Ндс в странах оэср
Обновлено: 18.05.2024
Что такое Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) и зачем России нужен контакт с ней? Для чего российскому бизнесу быть ответственным? И почему потребитель больше любит компании, которые кормят белых медведей и спасают панд? О взаимодействии России с авторитетной международной организацией сайту Академии рассказали руководитель Центра компетенций и анализа стандартов ОЭСР РАНХиГС Антонина Левашенко и эксперт Центра Александра Коваль.
Левашенко: (смеется) - Да, наш Центр вошел в рабочую группу ОЭСР по формированию блокчейн-принципов. Я сразу оговорюсь: Россия не член организации, но благодаря тому, что мы долго экспертно взаимодействуем с ОЭСР, нам доверяют и нас включают в рабочие группы наравне со странами-членами.
Так вот, возвращаясь к блокчейну… Это только звучит абстрактно. На самом деле это вполне конкретные вещи: эксперты сейчас создают руководство (свод стандартов), где будет определено, например, в каких сферах приоритетнее всего использовать блокчейн-технологию, какие риски и преимущества от использования этой технологии. Ведь блокчейн – это что? Это новый инструмент контроля качества, безопасности, ускорения процессов. Скажем, если речь о регистрации прав имущества идет, или безопасности цепочки поставок продуктов, или корпоративном управлении в части защиты прав акционеров… В ОЭСР глобально обозначат векторы. Их будет пять–семь. Соответственно, конкурентоспособность этих сфер и использование блокчейна будут предопределены.
Что это значит для России? Если мы во время обсуждения принципов сможем внести в конечный документ стандарт, который отвечает интересам работы нашего бизнеса, или какую-то сферу, в которой мы конкурентоспособны, значит, мы получим преимущество трансфера технологий в мир. Соответственно, если мы не работаем над этим документом, не вносим свои идеи, значит, мы примем то, что нам дадут. И более того – не работая там, мы не будем знать о наличии таких новых стандартов, а значит не будем понимать, откуда растут ноги при предъявлении каких-либо требований к нашему бизнесу, когда он выходит на третьи рынки стран ОЭСР.
Это работает так: Россия – не член организации, но мы все равно принимаем рекомендации ОЭСР, потому что экономика у нас открытая и страны ОЭСР – торговые партнеры для нас…
По блокчейну мы получили от ОЭСР драфт документа, где не было ни слова о безопасности (cyber-security). Мы дали свой комментарий, что нужно добавить в документ этот вопрос. В результате наше предложение внесли отдельным блоком. Это и есть нормальный процесс работы, который потом отразится на том же бизнесе…
Коваль: Надо понимать: рекомендации ОЭСР – это не научная работа, а практико-ориентированный документ для политиков и бизнеса. Это лучший опыт ведущих стран, переработанный в рекомендации.
- А насколько для России важно членство в ОЭСР?
Левашенко: - А я бы не ставила так вопрос. Важно, конечно. Но тут другие приоритеты: до 2014 года мы активно стремились в ОЭСР. Это был политический момент. У нас и дорожная карта была разработана, процесс шел. В 2014-ом он по политическим же причинам был приостановлен. Сейчас… Ну, что такое ОЭСР? Александра (Коваль – ред.) сказала: это организация, которая собирает лучшие практики и потом отдает их странам. Но, казалось бы, почему страны должны верить ОЭСР? Можно и не верить. И не принимать эти стандарты… Но надо иметь в виду, что ОЭСР – это 36 самых развитых стран мира. Не самых богатых, а именно развитых – устойчивых социально, экономически, экологически. То есть, благодаря участию в ОЭСР именно таких стран, организация может позволить себе высокий уровень детализации стандартов. Потом: ОЭСР существует уже около 60 лет. И за это время она приобрела авторитет такой экспертной организации, чьи стандарты реально работают и основаны на многолетней практике.
Так вот мы сейчас не ставим вопрос, что России НАДО попасть в организацию – хотя, наверное, было бы неплохо. Вопрос сейчас в техническом, содержательном взаимодействии с ОЭСР. Это и есть международное сотрудничество step by step. Потому что работа в комитетах – это работа над будущими стандартами, которые скорее всего станут основой для принятия законодательства в странах, которые для нас являются стратегическими партнерами – тот же Европейский союз, США или Канада… И скорее всего эти стандарты станут основой или совместными стандартами с другими международными организациями, в которых участвует Россия как полноправный член. То есть, находясь в начале формирования стандартов, вы превентивно определяете, что станет дальше вашим международным обязательством, например, в той же G20.
Коваль: Яркий пример: рекомендация по искусственному интеллекту, которая была принята сначала в ОЭСР, потом легла целиком и полностью в принципы G20. И если мы не участвуем на стадии разработки стандарта в ОЭСР, то потом на стадии G20 все равно приходится с этим работать.
- А того формата, в котором сейчас Россия участвует в работе ОЭСР, достаточно для того, чтобы быть услышанными в организации?
Дальше началась детализация, спецификация по отраслям: для ответственных текстильщиков важно одно, для ответственных сельхозпроизводителей – другое. А одно из самых последних руководств – мы в России сейчас с этим больше всего работаем – это руководство по ответственным финансам. ОЭСР в один момент осознала, что одним из проводников ответственного ведения бизнеса могут быть не только сами компании, но и то, что им всем необходимо – деньги. То есть можно через финансовые потоки заставить бизнес быть ответственным.
Исследования показывают: если ты в своей компании внедрил ответственное ведение бизнеса – ты становишься богаче, твои акции – устойчивее и стоят дороже и зарабатываешь ты больше.
- За счет того, что ты просто вызываешь больше доверия?
Левашенко: Конечно! Больше доверия за счет того, что ты предсказуем, понятен. В той же Франции потребитель непременно смотрит: а что это за компания, продукцию которой я покупаю? Если это компания, которая спасает панд в Китае, кормит белых медведей и использует переработанный картон, то она кажется потребителю более симпатичной.
Инвесторы смотрят на вопрос ответственности более серьезно: они стремятся просчитать возможные риски инвестиций. А снизить их можно за счет внедрения в компании комплаенса по трудовым вопросам, по борьбе с коррупцией и пр.
С точки зрения управленца в ответственном ведении бизнеса тоже много плюсов. Вот я, например, управленец. Мне выгодно знать горизонтальные взаимоотношения моих подчиненных, их проблемы… Если у меня внутри коллектива будет дискриминация, кому-то недоплачивают, а кому-то платят больше, и это обсуждается в коллективе, или нарушают права, то я в долгосрочной перспективе больше проиграю, потому что отдача от вложенных усилий будет ниже.
То есть ты на ранней стадии предусматриваешь нефинансовые риски, которые могут возникнуть.
Коваль: Компаниям сложно быть абсолютно ответственными. Но важно для себя понимать конкретные сферы, в которых надо просчитывать и нивелировать риски.
Левашенко: К декларации можно присоединиться, даже если ты не входишь в ОЭСР. Сейчас этот документ поддерживают 48 стран. Россия – нет. А вот Казахстан и Украина – да.
Вот почему мы не члены декларации. Если мы присоединимся к этому документу, то уже не экспертам, а представителям органов власти надо будет ездить в ОЭСР и рассказывать о том, как в нашей стране стимулируют ответственное ведение бизнеса. Если мы станем членом декларации, то государство должно будет всячески пропагандировать и стимулировать ответственное ведение бизнеса. И таким образом помогать бизнесу!
Коваль: Ну, вот, например, одно из направлений ответственного ведения бизнеса – налоговый комплаенс. Компания может уже в начале года примерно оценить свою налоговую нагрузку, определить ключевые налоговые риски и платить спокойно. Еще лучше, если активно сотрудничать с налоговым органом, для крупных компаний вступить в налоговый мониторинг и получить от налогового органа согласие с налоговой стратегией.
- А как государство может стимулировать налоговый комплаенс в компаниях?
Левашенко: Предоставлять льготы ответственным предприятиям, снижать количество проверок, давать возможность получить предварительное мнение. Или сократить штрафы, например. Надо понимать: бизнесу выгодно вести себя открыто! Но надо, чтобы в этом желании государство его поддержало и стимулировало. То есть государство первое должно захотеть, чтобы бизнес был ответственным!
Коваль: Сейчас многие компании задумываются о том, чтобы пересмотреть свои подходы. Это потому, что стираются границы, сотрудничество с крупной компанией для малого бизнеса – это реальность. Вот, предположим, небольшое предприятие жило безответственно. А теперь, например, оно хочет заключить контракт с IKEA. А это очень крупная компания! И она хочет работать с подрядчиками, которые точно не принесут никаких проблем. Крупные компании – особенно если речь идет об иностранных холдингах, непременно проверят, как вы платите налоги, в порядке ли у вас документы, что о вас говорят на рынке. Если вы работаете хорошо, но рядом есть компания, которая занимается именно ответственным ведением бизнеса, то крупная компания выберет вашего ответственного конкурента. Это факт.
Еще одно: банки снижают для ответственного бизнеса ставки по кредитам, биржи листингуют акции ответственного бизнеса… То есть круг сжимается! Это глобальный процесс.
Левашенко: Мы не можем сказать, что мы не хотим и не будем обращать внимание на стандарты ОЭСР. Потому что остальной мир обращает. Значит, он будет требовать от наших компаний, которые выходят на международный рынок, соответствия этим стандартам. Получается, мы волей-неволей тоже должны их соблюдать. Вот и вся суть нашей работы…
Читайте также: