заимодавцем определенной денежной суммы или определенного количества вещей ( пункт 2 статьи 808 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с частью 1 статьи 810 Гражданского кодекса Российской Федерации заемщик обязан возвратить заимодавцу полученную сумму займа в срок и в порядке, которые предусмотрены договором займа.

Согласно статье 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации обстоятельства дела, которые в соответствии с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими доказательствами.

Таким образом, исходя из совокупности вышеприведенных норм, расписка или иной документ, удостоверяющий передачу займодавцем определенной суммы, например, платежное поручение, является допустимым доказательством, подтверждающим реальность договора займа.

Приведем пример. Кредитор обращается в арбитражный суд с требованием о включении в реестр требований должника. Его требования вытекают из неисполненного обязательства должника по уплате заемного обязательства. Кредитор является физическое лицо, счетов в банке не имеет и в качестве подтверждения заключенного договора займа, приобщает к требованию договор займа, а так же расписку в получении должником денежных средств.

Поскольку производство по делам о несостоятельности подчиняется общим положениям Арбитражного Процессуального Кодекса Российской Федерации, на него распространяются и общие принципы, в том числе и принцип допустимости доказательств. Однако специфика банкротства, вытекающая специального законодательства, ставит под сомнение возможность свободного применения этого принципа.

Так, в пункте 26 вышеуказанного Постановления суд указал, что при оценке достоверности факта наличия требования, основанного на передаче должнику наличных денежных средств, подтверждаемого только его распиской или квитанцией к приходному кассовому ордеру, суду надлежит учитывать среди прочего следующие обстоятельства: позволяло ли финансовое положение кредитора (с учетом его доходов) предоставить должнику соответствующие денежные средства, имеются ли в деле удовлетворительные сведения о том, как полученные средства были истрачены должником, отражалось ли получение этих средств в бухгалтерском и налоговом учете и отчетности и т.д.

То есть, ВАС РФ даже при наличии письменных доказательств существования долга (расписки, квитанции к приходному кассовому ордеру) посчитал необходимым устанавливать благосостояние кредитора. Но ведь не всегда займодавец может доказать этот факт, а порой это и просто противоречит его интересам. Парадокс. Главное, что письменное доказательство передачи денежных средств имеется, договор займа считается заключенным с момента передачи денег, а где их взял займодавец и куда в последующем их потратил заемщик, по мнению автора статьи, правового значения не имеет!

Высказанная ВАС РФ позиция ставила в тупик практикующих юристов, но еще больше она озадачивала кредиторов, которым по непонятным для них причинам, суд, ставя под сомнение реальность займа, отказывал во включении в реестр требований кредиторов.

Примером может послужить Постановление от 28 октября 2014 г. по делу N А65-29257/2013 арбитражного суда Поволжского округа, Постановление от 2 июня 2015 г. по делу N А29-3229/2012 арбитражного суда Волго-Вятского округа, Постановление от 12 января 2015 г. по делу N А74-5056/2013 арбитражного суда Восточно – Сибирского округа.

А теперь приведем точку зрения Верховного Суда Российской Федерации на проблему доказывания заемных отношений.

Истец обратился в суд с иском к ответчику о взыскании долга по договору займа. Ответчик иск не признал, сославшись на безденежность договора займа. Суд первой инстанции иск удовлетворил. Отменяя решение суда и отказывая в иске, суд апелляционной инстанции указал на то, что истцом не представлено доказательств наличия у него денежных средств в столь значительном размере.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации отменила постановление апелляционной инстанции и указала, что вывод суда апелляционной инстанции о безденежности договора займа, заключенного между сторонами, основан исключительно на объяснениях самого ответчика, факт заключения договора под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя заемщика с заимодавцем или стечения тяжелых обстоятельств судебной коллегией по гражданским делам Краснодарского краевого суда также не был установлен.

Исходя из презумпции добросовестности участников гражданских правоотношений (пункты 5 и 3 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации), вопрос об источнике возникновения принадлежащих им денежных средств, по общему правилу, не имеет значения для разрешения гражданско-правовых споров.

Таким образом, что можно подчерпнуть из вышесказанного? Если Вы или Ваш клиент не может объяснить происхождение своих денежных средств (избегая налогов, получил по сомнительным сделкам), то свои права в суде проще защищать, используя практику ВС РФ.

Если расписка находится на руках того, кто дал взаймы денег, то это означает, что должник их еще не вернул. Российская газета - Федеральный выпуск №7151 (283)

Верховный суд разъяснил роль расписки в личных долгах граждан

Если расписка находится на руках того, кто дал взаймы денег, то это означает, что должник их еще не вернул.

Верховный суд РФ пересмотрел итоги судебного разбирательства двух человек о возврате денег. Тема, когда один гражданин дает взаймы другому определенную денежную сумму, а потом возникают проблемы с ее возвратом, стара, как мир. Об этом даже была придумана поговорка про то, что берешь чужие деньги на время, а отдаешь - свои и навсегда.

Несмотря на видимую простоту ситуации, далеко не все знают, какие законы действуют при невозврате долга и какие нормы регулируют законный способ решения проблемы.

Пересмотр этого дела показал, что в таком, внешне простом, вопросе могут путаться даже суды.

Дело, которое дошло до Верховного суда РФ, на первый взгляд, действительно было самым банальным. Один гражданин дал другому, точнее - другой - взаймы.

Условия займа были оговорены в расписке, как и проценты. Поначалу возврат сумм по договору шел регулярно, потом застопорился. В итоге заимодавец обратился в суд с просьбой взыскать в принудительном порядке долг по договору займа и проценты за пользование чужими деньгами.

Вот что в этом деле увидели местные суды.

Единственным подтверждением денежных взаимоотношений истца и ответчика оказались две расписки. Их в подтверждение своих слов о наличии займа и его условий гражданин и принес в суд.

Расписки были похожи. Судя по тексту, гражданин ссудил знакомой 200 тысяч рублей под 4 процента в месяц на неопределенное время. Отдавать проценты гражданка обязалась двадцатого числа каждого месяца наличными, а остальную сумму пообещала вернуть по первому же требованию. Первая расписка была датирована весной, а спустя полгода женщина дала еще одну расписку на сто тысяч рублей под те же условия. Когда районный суд отказал заимодавцу, он заявил, что никакого договора займа между сторонами заключено не было.

А расписки, которые есть в деле, не подтверждают факт получения денег именно у истца, так как его фамилии в расписке нет. Как нет и никаких данных, что гражданка должна вернуть деньги именно заявителю.

Верховный суд РФ, перечитав дело с отказами местных судов, с ними не согласился и признал уже принятые решения ошибочными. И дал разъяснения по таким спорным случаям, которые нередко доходят до суда.

Вот как рассудил этот спор Верховный суд РФ. Сначала он напомнил, что в соответствии с 807 статьей Гражданского кодекса по договору займа одна сторона (заимодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи. А заемщик со своей стороны обязуется возвратить заимодавцу такую же сумму или равное количество вещей такого же рода и качества. Договор займа между гражданами считается заключенным с момента передачи денег или вещей.

По статьям 161 и 808 Гражданского кодекса РФ договор займа между гражданами должен быть заключен в письменной форме, если сумма превышает не менее чем в десять раз установленный законом минимальный размер оплаты труда.

А если заимодавцем окажется юридическое лицо, то письменный договор заключается в любом случае и независимо от суммы. В законе сказано дословно следующее - подтверждением договора займа и его условий может быть расписка заемщика или "иной документ, удостоверяющий передачу заимодавцем определенной суммы".

Таким образом, делает вывод из всего вышесказанного Верховный суд, для квалификации отношений между гражданами как заемных необходимо установить характер обязательства, включая достижения между сторонами соглашения об обязанности заемщика возвратить заимодавцу полученные деньги.

Статья 160 Гражданского кодекса РФ говорит, что сделка в письменной форме может быть совершена "путем составления документа, выражающего ее содержание и подписанного лицом или лицами, совершающими сделку".

В следующей статье того же Гражданского кодекса, в 162-й, уточняется, что нарушение предписанной законом формы сделки лишает стороны в случае возникновения спора права сослаться в подтверждение сделки на показания свидетелей. Но не лишает их права приводить письменные и другие доказательства.

Из всего сказанного Верховный суд РФ делает вывод - передача денег конкретным заимодавцем заемщику может подтверждаться различными доказательствами, кроме свидетельских показаний.

По мнению Верховного суда, ссылка местных судов на то, что истец пришел к ним фактически с пустыми руками и не принес им в суд никаких доказательств займа кроме расписок, несостоятельна. Высший суд напомнил и своим коллегам, и гражданам очень существенную вещь. А именно - обязанность доказывать, что факта заключения договора займа с конкретным гражданином не было, в подобных спорах между гражданами лежит на том, кому деньги дали, а не на том, кто их ссуживал.

Читайте также:

Егоров а в верховный суд разъяснил понятие сделки наступила ли ясность

О чем подумать, что сделать

Помощь консультантов