Лишение имущества ссылка спецпереселенцы уничтожение самых состоятельных крестьян

Обновлено: 16.05.2024

Спецпереселенцы крестьяне. Крестьянская ссылка — это не уголовная или политическая ссылка, а социальная по свое­му целевому назначению репрессия, на смену которой приходит этническая ссылка. Крестбянская ссылка отличалась от ординарных процедур административной (внесудебной) высылки и ссылки. Депортация крестьян являлась экстраординарной ссылкой, носившей бессрочный, семейный характер в соединении с принудительным трудом. Формально не лишаясь свободы, спецпереселенцы утрачивали 2 фундаментальных права (гражданское/полити­ческое и право на свободу передвижения). Нахожде­ние ссыльных крестьян во внеправовом поле создало удобный для власти законодательный вакуум, позволявший устанавливать и трансформировать статусные параметры спецпереселенцев под свои цели и задачи.

Об адаптированности крестьян к условиям поселения свидетельствовало также состояние производственного потен­циала семей. На начало 1938 доля трудоспособного населения (от 16 до 60 лет) в комендатурах страны составляла 47,8% от его общей численности. Из числа трудоспособных на работах было занято 84%. В комендатурах сибирских регио­нов упомянутые выше показатели фиксировались следующим образом: в Новосибирской области — 47,8 и 85,3% соответственно; в Омской области — 46,3 и 80; в Красноярском крае — 50 и 82,7; в Иркутской области — 43 и 86,8%. Чем ниже был процент трудоспособного населения, тем интенсивнее оно использовалось. Там, где доля иждивенцев (дети, ста­рики и нетрудоспособные других возрастов) оказывалась выше доли занятого населения, выживаемость крестьянских семей напрямую зависела от вовлечения в сферу труда подростков от 14 лет и старше.

С трудом и не без потерь выйдя из 1-й демографической катастрофы (1930—35), крестьянская семья пережила в годы войны 2-ю демографическую катастрофу (превышение смертности над рождаемостью), которая так и не была преодолена к началу 1950-х гг. Демографическая структура крестьянской семьи дефор­мировалась и деградировала в силу внешних (снятие с учета молодежи, военной и трудовой мобилизации и др.) и внутренних (уменьшение числа трудоспособных, а так­же женщин в репродуктивном возрасте в результате естественного старения населения) факторов. В северных (нарымских) ко­мендатурах Западной Сибири в середине 1932 находилось 25,7% мужчин, 28,3% женщин и 46% детей и подростков. В середине 1938 среди трудпоселенцев в комендатурах СССР было 28,5% мужчин, 30,1% женщин и 41,4% детей и подростков (отдельных данных по регионам нет). Осенью 1941 в комендатурах Новосибирской области эти показатели составляли соответственно 26,3, 28,7 и 45,0%, осенью 1943 на территории нынешних Томской и Новосибирской областей — 30, 35 и 35%, летом 1949 в комендатурах Томской области — 25,4, 37,0 и 37,6%. Если в 1932 (на входе в спецпоселение) на 48 788 семей в нарымских комендатурах приходилось 83 820 детей и подростков (соотношение 1:1,7), то в 1949 (на выходе из спецпоселений) это соотношение составило 1:0,9. В годы войны и особенно в послевоенный период окончательно закрепилась тенденция перехода функции главы семьи от взрослых мужчин к женщинам, выполнявшим тем самым не свойственную им социальную роль. В начале 1930-х гг. в ссылку на поселение шли в основном сложные крестьянские семьи, включавшие 3 поколения или 2 и более простые (нуклеарные) семьи. В последующем на смену сложным семьям приходили нуклеарные. При этом первооснова семьи, попавшей на поселение, оста­валась по-прежнему неполной, где ролевая функция главы — мужчины (мужа) — вынужденно принадлежала женщине (жене) и взрослым детям. Такую же замеща­ющую функцию выполняли трудоспособные женщины и подростки в производственной сфере, и не только в военные, но и в послевоенные годы. Деградация демографического и трудового потенциала крестьянской ссылки — цена репрессивного варианта раскрестьянивания.

В марте 1944 в результате реорганизации органов НКВД ОСП и ОТСП были преобразованы в отдел спец­поселений НКВД СССР, ставший самостоятельным отделом, выведенным из системы ГУЛАГ НКВД.

В местах вселения статусные характеристики спецпереселенцев корректировались местными органами власти, исходившими прежде всего из критерия их полезности (отношение к труду и способность к выполнению производственных норм). Нередко проблемы возникали с высланным городским населением, не имеющим представления о сельскохозяйственном труде и склонным активно бороться за предоставление сносных условий существования и работы по специальности. Особо ценившейся категорией спецпереселенцев считались специалис­ты сельского хозяйства. Они получали работу в первые же дни после вселения, пользовались различными льготами.

В крестьянской ссылке 1930-х гг. состояние равновесия между рождаемостью и смертностью наступило после 5-летнего пребывания на спецпоселении. Для немецкого этноса этот период несколько затянулся из-за условий вой­ны и трудовых мобилизаций и составил 7 лет. В 1945 на 1 рождение приходилось 3 смерти, в 1946 — 2, в 1947 — 1,7, в 1948 — 0,7 смертей. В 1949—50 рождения пре­высили смертность (3:1). Всего же с 1945 по 1950 в семьях депортированных советских немцев родилось 92 763 ребенка, умерло 60 655 человек (на 3 рождения 2 смертных случая). Это означало, что немецкий этнос к началу 1950-х гг. преодолел состояние депопуляции. Для калмыков адаптационный период занял 6 лет. В 1949 наступило равно­весие показателей (1:1), в 1950 рождаемость превысила смертность: на 13 рождений пришлось 10 смертных случаев (1,3:1). В послевоенное 5-летие на спецпоселении аналогичные трудности испытывала конфессионная группа истинно православных христиан (ИПХ), представленная крестьянскими русскими семьями, высланными в Сибирь в 1944 преимущественно из Рязанской области.

После войны численность ИПХ неуклонно уменьшалась, что было связано с низкой рождаемостью и высокой смертностью, а также с массовыми арестами и бегством. В 1945 в составе ИПХ на 1 родившегося пришлось 72 смертных случая (1:72), в 1946 это соотношение со­ставило 1:26, в 1947 - 1:5, в 1948 - 1:10, 1949 - 1:7, в 1950 — 1:1. В общей сложности за 1945—50 среди истинно православных христиан (ИПХ) на 40 рождений пришлось 313 смертей (1:8).

Лит.: Земское В.Н. Спецпоселенцы в СССР. 1930-1960. М., 2003; Красилъников С.А. Серп и Молох. Крестьянская ссылка в Западной Сибири в 1930-е годы. М., 2003; Ивницкий Н.А. Судьба раскулаченных в СССР. М., 2004.

Читайте также: