Подтверждают ли эти документы претензии сша на мировое господство
Обновлено: 22.04.2024
Ради Украины Германия теоретически может оставить российский бюджет без денег, но для этого немцам придется терпеть холод, пишет Handelsblatt. Мерзнуть во имя такой сомнительной ценности, как правление Зеленского-Порошенко, в Берлине не хотят. А на США с их сжиженным природным газом рассчитывать не приходится, констатирует автор статьи.
Дефицит газа становится все ощутимее, цены продолжают расти. Подходящий ли сейчас момент, чтобы грозить России санкциями? Читайте ответы на самые важные вопросы.
В течение последних месяцев эксперты по вопросам безопасности обвиняют Россию в том, что та использует дефицит энергетических ресурсов в Европе в качестве оружия против ЕС. Сейчас европейцы хотят повернуть это же оружие в противоположном направлении.
Чтобы отбить у российского президента Владимира Путина охоту к интригам в отношении Украины, ЕС и США грозят ему санкциями, которые должны ударить по российскому энергетическому сектору.
Однако правительство Германии сомневается, что Кремль можно бить его собственным оружием. У правительства есть опасения, что штрафные меры против российских поставщиков сырья могут отрикошетить и ударить по самой Европе.
Уже сейчас цены на энергоносители находятся на рекордно высоком уровне, а газохранилища заполнены не в той мере, чтобы обеспечить теплоснабжение в нынешнюю холодную зиму.
Может ли ЕС вообще позволить себе экономическую войну с Россией? Читайте ответы на важнейшие вопросы о европейском энергетическом кризисе.
Что собирается делать ЕС и какова позиция правительства Германии?
Насколько болезненными могут быть энергетические санкции против России?
Силу Москве, помимо армии, придает в первую очередь экспорт нефти и газа. Но в этом и самое слабое место страны. Без доходов от торговли сырьем Кремль не смог бы финансировать свой гигантский военный аппарат. Почти половина госбюджета России покрывает прибыль от продажи нефти и газа. В этом причина того, что именно энергетические санкции рассматриваются Вашингтоном как самые действенные средства устрашения России.
Насколько зависима Германия от России?
Россия — самый важный поставщик энергоресурсов в Германию, причем с большим отрывом от всех конкурентов. Россия поставляет в Германию больше нефти, газа и каменного угля, чем поставщики номер два, три и четыре, то есть Норвегия, Нидерланды и США, вместе взятые.
Желающие закупать меньше газа, нефти и каменного угля в России могут указать на множество альтернативных поставщиков. Газ, нефть и уголь можно получить на мировом рынке и из других источников. Поэтому возможности для шантажа у России весьма ограничены.
Однако в последние десятилетия Германия очень эффективно пользовалась российскими энергоресурсами. Именно недорогой российский газ позволил многим отраслям нашей промышленности, в первую очередь химической индустрии ФРГ, сохранить конкурентоспособность на мировом рынке. Если заменить Россию исключительно странами-поставщиками, безупречными в политическом отношении, то очень скоро немецкие потребители натолкнутся на определенные трудности. Бедной сырьем Германии приходится учитывать эту реальность.
Какие обязательства взяла на себя Германия перед США?
Кто несет ответственность за высокие цены на газ?
Кроме того, спрос на газ в Азии в первом полугодии приобрел буквально взрывной характер, что привело к небывалому росту цен. Вследствие этого многие газотрейдеры закупили меньше газа, чтобы наполнить газохранилища летом и запастить газом в преддверье зимы 2021/2022 годов.
Это вызвало растерянность даже среди сторонников России. Действительно, Россия использует транзитные мощности Украины далеко не в полном объеме. Пока непонятно, почему русские ведут себя так дерзко, говорят инсайдеры. Ведь проблем с добычей газа у русских нет.
Существует ли угроза, что мы будем мерзнуть зимой
Газовая отрасль делает все возможное, чтобы не допустить ситуации, когда в немецких квартирах будет холодно. Газовые компании рассматривают представленные в конце ноября результаты стресс-теста, проведенного ENTSOG, то есть объединением 45 операторов европейских газотранспортных сетей, как оптимистический сигнал. Газовики видят в нем обнадеживающий индикатор того, что газоснабжение будет обеспечено даже в неблагоприятной ситуации.
Действительно, операторы газотранспортных сетей сделали в последние годы серьезные инвестиции, чтобы иметь возможность гибко реагировать на колебания рынка и успешно сотрудничать, используя мощности и за пределами ЕС. Сейчас это положительно сказывается на ситуации.
Вместе с тем специалисты не исключают, что этой зимой могут произойти перебои в снабжении, однако только в рамках договорных обязательств: промышленные потребители, способные в короткие сроки перейти на другое топливо, будут временно не снабжаться газом и получат за это компенсации.
То, что ситуация будет более напряженной, чем в прошлые годы, видно по наполненности немецких газохранилищ: она опустилась ниже отметки в 60% и приближается к 55%. Это значительно ниже среднего показателя за многие годы.
Могут ли США быстро прийти на помощь со своим сжиженным природным газом (СПГ)?
Нет, на это лучше не рассчитывать. Само правительство США старается охладить ожидания оптимистов. Как постоянно подчеркивает уполномоченный по энергетике Хохштейн, США относятся к самым большим экспортерам газа. Но американский сжиженный газ течет в те места, где ему предлагает наилучшие условия рынок. Правительство не может указывать фирмам, кому им поставлять газ. Так как в Азии за него платят значительно больше, газовые танкеры из США предпочитают плыть в направлении Японии, Тайваня или Южной Кореи.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.
Глобальная гегемония в американском веке была не стечением обстоятельств, а преднамеренным выбором внешнеполитической элиты.
Историки выдвинули различные интерпретации того, как и почему это произошло: во-первых, Америка всегда была неудержимой нацией, экспансионистские импульсы которой предвещали ее гегемонистские амбиции; во-вторых, при всех своих ресурсах и мощи у нее не было другого выбора, кроме как принять вызов глобальной стабильности.
Здесь возникает любопытная ситуация, поскольку Вертхайм прослеживает восприятия и рекомендации выдающихся мыслителей, изо всех сил пытающихся не отставать от постоянно меняющегося мира. Не успели они выработать великую стратегию будущего, которое они предполагали для Америки, как оно казалось смыто новыми мощными событиями. В конце концов, эти мыслители пришли к выводу, что они могут уверенно предсказать лишь один сценарий: сценарий мирового первенства Америки.
В конечном итоге, это нашло свое выражение в вильсоновском энтузиазме, который наиболее ярко проявился во время Первой мировой войны, когда интеллектуалы и политики (во главе с самим Вильсоном) сформулировали концепцию ликвидации войны посредством разоружения, сформировали антивоенное общественное мнение и создали глобальные организации, такие как Лига Наций, чрезвычайно важная для самого Вильсона.
Предполагалось, что мирное взаимодействие и разрешение транснациональных споров заменят националистические порывы и попытки изменить баланс сил, что обеспечит глобальному сообществу благополучие и процветание.
Как утверждает Вертхайм, это было фундаментальным взглядом на внешнюю политику Америки на протяжении первых полутора веков, вплоть до решения Вильсона вовлечь Америку в Первую мировую войну вместе с союзниками.
Затем последовала Вторая мировая война в Европе, поставившая перед американскими стратегами задачу разработать то, что казалось новым мировым порядком. Когда Гитлер завоевал Францию и развернул решительную борьбу по уничтожению оборонительной авиации Великобритании, готовя вторжение на остров, американские стратеги приняли оперативные меры в ответ на полное доминирование нацистской Германии в Европе.
Возможно, Америка могла бы ограничить свою сферу влияния и центральную торговую зону Западным полушарием, включая Гренландию и Канаду, и охватить всю или большую часть Южной Америки. Однако вскоре стало ясно, что такая зона вряд ли сможет дать нужные ресурсы экономике США. Даже добавление обширной части Азии, возможно, включая мощную и агрессивную Японию (колоссальная дипломатическая задача!), не решит экономических проблем, но при этом создаст новые геополитические трудности. Стратеги зашли в тупик.
После того как Гитлеру не удалось добиться господства над британским небом, что поставило крест на любой непосредственной перспективе вторжения и, казалось бы, стало спасением для Британской империи, возникла новая концепция: объединить Западное полушарие с Тихоокеанским бассейном и Британской империей в обширную территорию, охватывающую почти весь не-немецкий мир.
Таким образом, мы видим из рассказа Вертхайма, как небольшая группа своенравных мыслителей еще в годы хаоса Второй мировой войны захватила интеллектуальную повестку и преобразовала внутреннюю интернационалистскую философию страны в нечто совершенно иное, несовместимое с традиционным американизмом, а именно – в силовую политику и стремление к мировому господству.
Несомненно, многие противники внешнеполитической агрессивности современных республиканских неоконсерваторов и демократических сторонников гуманитарных интервенций оценят Вертхайма как надежного союзника в их деле. Но им следует понимать, что он строит свои рассуждения на сомнительных предпосылках.
Джордж Вашингтон не был предшественником Вудро Вильсона, и предупреждение о недопустимости создания союзов примерно в 1797 году не может быть логически приравнено к защите мирового правительства в 1919 году.
Он утверждает, что мы не должны рассматривать экспансионистское рвение Америки при Джеймсе Полке в 1840-х годах как проявление силовой политики, потому что, в конце концов, Соединенные Штаты просто укрепляли позиции на своем собственном континенте, избегая приобретения Кубы или всей Мексики (в отличие от поглощения всего лишь половины Мексики в наступательной войне). Но когда в истории крупная держава, укрепив свои границы, остановилась на этом? Так ли поступил Рим? Османы? Англичане? Америка – не исключение.
Последняя часть этого утверждения неверна. Америка создала свой военно-морской флот как раз вовремя, чтобы уничтожить Тихоокеанский и Атлантический флот Испании, выгнать эту умирающую империю из Карибского моря, освободить Кубу от испанского владычества и захватить Филиппины, Гуам и Пуэрто-Рико.
Если это не силовая политика, то этот термин не имеет значения. Почему Соединенные Штаты аннексировали стратегические острова Гавайи, с которых Америка могла проецировать силу далеко в Азию? И почему США построили Панамский канал, что позволило им быстрее сосредоточить больше военно-морской огневой мощи в большем количестве мест?
Нет, Америка не была рождена как мягкий инструмент мира, предназначенный для успокоения международных конфликтов с помощью средств, никогда ранее не использовавшихся в каких-либо успешных примерах истории человечества. Америка родилась, как и любая другая нация, в мире конфликтов и опасностей, сотрясаемом водоворотами мощи, амбиций и потенциально враждебных сил.
Страна оказалась удивительно умелой, как и ее родная нация, в искусстве опоры на собственные силы, самообороны, народного правления и экспансионизма. Поэтому было естественно, что, когда мир перевернулся и привычный баланс сил был нарушен, эти американские стратеги восприняли мощь США как величайшую надежду на стабильность в мире, а также как самую большую надежду на безопасность самих Соединенных Штатов.
Вертхайм прав, утверждая, что нынешние безрассудства внешней политики Америки являются продуктом настойчивого стремления ее лидеров придерживаться тех же идей, которые родились в умах людей, занимавшихся стратегическим планированием еще в 1940-х годах. Но, пытаясь рассказать историю становления могущества Америки, он понимает ее лишь частично.
Читайте также: