Какой договор подписали брежнев и никсон в 1972

Обновлено: 30.06.2024

Тайной была окутана и поездка в Москву помощника президента США по национальной безопасности Генри Киссинджера в апреле 1972 года. Но в данном случае инициатором выступил президент США Р. Никсон. Он не доверял своему Госдепартаменту, считая, что в его стенах, как воду в сите, никаких тайн не удержишь.

Уже была достигнута договоренность о визите Никсона в Советский Союз. В плане более конкретной подготовки к нему Киссинджеру предстояло обсудить с советским руководством ситуацию во Вьетнаме, где продолжались ожесточенные военные действия с участием американских войск, а также решить ряд других проблем, в том числе связанных с устранением еще остающихся разногласий относительно договора о противоракетной обороне и соглашения об ограничении стратегических вооружений.

У Брежнева к тому времени не было опыта такого рода серьезных переговоров. Поэтому Леонид Ильич при встрече с Киссинджером чувствовал себя поначалу не в своей тарелке, но потом обрел уверенность. В правительственном особняке на Ленинских горах, где происходила эта встреча, присутствовал и министр иностранных дел Громыко.

Брежнев тогда был в хорошей физической форме, к тому же наша позиция по всем вопросам, вынесенным на эти переговоры, была разработана и утверждена на Политбюро, так что он быстро освоился и со знанием дела вел беседу. Переговоры длились более чем по четыре часа в день. Леонид Ильич дословно не придерживался текста, лежащего перед ним, свободно парировал аргументы Киссинджера. Мне было легко переводить, несмотря на сложность вопросов, потому что я имел возможность заранее подготовиться, вникнуть в суть дела. Диалог был напряженным и продолжался все три дня пребывания Киссинджера в Москве.

Перед отъездом Киссинджер все же сказал Громыко, что хотел бы встретиться с американским послом, но наедине и ни в коем случае не в помещении посольства США, где его, конечно, увидят многочисленные сотрудники. Договорились, что посла доставят в тот же особняк, в котором Киссинджер вел переговоры.

Джекоб Бим — высокий, слегка сутулый, с серебром в шевелюре, типичный дипломат классической школы — привык, казалось бы, к любым сюрпризам. Но здесь даже у него брови поползли вверх. Подойдя к улыбающемуся Киссинджеру, он все же нашел в себе силы пошутить:

Киссинджер действительно был известен склонностью к проведению подобных тайных встреч. Таким же образом встречался он с представителями Вьетнама, а в 1971 году осуществил секретную поездку в Пекин для подготовки официального визита в Китай американского президента Р. Никсона.

Этот приезд Киссинджера в Москву тоже явился предтечей исторического события — первого официального визита президента США в Советский Союз, который состоялся в мае 1972 года.

Никсон в Кремле

Никсон
Суходрев
Брежнев, 1972

Высокого гостя приветствовал в аэропорту почетный караул из представителей трех родов войск, на ветру развевались государственные флаги СССР и США. Словом, весь протокольный церемониал был соблюден. Строй почетного караула вместе с Никсоном обошел Подгорный, а по окончании церемонии Подгорный, Косыгин и Никсон сели в одну машину, и длинный кортеж направился в Кремль.

Никсона поселили в Кремле, в апартаментах по соседству с Оружейной палатой. Там же, в отдельном крыле, разместили его ближайших помощников, включая Киссинджера. Над зданием впервые в его истории развевался государственный флаг Соединенных Штатов Америки. Подгорный и Косыгин откланялись, напомнив гостю, что вечером, после того как Никсон отдохнет от утомительного перелета, они с ним вновь встретятся — на официальном банкете в Кремле.

Едва президент ушел, как рядом со мной появился помощник Брежнева, Александров. Он попросил меня немедленно догнать Никсона и сообщить ему о том, что Брежнев готов встретиться с ним с глазу на глаз до начала банкета, при этом я должен подчеркнуть, что Генсек будет на встрече один, за исключением, разумеется, переводчика, а Никсон, если пожелает, может взять с собой своего переводчика.

Я настиг Никсона буквально перед самой дверью его покоев и передал предложение Брежнева. Президент был несколько удивлен, поскольку о такой встрече услышал впервые, но вместе с тем явно обрадовался и без малейших колебаний согласился, добавив, что придет без переводчика, так как полностью доверяет мне.

Вечер был ясный. После грибного дождика, который встретил Никсона в аэропорту, погода наладилась. Майская яркая зелень радовала глаз.

Но вот мы и у цели. Лифт поднял нас на второй этаж, и мы оказались возле кабинета, который когда-то занимал Сталин, а позднее Хрущев. В приемной, ее называли предбанником, уже находился Александров. Он распахнул дверь. Никсон, а за ним и я вошли в кабинет. Навстречу, широко улыбаясь, шел Брежнев. Лидеры тепло поприветствовали друг друга. Брежнев предложил гостю сесть напротив него. Официант принес чай и печенье. Беседа началась.

Переходя к деловой части беседы, Брежнев объяснил президенту, сколь нелегко было советскому руководству принять решение о приглашении его, Никсона, в СССР в условиях эскалации США военных действий во Вьетнаме. Но ради высших интересов Советского государства, ради нормализации и улучшения советско-американских отношений советское руководство пошло на то, чтобы эта встреча состоялась. В ходе беседы Брежнев в общих чертах затрагивал и другие вопросы, которые, по его мнению, предстояло обсудить в течение визита. Говорил он довольно долго. Никсон время от времени отвечал ему, также не вдаваясь в подробности.

В целом же создавалось впечатление, что оба лидера хорошо понимают друг друга, так сказать работают на одной волне. В какой-то момент Брежнев начал говорить о своем желании установить особые личные отношения с президентом США, которые, завязавшись в эти дни, затем укреплялись бы в ходе последующих встреч, а в промежутках между ними поддерживались бы перепиской. Никсон ответил в том же ключе и напомнил об особых отношениях, сложившихся между Сталиным и Рузвельтом во время войны. Он отметил, что они благодаря своим личным взаимоотношениям могли находить решения спорных вопросов даже тогда, когда это не удавалось бюрократам. Здесь Брежнев и Никсон обменялись фразами, которые в том или ином варианте любят произносить высшие государственные руководители: нельзя мол, доверять важнейшие вопросы бюрократам, потому что те способны похоронить любое важное дело, утопить его в потоке бумаг. Многие высокопоставленные лица, с которыми мне довелось работать, при случае не упускали возможности сделать саркастические выпады в сторону чиновничества.

Беседа продолжалась. Брежнев сказал о том, что, когда он еще только начинал свою политическую деятельность, один очень известный представитель старой гвардии большевиков как-то в разговоре с ним подчеркнул важность установления именно доверительных личных отношений с людьми.

Никсон в своих мемуарах вспоминает об этой беседе и конкретно о высказывании Генсека относительно совета, когда-то данного ему представителем старой гвардии большевиков. И задается вопросом: кто же это был? Уж не Сталин ли?

Признаться, эти слова Брежнева и меня заинтересовали. Ответ я вскоре получил из уст самого Леонида Ильича, но об этом чуть ниже.

Было уже за полночь, когда я добрался до Кремля и предстал перед Киссинджером. Он обрадовался моему появлению и тотчас отвел меня в одну из комнат, где за пишущей машинкой сидела его личная секретарша Джули Пино — красивая молодая блондинка. Я сел рядом с ней и стал диктовать перевод записи беседы. Минут через двадцать дверь открылась — на пороге появился Киссинджер. Он был уже без галстука. Поглядел на нас и сказал Джули, что запись беседы должна быть у него к восьми утра. А затем, обращаясь ко мне, в присущей ему шутливой манере спросил:

— Учитывая, что запись должна лежать на вашем столе в восемь утра, безусловно, можете — ни на что другое у нас просто не останется времени…

При этом я обратил его внимание на цифру, стоящую в правом верхнем углу последней страницы моего русского текста. Это была цифра 15.

И сегодня где-то в американских архивах хранится эта теперь уже историческая запись беседы руководителей США и СССР.

У меня сразу возникла проблема.
Ведь первую беседу лидеров на высшем уровне надо было обязательно зафиксировать на бумаге, чтобы с ней могли ознакомиться члены советского руководства, прежде всего Косыгин и Подгорный.

Брежнев, проводив Никсона до двери кабинета, сказал мне, что надо как можно быстрее сделать запись их беседы.
Я ответил, что готов, так как текст речи, которую на банкете от советской стороны должен, согласно протоколу, произносить Подгорный, подготовлен и переведен на английский и его сможет зачитать мой коллега, наверняка уже находящийся в Грановитой палате.
Брежнев охотно с этим согласился. Александров вызвал машину, и я отправился в здание ЦК на Старой площади, где стенографистки уже ждали меня.

В поисках тепла

Почему же противники шагнули навстречу друг другу? Во-первых, незадолго до этого Советский Союз достиг паритета с Соединенными Штатами по стратегическим вооружениям. Обозначил свои интересы, справившись — с помощью кнута и пряника — с чехословацким кризисом 1968 года. Американцы, в свою очередь, с большими потерями завершали войну во Вьетнаме. В Штатах многие относились к советскому опыту не без уважения, а в СССР еще с 1920-х высоко ставили американскую деловитость и даже старались перенести ее на нашу почву.

И в Москве, и в Вашингтоне многие осознавали опасность постоянного взвинчивания гонки вооружений. Нужно было искать точки соприкосновения. Заслуживает внимания и еще один фактор: радушный жизнелюб Леонид Брежнев в начале 1970-х оказался неплохим переговорщиком.

В 1972 году впервые в истории в нашей стране побывал президент США — Ричард Никсон. Его встречали почти как друга. И уж точно — не как врага. Но дело не только в том, что наладился контакт в верхах. Начался постоянный переговорный процесс, в котором принимали участие сотни дипломатов, экспертов, управленцев. За семь лет, с 1972-го по 1979-й, переговорщики разработали три масштабных договора, которые во многом до сих пор остаются основой хрупкого мира в ядерную эру. Это два договора о сокращении стратегических наступательных вооружений (ОСВ-1 и ОСВ-2) и Договор об ограничении систем противоракетной обороны (ПРО).

До истечения срока действия договора о сокращении стратегических наступательных вооружений осталось полтора года

Джимми Картер, победивший на президентских выборах 1976 года, был, возможно, самым эксцентричным из хозяев Белого дома в ХХ веке. Его считали идеалистом, чуть ли не Дон Кихотом. На предвыборных дебатах он, улыбаясь, твердил о сокращении военных расходов, о новых переговорах с Советским Союзом. Разумеется, политическая реальность оказалась сложнее его благонамеренных деклараций. И все-таки и в Москве, и в Вашингтоне мало кто сомневался, что нужно установить контакт между главами государств, иначе все благие намерения последних лет потеряют смысл.

Член политбюро ЦК КПСС, министр иностранных дел СССР Андрей Андреевич Громыко (слева) и американский общественный деятель, бывший государственный секретарь США Сайрус Вэнс во время переговоров

Громыко вспоминал о тех дипломатических баталиях:

Споры и консультации продолжались больше года. Каждую боеголовку брали на карандаш. И в СССР, и в США генералы относились к новому договору с недоверием. Как за карточным столом, каждый подозревал оппонента в лукавстве. Руководители делегаций Виктор Карпов и Ральф Эрл мучительно выверяли каждую позицию, углубляясь в технические нюансы. Последние противоречия удалось разрешить только в ночь перед подписанием договора.

Венская опера

Весной 1979 года стало ясно: Брежнев и Картер вот-вот должны скрепить подписями многолетние старания переговорщиков. До этого дважды подряд американские президенты (Никсон и Форд) наведывались в Советский Союз. В соответствии с дипломатическим этикетом Брежнев должен был нанести ответный визит. Но он бы не выдержал перелета через Атлантику — и высокие стороны сошлись на нейтральной Вене. Даже в Австрию Леонид Ильич прибыл не самолетом: врачи запретили. В Вену его доставил спецпоезд.

Во время встречи генерального секретаря ЦК КПСС, председателя Президиума Верховного Совета СССР Леонида Брежнева с президентом США Джимми Картером

22 января 1969 года у Боровицких ворот в Кремле было совершено покушение на Леонида Брежнева, многие детали которого неясны до сих пор

История одного поцелуя

В финале Брежнев и Картер не только обменялись рукопожатиями, но и поцеловались. И этот порыв стал настоящей кульминацией дня.

Президент США Джимми Картер и Леонид Брежнев

Не успели они еще привстать, как я задаю министру обороны СССР Дмитрию Федоровичу Устинову — мы стоим чуть сбоку — вопрос:

— Как думаешь, расцелуются или нет?

— Нет, — слышу в ответ, — незачем целоваться.

— Не уверен, — ответил я. — Хотя согласен, необязательно прибегать к этому жесту.

Но нас обоих, в общем, приятно удивила инициатива, которую проявил Картер. Договор скрепился поцелуем — в зале раздались аплодисменты.

Республиканцы, конкуренты Картера на выборах, долго припоминали ему эти объятия. Считалось, что американский президент дал слабину, подыгрывая прихотям Брежнева, любившего поцелуи.

Слово джентльмена

Договор четко устанавливал согласованные количественные уровни вооружений, ограничения на их усовершенствование и детальный режим взаимных проверок. Впервые в истории определялось равное для обеих сторон суммарное число стратегических ядерных вооружений всех типов — 2400, а с 1 января 1981 года — 2250 единиц. Договор предполагал и запрет на размещение ядерного оружия в космосе. О подробностях ОСВ-2 можно писать бесконечно, жонглируя цифрами и техническими данными вооружений.

От капитальных неофициальных переговоров с глазу на глаз Брежневу пришлось отказаться: сказывалось переутомление, в 1979-м Леонида Ильича хватало только на краткие ритуалы. Наедине (разумеется, в присутствии переводчиков) Брежнев и Никсон провели лишь получасовой доверительный разговор. Речь шла главным образом о гарантиях выполнения соглашений и о способах взаимной проверки. Слово чести на таком уровне все-таки имеет вес: даже когда взаимоотношения между нашими странами ухудшились, стороны не отказались не только от официальных, но и от джентльменских соглашений.

Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев и президент США Джимми Картер подписали Договор между СССР и США об ограничении стратегических наступательных вооружений (ОСВ-2), Вена

Вскоре после венских объятий отношения двух держав испортились: в конце 1979 года СССР ввел войска в Афганистан, разрядка сменилась новым обострением холодной войны. Американский сенат так и не ратифицировал Договор ОСВ-2. Но основные положения соглашений исполняли и Советский Союз, и Соединенные Штаты. Инстинкт самосохранения оказался сильнее амбиций.

В 1979 году и в СССР, и в США, и в Европе этот договор называли историческим. Венские соглашения остановили наращивание ядерных запасов в двух сверхдержавах. Мир стал безопаснее. Результаты тех соглашений и сегодня имеют вес в международных переговорах.

Важными событиями для США был насыщен 1972 год. Во внутреннем плане это был год президентских выборов, когда Никсон добился переизбрания на пост президента существенным большинством голосов. Произошла дальнейшая концентрация реальной власти в стране в руках Белого дома. Все это происходило на фоне определенной стабилизации внутриполитического положения США и улучшения ряда показателей американской экономики.

Во внешней политике США этот год был отмечен свертыванием прямого американского участия в наземной войне во Вьетнаме (хотя и усилилась активность американской авиации) и стремлением с помощью переговоров (Киссинджер — Ле Дык Тхо) добиться приемлемого для США завершения этой войны. В результате соглашение о прекращении войны и восстановлении мира во Вьетнаме было практически достигнуто к концу 1972 года, хотя оно и было в силу ряда причин официально подписано и вступило в силу лишь 27 января 1973 года. Война дорого обошлась США: за 10 лет войны погибло более 55 тысяч американцев, израсходовано 137 млрд. долларов. Наша помощь ДРВ также исчислялась миллиардами рублей.

Курс на закрепление статус-кво на Европейском континенте завершился соглашением с участием США по Западному Берлину и нормализацией отношений между ФРГ и ГДР. В то же время ни США, ни СССР не были заинтересованы в каком-либо существенном сокращении своих войск и вооружений в Европе, хотя по ряду соображений, не возражали вести переговоры об этом (но не торопились достичь конкретных результатов).

Важнейшими внешнеполитическими событиями для США явились: в" феврале — визит Никсона в Пекин и завязывание активного диалога с китайскими руководителями (Киссинджер в течение года пять раз побывал в Пекине), а также советско-американская встреча на высшем уровне в мае в Москве, которая завершилась принятием ряда крупных решений и соглашений впервые за весь послевоенный период. По своим результатам она имела большое международное значение.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Продолжение на ЛитРес

У Никсона на берегу океана

У Никсона на берегу океана Конечно, это не близко. Если взять Евразию, то от Атлантического океана до Тихого — тринадцать часовых поясов, из них по территории Советского Союза — одиннадцать. Америка в этом отношении поменьше — там от Нью-Йорка на побережье Атлантики до

Визит президента Никсона в СССР (22–30 мая 1972 г.)

Визит президента Никсона в СССР (22–30 мая 1972 г.) Президентский самолет с Никсоном на борту приземлился в аэропорту Внуково в 4 часа дня 22 мая. Шел небольшой дождь. Церемония встречи с участием Подгорного и Косыгина была корректной, но атмосфера вокруг нее была весьма

Переизбрание Никсона

Переизбрание Никсона 3 ноября, когда я вместе с находившимся с визитом в США президентом Академии наук СССР Келдышем посетил в Белом доме Никсона, президент в беседе с нами заметил, что мы, пожалуй, последние иностранцы, с которыми он встречается накануне выборов, и эти

5. ПРОЦЕСС РАЗРЯДКИ НАБИРАЕТ СИЛУ. ВИЗИТ БРЕЖНЕВА В США

5. ПРОЦЕСС РАЗРЯДКИ НАБИРАЕТ СИЛУ. ВИЗИТ БРЕЖНЕВА В США В 1973 году процесс позитивного развития советско-американских отношений набирал силу. В этом плане основным событием года явился визит в США Брежнева и его переговоры с Никсоном. В результате определились главные

Необычные откровения Никсона

Необычные откровения Никсона 13 декабря Никсон опять пригласил меня в Белый дом для беседы один на один. Встреча носила необычный характер как по содержанию, так и по форме. Высказывания президента на этот раз, особенно по некоторым внутренним аспектам, были порой весьма

„Доктрина Брежнева — Никсона"

„Доктрина Брежнева — Никсона" Никсон был явно тронут этим обращением. После некоторого молчания он попросил передать Брежневу свою благодарность за все сказанное и особенно за то, что сделано это в чисто человеческом плане. Он просил передать также, что „Никсон и

Визит Никсона в СССР (27 июня — 3 июля 1974 г.)

Визит Никсона в СССР (27 июня — 3 июля 1974 г.) В своих мемуарах Никсон описывает, какую трудную борьбу ему пришлось вести с активизировавшимися в Вашингтоне противниками разрядки накануне визита в Москву. В широкую и разношерстную коалицию входили: либералы, выступавшие в

Разногласия в США вокруг разрядки

Разногласия в США вокруг разрядки Вступление США в 200-й год своей независимости совпало с наиболее глубоким за послевоенные годы экономическим кризисом в западном мире, ударившим и по американской экономике. Продолжалась также эрозия основных политических институтов

Демонтаж разрядки

Демонтаж разрядки Разрядка в советско-американских отношениях в 70-х годах оказалась недолговечной. В конце этого десятилетия на смену ей пришли новое обострение напряженности и вновь „холодная война".Кто несет за это ответственность? США или Советский Союз?

Короткая жизнь разрядки

Короткая жизнь разрядки В сфере внешней политики с конца шестидесятых и до середины семидесятых годов нам удалось добиться значительных успехов. А потом — с середины семидесятых и до начала перестройки — эти успехи растерять, потерпеть ряд жестоких неудач.И то, и другое

Глава первая Начало пути (1972-1986)

Глава первая Начало пути (1972-1986) Ранней весной 1953 года отец будущей звезды мирового футбола, Исмаил, покинул родную алжирскую деревню и перебрался во Францию, в поисках лучшей доли для своей семьи. Трудоустроиться в Париже было нелегко, к тому же эмигранту-масульманину. Но

Короткая жизнь разрядки

Короткая жизнь разрядки В сфере внешней политики с конца шестидесятых и до середины семидесятых годов нам удалось добиться значительных успехов. А потом – с середины семидесятых и до начала перестройки – эти успехи растерять, потерпеть ряд жестоких неудач.И то и другое

От разрядки ко второй холодной войне

От разрядки ко второй холодной войне В середине семидесятых годов забуксовали переговоры по ограничению стратегических вооружений. Конечно, виновниками были не одни мы. Во время Владивостокской встречи в верхах в декабре 1974 года была достигнута договоренность об

"Никсон с его госпожою" вошли в песню Владимира Высоцкого, и вообще сильно запомнились советским гражданам.

Это был первый в истории официальный визит президента Соединенных Штатов в Россию. Ранее на советскую землю ступал только Франклин Рузвельт во время Ялтинской конференции.

Для самого Никсона посещение Москвы было вторым. Первый раз он приезжал в июне 1959 года в качестве вице-президента, чтобы договориться о визите Хрущева в США, состоявшемся через три месяца.

Та поездка запомнилась, главным образом, походом Никсона на московский рынок и публичной перепалкой с Хрущевым во время совместного осмотра американской выставки.

Одним из главных экспонатов был стандартный дом с мебелью и бытовой техникой. В присутствии многочисленной свиты и корреспондентов Хрущев заявил, что советских людей он ничем не удивит, что американские дома якобы разваливаются через несколько лет, и что для покупки такого дома "надо иметь очень много долларов", а у простых американцев есть только "свобода ночевать под мостом".

Никсон возразил, что сам вырос в простой семье, в детстве помогал отцу в лавке, а вот теперь стал вице-президентом. Советский лидер в ответ брякнул: "Все торговцы - воры!"

Предпосылки разрядки

Мы быстро, просто и понятно объясняем, что случилось, почему это важно и что будет дальше.

Конец истории Подкаст

При Сталине война открыто признавалась допустимым, более того, самым эффективным способом расширения мирового социалистического фронта. Вячеслав Молотов до конца жизни находил лозунг мирного сосуществования ошибочным.

Появление ядерного оружия изменило ситуацию. Ко второй половине 1960-х годов сложился советско-американский паритет.

На закрытых занятиях по гражданской обороне, тем более в армии, гражданам внушали, что атомную войну вполне можно вести и выиграть, но политическая верхушка испытывала по этому поводу серьезные сомнения. Даже если удастся отсидеться в бункерах - кем потом руководить в радиоактивной пустыне? То, что противнику при этом тоже мало не покажется - слабое утешение.

В тогдашнем политбюро было на удивление мало фронтовиков. Однако Леонид Брежнев прошел войну "от звонка до звонка". Конечно, в роли начальника политотдела армии, а затем фронта ему не приходилось бежать под огнем в атаку или встречать с гранатой в руке немецкие танки, но ужасы войны он видел собственными глазами.

Фронтовой опыт наложил на советского лидера двоякий отпечаток. С одной стороны, он обожал форму и ордена, благоволил военным и давал им практически все, о чем они просили. С другой стороны, повторял, что считает своими главными заботами "хлеб и мир".

Являясь, разумеется, убежденным коммунистом, Брежнев, судя по отзывам знавших его людей, не питал параноидальной ненависти к Западу, любил заграничные вещи и в минуту откровенности признавался, что всю жизнь мечтал подняться на Эйфелеву башню. Вообще он не был жестоким человеком, и как во внутренней, так и во внешней политике предпочитал жить самому и давать жить другим.

Если при Сталине советское искусство и пресса бряцали саблями, то при Хрущеве и, особенно, при Брежневе миролюбие сделалось официальной доктриной. Мое поколение шло по улице Мира мимо кинотеатра "Мир" на "урок мира", которым начинался каждый учебный год.

Ричард Никсон имел большой опыт общения с советскими лидерами

Термин "разрядка международной напряженности" первым употребил еще в первой половине 1950-х годов тогдашний премьер Георгий Маленков. По мнению исследователей, предпосылки для нее сложились после благополучного разрешения Карибского кризиса.

"Кеннеди и Хрущев пришли к выводу, что надо принять ряд решений, которые не допустили бы повторения чего-нибудь подобного в будущем", - писал работавший в те годы в аппарате ЦК КПСС историк и публицист Федор Бурлацкий.

Помешали сначала внутренние пертурбации в СССР, связанные со смещением Хрущева, а затем вьетнамская война.

На Западе идейной основой политики разрядки стала теория постепенной конвергенции двух систем, созданная в 1960-х годах американским левым экономистом Джоном Гэлбрейтом, кстати, являвшимся иностранным членом советской Академии наук. Одно время она была невероятно популярна. Верил в конвергенцию и Андрей Сахаров.

Звучали и иные голоса. На органическую несовместимость коммунизма и либерального капитализма указывал, в частности, знаменитый американский политолог, автор термина "постиндустриальное общество" Уолт Ростоу.

"Не хочется писать разочаровывающие читателя слова, а придется: две существующие ныне в мире системы несовместимы. Не только не может быть их конвергенции, поскольку в корне противоположны их основы; сосуществование этих систем - явление в историческом масштабе временное. Содержанием такого сосуществования, в какой бы форме оно ни протекало - военной или мирной, является лишь одно: борьба. В этой борьбе реальный социализм стремится ликвидировать другую систему и, в свою очередь, не ожидает от нее ничего иного. Такова правда. Только пусть никто не утверждает, что, произнося ее, я становлюсь в ряды сторонников "холодной войны". Я говорю лишь то, что без устали твердила на протяжении десятилетий сама советская номенклатура", - писал оставшийся в ФРГ сотрудник Международного отдела ЦК КПСС Михаил Восленский.

Однако западный интеллектуальный мейнстрим в конце 1960-х, начале 1970-х годов третировал подобные мнения как "пещерный антикоммунизм" или вопли злобствующих эмигрантов.

От слов к делу

В январе 1967 года США и СССР договорились о начале работ по проекту "Союз-Аполлон", в июне того же года с визитом в Америке побывал премьер Алексей Косыгин, в декабре в советской Академии наук был создан Институт США и Канады, считавшийся впоследствии рассадником либерализма. В ноябре 1969 года в Хельсинки начались советско-американские переговоры по ограничению стратегических вооружений, а в сентябре 1971-го между Кремлем и Белым домом открыли "горячую линию".

Первым крупным достижением разрядки стал Московский договор между СССР и ФРГ от 12 августа 1970 года, подтверждавший нерушимость послевоенных границ в Европе и декларировавший возможность мирного воссоединения ФРГ и ГДР, но в неопределенном будущем.

Деревенские бабушки, не искушенные в политике, зато хорошо помнившие, что последовало за подписанием советско-германского пакта 1939 года, кинулись закупать соль и спички.

XXIV съезд КПСС, проходивший в феврале-марте 1971 года, провозгласил мирное сосуществование и разрядку официальной внешнеполитической доктриной СССР.

Западные эксперты долго искали эквивалент диковинному русскому слову и остановились на термине detente, буквально означающем разрядку некоего напряжения. Detente - то, что происходит со сжатой и отпущенной пружиной.

Руководство СССР не отказалось от идеи "победы коммунизма в мировом масштабе", но сделало основную ставку на "третий мир", надеясь постепенно установить над ним свой контроль, а Запад "финляндизировать" при помощи сырьевой удавки.

Спустя два года после приезда в Москву канцлера ФРГ Вилли Брандта дело дошло до визита Никсона.

В последний момент уже согласованный визит оказался под угрозой: американцы предприняли массированные бомбардировки Ханоя и Хайфона.

Подобным образом в 1960 году сорвался широко анонсированный приезд в Москву Дуайта Эйзенхауэра - из-за полета Пауэрса.

Однако Брежнев, в отличие от Хрущева, проявил, по мнению одних, выдержку и государственную мудрость, с точки зрения других, капитулянтство. Впрочем, публично обсуждать действия высшего руководства в СССР не полагалось.

По имеющимся данным, генсека в этом вопросе поддержал министр иностранных дел Андрей Громыко.

Высокопоставленный сотрудник международного отдела ЦК КПСС Анатолий Черняев вспоминал, что находился в кабинете Брежнева, когда тому позвонил Косыгин и начал возмущаться: "Посмотри, как Никсон обнаглел! Сволочь! Слушай, Лень, может, нам его визит отложить? Бомба будет что надо!"

"Бомба-то бомба, да кого она больше заденет?" - возразил Брежнев.

Не исключено, что решающую роль сыграла именно позиция Косыгина. Брежнев не любил, когда премьер вмешивался во внешнюю политику, и когда тот высказывал какое-то мнение, всегда старался поступить наоборот.

В ходе визита Никсона были подписаны восемь серьезных документов, в том числе Договор по ПРО и Договор ОСВ-1, Декларация об основах отношений между СССР и США и соглашения по сотрудничеству в науке, медицине, космосе и охране окружающей среды.

Кроме того, визит запомнился множеством забавных и колоритных деталей.

Готовились к нему обстоятельно, чтобы "не ударить лицом в грязь".

На заседании политбюро Суслов предложил показать американцам Алмазный фонд. Брежнев поморщился: "Мы с [председателем президиума Верховного Совета СССР] Николаем [Подгорным] видели в Иране такой фонд, что наш на его фоне просто жалкий".