Дело элины сушкевич кто подал в суд

Обновлено: 03.05.2024

6 августа в Калининграде запланировано заседание по резонансному делу об убийстве новорожденного в роддоме № 4.

Мы впервые подробно, насколько позволяет закон, разъясняем самые популярные мифы, образовавшиеся вокруг этого резонансного дела.

Версия о Куросурфе была в самом начале следствия еще на стадии проверки. Однако, в первый же день проверки выяснилось, что Куросурф новорожденному все же вводился. Тогда рассматривалась версия по поводу должностного преступления – подделки документов. Речь шла только о Елене Белой. Никакой Элины Сушкевич ещё не было. Версия о Куросурфе тут же отпала и больше не рассматривалась – о том, что именно Элина Сушкевич ввела смертельную дозировку сульфата магния сообщила её коллега – заведующая отделением новорожденных роддома № 4 Татьяна Косарева.

– Но также известно, Татьяна Косарева раньше утверждала, что не знает, вводился ли ребёнку сульфат магния. Почему Косарева позже сменила показания, указав на Элину Сушкевич?

Дело в том, что Косарева и другие свидетели жаловались на угрозы и давление со стороны Елены Белой, которая обещала устроить им проблемы в том случае, если они посмеют рассказать о чем-то.

Но в процессе расследования дела, фактов, подтверждающих версию следствия, становилось всё больше. Одной из важнейших зацепок стала изъятая фальшивая история родов, в которой указано, что ребёнок родился уже мёртвым. Зачем тогда было вызывать бригаду из перинатального центра, если ребёнок мёртворождённый?

После этого свидетелей начали опрашивать повторно. Стоит отметить – все допросы и очные ставки между обвиняемыми и свидетелями записаны на видео. Сушкевич и Белая на них постоянно путались в показаниях, это всё зафиксировано на видео, а вот свидетели на очных ставках стояли на своём.

– Существует популярный тезис о том, что Сушкевич не была в подчинении у Белой и не могла никаких приказов выполнять.

Это неправда. Сушкевич, помимо основной работы в Региональном перинатальном Центре, подрабатывала врачом-совместителем в роддоме № 4. (Прим. ред: сама Элина Сушкевич призналась, что находится в подчинении Белой с 2016-го года).

Да, в тот день она формально не подчинялась Белой, так как должна была выйти на дежурство через пару дней. Какие у них сложились отношения за это время, можно догадываться. Однако начальник в любое время дня и ночи остаётся начальником, а подчинённый подчинённым. Поэтому тезис о том, что Сушкевич не могла выполнять никаких распоряжений Белой просто потому, что должна была дежурить в другой день, несостоятелен.

А кто вам сказал, что она не пыталась поручать? Вот они [сторонники Сушкевич] не знают об этом, поэтому так говорят…

– Защитники Сушкевич в свою очередь заявляют, что, если Косарева видела, как Сушкевич убивала ребёнка, почему она ее не остановила? И вообще, почему она тогда не сидит под арестом вместе с фигурантками как соучастница?

А почему она должна быть соучастницей? Она же не убивала ребёнка, юридически в её действиях нет никакого состава преступления. Наверное, в силу каких-то объективных или субъективных причин боялась и ничего не смогла сделать. Напомню вам опять же о жалобах со стороны Косаревой на угрозы… Думаю, это всё мы выясним в суде.

– Ещё одна популярная версия, которая ходит среди медиков, поддерживающих Элину Сушкевич, что потерпевшая по делу – Замира Ахмедова – какая-то неблагополучная, наркоманка и алкоголичка, ни разу не обследовалась и не состояла на учёте у врачей…

Это неправда. Она обследовалась. Да, формально она не стояла на учете в женской консультации, но мы должны понимать – она мигрантка, у нее нет полиса ОМС. Она обследовалась на платной основе, в ходе следствия изъяты документы, подтверждающие это. Более того, врачи, которые ее обследовали, также допрошены в качестве свидетелей. Она не алкоголичка, не наркоманка, Замира – совершенно нормальная порядочная женщина. Не пьет, не курит. Я не понимаю этих оскорблений, которые льются от врачей в её адрес… Да, она из Узбекистана приехала, и что, она не человек?

Ну, это бред, слушайте… Я даже не знаю, что про это сказать.

Нет, она не требует и никогда не требовала никаких денег, ни с врачей, ни с роддома. Хотя, честно говоря, я предлагала ей составить гражданский иск, но моя подзащитная отказалась.

– Скажите, сама Элина Сушкевич и её группа сторонников утверждают, что им отказали в повторной экспертизе по делу. Это так?

И это тоже неправда. Экспертиз было три – две из них повторные, комиссионные. Они проводились не только по инициативе следствия, но и по ходатайству самой Элины Сушкевич, о чём широкая общественность, очевидно, не в курсе. И вопросы экспертам (а их около 100) составляли адвокаты обвиняемых, на которые судмедэксперты ответили исчерпывающе и аргументировано. С моей точки зрения, нет никаких оснований не доверять экспертам, в том числе проработавшим 20-30 лет неонатологами и акушерами-гинекологами.

– А что насчёт плаценты, о которой постоянно говорят адвокаты Сушкевич и Белой? Якобы следователи отказались передавать плаценту на экспертизу, на которой настаивала Сушкевич, чтобы доказать, что магний мог попасть ребёнку от матери.

Судмедэксперты сами определяют, какие биоматериалы им нужны для исследования. Видимо, они сочли это бессмысленным. Я не специалист в неонатологии, но чисто логически, даже если провести анализ и установить, что какое-то количество магния попало от матери… Это же не означает, что этой же магнезией нельзя убить ребёнка. Как одно исключает другое? А спектрографическая экспертиза подтвердила наличие в органах 700-граммового ребёнка дозировки магния, которая превышает взрослую. И это не считая свидетельских показаний.

– Есть предположение, что сульфат магния матери ребёнка мог вводиться в каких-то лечебных целях.

Ни в каких лечебных целях он не вводился матери, так как к этому не было медицинских показаний. Об этом даже сама Элина Сушкевич говорила публично (прим. ред: об этом неонатолог сообщила в ходе своего вебинара 22-го апреля)

– Сторонники Сушкевич утверждают, что ребёнок был априори нежизнеспособен и его просто не смогли спасти врачи – по их мнению, этот факт следователи намеренно хотят преподнести как убийство.

Они [сторонники Сушкевич] могут говорить, что угодно, но Сушкевич не обвиняется в том, что она плохо оказала помощь и не смогла спасти. Это всё манипуляции. Она обвиняется конкретно в убийстве. Насколько ребёнок был жизнеспособен – вопрос отдельный. Жизнеспособность ребёнка никак не исключает, что его можно убить. Это к сути обвинения не относится. Здесь речь идёт об умышленном лишении жизни, которое можно причинить кому угодно, будь ребёнок хоть жизнеспособен, хоть нет.

– Ещё один вопрос: если бы ребёнок и так сам бы умер, то зачем его убивать?

– Насколько известно, вы ходатайствовали о том, чтобы судебное заседание по этому делу было закрытым от прессы и общественности. Звучат версии, что вы хотите что-то скрыть намеренно.

Это глупости. Во-первых, кто такие присяжные заседатели? Это и есть общественность. Их утверждали адвокаты обвиняемых, а собрать суд присяжных потребовала сама Элина Сушкевич.

Во-вторых, мы в свою очередь имеем право требовать закрытого судебного заседания, так как в деле содержится информация о здоровье потерпевшей и её новорожденного ребенка, попадающая под врачебную тайну. И самое главное – это желание самой Замиры Ахмедовой. Она не хочет большой огласки. Для неё вся эта шумиха большой стресс. Однако наше ходатайство пока не рассмотрено и вполне может быть не удовлетворено. Мы готовы и к открытому судебному заседанию, скрывать нам нечего.

Мы были в шоке. Я не понимаю, на каком основании эти врачи, не имея даже малейшего представления о деле, о тех доказательствах, которые в нём есть, вылили целые потоки грязи и оскорблений в адрес моей подзащитной и лично в мой. Они обсуждают мои гонорары, говорят, что я возглавляю какие-то крестовые походы против врачей.

– Сам Леонид Рошаль даже вступался за Элину Сушкевич перед президентом…

И, вообще, вы заметили, что врачи, защищающие публично Элину Сушкевич, почти не говорят о главвраче Елене Белой? О ней будто бы забыли.

— Посадили признанного присяжными невиновной полгода тому назад одного из лучших в Калининграде микропедиатра-реаниматолога Сушкевич, которая начала вновь работать и спасать от смерти новорождённых, в том числе и недоношенных. Слов нет.

Диана Мустафина-Бредихина, юрист Российского общества неонатологов, старший преподаватель РУДН:

— Мне это решение кажется, мягко говоря, странным по нескольким причинам. Первая причина: Элина Сушкевич и Елена Белая уже отсидели значительное количество времени под домашним арестом, что, соответственно, лишало их возможности трудиться, лишало возможности получать заработную плату. То есть фактически они находились без средств к существованию в этот период. Потом, когда они вышли, скажем так, из-под домашнего ареста, они были полностью оправданы судом присяжных.

Суд присяжных на сегодняшний день является одним из институтов гражданского общества, и общество решило, что они невиновны. Но судебная система распорядилась иначе и усмотрела какие-то нарушения. Конечно, то, что им избрали меру пресечения в виде заключения под стражу, на мой взгляд, просто ставит под сомнение в принципе институты гражданского общества.

Кроме того, мы понимаем, что, например, Элина Сушкевич не была готова к такому повороту событий. Она много дежурит в перинатальном центре в городе Калининграде, и сейчас таким решением фактически поставлено под угрозу оказание помощи новорожденным. Элина Сергеевна мало того что дежурит в своём отделении, она ещё и выезжает в составе реанимационной бригады по всей Калининградской области, что в общем теперь ставит под угрозу оказание помощи не только в конкретной медицинской организации, но и в целом по Калининградской области. Кто заполнит более половины дежурств в месяц, которые взял этот сотрудник?

К тому же, как я поняла, в данной ситуации суд считает, что тем, что Элина останется, условно, на свободе, она продолжит заниматься преступной деятельностью. Получается, что суд поставил знак равенства между преступной деятельностью и медицинской помощью?

По поводу шансов защиты изменить меру пресечения при обжаловании — я уже ни в чём не уверена, потому что после такого изменения меры пресечения я не знаю, чего ждать. Давать какие-то прогнозы в этой ситуации просто невозможно.

Андрей Кропоткин, глава Калининграда, депутат областной Думы:

— Безусловно, жаль — всё-таки это медики, люди спасают наше здоровье. Но это решение суда, и комментировать решение суда я не могу. Чисто по-человечески, безусловно, жаль любого человека, который оказывается в такой трудной жизненной ситуации. Я надеюсь, что суд разберётся.

Ольга Грицкевич, бывший главврач регионального перинатального центра:

— Очень неожиданное решение после оправдания судом присяжных в Калининграде. Надеюсь, что справедливость восторжествует. Очень жаль их. Это неожиданно в том числе и для нас, медиков. Я думаю, что такого решения не ожидал никто: ни сами доктора, ни, насколько я понимаю, защита.

Адвокат Элины Сушкевич Камиль Бабасов (мнение предоставлено стороной защиты):

Важно понимать, что калининградский процесс завершён, сейчас начался новый процесс. Наказывать за нарушения в ходе закончившегося процесса — это незаконно. Это уже не первая попытка вменить нашей подзащитной давление на присяжных. После оправдательного решения по делу Сушкевич и Белой по инициативе обвинения в Калининграде были опрошены присяжные. Их опрашивали на предмет взаимодействия с обвиняемыми, но никаких доказательств давления на присяжных получить не удалось. Мы считаем судебное решение незаконным и будем его обжаловать.

Неонатолога регионального перинатального центра Элину Сушкевич и бывшего главврача роддома №4 в Калининграде Елену Белую обвиняют в убийстве новорожденного. Дело медиков длится с ноября 2018 года. В декабре 2020-го Калининградский областной суд вынес оправдательный приговор, основанный на вердикте коллегии присяжных заседателей, однако его обжаловала прокуратура. В мае дело отправили на новое рассмотрение. По ходатайству Генпрокуратуры материалы передали в Московский областной суд.

Текст: Елена Калугина. Фото: Виталий Невар / Новый Калининград

Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав Ctrl+Enter

В Калининграде суд присяжных оправдал врачей, обвиняемых в убийстве ребенка. В невиновности неонатолога Элины Сушкевич было уверено и медицинское сообщество, которое вело кампанию в ее защиту, и матери вылеченных ею детей. Оправдана и главврач роддом №4 Елена Белая, которая, по версии следствия, отдала приказ ускорить смерть недоношенного младенца.

Смертельная доза магния

Сын приезжей из Узбекистана Замирахон Ахмедовой родился 6 ноября 2018 года. Это был ее первый ребенок, она родила его сильно недоношенным, на 24-й неделе беременности, весом всего 700 граммов. Через несколько часов после рождения мальчик умер. Семья ребенка обвинила врачей в умышленном убийстве. В отношении двух медиков было возбуждено уголовное дело.

По версии следствия, решение об убийстве младенца приняла и.о. главврача роддома Елена Белая, так как понимала, что смерть ребенка уже после рождения негативно скажется на статистике медучреждения и пошатнет шансы Белой занять должность главного врача. Также Белая хотела сэкономить лекарственные ресурсы, отмечала пресс-служба СК.

Для оказания помощи младенцу из областного Перинатального центра в составе реанимационной бригады прибыла реаниматолог-анестезиолог Элина Сушкевич. Как решили следователи, Белая дала указание Сушкевич ввести ребенку смертельную дозу сульфата магния, из-за чего мальчик умер. Затем по указанию Белой в историю родов были внесены ложные сведения о смерти ребенка еще до рождения.

В Следственном комитете отмечали, что вина врачей подтверждается экспертизами и показаниями очевидца, который якобы присутствовал при совершении убийства. Позже оказалось, что это заведующая отделением новорождённых роддома №4 Татьяна Косарева, которая выступила на суде и рассказала, как Сушкевич по указанию Белой ввела ребенку магнезию.

Тетя умершего младенца Зиёда Ахмедова еще два года назад после задержания Белой рассказывала корреспонденту Север.Реалии, что главврач отказалась вводить ребенку необходимое ему лекарство "куросурф": "Она неоднократно повторила: "Зачем вам больной ребенок, он будет инвалидом". Точно могу вам сказать, что никакого лекарства ребенку не вводилось", – рассказывала Зиёда.

Ахмедова утверждала, что ее сестра приехала к мужу, который некоторое время жил в Калининграде. Рожать Замирахон хотела именно в России, в лучших условиях, прошла все медицинские обследования и стояла на учете в роддоме №1. Однако роды начались преждевременно, поэтому Замирахон повезли в роддом №4, который принимает сложные роды. "Нас пытаются представить как "нелегалов, рожающих под забором", но это не так", – говорила Зиёда.

Следствие по делу длилось полтора года. В августе 2020 года в Калининградском областном суде начался процесс с участием коллегии присяжных. Все это время Белая и Сушкевич сидели под домашним арестом, который они не раз пытались обжаловать, но безуспешно. Следствие, в свою очередь, ходатайствовало о заключении медиков в СИЗО, так как они "оказывают давление на потерпевших", но суд также отклонял ходатайства.

"Вина не доказана"

Вердикт по делу реаниматолога-анестезиолога Элины Сушкевич и главврача роддома №4 Елены Белой, который вынесли присяжные в Калининградском областном суде вечером 10 декабря, не был единогласным. За невиновность врачей проголосовали пять из восьми присяжных заседателей, трое же посчитали их виновными. Итоговое решение коллегии – вина не доказана.

На первый вопрос в списке – "Доказано ли, что в роддоме №4 недоношенному младенцу Ахмедову был введён препарат "магния сульфат", вследствие чего он скончался?" – присяжные ответили отрицательно, и на последующие вопросы ответ уже не требовался. Перед оглашением приговора присяжные пять раз удалялись в совещательную комнату по требованию судьи Сергея Капранова. Это было связано с техническими ошибками в заполненных протоколах. В итоге оглашение приговора растянулось на час, заставив ощутимо нервничать присутствующих.

Впрочем, весь процесс был долгим и напряженным. Вердикт присяжных мог быть любым, отметил адвокат Сушкевич Камиль Бабасов:

– Как мы видим, трое из восьми присяжных посчитали доказательства обвинения достаточными для признания вины. Это все было непросто. Весь процесс был растянут по времени, нам многое не позволялось в процессе. У нас не было возможности исследовать заключения специалистов, привлечь тех видных специалистов, которые поддержали врачей. И слава богу, что вердикт такой.

– Решение было выстраданное, сложное и затяжное, – заявил адвокат Белой, Тимур Маршани. – Приговор будет наверняка обжалован прокуратурой. Но скажу, что следователь Кошевая, которая раньше вела это дело, была уволена из рядов и занимается адвокатской практикой. По каким основаниям, я не знаю, и как она потом будет работать, непонятно.

Благодаря мудрому решению присяжных с нашей специальности и нашей профессии врача сняты все обвинения

Элина Сушкевич и Елена Белая два года провели под домашним арестом. Своей вины медики так и не признали.

– У меня до последнего была уверенность, что все обернется в нашу сторону, – сказала Элина Сушкевич после вынесения вердикта. – Я уверена: на земле разум существует. Невозможно абсурдность этого обвинения чем-то объяснить. Благодаря мудрому решению присяжных с нашей специальности и нашей профессии врача сняты все обвинения. И я надеюсь, ни у одного родителя в России и не в России не закрадется в голову даже мысль, что врачи могут убить его ребенка.

Убийство младенца или охота на врачей? Уголовное дело в Калининграде

"Неонатолог просто проспал"

В начале слушаний прокуратура и адвокат семьи Ахмедовых настаивали на закрытии процесса для СМИ. Однако суд сделал процесс открытым, за исключением допросов некоторых свидетелей. Также судья поддержал просьбу защиты Сушкевич о рассмотрении дела коллегией присяжных. На этом поддержка ходатайств обвиняемых закончилась. За несколько месяцев судья не меньше десятка раз отклонял ходатайства защиты врачей.

Вину Сушкевич и Белой подтверждали эксперты со стороны обвинения. Они утверждали, что смерть младенца не была естественной – мальчик скончался от острого отравления сульфатом магния. Содержание магния в организме младенца превышало взрослую норму, отмечал сотрудник отдела сложных экспертиз бюро СМЭ Санкт-Петербурга Андрей Филатов: "Тяжёлое состояние ребёнка не свидетельствовало о том, что он собирался умирать. Причиной смерти явилось парентеральное (путём инъекции) отравление ионами магния. Магний попал во все органы, омываемые кровью, за несколько минут, по кровеносному руслу, пока ребёнок был ещё жив".

Элина Сушкевич свою вину полностью отрицала. Она заявила, что мальчик умер по естественным причинам. Он родился глубоко недоношенным на сроке 23 недели и три дня. И, возможно, срок беременности был еще меньше, о чем говорят размеры внутренних органов ребенка. Его состояние было крайне тяжелым. К тому же сразу после его рождения, в ночь с 5 на 6 ноября 2018 года, должной помощи в роддоме ему не оказали, что сильно осложнило состояние младенца. Это подтвердила и Елена Белая. В своем последнем слове в ходе слушаний она извинилась за качество медпомощи в роддоме. По ее словам, при рождении мальчика в родзале не было неонатолога. "Неонатолог просто проспал", – сказала Белая.

Сушкевич приехала в роддом утром 6 ноября в составе врачебной бригады Перинатального центра. К ее приезду прошло уже несколько часов после рождения мальчика. Его состояние было критическим, рассказала Сушкевич в последнем слове:

– При осмотре я видела, что ребенок был бледный и холодный, у него не было нормальной температуры. У него было низкое давление, в два раза ниже нормы. Такое низкое давление вместе с кровотечением неизбежно привело к развитию шока. Показатели анализов крови подтверждают снижение гемоглобина. Уровень глюкозы был в три раза выше нормы.

По ее словам, всю необходимую помощь она оказала. О проведенных реанимационных действиях говорят выписки и сделанные ею назначения в истории развития новорожденного, а также следы на теле младенца, свидетельствующие о проведенной реанимации.

– С первого дня я утверждаю: я не совершала убийства ребенка Ахмедовой, магнезию я ему не вводила и меня никто не просил это сделать. Я оказывала ему всю необходимую помощь, от начала до конца моего приезда. Никогда за всю свою врачебную практику я не допускала, что врач может причинить вред своему пациенту. Моя специальность – это борьба за жизнь пациента. И происходила борьба за жизнь ребенка Ахмедова, – заявила Сушкевич.

Однако прокурор Анна Ефремова в ходе процесса настаивала на умышленном убийстве. Якобы врач ввела ребенку повышенную дозу магния, что и убило его.

– Концентрация магния, которая была обнаружена в организме Ахмедова, явилась абсолютно смертельной концентрацией, – заявила Ефремова, обращаясь к суду присяжных в ходе прений. – Защита путает вас, еще и апеллируя понятиями нежизнеспособности. Это не значит, что ребенок бы не был жив. Его нежизнеспособность означала, что на тот период времени он не мог жить без аппаратов, которые за него дышали, и без лечения, которое он получал. Эксперты установили, что его состояние не было ни агональным, ни терминальным.

Ключевым свидетелем обвинения выступила заведующая отделением новорожденных четвертого роддома Татьяна Косарева. На суде она рассказала, что буквально стала свидетелем убийства – Сушкевич по указанию Белой на её глазах ввела младенцу смертельную дозу сульфата магния.

"Белая стояла у двери, держала ручку, чтобы никто не вошел, – рассказывала Косарева. – И требовала, чтобы всё уже сделали, раз решили. Сушкевич сказала, что все сделает сама. Подошла к шкафчику с медикаментами, взяла ампулу магния сульфата с одной полки, одноразовый шприц – с другой. На реанимационном столике набрала раствор в шприц. Подошла к кювезу и очень быстро ввела все содержимое, струйно в пупочный катетер. Смерть наступила примерно через две минуты. Я подошла к ребенку, сердца уже не было слышно. Белая сказала, мол, вот смотрите и учитесь, как делать надо".

Свидетельница утверждала также, что Белая потребовала сказать матери, что ее сын родился мёртвым. И заявила, что "он будет антенаталом" (умершим до родов), а потом потребовала переделать записи в истории болезни.

И Сушкевич, и Белая эти обвинения отвергли. Сушкевич заявила, что убивать магнием ребенка вообще было бессмысленно – достаточно было просто перестать его лечить.

По ее словам, показания Косыревой могли были быть даны под давлением следствия.

– У нас с ней были хорошие отношения, даже дружеские. Я не знаю, зачем она это придумала. Я думаю, это связано с давлением на нее со стороны следствия. Конечно, убийства и этой истории не было, – сказала Сушкевич корреспонденту Север.Реалии. – Потом Косырева рассказывала, что я якобы оказывала на нее психологическое давление, звонила ей. Но это смешно – я звонила ей по ее просьбе. И мы общались совершенно нормально.

Сравнение лабораторных показателей новорожденного ребенка с нормативами взрослых людей неправомерно и приводит к ошибочным выводам

Элину Сушкевич поддержали российские неонатологи, выпустив множество официальных заявлений в ее поддержку. Медицинское сообщество было единодушно: ребенок родился недоношенным, с экстремально низкой массой тела, на грани жизнеспособности. Изучив открытые документы, врачи отмечали, что уже к приезду Сушкевич в роддом он был в критическом состоянии и спасти его было невозможно. А обвинение Сушкевич, что она якобы вела ребенку повышенную дозу магния, строится на ошибочных выводах экспертизы. Эксперты обвинения, делая вывод о повышенной концентрации магния в тканях младенца весом 700 граммов, сравнили его показатели с показателями взрослого "стандартного человека" весом 70 кг, отмечали неонатологи. "Сравнение лабораторных показателей новорожденного ребенка с нормативами взрослых людей неправомерно и приводит к ошибочным выводам. У детей совершенно другие нормы большинства лабораторных показателей", – сообщалось в заявлении Российского общества неонатологов.

Защита пыталась привлечь своих экспертов для участия в процессе, но ее ходатайства были отклонены судом. В ответ на это не допущенные до процесса медики в онлайн-режиме рассказали журналистам, почему они не верят в виновность Сушкевич.

Президент Российской Ассоциации специалистов перинатальной медицины, академик РАН Николай Володин заявил, что еще при родах в зале не было врача-неонатолога, что не позволило начать весь комплекс первичной реанимационной помощи. Володин заявил, что его возмущает, что следствие "целиком и полностью погрузилось" во мнение главного неонатолога Минздрава России Дмитрия Иванова. Он был экспертом со стороны обвинения.

"Я потрясен тем, что Дмитрий Олегович не хочет вникнуть в позицию, которую излагает все медицинское сообщество неонатологов. Одно дело – рассуждать, а другое дело – анализировать объективные документы. Его позиция просто возмущает", – отметил Володин.

"Ни одному представителю профессионального сообщества со стороны защиты в Калининграде по делу Сушкевич судья не дал слова. Среди них были ведущие специалисты – неонатологи и токсикологи России. Убийства не было. Я не завидую присяжным. Им будет непросто вынести обоснованное решение", – написал в своем твиттере президент Национальной медицинской палаты Леонид Рошаль накануне оглашения вердикта.

В поддержку Сушкевич и Белой медики выходили на акции и устраивали флешмобы. Петиция в интернете, в которой врачи и родители потребовали прекратить преследование калининградских медиков, набрала 247 тысяч подписей. А в ноябре около полутора тысяч медиков из 20 российских регионов подписались под обращением к президенту России в поддержку Сушкевич. Это дело авторы сравнили с "делом врачей" 1953 года и вспоминали резонансные врачебные дела – гематолога Елены Мисюриной, педиатра Любови Яровиковой, главврача роддома Марины Сармосян. На акции выходили родители детей, которых после рождения выхаживала Сушкевич.

Сегодня у врачей, выигравших это дело, есть возможность вернуться к работе. Они неоднократно просили об этом суд, учитывая нехватку медиков в условиях пандемии. Однако такого разрешения суд им так и не дал.

– По идее, завтра на работу, – говорила Сушкевич на выходе из суда. – Но я надеюсь, что мне все-таки дадут несколько выходных. Должны были снять браслет с ноги еще в зале суда. Но у нас же как всегда!

– Надо немного прийти в себя, это очень тяжело, – сказала Елена Белая. – Но пока я возвращаюсь туда же, на свое место работы. Мои отношения с подчиненными – ну как-нибудь сложатся. Пусть смотрят мне в глаза и видят зеркало своих лучших качеств.

16 декабря в суде состоится обсуждение вердикта суда присяжных, оно будет касаться права на реабилитацию подсудимых и возможности требовать компенсации.

В Москве Первый апелляционный суд общей юрисдикции в четверг, 27 мая, отменил оправдательный приговор калининградским врачам Элине Сушкевич и Елене Белой, которых обвиняли в убийстве младенца. Об этом сообщает пресс-служба суда.

Адвокат добавил, что сейчас дело будет направлено на повторное рассмотрение в ином составе суда со стадии отбора присяжных заседателей, и дальше слушать дело по существу.

Напомним, главврача роддома №4 Калининграда Елену Белую и врача-неонатолога Регионального перинатального центра Элину Сушкевич обвиняли в умышленном убийстве ребенка, родившегося с экстремально низкой массой тела 6 ноября 2018 года в роддоме № 4. По версии следствия, Белая выступила организатором убийства, а Сушкевич – покорным исполнителем.

В то же время по Калининграду поползли слухи, что причину трагедии нужно искать не в том, что ребенку не ввели лекарство, а в чудовищных отношениях между сотрудниками роддома № 4.

- Вы не представляете, какая там драка идет за место главного врача! – судачили в околомедицинской сфере. – Вот и подстава на подставе.

По решению суда Белую отправили в СИЗО. За коллегу тут же вступился глава Национальный медицинской палаты Леонид Рошаль, а, кроме того, возмутилось все медицинское сообщество.

Спустя полгода Следственный комитет сообщил о возбуждении еще одного уголовного дела по факту смерти ребенка в роддоме № 4. На этот раз в отношении врача из другого учреждения- неонатолога-реаниматолога Регионального перинатального центра Калининграда Элины Сушкевич. И преступление, по версии следствия, стало выглядеть еще страшнее.

Следователи предположили, что Белая понимала: смерть ребенка (а такой исход, исходя из его тяжелого состояния, был очень даже вероятен) ухудшит статистику роддома и может отразиться на ее дальнейшем назначении на должность главного врача. Чтобы этого не допустить и сэкономить дорогостоящий препарат, Белая якобы приняла решение об убийстве новорожденного. А исполнителем, мол, выступила Сушкевич.

По решению суда Элину Сушкевич также определили под домашний арест.

В поддержку неонатолога выступили коллеги из Калининграда, перинатальных центров других российских регионов, Союз неонатологов России, Национальная медицинская палата, врачи из европейских стран.

6 августа 2020 года в Калининградском областном суде начался процесс. Элина Сушкевич и ее защита настояли на том, чтобы приговор выносили присяжные, и эта просьба была удовлетворена.

Процесс шел больше четырех месяцев. Заключительное заседание по громкому делу состоялось 10 декабря. Елена Белая и Элина Сушкевич выступили с последним словом, еще раз объявили о своей невиновности и сказали, что рассчитывают на оправдательных приговор.

- Не виновны! – объявил вердикт судья Сергей Капранов и поспешил покинуть зал.

Однако прокуратура и потерпевшая сторона подали апелляционную жалобу на приговор. Рассмотрение апелляция откладывали три раза в течение двух месяцев.