Какой период есть риск предъявления заявления о наезде
Обновлено: 07.05.2024
После выплаты страхователю страхового возмещения за поврежденное имущество у страховщика появляется право требования к лицу, ответственному за причиненные страхователю убытки. Рассмотрим особенности предъявления страховщиком требований к ответственным за убытки лицам в сфере страхования имущества и в некоторых случаях страхования ответственности.
Суброгация, регрессные требования и срок исковой давности
В случае выплаты страхового возмещения по договору имущественного страхования, договору страхования ответственности у страховщика возникает право требования в порядке суброгации к ответственному за убытки лицу. Суброгация — это переход к страховщику прав страхователя на возмещение ущерба в пределах выплаченной им страхователю суммы . При этом к страховщику переходят права кредитора по отношению к должнику, ответственному за наступление страхового случая . Страховщик осуществляет свои права по правилам, которые регулируют отношения между страхователем (выгодоприобретателем) и лицом, ответственным за убытки. Такие правила установлены положениями гражданского законодательства о возмещении вреда, причиненного имуществу. В частности, вред, причиненный имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред .
На заметку
При суброгации нового обязательства не возникает, а продолжает существовать обязательство между кредитором (страхователем, выгодоприобретателем), место которого на основании законодательства занимает страховщик, и лицом, ответственным за убытки.
Суть регрессного требования в том, что лицо, возместившее вред, причиненный другим лицом (работником при исполнении им служебных, должностных или иных трудовых обязанностей, лицом, управляющим транспортным средством и т.п.), имеет право обратного требования (регресса) к этому лицу в размере выплаченного возмещения, если иной размер не определен законодательством, или в порядке, им устанавливаемом .
На заметку
При регрессе не происходит переход права требования от страхователя к страховщику, как при суброгации, а возникает новое самостоятельное требование.
Взыскание в порядке регресса используется страховщиками чаще всего в сфере страхования жизни, здоровья .
Вместе с тем в судебной практике имеется случай, когда страховщик обратился в суд в порядке регресса с исковыми требованиями к лицу, ответственному за убытки, причиненные имуществу страхователя и возмещенные ему страховщиком . Однако в постановлении апелляционной инстанции по данному делу уже идет речь о взыскании убытков в порядке суброгации .
По суброгационным требованиям страховщика к лицам, ответственным за причинение страхователю ущерба, возмещенного страховщиком, применяется общий срок исковой давности — три года. Перемена лиц со стороны кредитора в обязательстве по возмещению ущерба не изменяет срок исковой давности и порядок его расчета. Течение срока начинается со дня, когда был причинен вред страхователю или когда он узнал об этом, так как в данном случае применяются правила о возмещении ущерба, регулирующие отношения между страхователем (выгодоприобретателем) и лицом, ответственным за убытки .
На заметку
Для правильного определения срока исковой давности важно понимать различие между началом срока исковой давности по суброгационным требованиям и требованиям, вытекающим из договоров имущественного страхования и страхования ответственности. К последним можно отнести, к примеру, требования по спорам между сторонами договора страхования. В этом случае срок исковой давности начинается со дня окончания действия договора страхования .
По регрессным требованиям срок исковой давности такой же — 3 года, но его течение начинается с момента исполнения основного обязательства — выплаты страхователю страхового возмещения .
Некоторые особенности предъявления суброгационных требований в случае обязательного страхования ответственности
Определены случаи, в которых страховщики по договорам обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств (члены Белорусского бюро по транспортному страхованию), выплатившие страховое возмещение, имеют право требования к юридическому или физическому лицу, ответственному за причинение вреда, и (или) лицу, причинившему вред . В частности, когда:
— вред страхователю причинен умышленно, за исключением действий, совершенных в состоянии крайней необходимости или необходимой обороны. Умысел, как правило, подтверждается постановлением суда, органа, ведущего административный процесс, о привлечении к ответственности причинителя вреда;
— виновник ДТП управлял транспортом в состоянии алкогольного, наркотического опьянения либо передал управление транспортом лицу, находящемуся в таком состоянии, а также в случае отказа от медицинского освидетельствования после совершения ДТП. Такие обстоятельства подтверждаются, в частности, сведениями медицинского учреждения, протоколом, составленным сотрудником милиции;
— у причинителя вреда отсутствуют водительские права. Этот факт подтверждается сведениями органов внутренних дел;
— совершение преступных действий с использованием транспортного средства. Этот факт подтверждается, как правило, вступившим в законную силу приговором суда по уголовному делу;
— суд установил вину организации, отвечающей за надлежащее содержание и эксплуатацию дороги. Это подтверждается вступившим в законную силу судебным постановлением и т.д.
Страховщики по договорам обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств имеют право требовать от ответственных, виновных в причинении страхователю ущерба лиц суммы в пределах выплаченных страхователю сумм страхового возмещения, в том числе расходов, связанных с определением размера вреда и оформлением документов .
Страховщик по договору обязательного страхования гражданской ответственности перевозчика при перевозке опасных грузов имеет право предъявлять суброгационное требование к лицу (за исключением страхователя), ответственному за убытки, возмещенные в результате страхования. Сумма требования — в пределах выплаченных сумм страхового возмещения .
Страховщик по договору обязательного страхования гражданской ответственности временных (антикризисных) управляющих в производстве по делу об экономической несостоятельности (банкротстве) при наступлении страхового случая имеет право требования к страхователю в пределах выплаченного страхового возмещения, если страховой случай наступил по умыслу страхователя .
Досудебный порядок и форма обращения в суд
Споры, вытекающие из отношений по страхованию и по регулированию страховой деятельности, разрешаются в судебном порядке .
Обязательный досудебный претензионный порядок урегулирования спора нужно соблюдать, когда за причиненные страхователю убытки ответственно юридическое лицо или индивидуальный предприниматель. Претензионный порядок урегулирования споров определен в законодательстве .
Физическим лицам, ответственным за убытки, возмещенные страхователю страховщиком, на практике обычно направляются письменные предложения о добровольном возмещении страховщику выплаченной страхователю суммы. При этом страховщики руководствуются положениями законодательства об исполнении обязательств, связанных с возмещением ущерба; внутренним локальным документом страховщика о порядке досудебного урегулирования споров. В письменном предложении о добровольном возмещении ущерба рекомендуем указывать разумный срок для добровольной оплаты .
Претензия, которая получена ответственным за убытки лицом, но оставлена им без исполнения и без ответа, может подтверждать право страховщика на обращение в экономический суд с требованием в порядке приказного производства.
На заметку
Рассмотрение суброгационных требований к физическим лицам в порядке приказного производства не предусмотрено. Такие требования рассматриваются судом в порядке искового производства .
В порядке приказного производства страховщик может обратиться в экономический суд и в том случае, когда у него имеется документ, подтверждающий задолженность ответственного за ущерб лица . Например, заключение эксперта, в котором рассчитана сумма ущерба, причиненного имуществу страхователя. При этом в суд важно представить документ об установлении ответственного лица. Такими документами могут быть, к примеру, вступившее в законную силу постановление суда, в котором определено лицо, ответственное за ущерб, причиненный страхователю, и сумма ущерба; вступившее в законную силу решение органа, ведущего административный процесс, о признании лица ответственным за причинение вреда или справка органа внутренних дел о лице, причинившем ущерб.
Наличие у страховщика оснований для обращения в суд в порядке приказного производства не лишает его права на предъявление иска . Обращение в порядке искового производства, в частности, дает возможность страховщику взыскать сумму процентов за пользование чужими денежными средствами на день вынесения судом решения .
На заметку
Страховщики освобождены от госпошлины по делам, связанным со страхованием и государственным регулированием страховой деятельности, а также за выдачу копий документов по таким делам .
Практически любой бизнес использует транспорт в служебных целях, даже если он не связан непосредственно с перевозками. Естественно, что существует риск попадания в ДТП служебного автомобиля, которым управлял сотрудник компании. Именно с таким делом недавно столкнулись наши юристы, более того, сотрудник нашего клиента стал виновником аварии. Повреждения оказались незначительными, пострадавших не было, водители оформили ДТП европротоколом, т.е. без участия сотрудников полиции. Оба автомобилиста были клиентами одной и той же довольно крупной страховой компании. Но спустя время работнику клиента от страховой компании пришло письмо, в котором оказалось требование о взыскании убытков в порядке регресса. Страховая решила, что были нарушены требования закона об ОСАГО, ведь наш клиент (его сотрудник) не представил машину на осмотр в установленный срок. А раз так, то он обязан выплатить сумму, эквивалентную страховой премии, ранее уплаченной компанией потерпевшему. Но так ли это? Давайте разбираться…
Кто в случае вины должен платить страховой компании? Сотрудник, управлявший служебным автомобилем или непосредственно сама организация, являющаяся собственником машины?
Ответ на этот вопрос дал Верховный Суд РФ еще в 2010 году. Основываясь на нормах Гражданского Кодекса РФ, он указал, что юридическое лицо может быть собственником автомобиля. Работник, состоящий в трудовых отношениях с собственником автомобиля, не признается его владельцем в данном случае, несмотря на то, что он управляет им. Ответственность за причинение вреда возлагается на работодателя. Речь шла о ДТП с причинением вреда жизни и здоровью.
Но в 2020 г. Верховный суд вернулся к разъяснениям десятилетней давности. Поводом для этого стал спор по требованиям о возмещении ущерба в порядке регресса, когда вред был причинен только имуществу лиц. Верховный суд фактически распространил свое прошлое толкование на ситуации, когда вред причинен только транспортным средствам (нет вреда жизни и здоровью) и ДТП оформлено без привлечения полицейских.
Таким образом, по общему правилу, водитель служебного транспорта (в силу трудовых отношений или иных оформленных договором гражданско-правовых отношений) не отвечает за вред, причиненный автомобилем. Ответственность несет работодатель, являющийся владельцем этого источника повышенной опасности.
Законно ли вообще это требование страховой компании? Действительно ли владелец нарушил закон и обязан компенсировать страховую выплату или это просто попытка страховщиков покрыть свои убытки по формальным основаниям?
Здесь потребуется более детальный разбор. По общему правилу, стоимость восстановительного ремонта и размер подлежащего выплате страхового возмещения устанавливаются путем осмотра автомобиля потерпевшего , то есть транспортного средства, которому причинены повреждения. Если привлеченный страховой организацией эксперт приходит к выводу, что осмотра автомобиля потерпевшего недостаточно для полного выяснения обстоятельств причинения вреда и размера убытков, страховщик вправе осмотреть транспорт виновника происшествия. Соответственно, если страховщик своевременно направил такое требование, то виновник ДТП обязан предоставить свое транспортное средство для осмотра. Как оказалось, попытки страховых компаний взыскать убытки в порядке регресса являются повсеместной практикой, такие иски предъявляются к участникам ДТП по всей России.
Так законен ли авто-регресс?
Вернемся еще раз к делу, рассмотренному Верховным судом. В нем виновник ДТП, вопреки правилам, установленным законом об ОСАГО, не направил в течение пяти рабочих дней заполненный бланк извещения о ДТП в страховую компанию потерпевшего.
Но с 29 октября 2019 года норма, наделяющая страховщиков правом регрессного требования не подлежит применению. Это не касается дел, связанных с ДТП, случившихся до этой даты, ведь страховщик обратился за защитой права в период, когда эта норма еще действовала.
Напомним, что потерпевший и причинитель вреда – клиенты одной страховой компании . На этот факт и обратил внимание Верховный суд. Таким образом, если буквально следовать нормам закона, то страховая должна дважды получить одинаковые бланки извещения от каждого участника ДТП. Тем не менее, это стало причиной обращения в суд с требованиями к виновнику ДТП о возмещении убытков в порядке регресса.
Формализм не пройдет, сговор - тоже
Казалось бы, в одном случае отсутствовало извещение, в другом не был представлен автомобиль на осмотр. Однако, объединяет их единая цель – установление страхового случая и размера причиненных убытков . Соответственно, если виновник ДТП, имеющий иное видение на происшествие, не направляет бланк извещения о страховом случае и не предоставляет транспортное средство на осмотр, а страховщик испытывает сомнения в наличии страхового случая, характере и степени повреждений и, как следствие, размерах страхового возмещения, то регрессные требования выступают своеобразной мерой ответственности причинителя вреда за нарушение установленного порядка.
Практический смысл правил, установленных законом об ОСАГО, сводится к недопущению злоупотребления страхователями своими правами, пресечение сговора между участниками ДТП и попыток получить возмещение за повреждения, не связанные со страховыми случаями и прочим. Если же у страховщика отсутствуют сомнения , о чем свидетельствует выплата потерпевшему страхового возмещения, осуществляемая по соглашению между страхователем (потерпевшим) и страховщиком (страховой компанией), то эти правила теряют свой первоначальный смысл и приобретают формальный характер . Это не говорит о том, что их следует игнорировать, тем не менее, в вопросах о возложении на причинителя вреда убытков в порядке регресса, по мнению суда, стоит исходить из адекватного соотношения правовой природе и целям страхования гражданской ответственности.
Таким образом, требования страховой компании носили формальный характер и фактически являлись злоупотреблением правом и попыткой компенсировать свои расходы на выплату страхового возмещения потерпевшему.
Напоминаем, что вовремя оказанная юридическая помощь позволит сэкономить средства и не поддаться на уловки недобросовестных страховщиков. Автомобилистам, в свою очередь, напоминаем о необходимости соблюдения всех требований закона, чтобы отсутствовали даже формальные основания к каким-либо взысканиям.
Признана неконституционность нормы УПК, позволяющей не учитывать время доследственной проверки по заявлению потерпевшего о преступлении при определении разумного срока судопроизводства по делу, завершившемуся обвинительным приговором
13 июня Конституционный Суд РФ вынес Постановление № 23-П по делу о проверке конституционности ч. 3 ст. 6.1 УПК РФ, которая, по мнению заявителя, позволяет при определении разумного срока уголовного судопроизводства не включать в него период со дня подачи лицом, впоследствии признанным потерпевшим, заявления о преступлении и до момента возбуждения соответствующего уголовного дела, завершившегося в дальнейшем обвинительным приговором.
Повод для обращения в КС
Только 26 ноября 2015 г. следователь СО ОМВД по г. Ухте возбудил уголовное дело, признав Бориса Сотникова потерпевшим по нему. 8 декабря 2017 г. суд признал директора общества виновным в растрате по ч. 4 ст. 160 УК РФ, обвинительный приговор вступил в законную силу в марте прошлого года. Осужденный был освобожден от наказания в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.
Впоследствии гражданин обратился с в Верховный Суд Республики Коми с административным иском о присуждении компенсации за нарушение права на уголовное судопроизводство в разумный срок. В обоснование своих требований административный истец указал, что общий срок производства по уголовному делу составил почти 9 лет (с 5 июня 2009 г. по 14 марта 2018 г.), причем доследственная проверка длилась 6 лет 5 месяцев и 21 день.
Республиканский суд отказал в удовлетворении административного иска, в дальнейшем апелляция поддержала его решение. Руководствуясь положениями ч. 3 ст. 6.1 УПК РФ, суды постановили, что по общему правилу уголовного судопроизводства его срок начинается с момента начала осуществления уголовного преследования, которое невозможно до возбуждения уголовного дела. Поскольку результатом уголовного преследования по данному делу стал обвинительный приговор, продолжительность судопроизводства следует исчислять со дня признания Бориса Сотникова потерпевшим (день, когда возбуждено данное дело) и по день вступления в законную силу приговора. Суды сочли, что данный период составил не 8 лет 9 месяцев и 9 дней (как указывал административный истец в своем иске), а 2 года 3 месяца и 16 дней.
В своей жалобе в Конституционный Суд Борис Сотников указал, что ч. 3 ст. 6.1 УПК РФ с учетом ее правоприменительной практики не соответствует Конституции, поскольку позволяет при определении разумного срока уголовного судопроизводства не включать в него период со дня подачи лицом заявления о преступлении и до момента возбуждения соответствующего уголовного дела и признания его потерпевшим по такому делу, завершившемуся в дальнейшем обвинительным приговором.
Напомним, согласно оспариваемой норме, при определении разумного срока уголовного судопроизводства (он включает в себя период с момента начала осуществления уголовного преследования до момента прекращения уголовного преследования или вынесения обвинительного приговора) учитывается ряд обстоятельств. Среди них правовая и фактическая сложность уголовного дела, поведение участников уголовного судопроизводства, достаточность и эффективность действий суда, прокурора, руководителя следственного органа, следователя, органа дознания, начальника органа дознания, начальника подразделения дознания, дознавателя, производимых в целях своевременного уголовного преследования или рассмотрения уголовного дела, и общая продолжительность уголовного судопроизводства.
Выводы Конституционного Суда
Изучив обстоятельства жалобы, КС напомнил несколько собственных правовых позиций. Согласно одной из них своевременность защиты нарушенных прав является важным фактором, обусловливающим эффективность их восстановления. В этой связи российское государство должно обеспечивать право каждого на справедливое судебное разбирательство его дела в разумный срок, являющегося неотъемлемой составляющей права на судебную защиту. Кроме того, РФ обязана создать надлежащие условия для реализации права на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) органов госвласти и их должностных лиц, а также прав потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью на доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба.
В соответствии с российским законодательством потерпевший или иное заинтересованное лицо вправе подать заявление о присуждении компенсации за нарушение права на уголовное судопроизводство в разумный срок и до окончания производства по уголовному делу – в случае принятия уполномоченными лицами постановления о приостановлении предварительного расследования по уголовному делу в связи с неустановлением лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого, либо постановления о прекращении уголовного дела или об отказе в его возбуждении в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.
Со ссылкой на п. 18 Постановления Пленума ВС РФ от 29 марта 2016 г. № 11 КС отметил, что под началом уголовного преследования понимается принятие в отношении лица одного из процессуальных решений, в соответствии с которыми оно признается подозреваемым либо обвиняемым, или момент, с которого в отношении лица начато производство одного из процессуальных действий в порядке, предусмотренном ч. 1 ст. 144 УПК, либо следственных действий, направленных на его изобличение в совершении преступления, предшествующих признанию его подозреваемым или обвиняемым. Регулирование порядка исчисления разумного срока уголовного судопроизводства с момента начала осуществления уголовного преследования, предусмотренное ч. 3 ст. 6.1 УПК РФ, направлено именно для обеспечения прав вышеуказанных лиц.
Проанализировав материалы правоприменительной практики, Конституционный Суд констатировал общую неэффективность использования соответствующих правовых возможностей заинтересованными лицами, пострадавшими от преступлений, для целей компенсации за нарушение права на уголовное судопроизводство в разумный срок.
В этой связи КС РФ постановил, что оспариваемая норма неконституционна в той мере, в какой она позволяет при определении разумного срока уголовного судопроизводства для потерпевшего не учитывать период со дня подачи им заявления о преступлении и до момента возбуждения уголовного дела, когда производство по такому делу завершилось вынесением обвинительного приговора.
С учетом изложенного Конституционный Суд РФ в своем постановлении признал ч. 3 ст. 6.1. УПК РФ не соответствующей Конституции РФ и рекомендовал федеральному законодателю внести в правовое регулирование необходимые изменения. Он также распорядился о пересмотре судебных решений, принятых в отношении заявителя на основании оспариваемой нормы.
Постановление Суда скорректирует правоприменительную практику
Суд указал, что отказ в возбуждении уголовного дела при наличии достоверных сведений жестокого обращения свидетельствует о неспособности государства выполнить процессуальные обязательства в соответствии с положениями Конвенции
Здесь необходимо отличать несколько разных ситуаций с точки зрения процесса.
Во-первых, потерпевший может предъявить к лицу, причинившему вред, или лицу, ответственному за действия причинителя вреда, самостоятельный гражданский иск, не дожидаясь того, будут ли действия причинителя вреда признаны уголовным преступлением и будет ли вообще возбуждено уголовное дело по этому поводу.
Гражданский иск, предъявленный в обычном порядке, рассматривается судом по правилам гражданского судопроизводства с распределением между сторонами бремени доказывания в соответствии с гражданским и гражданско-процессуальным законодательством. Вина причинителя вреда, а равно противоправность его действий (бездействия) при этом предполагаются. Соответственно, для освобождения от ответственности ответчик должен доказать отсутствие своей вины (кроме случаев, когда ответственность наступает независимо от вины) или свою управомоченность на причинение вреда.
Возбуждение уголовного дела по факту причинения вреда, если в действиях причинителя вреда просматривается состав преступления, по общему правилу, не оказывает влияния на судьбу предъявленного гражданского иска, который рассматривается в обычном порядке, то есть независимо от возбужденного уголовного дела. Соответственно, возбуждение уголовного дела не оказывает в данном случае какого-либо влияния на исковую давность.
Однако если суд придет к выводу о невозможности рассмотрения гражданского иска потерпевшего до разрешения другого дела, рассматриваемого в гражданском, административном или уголовном производстве, то он обязан приостановить производство по делу (абзац пятый статьи 215 ГПК РФ, часть 1 статьи 143 АПК РФ).
После вступления приговора в законную силу суд возобновляет рассмотрение гражданского иска. При этом факты, установленные в уголовном производстве, в соответствии с частью 4 статьи 61 ГПК РФ (частью 4 статьи 69 АПК РФ) приобретают для суда, рассматривающего гражданский иск, преюдициальное значение, как уже указывалось в статье, по двум вопросам: (a) имели ли место определенные действия и (б) совершены ли они определенным лицом.
Таким образом, у потерпевшего, который узнает о вредоносных действиях третьего лица, независимо от того, содержат ли эти действия признаки состава преступления или нет, появляется право предъявить обычный гражданский иск в порядке гражданского судопроизводства. Появление такого права закон никак не связывает с преследованием ответчика в уголовно-правовом порядке. Само же предъявление иска означает, что исковая давность началась, в противном случае было бы невозможно предъявить иск. Начало течения исковой давности при этом будет определяться на основании пункта 1 статьи 200 ГК РФ, то есть со дня, когда потерпевший узнал или должен был узнать о нарушении своего права и причинителе вреда.
Иначе говоря, если защита прав осуществляется безотносительно к уголовно-правовой квалификации и потерпевший предъявляет иск именно в гражданско-правовом порядке, начало течения исковой давности действительно определяется на основании общего правила, предусмотренного пунктом 1 статьи 200 ГК РФ.
Во-вторых, лицо, которому преступлением причинен имущественный вред, вправе предъявить гражданский иск в уголовном деле.
Соответственно, гражданский иск может быть предъявлен с момента возбуждения уголовного дела до окончания судебного разбирательства в суде первой инстанции. Поэтому для гражданского иска, предъявляемого в рамках уголовного дела, началом течения исковой давности может считаться момент возбуждения уголовного дела.
В-третьих, потерпевший вправе предъявить гражданский иск о возмещении причиненного ему преступлением вреда, опираясь на итоги рассмотрения уголовного дела.
Гражданский иск по итогам уголовного дела предъявляется в соответствии с правилами гражданского судопроизводства и рассматривается в обычном порядке, но с учетом преюдициального значения обстоятельств, установленных приговором суда по уголовному делу.
Такой гражданский иск может быть предъявлен в течение трех лет с момента вступления приговора по уголовному делу в законную силу. Иными словами, считается, что в данном случае исковая давность начинает свое течение только с момента признания в установленном законом порядке действий причинителя вреда преступлением.
Российское законодательство не содержит специальных правил о начале течения срока исковой давности по гражданско-правовым требованиям лиц, чьи права нарушены совершением преступления, поэтому, казалось бы, в рассматриваемом случае должно применяться общее правило о начале течения исковой давности, предусмотренное пунктом 1 статьи 200 ГК РФ.
Этот вывод подтверждается также положением, закрепленным в абзаце втором пункта 2 статьи 204 ГК РФ (в редакции от 1 сентября 2013 года), о том, что если судом оставлен без рассмотрения иск, предъявленный в уголовном деле, то начавшееся до предъявления иска течение срока исковой давности приостанавливается до вступления в законную силу приговора, которым иск оставлен без рассмотрения. (До 1 сентября 2013 года данное правило было сформулировано немного иначе: если судом оставлен без рассмотрения иск, предъявленный в уголовном деле, то начавшееся до предъявления иска течение срока исковой давности приостанавливается до вступления в законную силу приговора, которым иск оставлен без рассмотрения; время, в течение которого давность была приостановлена, не засчитывается в срок исковой давности. При этом, если остающаяся часть срока менее шести месяцев, она удлиняется до шести месяцев (абзац второй пункта 2 статьи 204 ГК РФ)).
Из приведенной нормы с достаточной очевидностью следует, что общее правило пункта 1 статьи 200 ГК РФ о начале течения исковой давности распространяется и на случаи, когда гражданские права нарушаются посредством деяний, которые в будущем потенциально могут быть признаны преступлениями. Напротив, какой-либо связи начала течения исковой давности по гражданскому иску с уголовно-правовой квалификацией содеянного из данной нормы не прослеживается.
Более того, сама конструкция гражданского иска в уголовном деле основывается на том, что течение исковой давности по такому иску начинается до вынесения приговора, так как в противном случае предъявление иска в уголовном деле было бы невозможно.
В завершение вопроса об исковой давности по делам о возмещении вреда, причиненного преступлением, необходимо указать, что пункт 9 упомянутого Постановления № 43 посвящен исковой давности по требованиям о возмещении вреда, причиненного в результате террористического акта. Появление данного пункта обусловлено наличием в законе (п. 2 ст. 196 ГК РФ) специального указания на то, что предельный десятилетний срок исковой давности не распространяется на требования о возмещении вреда, причиненного данным преступлением. Верховный Суд РФ путем простых логических рассуждений пришел к вполне обоснованному выводу о том, что на требования о возмещении вреда, причиненного в результате террористического акта, исковая давность вообще не распространяется.
ПРАВОВОЕ ЗНАЧЕНИЕ ВОЗМЕЩЕНИЯ ВРЕДА, ПРИЧИНЕННОГО ПРЕСТУПЛЕНИЕМ, ДЛЯ ПОТЕРПЕВШИХ И ДЛЯ ЛИЦ, СОВЕРШИВШИХ ПРЕСТУПЛЕНИЕ
Разрешение исков о возмещении имущественного ущерба и (или) компенсации морального вреда, их реальное исполнение либо добровольное возмещение вреда совершившими преступление (без разрешения соответствующего иска) для потерпевших означает устранение преступных последствий, восстановление нарушенных гражданских прав, что, безусловно, не означает автоматического окончания уголовного преследования совершивших преступление. Последнее слово здесь всегда за государством, за его правоохранительными и судебными органами.
Именно они призваны также всячески стимулировать возмещение вреда от преступных действий с целью устранения преступных последствий. Выполнению указанной задачи может в значительной степени способствовать установление в законодательстве стимулирующих процедур, побуждающих осужденных возместить причиненный преступлением вред в обмен на снижение срока или размера назначенного наказания.
Действующим УК РФ уже предусмотрен целый ряд таких мер. Например, добровольное возмещение имущественного ущерба и морального вреда, причиненных в результате преступления, является смягчающим обстоятельством, причем это обстоятельство выделяется из других смягчающих обстоятельств повышенным поощрительным потенциалом (ч. ч. 1, 2 ст. 62 УК РФ).
Полное или частичное возмещение осужденным вреда, причиненного преступлением, в размере, определенном решением суда, является обязательным условием для отмены условного осуждения и снятия с осужденного судимости (ч. 1 ст. 74 УК РФ), а также для условно-досрочного освобождения от отбывания наказания (ч. 1 ст. 79 УК РФ) и замены неотбытой части наказания более мягким видом наказания (ч. 1 ст. 80 УК РФ). Необходимо особо подчеркнуть, что такая обязательность введена лишь недавно.
По действующему УК РФ возмещение причиненного преступлением вреда является необходимым условием для освобождения от уголовной ответственности: в связи с деятельным раскаянием (ст. 75 УК РФ); в связи с примирением с потерпевшим (ст. 76 УК РФ); по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности (ст. 76.1 УК РФ). Однако далеко не все обвиняемые имеют право на освобождение по указанным основаниям даже при полном возмещении вреда, причиненного преступлением, поскольку это не единственное обязательное условие для освобождения. Названные поощрительные нормы применяются к лицам, впервые совершившим преступление.
При постановлении обвинительного приговора и назначении наказания, в том числе условного осуждения, возмещение вреда учитывается в качестве обстоятельства, смягчающего наказание. Вместе с тем пределы этого учета формализованы в уголовном законе лишь в случае отсутствия отягчающих обстоятельств: срок или размер наказания не могут превышать 2/3 максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части УК РФ (ч. 1 ст. 62 УК РФ).
Подытоживая сказанное, необходимо указать, что существующая в настоящее время правовая регламентация вопросов, связанных с возмещением вреда, причиненного преступлением, и с рассмотрением гражданского иска в уголовном процессе, явно недостаточна. Уголовно-процессуальное и иное связанное с ним законодательство, порядок учета результатов рассмотрения уголовных дел в части ответственности должностных лиц правоохранительных органов и суда за обеспечение прав потерпевшего требуют дополнений и изменений.
Будем надеяться, что изменения к лучшему – впереди.
Читайте также: