Вред имущественным правам кредиторов это

Обновлено: 17.04.2024

Одной из последних тенденций в юридической среде является резкий рост дел, связанных с рассмотрением заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности руководителей организаций, в отношении которых инициирована процедура банкротства. Выдвигаемые иски связаны с требованием обязать генерального директора, главного бухгалтера, учредителя, номинального и фактического руководителя возместить долги организации-банкрота за счет личных средств и имущества. Рост числа судебных споров связан с существенным изменением российского закона, установлением новых правовых принципов привлечения к субсидиарной ответственности в виде презумпции виновности должностного лица. Несмотря на конституционное положение о том, что никто не обязан доказывать свою невиновность, закон о банкротстве предлагает привлекаемому лицу в судебном порядке доказывать отсутствие своей вины в банкротстве организации. Пассивный подход или неверный способ защиты собственных интересов повлечет для должностного лица личную материальную ответственность за непокрытые долги юридического лица. В настоящей публикации мы рассмотрим базовые положения закона о субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц.

Дата публикации — 19.03.2018

Действующий закон предполагает, что привлечение к субсидиарной ответственности членов руководства юридического лица при его банкротстве, это не мера наказания за допущенный экономический просчет и деловые ошибки, а правовой механизм восстановления прав кредиторов организации-банкрота. Данный механизм задействуется, когда имущества и активов юридического лица недостаточно для погашения требований кредиторов, а деловые решения, послужившие причиной банкротства, сознательно принимались в ущерб интересам самого юридического лица, его контрагентам, налоговым органам или иным заинтересованным лицам.

Кто признается контролирующим должника лицом, на которого может быть возложена субсидиарная ответственность?

Принцип закона гласит — если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий / бездействия контролирующего должника лица, то оно несёт субсидиарную ответственность по обязательствам должника.

Контролирующим должника лицом признается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее право давать обязательные для исполнения должником указания или определять его действия не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом.

Закон (статья 53.1 Гражданского кодекса РФ, статья 61.10 Закона о банкротстве) не называет чёткого перечня должностей, указывая лишь на общие правовые критерии, по которым лицо может быть признано контролирующим должника и, как следствие, подлежащим привлечению к субсидиарной ответственности при совершении виновных действий. Основной правовой принцип идентификации состоит в том, что контролирующим должника лицом признается субъект, имеющий фактическую возможность давать обязательные для исполнения указания или иным образом способный определять юридически значимые действия юридического лица. Фактическая возможность управления реализуется не только в виде занятия официальной должности в организации, но и в виде руководства юридическим лицом через номинального директора, через родственные связи, через свойство с лицами, входящими в состав органов правления, через прямое или опосредованное участие в капитале организации-должника и т.д.

Безусловно, что под категорию контролирующего должника лица не должны попадать все без исключения должностные лица. При рассмотрении вопроса о привлечении к субсидиарной ответственности закон обязывает суд, даже несмотря на то, что лицо по формальным признакам или прямому указанию закона относится к числу контролирующих, детально исследовать степень его вовлеченности в процесс управления организацией-должником, то есть оценить его действительную способность принимать значимые для должника решения. По логике закона не может признаваться контролирующим лицом финансовый директор или главный бухгалтер, не наделенные правом первой подписи и правом принятия самостоятельных решений от имени организации, исполняющих указания первого лица в силу служебной подчиненности. Не признаются контролирующими лицами рядовые сотрудников, менеджмент среднего звена, миноритарные акционеры и т.п. Именно суд определяет, будет ли то или иное должностное лицо признано контролирующим должника.

В тоже время из названного правила есть исключение — опровержимая презумпция. Во исполнение норм закона суд по умолчанию признает контролирующим должника лицом, если оно не докажет обратного:

руководителя должника (директора, генерального директора) или управляющую организацию должника,
члена исполнительного органа должника (совет директоров, члены правление, дирекция поскольку в силу имеющихся у них статуса они имеют возможность оказывать существенное влияние на деятельность должника),
ликвидатора и члена ликвидационной комиссии должника;
лицо, имеющего право распоряжаться 50 процентами голосующих акцией или более чем половиной долей уставного капитала;
лицо, имеющее право назначать руководителя должника.

Отдельного внимание заслуживает вопрос юридической судьбы номинального директора, который зачастую рассчитывает, что, указав на свою формальную непричастность к деятельности юридического лица, он избежит какой-либо материальной ответственности по его долгам. Действующий закон оговаривает, что формальный руководитель не утрачивает статус контролирующего лица, поскольку его отстраненность от руководства не означает потерю возможности оказания влияния на должника и не освобождает номинального руководителя от осуществления своих обязанностей надлежащего управления юридическим лицом. Номинальный директор понесет субсидиарную ответственность наряду с фактическим руководителем. При всем при этом, номинальный руководитель имеет законную возможность уменьшить долю своей ответственности, если раскроет неизвестную информацию об истинном фактическом руководители или о судьбе имущества организации, за счет которого можно удовлетворить требование её кредиторов.

Следует также затронуть вопрос признания контролирующим должника лицом, субъекта, не имеющего какого-либо отношения к руководству или управлению должником, но извлекшего материальную выгоду из незаконного, недобросовестного поведения его руководителя. Статья 61.10 Закона о банкротстве оговаривает, что извлечение существенной выгоды в виде увеличения или сбережения активов, которая образовалась в результате незаконных и недобросовестных действий руководителя должника, влечет за собой признание выгодоприобретателя контролирующим должника лицом. Например, в случае недобросовестного заключения генеральным директором должника по значительно заниженной рыночной стоимости договора аренды недвижимого имущества, являющегося основным источником дохода должника (при условии, что данный факт повлек наступление объективного банкротства), арендатор имущества подлежит признанию контролирующим должника лицом, если не сможет аргументировано обосновать существенное экономическое отличие цены заключенного договора от иных сделок на рынке.

Другой пример, когда контролирующими должника лицами будут признаны его взаимосвязанные контрагенты, входящие в группу компаний, которые посредством недостоверного документооборота перенесли на должника-банкрота долговую, в том числе налоговую нагрузку.

Контролирующим должника не может быть признано лицо, владеющее менее чем 10 процентами уставного капитала.

Основные принципы привлечения к субсидиарной ответственности за невозможность полного погашения требований кредиторов

Контролирующее должника лицо, из-за действий (бездействия) которого невозможно полностью погасить требования кредиторов, несет субсидиарную ответственность при условии наличия вины. Доказывать отсутствие вины должно само контролирующее лицо. Подобная позиция закона в буквальном смысле обязывает привлекаемое к субсидиарной ответственности лицо самостоятельно и/или через представителя принимать активное участие в судебном процессе, собирать и представлять соответствующие доказательства.

При установлении виновного поведения ответчиков в банкротстве должника суд принимает во внимание:

Привела ли реализация ответчиком своих полномочий привела к негативным для должника и его кредиторов последствиям, соотносится ли масштаб негативных последствий с масштабами деятельности должника, повлекло ли решение ответчика кардинальное изменение структуры имущества должника.
Является ли ответчик инициатором виновного поведения и (или) потенциальным выгодоприобретателем возникших в связи с этим негативных последствий.

Невиновность ответчика может быть обоснована и доказана тем, что лицо действовало согласно обычным условиям гражданского оборота, добросовестно и разумно в интересах должника, его участников (учредителей), не нарушая имущественные права кредиторов, и, если докажет, что действия совершены для предотвращения еще большего ущерба интересам кредиторов. Иными словами, за контролирующим должника лицом законом сохраняется право на защиту своего делового решения, то есть права доказать соответствие его решения сложившейся практики применения.

Например, отчуждение активов организации (основных средств), повлекших за собой банкротство, затраты на содержание которых в силу сложившейся экономической ситуации превышают извлекаемую прибыль, может быть признано добросовестным действием руководителя должника, направленным на предотвращение еще большего ущерба кредиторам в виде роста кредиторской задолженности.

Кроме того, привлекаемое лицо не лишено права апеллировать к тому, что банкротство должника обусловлено исключительно внешними причинами: финансовым кризисом, аварией, стихийными бедствиями, неблагоприятной рыночной конъюнктурой и т.д.

Рассматриваемые принципы субсидиарной ответственности не освобождают инициатора привлечения к субсидиарной ответственности (заявителя) от обоснования наличия причинно-следственной связи между предполагаемыми виновными действиями и наступлением банкротства должника.

Логично было бы предположить, что привлечение к ответственности возможно лишь в случае прямой взаимосвязи между действиями контролирующего лица и наступлением объективного банкротства. Как отмечалось ранее, судебная практика действительно базируется на оценке степени влияния контролирующего лица, а также установлении либо отсутствии причинно-следственной связи между действиями и наступившими последствиями. В тоже время законом в вопросе выявления причинно-следственной связи установлены значимые исключения в виде опровергаемых презумпций.

Так предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно в виду совершения действий (бездействия) и, как следствие, наступления нижеперечисленных негативных последствий.

Следует отметить, что для постановки вопроса о привлечении к субсидиарной ответственности по указанному основанию не имеет правового значения тот факт, оспаривались ли ранее сделки в суде на предмет признания их недействительными.

Документы бухгалтерского учета и отчетности, а также документы, хранение которых являлось обязательным, к моменту введения наблюдения или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют, либо они не содержат обязательной к отражению информации, либо информация искажена, что существенно затрудняет проведение процедур при банкротстве. Негативные последствия предполагают невозможность определить и идентифицировать основные активы должника, невозможность выявить подозрительные сделки или установить содержание принятых органами должника решений.

Должник привлечен к налоговой ответственности за неуплату или неполную уплату сумм налога, а размер доначислений составляет более 50 процентов совокупного размера основной задолженности перед реестровыми кредиторами третьей очереди. К ответственности в данном случае привлекается исполнительный орган, возглавлявший должника в период совершения налоговых правонарушений.
Контролирующим лицом не внесена либо внесена недостоверная информация в единый государственный реестр юридических лиц или единый федеральный реестр сведений о фактах деятельности юридических лиц. Важно отметить, что привлекаемое к ответственности лицо вправе обосновать, что выявленные недостатки не привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства и что они не могут являться основанием для привлечения к субсидиарной ответственности.

Таким образом, совершение перечисленных действий и наступивших последствий по умолчанию расцениваются законом как причины наступления объективного банкротства.

Привлекаемое к ответственности лицо самостоятельно доказывает отсутствие фактических оснований привлечения к субсидиарной ответственности. Игнорирование данного правила или пассивное поведение в суде при рассмотрении дела повлечет неминуемое возложение субсидиарной ответственности на лиц, в чьей компетенции состояли затронуты вопросы.

Размер субсидиарной ответственности, устанавливаемый для признанного виновным контролирующего лица или лиц, равен совокупному размеру требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, требований по текущим платежам, не погашенных по причине недостаточности имущества должника-банкрота.

Учитывая изложенное, можно констатировать, что механизм привлечения к субсидиарной ответственности при банкротстве схож с иными отраслями права и предполагает обязательное наличие: — субъекта ответственности (контролирующего должника лица); – совершение виновных действий (бездействия); последствия в виде наступления банкротства; — наличие причинно-следственной связи между действием (бездействием) и последствиями. Существенное отличие принципа субсидиарной ответственности при банкротстве состоит в смещении обязанности доказывания вины от инициатора к защищающемуся. Привлекаемое к субсидиарной ответственности лицо должно само в судебном порядке представлять доказательства отсутствия невиновности.

Соучастие контролирующих должника лиц

Если погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий нескольких контролирующих должника лиц, они несут субсидиарную ответственность солидарно.

Например, в случае заключения сделки по умышленно заниженной стоимости, солидарную ответственность понесут как генеральный директор должника, так лица, одобрившие данную сделку в силу наличия соответствующих полномочий, например, члены совета директоров.

Если несколько контролирующих должника лиц действовали независимо друг от друга, и действий каждого из них было достаточно для наступления объективного банкротства должника, например, фактический владелец бизнеса давал указания на работу с фирмами-однодневками, генеральный директор осуществлял вывод активов должника, а главный бухгалтер сознательно искажал данные бухгалтерского учета о наличии основных и оборотных средств, то названные лица понесут субсидиарную ответственность солидарно.

Кроме того, если контролирующие лица действовали независимо, и действий каждого их них было недостаточно для наступления объективного банкротства, данные лица подлежат привлечению к субсидиарной ответственности в случае банкротства организации в долях, пропорционально размеру причиненного вреда.

По данным Федресурса за 2017 год реестровые кредиторы третьей очереди получили лишь 5,4% своих долгов. Но не стоит отчаиваться. Иногда кредиторам удается получить существенно больше.

В нашей практике был даже случай полного восстановления платежеспособности должника, признанного банкротом, у которого ничего кроме пачки документов не было (дело о взыскании с Российской Федерации 58 млн. руб.).

Рассмотрим некоторые правовые механизмы, которые позволяют в ряде случаев существенно пополнить конкурсную массу должника.

Не секрет, что в преддверии банкротства многие должники выводят активы, наращивают кредиторскую задолженность, предпринимают иные действия, чтобы кредиторам ничего не досталось.

Оспаривать можно не только сделки, совершенные самим должником, но и совершенные другими лицами (например, кредитор подал заявление о зачете встречных требований).

Оспаривать можно не только сделки, но и действия, сделками не являющимися. Это могут быть действия должника по исполнению своих обязательств (платежи кредиторам или передача им имущества, выплата зарплаты или уплата налогов и т.п.). Это могут быть и действия третьих лиц (например, безакцептное списание банком денег со счета должника или перечисление приставом взысканных с должника денег взыскателю).

Оспаривать можно брачный договор, соглашение о разделе общего имущества супругов, уплату налогов, действия по исполнению судебного акта, мировое соглашение и т.д.

В этой связи для целей оспаривания сделки по банкротным основаниям законодатель ввел юридическую фикцию, [2] которая заключается в том, что сделка под условием [3] считается совершенной в момент наступления соответствующего условия. Для такой сделки не важно, когда она была фактически совершена, важно, когда наступило условие. Если условие наступило в период подозрительности, то считается, что вся сделка совершена в этот период (п.2 ст.61.1 Закона о банкротстве).

Примеры сделок под условием, которые можно встретить в банкротских спорах:

— трудовой договор содержит условие, согласно которому в случае его расторжения по инициативе работодателя, в том числе в связи с признанием работодателя банкротом, работнику выплачивается выходное пособие в размере 36 средних месячных окладов;

— договор залога содержит условие, согласно которому в случае гибели предмета залога он (предмет залога) заменяется на другое определенное в договоре имущество.

В обоих этих случаях для целей оспаривания данных положений договоров датой совершения сделок будет считаться не дата их подписания, а дата наступления соответствующего условия (дата расторжения трудового договора или дата гибели предмета залога).

Закон выделяет две категории сделок, которые могут быть оспорены по правилам главы III.1 Закона о банкротстве – это подозрительные сделки и сделки с предпочтением.

1. Подозрительные сделки

Подозрительные сделки бывают двух типов:

1.1. Неравноценные для должника сделки, совершенные в период подозрительности (п.1 ст.61.2 Закона о банкротстве)

Сюда попадают сделки при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки, когда цена или иные условия сделки существенно в худшую для должника сторону отличаются от аналогичных сделок, совершаемых в сравнимых обстоятельствах. Классический пример неравноценной сделки – это продажа имущества по заниженной цене.

Если условия сделки формально предусматривают равноценное встречное исполнение, однако должнику заранее было известно, что его контрагент не сможет его предоставить, то такая сделка также может быть признана недействительной по п.1 ст.61.2 Закона о банкротстве (п.8 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63).

Доказывать недобросовестность контрагента не требуется.

1.2. Сделки с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов (п.2 ст.61.2 Закона о банкротстве)

Сюда попадают сделки, в отношении которых одновременно соблюдаются следующие условия:

сделка совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления;
сделка совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;
такой вред был причинен;
другая сторона сделки на момент ее совершения знала о том, что сделка совершается с целью причинения вреда кредиторам.

В случае недоказанности хотя бы одного элемента из этого состава суд откажет в признании сделки недействительной.

Некоторые элементы из данного состава субъективны, их сложно доказать. Так, сложно доказать, что действительной целью сделки было причинение вреда кредиторам и что контрагент должника знал об этой цели.

Чтобы упростить процесс доказывания, законодатель ввел две презумпции [4] :

при каких условиях предполагается, что другая сторона знала о том, что сделка совершается с целью причинения вреда кредиторам и
при каких условиях предполагается цель причинения вреда имущественным правам кредиторов.

Не будем полностью воспроизводить эти презумпции, но отметим, что вопреки часто встречающемуся среди юристов мнению, эти презумпции являются опровержимыми – они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки.

2. Сделки с предпочтением (ст.61.3 Закона о банкротстве)

Сделка с предпочтением – это сделка, которая влечет за собой оказание предпочтения одному из кредиторов перед другими кредиторами в отношении удовлетворения их требований.

Закон содержит открытый перечень условий, при которых сделка может быть квалифицирована как сделка с предпочтением:

сделка направлена на обеспечение исполнения обязательства должника или третьего лица перед отдельным кредитором, возникшего до совершения оспариваемой сделки (абз.2 п.1 ст.61.3 Закона о банкротстве);
сделка привела или может привести к изменению очередности удовлетворения требований кредитора по обязательствам, возникшим до совершения оспариваемой сделки (абз.3 п.1 ст.61.3 Закона о банкротстве);
сделка привела или может привести к удовлетворению требований, срок исполнения которых к моменту совершения сделки не наступил, одних кредиторов при наличии не исполненных в установленный срок обязательств перед другими кредиторами (абз.4 п.1 ст.61.3 Закона о банкротстве);
сделка привела к тому, что отдельному кредитору оказано или может быть оказано большее предпочтение в отношении удовлетворения требований, существовавших до совершения оспариваемой сделки, чем было бы оказано в случае расчетов с кредиторами в порядке очередности в соответствии с законодательством РФ о несостоятельности (банкротстве) (абз.5 п.1 ст.61.3 Закона о банкротстве).

Поскольку данный перечень является открытым, предпочтение может иметь место и в иных случаях.

Не любая сделка с предпочтением может быть признана недействительной. Имеет значение дата ее совершения.

Если сделка с предпочтением была совершена после принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом или в течение 1 месяца до этой даты, то такую сделку суд признает недействительной в любом случае (фактор добросовестности контрагента значения не имеет).

Если сделка с предпочтением совершена в течение 6 месяцев до принятия арбитражным судом заявления о признании, то суд признает ее недействительной, если:

есть признаки, предусмотренные абз.2 и 3 п.1 ст.61.3 Закона о банкротстве (фактор добросовестности контрагента также значения не имеет);

установлено, что кредитору или иному лицу, в отношении которого совершена такая сделка, было известно о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника либо об обстоятельствах, которые позволяют сделать такой вывод (фактор добросовестности контрагента значение имеет). Причем недобросовестность контрагента предполагается, пока он не доказал обратное.

В настоящее время уже наработана достаточно обширная практика оспаривания сделок с предпочтением. Так, суды признают недействительными:

сделанное кредитором должника заявление о зачете (в том числе решение налогового органа о зачете);
безакцептное списание банком денег со счета должника (в том числе на основании исполнительного листа);
перечисление взыскателю в исполнительном производстве денежных средств, вырученных от реализации имущества должника;
оставление за собой взыскателем в исполнительном производстве имущества должника или залогодержателем предмета залога;
установление залога по ранее возникшим требованиям;
мировое соглашение, утвержденное судом.

При оценке того, знал ли кредитор о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника, недостаточно одного факта того, что должник имел перед ним просроченную задолженность или что банк (или налоговый орган) имел финансовую отчетность должника. Необходимо наличие дополнительных доказательств недобросовестности кредитора.

При этом суды руководствуются следующей логикой: если сведения о введении той или иной процедуры банкротства опубликованы в ЕФРСБ, то считается, что контрагент должен был знать об этом, а значит и о том, что должник имеет признаки неплатежеспособности.

Суды не признают сделками, которые могут быть оспорены по правилам ст.61.3 Закона о банкротстве, акты сверок и иные действия, направленные на установление сложившегося в пользу кредитора сальдо взаимных предоставлений, так как отсутствует такой квалифицирующий признак как получение кредитором предпочтения (Определение Верховного Суда РФ от 29.01.2018 N 304-ЭС17-14946 по делу N А46-6454/2015).

Очень часто при установлении требований кредиторов арбитражный управляющий или иные заинтересованные кредиторы возражают против включения требования определенного кредитора в реестр требований кредиторов, ссылаясь на то, что им была совершена подозрительная сделка или сделка с предпочтением.

Как правило, такие возражения не срабатывают, поскольку предусмотренные гл. III.1 Закона о банкротстве сделки (как подозрительные, так и с предпочтением) относятся к категории оспоримых. То есть они действительны, пока суд не признает их недействительными. Поэтому до признания судом такой сделки недействительной (а это уже отдельный процесс), стороны не могут ссылаться на ее недействительность.

Однако у этого правила есть исключение. При установлении требований кредиторов суд может квалифицировать сделку как совершенную со злоупотреблением правом. В этом случае она становится уже не оспоримой, а ничтожной (основание — ст.10 и п.2 ст.168 ГК), что дает суду право считать ее недействительной с момента ее совершения при отсутствии соответствующего судебного акта (п.4 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63).

Арбитражному управляющему и кредиторам следует знать об этом, чтобы не допускать включения в реестр недобросовестных кредиторов, которые могут успеть напринимать нужные только им решения на собрании кредиторов.

Хотя справедливости ради следует отметить, что одни лишь ошибки истца в правовом обосновании не должны приводить к отказу в иске. Если суд придет к выводу о наличии иного правового основания недействительности сделки, чем то, на которое ссылается истец, суд должен самостоятельно определить характер спорного правоотношения, возникшего между сторонами, а также нормы права, подлежащие применению (дать правовую квалификацию), и признать сделку недействительной в соответствии с надлежащей нормой права. Но данное правило выполняется не всегда. Иногда судьям проще рассматривать споры только исходя из доводов сторон.

Некоторые ошибки истца непоправимы.

Так, часто вывод активов из компании начинается с того, что создается 100% дочернее общество, которому передаются активы компании в качестве оплаты уставного капитала. Не стоит терять время на оспаривание данной сделки на основании ст.61.2 Закона о банкротстве, мотивируя это тем, что активы были переданы по заниженной оценке (что бывает очень часто).

Если все-таки начать судебный процесс, то возможно в рамках него (через судебные запросы) удастся доказать, что покупатель не имел источника дохода на сумму сделки, а значит сделка является притворной. В этом случае суд признает сделку недействительной и актив поступит в конкурсную массу должника. Таких случаев в судебной практике достаточно.

Особенности оспаривания отдельных сделок должника

В отношении некоторых сделок закон устанавливает свои особенности их оспаривания.

Так, сделки, совершенные на организованных торгах, вообще не могут быть оспорены по специальным правилам Закона о банкротстве (п.1 ст.61.4 Закона о банкротстве).

По сути, делая такое исключение, законодатель открывает для недобросовестных лиц возможность вывода активов через торги. Ведь можно организовать торги “на понижение цены” таким образом, чтобы в них смогли принять участие только “нужные” лица.

Также нельзя оспорить как “неравноценные” или “с предпочтением” сделки, которые совершены в обычной хозяйственной деятельности должника, если их цена не превышает 1% стоимости активов должника по данным его бухгалтерской отчетности.

Дополнительные привилегии закон предоставляет банкам и ФНС. Если сделка связана с погашением кредита или уплатой обязательных платежей и при этом она формально подпадает под критерии “сделки с предпочтением”, то тем не менее она не может быть оспорена, если банк или ФНС не знали о том, что должник имеет просроченные долги перед иными кредиторами (бюджетом) и такое погашение кредита (уплата налогов) по срокам и размеру соответствовало условиям кредитного договора (законодательству РФ).

Процессуальные особенности оспаривания сделок

Заявление об оспаривании сделки должника рассматривается в рамках дела о банкротстве должника. Здесь не действуют общие правила подсудности как, например, в отношении сделок с недвижимостью. Также необходимо уплатить госпошлину (6 000 руб.).

Остальным участвующим в деле о банкротстве лицам такое заявление направлять не надо, но они вправе участвовать в судебных заседаниях по оспариванию сделки и вправе обжаловать принятое в результате определение суда.

Кто же вправе подать заявление об оспаривании сделки должника? Закон определяет, что такое заявление может быть подано:

1) внешним или конкурсным управляющим от имени должника по своей инициативе либо по решению собрания (комитета) кредиторов;

2) представителем собрания (комитета) кредиторов или иным лицом, уполномоченным решением собрания (комитета) кредиторов — если заявление об оспаривании сделки во исполнение решения собрания (комитета) кредиторов не было подано арбитражным управляющим в течение установленного данным решением срока;

3) конкурсным кредитором или уполномоченным органом, если размер кредиторской задолженности перед ним, включенной в реестр требований кредиторов, составляет более 10% общего размера кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов, не считая размера требований кредитора, в отношении которого сделка оспаривается, и его аффилированных лиц (причем кредиторы вправе объединяться и соединять свои требования для преодоления данного 10-процентного порога).

Если мажоритарные кредиторы в силу ряда причин не принимают такое решение и не обращаются в суд с заявлением об оспаривании сделки, а миноритарные кредиторы сами не могут преодолеть вышеуказанный 10-процентный порог, то им остается только обжаловать бездействие арбитражного управляющего.

Заключение

В целом можно сказать, что институт оспаривания сделок в рамках дела о банкротстве является достаточно эффективным способом пополнения конкурсной массы должника.

В практике нашего адвокатского кабинета было много подобных дел. С некоторыми из них можно ознакомиться на сайте (например, дело об оспаривании договоров перевода долга на сумму 25 млн.руб. или дело об оспаривании договора безвозмездного пользования помещением и взыскании 29 млн.руб. в качестве неосновательного обогащения — оспорены как подозрительные сделки с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов).

[1] Prima facie — кажущиеся достоверными, при отсутствии доказательств в пользу противного.

[2] Юридическая фикция — правовой приём, заключающийся в предположении факта вопреки его действительности.

[3] Напомним, сделка считается совершенной под отлагательным условием, если стороны поставили возникновение прав и обязанностей в зависимость от обстоятельства, относительно которого неизвестно, наступит оно или не наступит. Сделка считается совершенной под отменительным условием, если стороны поставили прекращение прав и обязанностей в зависимость от обстоятельства, относительно которого неизвестно, наступит оно или не наступит (ст.157 ГК).

[4] Презумпция — предположение, которое считается истинным до тех пор, пока не будет доказано обратное.

2. Может ли требование возместить кредиторам несостоятельно го должника вред, причиненный негативным поведением контролирующего лица, предъявляться к наследникам этого лица? Может ли соответствующее обязательство контролирующего должника лица возместить вред передаваться в порядке наследования?

В доктрине на этот счет высказаны различные мнения. Так, одни авторы полагают, что подобное наследование правомерно, поскольку обязательство, возникшее из субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц, представляет собой разновидность деликтных обязательств[1]. Другие считают препятствием к такому наследованию процессуальные причины. Так, А. Глейх указывает три таких причины: невозможность установить истинную картину хозяйственной деятельности должника и причин, приведших к банкротству, в отсутствие контролирующего лица и его пояснений; на дату принятия наследства вопрос о субсидиарной ответственности контролирующего лица может не существовать; процедура привлечения к субсидиарной ответственности построена на презумпциях, опровергать которые в случае смерти контролирующего лица его наследникам очень затруднительно[2].

Судебная практика при разрешении данных вопросов исходила из неразрывной связи правоотношений по исполнению фидуциарных обязанностей с личностью контролирующего должника лица, что исключает возможность предъявления соответствующих требований к наследникам такого лица, равно как и передачи соответствующей обязанности по возмещению вреда по наследству[3]. Из этого же исходили и суды трех инстанций, разрешая обособленный спор в рамках дела № А04-7886/2016.

Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации указала следующее.

Принципиальным для разрешения требования к наследникам являлся вопрос о том, входит ли в наследственную массу долг наследодателя, возникший в результате привлечения его к субсидиарной ответственности при банкротстве подконтрольного ему лица.

По общему правилу в состав наследства входит все имущество и долги наследодателя, за исключением случаев, когда имущественные права и обязанности неразрывно связаны с личностью наследодателя либо если их переход в порядке наследования не допускается федеральным законом (статьи 418 и 1112 ГК РФ, пункт 15 постановления № 9).

Субсидиарная ответственность по обязательствам должника (несостоятельного лица) является разновидностью гражданско-правовой ответственности и наступает в связи с причинением вреда имущественным правам кредиторов подконтрольного лица. В части, не противоречащей специальному регулированию законодательства о банкротстве, к данному виду ответственности подлежат применению положения глав 25 и 59 ГК РФ (пункт 2 постановления № 53).

Из этого следует, что долг, возникший из субсидиарной ответственности, дол жен быть подчинен тому же правовому режиму, что и иные долги, связанные с возмещением вреда имуществу участников оборота (статья 1064 ГК РФ). Судебная коллегия указала, что, вопреки выводам судов не имеется каких-либо оснований для вывода о том, что обязанность компенсировать свое негативное поведение (возместить кредиторам убытки), возникающая в результате привлечения к субсидиарной ответственности, является неразрывно связанной с личностью наследодателя. Равным образом гражданское законодательство не содержит запрета на переход спорных обязательств в порядке наследования.

С учетом изложенного, судебная коллегия пришла к выводу, что долг наследодателя, возникший в результате привлечения его к субсидиарной ответственности, входит в наследственную массу. Иное толкование допускало бы возможность передавать наследникам имущество, приобретенное (сохраненное) наследодателем за счет кредиторов незаконным путем, предоставляя в то же время такому имуществу иммунитет от притязаний кредиторов, что представляется несправедливым.

Далее коллегия указала, что из этого для реализации права кредитора на судебную защиту не имеет значения момент предъявления и рассмотрения иска о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности: до либо после его смерти. В последнем случае иск подлежит предъявлению либо к наследникам, либо к наследственной массе (при банкротстве умершего гражданина – § 4 главы X Закона о банкротстве) и может быть удовлетворен только в пределах стоимости наследственного имущества (пункт 1 статьи 1175 ГК РФ). При этом не имеет значения, вошло ли непосредственно в состав наследственной массы то имущество, которое было приобретено (сохранено) наследодателем за счет кредиторов в результате не законных действий, повлекших субсидиарную ответственность.

То обстоятельство, что на момент открытия наследства могло быть неизвестно о наличии соответствующего долга наследодателя, также само по себе не препятствует удовлетворению требования, поскольку по смыслу разъяснений, изложенных в пункте 58 постановления № 9, под долгами наследодателя понимаются не только обязательства с наступившим сроком исполнения, но и все иные обязательства наследодателя, которые не прекращаются его смертью. Соответственно, риск взыскания долга, связанного с при влечением к субсидиарной ответственности, также возлагается на наследников.

В данной части ключевыми аспекта ми правовой позиции Верховного Суда представляются следующие.

Во-первых, коль скоро субсидиарная ответственность контролирующих должника лиц является разновидностью гражданско-правовой деликтной ответственности, нет оснований для исключения возможности передачи по наследству соответствующего обязательства возместить причиненный вред.

Во-вторых, очень точно проведена грань между фидуциарными обязанностями контролирующих должника лиц и обязанностью последних возместить при чиненный вред. Если фидуциарные обязанности действительно связаны с личностью их носителя, поскольку именно определенный субъект лично обязан действовать соответствующим образом в интересах подконтрольного лица и его кредиторов, то долг, возникший из обязанности возместить причиненный вред, такой связью характеризоваться не может. Это всего лишь денежная задолженность перед лицами, имеющими право на возмещение причиненных им убытков, которая, в силу прямого указания в части 1 статьи 1112 ГК РФ, входит в состав наследства.

Здесь необходимо отметить, что смешение таких институтов, как фидуциарные обязанности контролирующего лица, и обязанность последнего возместить при чиненный его действиями (бездействием) вред в части связи с личностью фидуциария привели суды трех инстанций к ошибке при рассмотрении указанного обособленного спора, повлекшей отмену этих актов Верховным Судом Российской Федерации.

В-третьих, отмечена явная несправедливость и, как следствие, недопустимость ситуации, при которой наследники контролирующего должника лица полу чают имущество, приобретенное наследодателем в результате незаконных действий (бездействия), а вред, причиненный этим поведением имуществу кредиторов несостоятельного должника, остается невозмещенным.

Ситуацию, когда кредиторы несостоятельного должника не получают защиты своих нарушенных имущественных прав, а наследники недобросовестного фидуциария этого должника увеличивают свое благосостояние за счет незаконно приобретенного имущества, вряд ли можно считать справедливой. В та кой ситуации кредиторы явно несут не обоснованное бремя, и такое положение не может оставаться без изменения со стороны суда.

Кроме того, при указанной ситуации институты семьи и наследования используются, с одной стороны, для извлечения необоснованных материальных преимуществ, а с другой – для нивелирования законных негативных последствий не добросовестного поведения контролирующих лиц. Такое использование на званных институтов нельзя признать правомерным.

В-четвертых, сделано очень важное указание о том, что смерть контролирующего лица не является основанием для лишения кредиторов права на судебную защиту своих имущественных прав, нарушенных поведением этого лица, путем об ращения к механизму субсидиарной ответственности по Закону о банкротстве. Не является таким основанием информация о наличии соответствующего обязательства возместить вред на момент открытия наследства.

И, наконец, в-пятых, из смысла сделанных Судебной коллегией выводов усматривается следующий аспект.

В определении № 303-ЭС19-15506 от 16.12.2019 подчеркнуто, что имуществу, незаконно приобретенному фидуциарием, не могут и не должны предоставляться какие-либо привилегии, даже с учетом смерти последнего, в ущерб законным имущественным правам кредиторов.

Сделав акцент именно на таком имуществе, а также на том, что иск может быть предъявлен не только к наследникам, но и к наследственной массе, Судебная коллегия, как представляется, дает понять, что в рассматриваемом случае речь не идет о привлечении наследников контролирующего лица к юридической ответственности. Наследники несут лишь обязанность выплатить долг наследодателя, возникший перед кредиторами вследствие ненадлежащего исполнения им фидуциарных обязанностей, в случае принятия ими наследства. Если наследство не принято, кредиторы имеют право получить удовлетворение из наследственной массы.

Если обратиться к правонарушению как основанию возникновения ответственности, то без такого элемента состава, как субъект, правонарушение не существует. Соответственно, не существует и ответственности. В гражданском праве возможна ответственность без вины (пункт 1 статьи 1079 ГК РФ), но ответственность без лица, без субъекта невозможна.

Наследники обязаны исполнить перешедшую к ним в составе принятого наследства имущественную обязанность наследодателя, но субъектом фидуциарного нарушения и субсидиарной ответственности по Закону о банкротстве они не являются. Разумеется, речь не идет о случаях, когда наследники тем или иным образом содействовали фидуциарию в причинении вреда кредиторам: в этом случае они являются самостоятельными субъектами такой ответственности.

[1] См.: Волынец А.И. Указ. соч.

[2] См.: Глейх А. Указ.соч.

[3] Подробный анализ судебной практики арбитражных судов проведен А.И. Волынцом. См.: Волынец А.И. Указ.соч.

[4] См.: Жуков В.Н. Философия права: Учебник для вузов. М., Мир философии, Алгоритм, 2019. С. 309.

[5] См.: Зорькин В.Д. Ценностный подход в конституционном регулировании прав и свобод. // Жур нал российского права. 2008. № 12.

[6] Подробнее см: Солодилов А.В. Принцип справедливости как принцип права: в поисках определения и сущности // Экономическое правосудие на Дальнем Востоке России. 2019. №1. С. 14-37.

[7] Волынец А.И. Указ.соч.

[8] Алексеев С.С. Общая теория социалистического права. Свердловск, 1964. Выпуск 2. С. 104.

[9] См.: Грибанов В.П. Ответственность за нарушение гражданских прав и обязанностей. М., 1973. С. 38, 39.

[10] См.: Иоффе О.С. Ответственность по советскому гражданскому праву // Избранные труды: В 4 т. СПб., 2003. Т. I. Правоотношение по советскому гражданскому праву. Ответственность по советскому гражданскому праву. С. 206-207.

[11] См.: Иоффе О.С. Обязательственное право. М., 1975. С. 96.

[12] Иоффе О.С. Ответственность по советскому гражданскому праву // Избранные труды: В 4 т. СПб., 2003. Т. I. Правоотношение по советскому гражданскому праву. Ответственность по советскому гражданскому праву. С. 203.

АНДРЕЙ СОЛОДИЛОВ, ПРЕДСЕДАТЕЛЬ АРБИТРАЖНОГО СУДА ДАЛЬНЕВОСТОЧНОГО ОКРУГА, КАНДИДАТ ЮРИДИЧЕСКИХ НАУК

С контролирующих должника лиц можно взыскать убытки по общегражданским основаниям и в рамках института субсидиарной ответственности. Плюсы и минусы каждого варианта не всегда очевидны для кредитора. Рассмотрим подробнее специфику каждого из этих способов защиты прав кредитора.

Выбор основания для привлечения к ответственности

Ключевым фактором, который учитывают суды при оценке основания для привлечения к ответственности, является степень негативного влияния действий (бездействия) контролирующего лица на деятельность должника. В частности, суды оценивают, достаточно ли было таких действий для доведения должника до банкротства.

При решении вопроса о том, какие нормы подлежат применению — общие положения о возмещении убытков (ст. 53.1 ГК) либо специальные правила о субсидиарной ответственности (ст. 61.11 Закона о банкротстве), — суд оценивает, насколько существенным было негативное воздействие: как изменилось финансовое положение должника, какие тенденции приобрели экономические показатели (п. 20 постановления Пленума ВС от 21.12.2017 № 53, далее — Постановление № 53).

Если допущенные контролирующим лицом нарушения повлекли банкротство, то контролирующее лицо привлекается к субсидиарной ответственности. Если же причиненный вред, исходя из разумных ожиданий, не должен был привести к объективному банкротству должника, контролирующие лица обязаны компенсировать возникшие по их вине убытки в размере, определяемом по правилам ст. 15, 393 ГК.

Важно отметить, что, независимо от того, каким образом при обращении в суд заявитель поименовал вид ответственности и на какие нормы права он сослался, суд самостоятельно квалифицирует предъявленное требование.

Таким образом, если основания для привлечения к субсидиарной ответственности не доказаны, но налицо противоправное поведение контролирующего лица, то суд принимает решение о возмещении таким лицом убытков.

широкий круг оснований для его предъявления (в отличие от субсидиарной ответственности, которая применяется только в силу специальных норм);
отсутствие необходимости доказывать причинно-следственную связь между банкротством и неправомерными действиями (бездействием) контролирующих лиц.

Порядок рассмотрения требования вне дела о банкротстве

Заявление о привлечении к субсидиарной ответственности и требование о возмещении убытков могут рассматриваться в ходе любой банкротной процедуры, а также вне дела о банкротстве в исковом производстве.

Требование о возмещении убытков. Уполномоченный орган вправе подать иск о возмещении убытков в двух случаях:

суд возвратил заявление о банкротстве должника в связи с отсутствием средств на проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве;
производство по делу прекращено по аналогичной причине.

Конкурсный кредитор вправе предъявить иск о возмещении убытков вне дела о банкротстве только во втором случае. Хотя формулировка п. 4 ст. 61.13 Закона о банкротстве позволяет предположить наличие у кредитора аналогичных уполномоченному органу прав, эта норма вступает в противоречие с логикой и содержанием п. 3 этой статьи и является, скорее всего, следствием небрежной юридической техники.

Таким образом, если кредитор инициировал банкротство должника, не располагающего достаточными активами, и отказался профинансировать судебные расходы, он не сможет после возвращения заявления о банкротстве подать иск о возмещении убытков.

Субсидиарная ответственность. Применительно к субсидиарной ответственности условиями для подачи иска вне дела о банкротстве будут:

завершение конкурсного производства или прекращение производства по делу о банкротстве;
выявление после наступления одного из данных обстоятельств оснований для привлечения к субсидиарной ответственности, предусмотренных ст. 61.11 Закона о банкротстве;
неудовлетворение в деле о банкротстве требований истца (полное или частичное);
публикация в едином федеральном реестре сведений о банкротстве данных о подаче заявления о привлечении к субсидиарной ответственности.

Заявления о привлечении к субсидиарной ответственности и иски о взыскании убытков вне дела о банкротстве относятся к компетенции арбитражного суда, который рассматривал дело, возвратил заявление о банкротстве или прекратил производство по делу. Если суд в ходе рассмотрения иска установит, что требование подлежит рассмотрению в деле о банкротстве, в том числе в качестве требования о привлечении к субсидиарной ответственности, то производство по делу подлежит прекращению.

Суд откажет в присоединении к иску о возмещении убытков лицу, которое не участвовало в деле о банкротстве.

Порядок рассмотрения требований судом

Рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности или взыскании убытков в рамках дела о банкротстве должника не имеет существенных особенностей по сравнению с иными обособленными спорами в делах данной категории.

Нюансы возникают в ситуациях рассмотрения соответствующих требований вне рамок дела о банкротстве. Такие заявления рассматриваются по правилам групповых исков, сформулированных в гл. 28.2 АПК, независимо от количества присоединившихся к требованию лиц. В заявлении истец должен указать круг лиц, заинтересованных в привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности.

Если кредиторы не воспользуются правом присоединиться к начавшемуся процессу, то впоследствии они не смогут подать иск о возмещении убытков по тем же основаниям. Исключение составляют случаи, когда существовала объективная невозможность присоединения к первому требованию.

Например, кредитор не имел возможности присоединиться к первоначальному требованию ввиду того, что судебное решение, подтверждающее задолженность перед ним (или иной документ — для случаев взыскания задолженности во внесудебном порядке), не вступило в силу.

В случае нарушения указанного порядка рассмотрения исковых заявлений о возмещении убытков вышестоящий суд отменяет судебный акт и направляет дело на новое рассмотрение.

Необходимо отметить, что суды отказывают в присоединении к поданному иску о возмещении убытков или привлечении к субсидиарной ответственности лицам, которые не участвовали в деле о банкротстве.

Размер требований

Порядок определения суммы требований существенно различается в зависимости от того, предъявляются требования в деле о банкротстве или вне его, а применительно к возмещению убытков — еще и в зависимости от оснований требований.

Размер требований о привлечении к субсидиарной ответственности, заявленных в деле о банкротстве, определяется суммой не удовлетворенных за счет конкурсной массы требований кредиторов (за некоторыми изъятиями) и текущих расходов. Если по результатам завершения процедуры банкротства не удовлетворены требования более чем одного лица, имеющего право на подачу заявления о привлечении к субсидиарной ответственности, предметом иска будет являться сумма неудовлетворенных требований всех кредиторов.

Сумма убытков, причиненных кредитору контролирующими должника лицами, вне дела о банкротстве может быть предъявлена в размере, не превышающем размера требований такого кредитора к должнику. Важно отметить, что убытки можно взыскать в непокрытой части сверх размера субсидиарной ответственности, а в деле о банкротстве — до установления размера субсидиарной ответственности.

С заявлением о возмещении убытков по корпоративным основаниям участник, кредиторы, уполномоченный орган обращаются от имени должника. Соответственно, в этих случаях размер убытков не связан ни с суммой требования кредитора-заявителя, ни с общим размером обязательств должника перед кредиторами. Теоретически не исключена ситуация, когда сумма предъявленных к возмещению убытков может превышать объем всех требований должника.

Исковая давность

В отличие от требований о привлечении к субсидиарной ответственности, применительно к которым действует сразу несколько сроков давности, в отношении требований о возмещении убытков применяются общие сроки исковой давности.

В ходе любых банкротных процедур правом на предъявление от имени должника требования о возмещении убытков по корпоративным основаниям наделяются конкурсные кредиторы, уполномоченный орган, работники должника, в том числе бывшие, а также их представители.

Данное требование в силу прямого указания Закона о банкротстве подается от имени должника. Соответственно, срок исковой давности исчисляется с момента, когда должник, например, в лице нового директора или арбитражного управляющего получил реальную возможность узнать о допущенном бывшим директором нарушении. Либо когда о нарушении узнал или должен был узнать не связанный с привлекаемым к ответственности директором участник, имевший возможность прекратить полномочия директора, допустившего нарушение.

При этом течение срока исковой давности не может начаться ранее дня, когда названные лица узнали или должны были узнать о том, кто является надлежащим ответчиком (например, фактическим директором).

Возможность урегулирования спора мировым соглашением

После вступления в силу гл. III.1 Закона о банкротстве положительно был решен вопрос о возможности урегулирования споров, связанных с привлечением к субсидиарной ответственности, мировым соглашением. При этом ст. 61.21 Закона о банкротстве закрепила особый порядок заключения и некоторые условия такого соглашения, которые применимы и к требованиям о возмещении убытков. В части, не противоречащей положениям ст. 61.21 Закона о банкротстве, заключение мировых соглашений в спорах о привлечении к субсидиарной ответственности и о возмещении убытков регулируется гл. 15 АПК.

Важным условием утверждения судом мирового соглашения в данной категории обособленных споров является раскрытие ответчиком сведений об имуществе в размере, достаточном для исполнения обязательств по соглашению. Также законодатель установил, что утверждение мирового соглашения возможно только в отношении всех лиц на стороне заявителя/истца и в отношении всех лиц на стороне лица, привлекаемого к ответственности. При этом соглашение должно быть единогласно одобрено всеми лицами на стороне лица, подавшего заявление о привлечении к ответственности. При несоблюдении указанных условий вышестоящие суды отменяют определения об утверждении мирового соглашения.

Взыскание убытков в связи с фиктивными сделками должника и выводом активов

Наиболее распространенными основаниями для взыскания убытков в делах о банкротстве являются фиктивные сделки и иные варианты вывода активов должника.

Одним из примеров является перечисление денежных средств фиктивному контрагенту. В одном из дел суд округа взыскал убытки в размере денежных средств, перечисленных фиктивному подрядчику, созданному незадолго до проведения платежа. Суд установил, что подрядчик не вел хозяйственную деятельность, не имел специального разрешения на выполнение работ и ресурсов для их выполнения.

Важно отметить, что платежи по фиктивным сделкам могут повлечь взыскание с руководителя убытков безотносительно к признанию таких сделок недействительными, если соответствующие обстоятельства были установлены судебными актами.

Взыскание убытков нередко осуществляется в ситуациях отчуждения руководителем должника имущества организации без встречного предоставления или необоснованных затрат.

Например, суд взыскал убытки с руководителя в связи с произведенными необоснованными платежами за аренду: арендодателем являлся сам руководитель; арендованное имущество фактически не использовалось должником; на момент заключения и исполнения договора аренды должник имел признаки неплатежеспособности и недостаточности имущества.

Широкое распространение в судебной практике получили споры о взыскании с руководителей, не обратившихся с заявлением о банкротстве должника, убытков, связанных с расходами на процедуру банкротства. Неслучайно один из таких кейсов стал поводом для формирования Конституционным судом правовой позиции относительно условий ответственности.

В данном деле с руководителя взыскали убытки в размере расходов, возникших у уполномоченного органа как заявителя по делу о банкротстве. Конституционный суд указал, что сам по себе факт несения таких расходов не может автоматически признаваться следствием противоправного поведения руководителя должника. Это обусловлено тем, что возникновение затрат связано как с инициативным поведением самого заявителя, адекватностью оценки им финансового состояния должника, так и с действиями и решениями иных лиц, в том числе арбитражного управляющего.

Оценка достаточности имущества должника для покрытия расходов по делу о банкротстве — как на стадии проверки обоснованности заявления о признании должника банкротом, так и в ходе рассмотрения дела (и прежде всего в процедуре наблюдения) — должна осуществляться не только заявителем по делу, но и судом и арбитражным управляющим.

Таким образом, если затраты были обусловлены, например, неэффективной деятельностью временного управляющего или заявление о банкротстве было принято судом и процедура наблюдения введена в отсутствие необходимых условий (в частности, без должной проверки наличия достаточных для покрытия расходов активов), то после прекращения производства по делу с руководителя нельзя взыскать понесенные заявителем расходы.

Читайте также: