Проблема введения налога тобина
Обновлено: 16.05.2024
ЕС, спасая евро, не ограничивается построением бюджетного союза, который должен подвести под единую валюту единый фундамент. Речь идет и о попытке воздвигнуть оборонительный редут против спекулянтов, раскачивающих прежде всего валютный рынок. Особую привлекательность этим планам придает возможность одним выстрелом убить двух зайцев: редут — это налог, а налог принесет дополнительные средства, в которых ЕС остро нуждается.
Речь идет о так называемом налоге Тобина. Нобелевский лауреат Джеймс Тобин предложил в 1978 году ответить на кризис Бреттон-Вудской системы введением налога на спекулятивные, а значит краткосрочные переливы капиталов из одной валюты в другую. Тобин, надо отдать ему должное, получил Нобелевскую премию совсем не за это, а за ставшую с тех пор достоянием любого учебника теорию портфельных инвестиций. Что же касается предложенного им налога, то он так бы и пылился на академической полке, если бы не кризис 2008–2009 годов, который по существу до сих пор не закончился, угрожая мировой экономике повторными волнами.
Справедливости ради отметим: во-первых, сегодня налог Тобина толкуется расширительно — не как налог на валютных спекулянтов, а как налог на финансовые транзакции вообще. Во-вторых, эффективность налога Тобина совершенно справедливо ставится в зависимость от того, будет ли он глобальным.
Искусство счета
Почему налог Тобина имеет мощную группу поддержки прежде всего в лице Николя Саркози, понятно. Налог помимо своего регулирующего воздействия на финансовые потоки принесет дополнительные средства, а это в условиях европейской эпидемии бюджетных и долговых кризисов немаловажно. Согласно прошлогодней оценке Еврокомиссии, предлагающей облагать торговлю акций и облигаций налогом в размере 0,1%, а деривативы — 0,01%, новые сборы могут приносить в европейскую казну около 37 млрд евро ежегодно.
Есть, правда, и противоположные оценки. В компании Ernst & Young подсчитали: налог на банковские операции приведет к появлению дыры в бюджетах европейских стран в размере 116 млрд евро. Аналитики аудиторской компании уверены: Еврокомиссия не учла потери, которые бюджеты понесут из-за снижения поступлений от налога на увеличение капитала. Аудиторы приняли во внимание также падение других сборов в результате снижения доходов финансового сектора.
Спор до боли знаком. Те, кто хочет ввести налог, считают доходы от самого факта новых сборов. Те, кто против, предлагают сделать следующий шаг, который, как оказывается, сокращает базу других налогов.
Это суть вечного разговора с фининспектором о поэзии экономики. В России этот разговор однажды привел к введению плоской шкалы подоходного налога, что увеличило сборы и от этого налога (плательщики стали выходить из тени) и от целой грозди других, что даже и считать не стали. Но такое случилось только однажды. Те же аргументы уже не возымели действия, когда вместо единого социального налога ввели социальные платежи, существенно увеличившие фискальный пресс все на тот же фонд оплаты труда. Впрочем, никакой загадки здесь нет. Плоскую шкалу подоходного налога предложил Владимир Путин, среди сторонников неповышения социального налогообложения его не было.
Аргументы сторонников
В мире есть и практический опыт применения налогов на финансовые операции. Лондонская фондовая биржа собирает гербовый сбор при торговле акциями более 200 лет. Этот налог собирается сейчас в электронном виде и составляет 0.5% от стоимости покупки. В год сумма сборов составляет почти $7 млрд, что не мешает этой площадке оставаться одной из наиболее ликвидных в мире. В Европейском союзе налог на биржевые операции взимается в Австрии, Ирландии, Греции, Франции и Финляндии. Налог на облигации взимается в Греции, Бельгии, Германии, Австрии. Некоторые элементы налогообложения финансовых сделок существуют в Индии, Колумбии, Китае, Южной Корее, Эквадоре, Гонконге и Австралии. Даже в США есть особый биржевой сбор, за счет которого финансируется Комиссия по ценным бумагам и биржам. Близкие налогу Тобина сборы были введены в 2009 году в Бразилии. В ноябре появился налог на торговлю выпущенными бразильскими компаниями американскими депозитарными расписками (АДР). Бразильский министр финансов Гвидо Мантега заявил, что 1,5-процентный налог на АДР является частью более масштабной стратегии сдерживания роста реала, курс которого к доллару США в 2009 году вырос почти на 40%. В октябре того же 2009 года Бразилия обложила 2-процентным налогом портфельные инвестиции в акции и ценные бумаги с фиксированной доходностью. Тот же путь выбрала и Южная Корея. Отметим, однако, что налог на облигации не спас Грецию от падения в долговую пропасть.
Возражения противников
Введение налога Тобина противники считают излишним. На спекулятивные потоки капиталов можно влиять иначе. Например, ввести повышенные нормы резервов для банков по обязательствам перед нерезидентами: чем короче эти обязательства, тем выше должны быть нормы резервирования. Что же касается займов, к которым прибегают корпорации, то должно быть введено налогообложение внешних займов.
Главный европейский противник налога Тобина премьер Великобритании Дэвид Кэмерон пригрозил накладывать вето на любую подобную инициативу в рамках ЕС до тех пор, пока аналогичные налоги не будут введены по всему миру.
Если обобщить, то возражения противников налога Тобина сводятся к тому, что не надо дразнить рынок новым налогом, нацеленным непосредственно на операции, которыми рынок в значительной мере живет. Это приведет к отторжению, а значит, чревато углублением кризиса. Дело не в теоретической чистоте предлагаемой меры регулирования, а в том, как она повлияет на ожидания рынков. Именно ожидания имеют принципиально важное значение.
Поэтому против налога Тобина возражают США и МВФ.
Российский след
Россия занимает выжидательную позицию.
Руководитель Экономической экспертной группы Евсей Гурвич говорит, что пока не существует большого международного опыта применения налога Тобина, поэтому если и вводить какие-то ограничения, то те, которые Россия раньше использовала. Например, восстановить механизм резервирования по трансграничным операциям, который перестал использоваться одновременно с отменой валютного регулирования в середине 2006 года.
Если к введению налога Тобина и возвращаться, то только с применением новейших электронных технологий. К тому же, если налог будет введен не повсеместно, скажем, не во всей Европе, а лишь во Франции, как в пылу отстаивания налога Тобина обещал Николя Саркози, то страна, ее введшая, оказывается в проигрыше — у капиталов появляется стимул ее обходить и из нее бежать. Так что впереди у налога Тобина или мировое признание, или забвение.
Читайте также: