Какой договор был подписан в берлине

Обновлено: 28.06.2024

№ 31

Берлин, июнь 1881 г.

I. Договор, заключенный между Россией, Германией и Австро-Венгрией

Берлин, 6/18 июня 1881 г.

Дворы германский, австро-венгерский и российский, равно одушевленные желанием укрепить всеобщий мир путем соглашения, имеющего целью обеспечение взаимной обороны их государств, пришли к соглашению по некоторым вопросам, особенно затрагивающим их взаимные интересы.

В этих видах три двора назначили: е. в. император германский, король прусский — кн. Отто Бисмарка, своего Председателя Совета министров Пруссии, имперского канцлера;

е. в. император австрийский. — гр. Эмерика Сечени, своего чрезвычайного и полномочного посла при е. в. императоре германском, короле прусском;

е. в. император всероссийский — Петра Сабурова, тайного советника, своего чрезвычайного и полномочного посла при е. в. императоре германском, короле прусском, которые, снабженные полномочиями, признанными правильными и составленными в должной форме, согласились о нижеследующих статьях:

В случае, если бы одна из высоких договаривающихся сторон оказалась в состоянии воины с четвертой великой державой, две другие сохранят по отношению к ней благожелательный нейтралитет и приложат старания к локализации конфликта.

Это условие выполняется и в случае войны одной из трех держав с Турцией, но только если предварительно между тремя дворами будет заключено соглашение, касательно результатов этой войны.

В том особом случае, если бы одна из них получила со стороны какой-либо из своих двух союзниц более существенное содействие, обязательность этой статьи для третьей стороны остается в полной силе.

Три двора, желая избежать всяких разногласий между собой, обязуются взаимно считаться с интересами договаривающихся сторон на Балканском полуострове. Сверх того, они дают взаимное обещание в том, что какие-либо изменения в территориальном status quo Европейской Турции могут произойти не иначе, как по взаимному их соглашению.

Для того, чтобы облегчить соглашение, предусматриваемое этой статьей, все частности которого предвидеть невозможно, три двора теперь же установили в приложенном к этому договору протоколе пункты, по которым в принципе уже достигнуто соглашение.

Три двора признают европейское значение и взаимную обязательность принципа закрытия проливов Босфора и Дарданелл, основанного на международном праве, подтвержденного трактатами и формулированного в заявлении второго уполномоченного России в заседании Берлинского конгресса от 12 июля (протокол 19)¹*.

Они будут сообща следить за тем, чтобы Турция не допускала исключения из этого правила в интересах какого бы то ни было правительства, путем предоставления для военных операций воюющей державы той части своей империи, которую образуют проливы.

В случае нарушения этого обязательства или для того, чтобы предотвратить таковое, если бы предвиделась возможность этого, три двора предупредят Турцию, что они в подобном случае будут считать, что она находится в состоянии войны со стороной, в ущерб которой это будет сделано, и что с этого момента она лишается преимуществ территориальной неприкосновенности, обеспеченной ей Берлинским трактатом.

Настоящий договор имеет силу в продолжение трех лет со дня размена ратификаций.

Высокие договаривающиеся стороны взаимно обязуются хранить в тайне содержание и существование настоящего договора, а также и прилагаемого протокола.

Секретные конвенции, заключенные между Германией и Россией и между Россией и Австро-Венгрией в 1873 году, заменяются настоящим договором.

Ратификации настоящего договора и приложенного к нему протокола будут разменены в Берлине в течение двух недель или ранее, если это окажется возможным.

В удостоверение чего уполномоченные сторон подписали настоящий договор и скрепили его своими печатями.

Учинено в Берлине, июня 18‑го дня 1881 года.

Берлин 6/18 июня 1881 г.

Нижеподписавшиеся уполномоченные е. в. императора германского, короля прусского, е. в. императора австрийского и е. в. императора всероссийского, утвердив, согласно статье II заключенного сегодня секретного договора, пункты, касающиеся интересов трех дворов Германии, Австро-Венгрии и России на Балканском полуострове, относительно которых было уже достигнуто между ними соглашение, постановили следующее:

1. Босния и Герцеговина.

Австро-Венгрия сохраняет за собой право аннексировать эти две провинции в момент, который она признает подходящим.

2. Ново-Базарский санджак.

Декларация, которую подписали австро-венгерский и российский уполномоченные на Берлинском конгрессе 13/1 июля 1878 года, остается в силе.

3. Восточная Румелия.

Три державы единодушно признают, что возможность оккупации Восточной Румелии или Балкан была бы чревата опасностями для всеобщего мира. В случае надобности они приложат усилия к тому, чтобы отклонить Порту от подобного шага, причем, само собой разумеется, Болгария и Восточная Румелия должны будут, со своей стороны, воздерживаться от того, чтобы вызывать на это Порту нападениями со своих территорий на другие провинции Оттоманской империи.

4. Болгария.

Три державы не будут противиться возможному соединению Болгарии с Восточной Румелией в пределах территориальных границ, указанных им Берлинским трактатом, в случае, если бы этот вопрос был выдвинут силой вещей. Они согласились отклонять болгар от всяких агрессивных действий по отношению к соседним провинциям, именно, Македонии, и объявить им, что в подобном случае они действовали бы на свой страх и риск.

5. Действия агентов на Востоке.

Во избежание столкновений интересов на почве местных вопросов три двора снабдят своих представителей и агентов на Востоке руководящей инструкцией, предписывающей им стремиться улаживать их разногласия в каждом отдельном случае дружескими переговорами, а в случаях, когда бы это им не удалось, сообщать о том своим правительствам.

6. Настоящий протокол является неотъемлемой частью секретного договора, подписанного сегодня в Берлине, и имеет такую же силу и такое же значение.

В удостоверение чего каждый из уполномоченных сторон его подписали и скрепили своими печатями.

Учинено в Берлине 18 июня 1881 года.

III. Дополнительный протокол к договору от 18 июня 1881 г.

Берлин, 15/27 июня 1881 г.

Условлено, что дружественное содействие, не имеющее обязательного характера, может быть запрашиваемо и взаимно оказываемо агентами обоих государств и в таких вопросах, которые не подпадают под действие 5‑го параграфа протокола.

¹* Протокол № 19 от 12 июля 1878 года. См. Les protocols du Congres de Berlin (Extrait du Journal de St. Petersbourg), St. Petersbourg, 1878, р. 97‑99; также С. Горяинов, Босфор и Дарданеллы, СПб. 1907, стр. 351.

В заседании 11 июля (Протокол № 18) Солсбери просил внести в протокол следующее заявление:

В следующем заседании конгресса от 12 июля Шувалов просил внести в протокол свое заявление.

A. Pribram, The secret treaties of Austria-Hungary, vol. I, p. 46.

Берлинский конгресс, несомненно, не украсил дипломатическую историю не только России, но и западных держав. Движимые мелкими сиюминутными расчетами и завистью к блистательной победе русского оружия, правительства этих стран продлили турецкое владычество над несколькими миллионами славян.

И все же плоды русской победы были уничтожены лишь отчасти. Заложив основы свободы братского болгарского народа, Россия вписала славную страницу в свою историю. Русско-турецкая война 1877–1878 гг. вошла в общий контекст эпохи Освобождения и стала ее достойным завершением.

Заняв Константинополь и став твердой ногой на Босфоре, мы бы сразу и окончательно вывели бы из строя Турцию, поставив ее в физическую невозможность возобновить военные действия. Воинственный пыл венских и лондонских политиков сразу охладел бы. […] Мы даже не догадались задержать у себя 145000 турецких пленных до выяснения международной обстановки! Возвратив их в конце весны, мы собственными руками воссоздали турецкую армию, с таким трудом сокрушенную у Плевны, Шипки и Филиппополя.

Турецкая армия у Константинополя крепла с каждым днем, наша – таяла от болезней. Осман-паша вновь стал во главе своих восстановленных таборов, и в конце мая 120000 винтовок Пибоди готовы были в любую минуту засыпать свинцом наши позиции. Заменивший великого князя Николая Николаевича генерал Тотлебен стал готовиться к оборонительной кампании. […]

И Россия пошла в Берлин извиняться за свою победу. Берлинский трактат свел на нет Сан-Стефанский договор. Приобретения России сводились к Карсу, Ардагану и Батуму. Баязетский округ и Армения до Саганлуга возвращались Турции. Территория Болгарского княжества урезывалась вдвое (Болгарии не дали выхода к Эгейскому морю). Сербия, получившая незначительное приращение, разочаровалась в России и вошла в орбиту австрийской политики. Зато Австро-Венгрия получила в управление Боснию и Герцеговину, и почва для ее союза с Германией против России была подготовлена. Англия за демонстрацию своих броненосцев получила остров Кипр (ценный опорный пункт в восточной части Средиземного моря), а Дизраэли за свою победу над Россией получил титул лорда Биконсфильда.

Русским войскам предоставлено право оккупировать Болгарию и Восточную Румелию (автономная провинция – буфер между Болгарией и Турцией) в продолжение 9 месяцев со дня подписания мира (с 1 июля 1878 года). […] Лето 1878 года прошло в борьбе с партизанами в Балканских горах, в организации болгарской армии, получившей русских инструкторов и командиров, русское оружие и русское обмундирование. Весною и летом 1879 года эти войска вернулись в Россию.

На самом же деле Бисмарк и до конгресса, и после него был лоялен по отношению к единственному государству –Германии, и к единственному народу – немецкому. […]

Собственно, на ход и исход Берлинского конгресса влиял не Бисмарк, а секретное Рейхштадтское соглашение, подписанное Александром II и австрийским императором Францом Иосифом в богемском замке Рейхштадт за год до русско-турецкой войны – 8 июля 1876 года.

Итоги турецкой войны и завершивший ее Сан-Стефанский договор стимулировали иной поворот событий, чем то было обусловлено двумя императорами до начала войны.

Недовольство Австрии и вызвало к жизни Берлинский конгресс и пересмотр Сан-Стефанского договора, что плохо сознавали как тогдашние, так и нынешние славянофилы.

ПОДРОБНОСТИ БЕРЛИНСКОГО КОНГРЕССА

Конгресс открылся 13 июня 1878 г. в Берлине. Представители балканских государств были на него допущены, но не в качестве полноправных членов конгресса. Делегации великих держав возглавлялись министрами иностранных дел или же премьерами – Бисмарком, Горчаковым, Биконсфильдом, Андраши, Ваддингтоном и Корти. Каждая делегация состояла из нескольких человек. Из так называемых вторых делегатов большую роль играли Солсбери и Шувалов.

Председательствовал Бисмарк, в качестве хозяина. Он установил следующий метод работы. В качестве председателя он намечал повестку заседания и излагал очередной вопрос; затем открывались дебаты. Если обнаруживались серьёзные разногласия, Бисмарк резюмировал прения, закрывал заседание и переносил разрешение спорного вопроса на обсуждение заинтересованных делегаций в порядке частных переговоров. Когда стороны приходили к соглашению, на одном из следующих заседаний вопрос ставился вновь для официальной формулировки решения.

Основные контуры решений конгресса были намечены уже в англо-русском соглашении от 30 мая. Но там границы Болгарии были определены лишь в общих чертах. Между тем их детали в связи со стратегическим значением балканских перевалов имели весьма серьёзное значение. Поэтому вокруг этих проблем шли оживлённые дебаты. Споры вызвал также вопрос об объёме прав султана в южной части Болгарии, расположенной к югу от Балканского хребта: здесь решено было образовать автономную провинцию Оттоманской империи под наименованием Восточной Румелии.

На другой день после открытия конгресса в английской печати появилось разоблачение англо-русского соглашения 30 мая. Это вызвало сенсацию. Раскрытие предварительной сделки с Россией побудило Дизраэли занять на конгрессе самую непримиримую позицию: в Англии его упрекали в излишней уступчивости, тем более что Кипрская конвенция, которой он себя вознаградил, всё ещё оставалась тайной для публики. 20 июня из-за разногласий по поводу статуса Восточной Румелии и судеб Софийского санджака Дизраэли даже заказал себе экстренный поезд, угрожая покинуть конгресс. В конце концов при посредничестве Бисмарка спорный вопрос был улажен: англичане согласились на передачу Софийского санджака Болгарии в обмен за предоставление султану права вводить свои войска в Восточную Румелию.

Срок русской оккупации Болгарии был установлен в 9 месяцев, но за Россией осталась миссия организовать правительственную власть в Болгарском княжестве. Оккупация Боснии и Герцеговины Австро-Венгрией прошла на конгрессе более или менее гладко. Англия и Германия поддерживали Австрию, а Россия не могла отступить от обязательств, принятых ещё по Будапештской конвенции 1877 г. Турция возражала, но её голос не был принят во внимание. […]

27 сентября 1940 года министры иностранных дел Германии, Италии и Японии подписали в Берлине соглашение, вошедшее в историю как Тройственный пакт. Начало было пафосным и витиеватым: "Правительство Великой Японской Империи, правительство Германии и правительство Италии, признавая предварительным и необходимым условием долговременного мира предоставление каждому государству возможности занять свое место в мире, считают основным принципом создание и поддержание нового порядка для использования народами Великой Восточной Азии и Европы плодов сосуществования и взаимного процветания всех заинтересованных наций, выражают решимость взаимно сотрудничать и предпринимать согласованные действия в указанных районах в отношении усилий, основывающихся на этих намерениях".

Япония обязалась признавать и уважать руководящее положение Германии и Италии в установлении нового порядка в Европе, а те, в свою очередь, развязывали руки Токио в установлении "нового порядка в Великой Восточной Азии". Речь шла о разграничении зон влияния. Германии и Италии предназначалась ведущая роль в Европе, а Японской империи — на Дальнем Востоке. К этому времени "плодами взаимного процветания" в полной мере "воспользовались" многие народы, особенно китайцы и поляки.

Пакт оговаривал право договаривающихся сторон иметь свои собственные отношения с Советским Союзом, с которым Германия уже успела наладить экономическое и военно-техническое сотрудничество, после того как заключила Договор о ненападении в августе 1939 года, а Япония, вероятно, уже приняла решение поступить так же. Статья 5 данного пакта гласила, что "Япония, Германия и Италия подтверждают, что указанные выше статьи (с первой по четвертую — прим. ТАСС) никоим образом не затрагивают политического курса, существующего в настоящее время между каждым из трех участников пакта и Советским Союзом".

Накануне подписания пакта от 27 сентября Гитлер направил послание Сталину, известив его о готовящемся договоре, а позднее предложил ему принять участие в дележе "английского наследства" в Иране и Индии. 13 октября Сталин получил письмо от министра иностранных дел Германии фон Риббентропа, в котором содержалось приглашение наркому иностранных дел СССР Вячеславу Молотову прибыть с визитом в Берлин. Могло создаться впечатление, будто никакой угрозы для нашей страны договор не нес: ее интересы собирались принять в расчет. Но так ли это было на самом деле? Неужели фюрер решил отказаться от своих собственных планов, изложенных в "Майн Кампф"?

В конце весны и летом 1940 года обстановка в Европе менялась. Вермахт наглядно продемонстрировал свое могущество. Армии Бельгии, Нидерландов, затем и Франции, недавно считавшейся сильнейшей в Европе, оказались разгромлены в ходе кратковременных кампаний — блицкригов. После капитуляции Франции 22 июня малые европейские страны переориентировались на Германию. Все это привело Гитлера и его генералов в состояние эйфории. Под влиянием относительных неудач Красной армии в ходе Советско-финской войны 1939–1940 годов, особенно на первом этапе кампании, немецкие стратеги уже не считали нашу страну достойным соперником, с которым надлежало считаться, мол, это не больше чем "колосс на глиняных ногах".

"Нацистское руководство сделало вывод, — писал о тех событиях и настроениях фюрера военный историк А.С. Якушевский, — что созданы все условия для следующего, более решительного шага на пути Германии к мировому господству. Согласно его расчетам, таким шагом должно было стать покорение Советского Союза. Если ранее, до резкого изменения в Европе военно-политической обстановки в пользу Германии, война против СССР была для Гитлера и его партии лишь программным положением, планом на неопределенное будущее, то со второй половины мая 1940 года она была поставлена на повестку дня как практический шаг в действиях вооруженных сил Германии".

Считается, что 2 июня 1940 года, после завершения первой фазы французской кампании, Гитлер при посещении штаба группы армий "А" в Шарлевилле в беседе с ее командующим генералом фон Рундштедтом и начальником штаба генералом фон Зоденштерном, как бы говоря сам с собой, проронил, что поскольку вскоре Франция "отпадет" и будет готова к заключению "разумного", по мнению немцев, мира, то у него "наконец будут развязаны руки для выполнения своей настоящей задачи — разделаться с большевизмом".

Далеко не все из гитлеровского окружения испытывали оптимизм от подобных идей. Например, Йозеф Грейнер в мае 1938 года писал фюреру, своему другу детства: "В случае если Германия рискнет пойти на войну с Советским Союзом, можно с уверенностью полагать, что России гарантирована помощь Англии и Америки. Это будет означать новую мировую войну. Мы достигнем наивысшего хозяйственного и военного потенциала по крайней мере на пять лет, но… при такой войне на истощение тотальная победа Германии вряд ли будет возможна. А следствием будет проигранная война, полное уничтожение и гибель германской нации…"

Впрочем, голоса осторожных, трезвых политиков или военных тонули в оглушительном хоре сторонников новых войн. В штабах Верховного главнокомандования вермахта, Верховного главнокомандования сухопутных войск, других высших штабах тайно началась проработка вариантов уничтожения Советского государства. Генерал-майор Альфред Йодль, возглавлявший оперативный отдел Верховного командования вермахта, поручил руководителю специальной группы сухопутных войск и члену личного штаба Гитлера подполковнику Бернхардту фон Лоссбергу проработать план, как "разгромить Россию".

Фон Лоссберг выполнил задачу и 15 сентября 1940 года представил результаты стратегической разработки кампании против Советской России, сформулировав цель кампании: уничтожить расположенную в западных районах этой страны массу войск, воспрепятствовать отводу боеспособных соединений в глубину пространства, прорваться на рубеж, откуда можно было бы отрезать Европейскую Россию от Азиатской. Конечно, это были лишь первые оценки, но при этом рассматривались три основных варианта военных действий в ходе "восточного похода", причем шансы на успех оценивались как высокие.

Получается, что, когда германское руководство пригласило наркома иностранных дел В.М. Молотова в Берлин для улаживания противоречий (которых накопилось немало), Гитлер уже все для себя решил: надлежит провести еще один блицкриг, и Советский Союз падет за шесть — восемь недель, как это случилось со всеми предыдущими противниками Германии, кроме Великобритании. Безусловно, оставлять в тылу такого несговорчивого врага было опасно. Но у Германии и Англии не имелось сухопутного фронта, и (в этом немецкие генералы не сомневались) СССР падет раньше, чем их противник сможет что-либо предпринять, ведь никакой реальной помощи Польша от западных государств не получила, а Третий рейх тогда находился на вершине своего могущества.

Генерал-фельдмаршал Вильгельм Кейтель, министр иностранных дел Германии фон Риббентроп и нарком иностранных дел СССР Вячеслав Молотов в Берлине, 1940 год

Во время берлинских переговоров 12–14 ноября между Молотовым и нацистскими вождями стало ясно: позиции сторон явно не совпадали. Советский Союз хотел укрепить свое влияние на Балканах, а также в районе черноморских проливов, но встретить понимания ему не удалось.

Ответ СССР был передан послу Германии в Москве Вернеру фон Шуленбургу 25 ноября. Формально в нем выражалась готовность "принять проект пакта четырех держав о политическом сотрудничестве и экономической взаимопомощи", но при этом выдвигались условия, которые, по существу, исключали присоединение СССР к Тройственному пакту, поскольку эти оговорки затрагивали фундаментальные интересы Германии и Японии. Так, наша страна требовала оказать содействие в заключении советско-болгарского договора о взаимной помощи, создания режима благоприятствования для СССР в черноморских проливах, а для этого предоставления гарантий создания советской военной и военно-морской базы в районе Босфора и Дарданелл на условиях долгосрочной аренды. Далее, требовалось признание "зоны к югу от Батуми и Баку в общем направлении в сторону Персидского залива" "центром территориальных устремлений СССР".

Советский Союз также требовал немедленно вывести немецкие войска из Финляндии (эта страна вскоре стала важным плацдармом для нападения на СССР) и оказать влияние на Японию, чтобы та отказалась от концессий на Северном Сахалине. Кроме того, проведение Германией и Италией в августе 1940 года Венского арбитража об изменении границ на Балканах, на который СССР не был приглашен, наша страна посчитала недружественным шагом — речь шла о пограничных с нами государствами, как и решение Гитлера в октябре о вводе в Румынию под видом военной миссии немецких соединений "для защиты нефтеносного района Плоешти и обучения румынских войск".

Можно сказать, что в конце осени была поставлена точка в вопросах сближения позиций СССР и Германии. Сталин, не зная истинных планов Гитлера, полагал, что, хотя опасность войны высока, наши шансы выстоять в противостоянии реальны, и потребовал от военных ни в коем случае не давать немцам шансов спровоцировать боевые действия, полагая, что ситуация неблагоприятна, но время играет на нашей стороне. При этом излишняя доверчивость к заверениям фюрера, не склонного выполнять свои обещания, обошлась нашей стране исключительно дорого.

"Кажется, они [русские] и не подозревали, что Гитлер уже более шести месяцев назад принял решение уничтожить их", — писал Уинстон Черчилль о руководстве СССР поздней весной 1941 года. В то время подготовка "восточного похода" велась ускоренными темпами, немцы искали союзников, а точнее сателлитов, и к Берлинскому пакту последовательно присоединились зависимые от Германии страны: Венгрия, Румыния, Словакия, Болгария и на несколько мартовских дней 1941 года — до антифашистского переворота — Югославия.

После того как 21 декабря 1940 года фюрер подписал директиву № 21 по проведению операции "Барбаросса" ("Вариант Барбаросса"), пошел отсчет дней до нападения на Советский Союз. Тогда среди генералов господствовало мнение, что, нанеся серию мощных разящих ударов начиная с середины мая 1941 года (такой была первоначальная дата вторжения), с Красной армией удастся покончить до наступления холодов. В германских штабах готовили очередной краткосрочный блицкриг по образцу западноевропейских, а получили длительную и кровопролитную войну на истощение всех ресурсов, которая похоронила и тысячелетний Третий рейх, и его главарей.

Берлинским договором было подписано соглашение о взаимных гарантиях между Россией, Германией и Австро-Венгрией. Договор был заключён на 3 года и продлён 15 марта 1884 года ещё на 3 года.

Договор, заключенный между Россией, Германией и Австро-Венгрией

Берлин, 6/18 июня 1881 г.

В этих видах три двора назначили:

е.в. император германский, король прусский – кн. Отто Бисмарка, своего Председателя Совета министров Пруссии, имперского канцлера;
е.в. император австрийский. – гр. Эмерика Сечени, своего чрезвычайного и полномочного посла при е.в. императоре германском, короле прусском;
е.в. император всероссийский – Петра Сабурова, тайного советника, своего чрезвычайного и полномочного посла при
е.в. императоре германском, короле прусском, которые, снабженные полномочиями, признанными правильными и составленными в должной форме, согласились о нижеследующих статьях:

СТАТЬЯ I

В случае, если бы одна из высоких договаривающихся сторон оказалась в состоянии войны с четвертой великой державой, две другие сохранят по отношению к ней благожелательный нейтралитет и приложат старания к локализации конфликта. Это условие выполняется и в случае войны одной из трех держав с Турцией, но только если предварительно между тремя

дворами будет заключено соглашение, касательно результатов этой войны.

СТАТЬЯ II

Россия, в согласии с Германией, заявляет о своем твердом решении уважать интересы Австро-Венгрии, вытекающие из ее нового положения, обеспеченного ей Берлинским трактатом. Три двора, желая избежать всяких разногласий между собой, обязуются взаимно считаться с интересами договаривающихся сторон на Балканском полуострове. Сверх того, они дают взаимное обещание в том, что какие-либо изменения в территориальном statu quo Европейской Турции могут произойти не иначе, как по взаимному их соглашению.

СТАТЬЯ III

СТАТЬЯ IV

Настоящий договор имеет силу в продолжение трех лет со дня размена ратификаций.

СТАТЬЯ V 231

СТАТЬЯ VI

СТАТЬЯ VII

Читайте также: