Это обусловленные законом или договором

Обновлено: 04.07.2024

ВС РФ в Определении от 14 июля 2020 г. N 306-ЭС20-2351 указал, что договорное условие о невозможности взыскивать штрафы является нарушением пределов свободы договора и потому ничтожно, поскольку освобождает от ответственности за умышленные нарушения.

Ряд аргументов ВС РФ, положенных в основу позиции, вполне себе заслуживает внимания, но некоторые высказывания заставляют задуматься и вызывают вопросы.

Само по себе построение ВС РФ цепочки рассуждений заставляет опасаться, что подобным образом судебная практика может любое договорное условие, которым стороны ограничивают ответственность (например, ограничивают убытки конкретным видом и суммой, т.п.), рассматривать как потенциально недействительное и неисполнимое. Однако такого быть не должно. Все –таки ВС РФ говорит о пределах свободы договора, а любое ограничение, в том числе судебная позиция, не могут толковаться расширительно.

Чтобы прокомментировать, опишу суть спора и позицию ВС РФ, разделив ее на смысловые фрагменты.

Спор возник из договора подряда и связан с оценкой договорного условия сторон об освобождении от ответственности. Истец (исполнитель, терминология спорного договора) обратился с требованием о взыскании задолженности по неоплаченным работам, а также процентов за пользование чужими денежными средствами на основании ст. 395 ГК РФ. Ответчик (заказчик) предъявил встречный иск о взыскании неосновательного обогащения и процентов по ст. 395 ГК РФ, мотивируя свою позицию тем, что подрядчик пользовался имуществом - нежилым помещением заказчика без правовых оснований и оплаты.

Суды всех инстанций удовлетворили первоначальный иск в части требования уплаты основного долга, в удовлетворении остальных требований, включая встречный иск, отказали. Суды посчитали, что при рассмотрении спора необходимо принимать во внимание буквальное значение условий договора, согласно пункту 4.8 которого в случае несвоевременной оплаты выполненных работ, исполнитель не вправе предъявлять заказчику штрафные санкции. На основании п. 1 ст. 421 ГК РФ о свободе договора, суды пришли к выводу, что сторонами не согласованы условия об ответственности заказчика в случае несвоевременной оплаты выполненных исполнителем работ, в связи с чем отказали во взыскании с заказчика процентов за пользование чужими денежными средствами по ст. 395 ГК РФ.

Определением ВС РФ судебные акты в части отказа во взыскании процентов по ст. 395 ГК РФ отменены по следующим мотивам.

1. Нарушение влечет применение мер ответственности, в том числе ст. 395 ГК РФ.

ВС РФ указал, что “Ненадлежащее исполнение обязательств влечет для должника негативные последствия. Целью применения гражданско-правовой ответственности является восстановление имущественных потерь кредитора, возникших в связи с нарушением должником своих обязательств. В случае неисполнения денежного обязательства мерой ответственности может выступать взыскание процентов за пользование чужими денежными средствами, начисленных на сумму долга. Такой способ защиты прав кредитора предусмотрен положениями пункта 1 статьи 395 ГК РФ”.

2. По общему правилу, либо договорная нейстойка, либо проценты по ст. 395 ГК РФ.

ВС РФ сослался на то, что “По общему правилу, если в договоре содержится условие о том, что за нарушение денежного обязательства начисляется неустойка, то кредитор имеет право на взыскание с должника именно договорной неустойки, при этом проценты за пользование чужими денежными средствами не подлежат взысканию (пункт 4 статьи 395 ГК РФ)”.

3. Намек на оценку природы ст. 395 ГК РФ через призму правил о неустойке.

Далее ВС РФ сослался на п. 1 ст. 330 ГК РФ о том, что “размер неустойки, суммы, которую должник обязан уплатить кредитору в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства, устанавливается договором сторон или определяется законом. Стороны соглашения обладают диспозитивными полномочиями при определении размера неустойки. Размер процентов, предусмотренных статьей 395 ГК РФ, определяется ключевой ставкой Банка России, действовавшей в соответствующие периоды. При этом предусмотрено, что эти правила применяются, если иной размер процентов не установлен законом или договором.

4. Основание оплаты процентов по ст. 395 ГК РФ = частные отношения + денежный характер.

Со ссылкой на п. 37 постановления Пленума ВС РФ от 24.03.2016 N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств" (ПП ВС № 7), ВС РФ напомнил, что “проценты по ст. 395 ГК РФ подлежат уплате независимо от основания возникновения обязательства (договора, других сделок, причинения вреда, неосновательного обогащения или иных оснований, указанных в ГК РФ). Применение положений статьи 395 ГК РФ в конкретных спорах зависит от того, являются ли спорные имущественные правоотношения гражданско-правовыми, а нарушенное обязательство - денежным (определение Конституционного Суда Российской Федерации от 19.04.2001 N 99-О)”.

5. Обусловленность пределов свободы договора запретом ГРУБОГО нарушения баланса интересов сторон.

Описав общие положения п. 1 ст. 421 ГК РФ о свободе договора, которая “включает в себя свободу заключать или не заключать договор, свободу выбирать вид заключаемого договора (включая возможность заключения смешанного или непоименованного договора), свободу определять условия договора по своему усмотрению”, ВС РФ сделал вывод: “юридическое равенство сторон предполагает, что подобная свобода договора не является абсолютной и имеет свои пределы, которые обусловлены, в том числе, недопущением грубого нарушения баланса интересов участников правоотношений.”

6. Подтверждение значимости концептуального постановления Пленума ВАС РФ № 16 + указание на обусловленность ПРЕДЕЛА ДИСПОЗИТИВНОСТИ существом законодательного нормирования.

Со ссылкой на п. 3 постановления Пленума ВАС РФ от 14.03.2014 N 16 "О свободе договора и ее пределах" (далее - постановление Пленума N 16), ВС РФ сослался на необходимость при оценке и толковании условий договора учитывать существо нормы и целей законодательного регулирования, чтобы “определить пределы диспозитивности, в рамках которых в договоре может быть установлено условие об освобождении заказчика от предъявления к нему исполнителем штрафных санкций в случае несвоевременной оплаты оказанных услуг”.

7. Вывод об отсутствии безграничной свободы на исключение положений ст. 395 ГК РФ. Но…, как оказалось, речь о наличии умышленной вины.

ВС РФ не согласился с правильностью толкования договорного условия нижестоящими инстанциями, которые “ ссылались на правовые позиции, изложенные в пункте 1 постановления N 16, полагая, что стороны вправе исключить применение диспозитивной нормы к их правоотношениям, что также исключает применение ответственности, предусмотренной статьей 395 ГК РФ”. Основу несогласия составил аргумент об отсутствии “ достаточных оснований полагать, что заказчик обладает безграничной свободой усмотрения при формулировании им в договоре условия о собственной ответственности”.

Поэтому ВС РФ указал, что “в договоре подряда не может быть условия о полном освобождении заказчика от ответственности за нарушение им собственных обязательств (в том числе за просрочку оплаты) по его же умышленной вине. Данный вывод основан, прежде всего, на категоричном запрете на заключение предварительного соглашения об устранении или ограничении ответственности за умышленное нарушение обязательства, установленном в пункте 4 статьи 401 ГК РФ”.

8. Судя по всему, чтобы воспользоваться свободой договора, необходимо каждый раз доказывать отсутствие умышленной вины (?).

В конечном итоге, ВС РФ указал, что “Исключение ответственности должника за неисполнение денежного обязательства, предусмотренной положениями пункта 1 статьи 395 ГК РФ, в случае умышленного нарушения не может быть обосновано принципом свободы договора, поскольку наличие такого преимущества у одной из сторон договора грубо нарушает баланс интересов сторон, ведь в таком случае исполнитель не получает своевременного вознаграждения за оказанные услуги, однако заказчик не несет никакой имущественной ответственности за время просрочки”.

9. Противоположностью (?!) умышленной вины является МИНИМАЛЬНАЯ степень заботливости и осмотрительности. Знать бы только ее критерии.

Со ссылкой на п. 7 ПП ВС № 7 и, в частности, п.п. 1, 2 ст. 401 ГК РФ, ВС РФ указал, что “отсутствие умысла доказывается лицом, нарушившим обязательство”. Например, в обоснование отсутствия умысла должником, ответственность которого устранена или ограничена соглашением сторон, могут быть представлены доказательства того, что им проявлена хотя бы минимальная степень заботливости и осмотрительности при исполнении обязательства”.

10. Похоже, что ВС РФ сформулировал правило о недопустимости договорных условий об исключении/ ограничении ответственности по умолчанию?

С учетом изложенных выше аргументов ВС РФ указал, что “условие об исключении ответственности заказчика за просрочку оплаты оказанных ему услуг должно признаваться ничтожным (в случае, если заказчик полностью освобождается от какой-либо ответственности) либо толковаться ограничительно в системной взаимосвязи с положениями пункта 4 статьи 401 ГК РФ как не подлежащее применению к случаям умышленного нарушения заказчиком своих обязательств”.

Поэтому, по мнению ВС РФ, “пункт 4.8 договора не подлежит толкованию как освобождающий заказчика от ответственности в виде взыскания процентов за пользование чужими денежными средствами, предусмотренных пунктом 1 статьи 395 Кодекса, за нарушение сроков оплаты оказанных услуг. Судами не исследовались обстоятельства и не оценивались доказательства надлежащей степени заботливости и осмотрительности заказчика при исполнении обязательств по оплате. При таких обстоятельствах, у судов не имелось оснований для вывода о неприменении к заказчику мер гражданско-правовой ответственности в виде взыскания процентов за пользование чужими денежными средствами”.

В целом, если рассматривать позицию ВС РФ по частям, то с некоторыми отдельно взятыми суждениями вроде бы сложно не согласиться.

Например, ответственость в гражданских правоотношениях выполняет компенсаторную функцию и позволяет пострадавшей стороне воспользоваться правом потребовать компенсации /заглаживания причиненных “неудобств”. Логично.

О правовой природе неустойки (ст. 330 ГК РФ) и процентов по ст. 395 ГК РФ в доктрине существуют споры, но если отвлечься от нюансов, вполне можно согласиться с тем, что очень похожи проценты по ст. 395 ГК РФ на универсальную законную неустойку за нарушение любого денежного обязательства. В этом смысле основанием возникновения денежного требования могут послужить разные обстоятельства действительности.

Свобода договора в частности и автономия сторон частных отношений воообще не могут быть беспредельными, что обусловлено, в первую очередь, ограниченностью природы любой свободы (свобода/ право одного заканчивается там, где начинается свобода/право другого).

Совокупность принципов гражданского права обеспечиют необходимую систему сдержек и противовесов. В частности, принцип свободы договора ограничен принципом добросовестности. Эта идея закреплена в общем виде в п.п. 3, 4 ст. 1 ГК РФ, которая не только требует добросовестности при осуществлении любых прав и исполнении обязанностей, но и запрещает извлекать преимущества из любого недобросовестного поведения. Частным примером подобного баланса выступаются положения ст. 434.1 ГК РФ о преддоговорной ответственности, согласно которым нарушением считаются любые виды недобросовестного ведения переговоров.

Однако любое ограничение является исключение из общего правила о свободе договора. Поэтому если полагаться на смысл правового регулирования для целей толкования договора, то необходимо не подменять понятия.

Что вызывает вопросы в позиции ВС РФ?

Первое. В спорном договорном условии, как следует из изложенных обстоятельств дела, говорится только о невозможности взыскивать штрафы. О запрете требовать возмещения убытков в нем указания нет.

Вместе с тем, именно убытки являются общей мерой ответственности (ст. 15, 393 ГК РФ) и всегда позволяют обеспечить необходимое воздействие на нарушителя обязательства, если потерпевший решит таким правом воспользоваться (ст. 9 ГК РФ). Договорная неустойка и проценты по ст. 395 ГК РФ, особенно в контексте позиции ВС РФ, который рассматривает ст. 395 ГК РФ через положения о неустойке, являются специальными мерами ответственности.

Поэтому сомнителен общий посыл ВС РФ о том, что исключение договорным условием возможности взыскивать штрафы вообще освобождает от ответственности.

Второе. Почему вдруг такой упор именно на ничтожность спорного договорного условия? Согласно положениям п. 1 ст. 168 ГК РФ общим правилом является оспоримость сделки и, как следствие, части сделки (договорного условия).

Для ничтожности необходимо прямое указание закона либо установление посягательства на публичный интерес или интересы третьих лиц. Остается загадкой, что именно посягает в спорном условии о запрете в конкретных частных отношениях взыскивать штрафы на публичный интерес или права третьих лиц?

О ничтожности в законе говорится только в тех случаях, когда а) заранее заключено соглашение об устранении или ограничении ответственности за б) умышленное нарушение обязательства (п. 4 ст. 401 ГК РФ).

Положения п. 4 ст. 401 ГК РФ являются исключением из принципа свободы договора, поэтому они не толкуются расширительно. Это, на мой взгляд, означает, что если в договорном условии в конкретном договоре прямо не говорится, что “не допускается взыскивать штрафы за умышленное нарушение договорного обязательства”, то автоматически применение п. 4 ст. 401 ГК РФ сомнительно. Поскольку иначе любое условие о любом ограничении ответственности (что является распространенной практикой) по умолчанию становится ничтожным. А такой вывод абсурден. И это отвлекаясь от того, что закон запрещает именно заранее заключать соглашения об освобождении от ответственности за умышленное нарушение, а не вообще.

Иначе говоря, определение ВС РФ порождает вопрос к сторонам - заключая договор и включая в него условия об ограничении ответственности или об освобождении от нее в том или ином виде (например, через запрет взыскивать убытки при наличии договорных неустоек, через ограничения объема и вида убытков, т.п.), задумываетесь ли вы вообще о субъективной стороне вопроса и наличии вины, причем не просто вообще, а именно в умышленной форме?

Особенно учитывая, что вопрос форм вины в гражданском праве не разработан, поскольку обычно для привлечения к ответственности на началах вины ее форма не имеет значения, если только не установлены исключения (например, как при взаимодействии источников повышенной опасности), а большинство участников гражданского оборота являются предпринимателями и вообще несут ответственность на началах риска.

На мой взгляд, без прямого указания в договоре на запрет привлечения к ответственности за умышленную вину, сложно заподозрить всех в автоматическом освобождении именно от ответственности за умышленное нарушение, которое заранее оговорено.

В любом случае, с учетом сформулированной позиции ВС РФ необходимо учитывать, что судебный спор может преподнести сюрприз. Поэтому лучше дополнительно включать соответствующие пояснения в договор (например, что стороны не вправе взыскивать штрафы, если вина за нарушение выразилась в форме грубой или легкой неосторожности).

Третье. При всей оценочности принципа добросовестности, который ограничивает свободу договора, стандарт его толкования более - менее сформирован – это оценка последовательности поведения, сопоставление анализируемого события/ условия с типичным обстоятельством и “человеком из автобуса”.

То есть речь идет о том, что с т.з. добросовестности любое договорное условие должно оцениваться на предмет допустимости отклонения от любого другого похожего, типичного, стандартного условия. А для этого должен задаваться вопрос, как поступил бы на месте спорящих сторон любой другой разумный участник оборота?

В этом смысле предложенный ВС РФ критерий отклонения – ГРУБОЕ НАРУШЕНИЕ БАЛАНСА ИНТЕРЕСОВ СТОРОН - не понятно, как применять. Получается, что только произвольно. Поскольку что именно грубо нарушает баланс интересов в запрете взыскивать штрафы оценить сложно.

Это тем более так, если учесть, что для опровержения умышленной вины, по мнению ВС РФ, достаточно доказать, что была какая-то минимальная степень заботливости и осмотрительности. Если вообще допустить, что достаточно некой минимальной степени чего-то, то вряд ли одновременно в отношениях может быть “грубо ” нарушен баланс интересов.

Иначе говоря, лейтмотив определения ВС РФ - это ссылка на п. 4 ст. 401 ГК РФ и запрет именно на досрочне освобождение от ответственности за умышленное нарушение обязательства . Вывод относительно ничтожности простого условия, которым “просто запрещается взыскивать штрафы за просрочки”, выглядит не слишком убедительно, поскольку спорное договорное условие ВС РФ, по сути, “доконструировал” и “дописал” (учитывая изложенные в деле обстоятельства). На это толкование условий договора не рассчитано.

С практической точки зрения имеет смысл уделять особое внимание формулировкам об ограничении и освобождении от ответственности и, возможно, лишний раз оговариваться, на что конкретно рассчитано соответствующее условие.

1. Исполнение обязательств может обеспечиваться неустойкой, залогом, удержанием вещи должника, поручительством, независимой гарантией, задатком, обеспечительным платежом и другими способами, предусмотренными законом или договором.

2. Недействительность соглашения об обеспечении исполнения обязательства не влечет недействительности соглашения, из которого возникло основное обязательство.

3. При недействительности соглашения, из которого возникло основное обязательство, обеспеченными считаются связанные с последствиями такой недействительности обязанности по возврату имущества, полученного по основному обязательству.

4. Прекращение основного обязательства влечет прекращение обеспечивающего его обязательства, если иное не предусмотрено законом или договором.

Комментарий к ст. 329 ГК РФ

1. Заключая договор, стороны должны быть уверены, что партнер выполнит обязанности надлежащим образом. Следовательно, должны существовать меры, которые побудили бы каждую из сторон исполнить обязательство надлежащим образом, т.е. обеспечили бы его исполнение.

Исполнение обязательств обеспечивается мерами организационного, экономического и правового характера. Так, общие положения обязательственного права содержат нормы, предусматривающие необходимость надлежащего исполнения обязательств, недопустимость одностороннего отказа от их исполнения, а также принуждение к исполнению обязательства в натуре.

В договорных отношениях могут применяться меры оперативного воздействия (перевод на предоплату неисправного должника и проч.). Любая из таких мер будет считаться законной, если она не противоречит законодательству, условиям договора, а иногда и обычаям делового оборота.

На случай неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства закон предусматривает также общие меры государственного принуждения, применяемые во всех случаях нарушения обязательств и независимо от того, было ли это заранее обусловлено сторонами. Речь, в частности, идет о праве кредитора требовать возмещения убытков, возникших вследствие неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства (см. комментарий к ст. 393). Однако предъявленные в установленном порядке требования о возмещении причиненных убытков могут оказаться неэффективными, так как у должника, который обязан исполнить свое обязательство, удовлетворив требования кредитора, может просто не оказаться достаточного имущества.

Кроме того, кредитор должен доказать как наличие самих убытков, так и причинную связь между убытками и неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства должником, а также с достаточной степенью точности определить их размер. В силу различных причин сделать это бывает достаточно сложно.

В связи с этим для обеспечения исполнения обязательства законом, а также соглашением сторон предусматриваются дополнительные, обеспечительные обязательства, которые могут быть реализованы кредитором при неисполнении или ненадлежащем исполнении должником главного (основного) обязательства, независимо от наличия или отсутствия убытков. Такие дополнительные обязательства называются в соответствии с комментируемой статьей способами обеспечения исполнения обязательств. Они являются средствами (мерами) побуждения должника к исполнению основной обязанности или удовлетворения кредитора в случае ее неисполнения и таким образом предоставляют кредитору определенную гарантию удовлетворения его требований или возмещения убытков, которые могут возникнуть в результате неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства.

К числу таких способов согласно п. 1 комментируемой статьи относятся неустойка, залог, удержание вещи должника, поручительство, независимая гарантия, задаток, обеспечительный платеж. Этот перечень не является исчерпывающим, и в договоре и/или в законе могут быть предусмотрены иные способы.

Все указанные способы обладают имущественным характером, так как обеспечивают удовлетворение имущественных интересов кредитора, которые вытекают из гражданско-правового договора между сторонами. Любой способ обеспечения исполнения обязательства выполняет несколько функций: предупредительную, защитную, карательную, компенсационную.

Конкретный способ обеспечения исполнения обязательств может быть установлен правовым актом или договором, но в большинстве случаев он определяется соглашением сторон. Отдельные способы обеспечения исполнения обязательств являются только стимулом для должника, принуждая его не уклоняться от выполнения своих обязательств по договору.

Все способы обеспечения являются обязательственно-правовыми и имеют своей целью содействие исполнению обязательства, оказавшегося основанием их возникновения.

2. По общему правилу конструкция способа обеспечения обязательства отличается акцессорным (дополнительным) характером по отношению к главному обязательству, которое соответствующим образом обеспечивается. Из этого следует, что недействительность обеспечительного соглашения не влечет недействительности основного, и, наоборот, если иное не установлено законом, недействительность основного обязательства влечет недействительность обеспечивающего.

25 декабря Пленум Верховного Суда принял постановление о некоторых вопросах применения общих положений ГК РФ о заключении и толковании договора. Кроме того, в документе разъясняются вопросы о публичном, предварительном, рамочном, абонентском договорах, рассматриваются заверения об обстоятельствах, заключение договора в судебном порядке и вопрос о правовой квалификации договора.

Заключение договора

Так, в постановлении указывается, что договор считается заключенным, если между сторонами достигнуто соглашение по всем его существенным условиям. При этом Пленум ВС отметил, что если условие, названное существенным или необходимым, определяется диспозитивной нормой, то отсутствие соглашения сторон по нему не свидетельствует о том, что договор не заключен.

Также отмечается, что в случае, когда договор считается заключенным с момента передачи имущества, это не освобождает стороны от обязанности действовать добросовестно при ведении переговоров о заключении такого договора. Указывается, что к переговорам о заключении реального договора в том числе подлежат применению правила ст. 434.1 ГК. В частности, если в результате переговоров реальный договор не был заключен, сторона, которая недобросовестно вела или прервала их, обязана возместить другой стороне причиненные этим убытки.

Публичный договор

Также Пленум ВС РФ отметил, что к публичным договорам относятся не только указанные в п. 1 ст. 426 ГК РФ, но и иные договоры, прямо названные в законе в качестве таковых, например договор бытового подряда, водоснабжения или обязательного страхования ответственности владельцев транспортных средств. Не относятся к ним кредитный договор и договор добровольного имущественного страхования. В проекте постановления в эту категорию входил и договор участия в долевом строительстве многоквартирного жилого дома. Тогда же указывалось, что это не исключает в случаях, предусмотренных законом, возможности заключения таких договоров в обязательном порядке. Но данное положение было исключено.

Ольга Дученко отметила, что вопрос об отнесении договора долевого участия к публичным договорам требует дополнительной проработки, поскольку влияет на возможность застройщика не заключать договор с каждым, кто к нему обратится (даже при наличии возможности предоставить помещение).

Предварительный договор

В документе указывается, что отсутствие на момент заключения предварительного договора возможности передать имущество, выполнить работу, оказать услугу, являющиеся предметом будущего договора, не может служить препятствием к заключению такого договора.

В п. 23 Пленум ВС отмечает, что если сторонами заключен договор, поименованный ими как предварительный, в соответствии с которым они обязуются, например, заключить в будущем на предусмотренных им условиях основной договор о продаже имущества, которое будет создано или приобретено в последующем, но при этом предварительный договор устанавливает обязанность приобретателя до заключения основного договора уплатить цену имущества или существенную ее часть, такой договор следует квалифицировать как договор купли-продажи с условием о предварительной оплате. Правила ст. 429 ГК к такому договору не применяются.

Отмечается, что для признания предварительного договора заключенным достаточно установить предмет основного договора или условия, позволяющие его определить. В качестве примера Пленум ВС указал, что если по условиям будущего договора сторона обязана продать другой стороне индивидуально-определенную вещь, то в предварительный договор должно быть включено условие, описывающее порядок идентификации такой вещи на момент наступления срока исполнения обязательства по ее передаче. Отсутствие в предварительном договоре иных существенных условий основного договора само по себе не свидетельствует о его незаключенности.

В п. 26 проекта постановления отмечается, что исполнение такого договора может быть обеспечено задатком, неустойкой за уклонение от заключения основного договора. Задаток, выданный в обеспечение обязательств по предварительному договору лицом, обязанным совершить платеж по основному договору, зачисляется в счет цены по заключенному основному договору. Если он выдан по предварительному договору лицом, которое не обязано к платежу по основному договору, заключение последнего влечет обязанность вернуть задаток, если иное не предусмотрено законом или договором или не следует из существа обязательства или сложившихся взаимоотношений сторон.

В проекте постановления указывается, что несовершение ни одной из сторон действий, направленных на заключение основного договора, в течение срока, установленного для его заключения, свидетельствует об утрате интереса сторон в заключении основного договора, в силу чего по истечении указанного срока обязательство по заключению основного договора прекращается.

Рамочный договор

В отношении рамочного договора в постановлении указывается, что им могут быть установлены организационные, маркетинговые и финансовые условия взаимоотношений, содержаться условия договора, заключение которого опосредовано рамочным договором и предполагает дальнейшую конкретизацию таких условий посредством заключения отдельных договоров, подачи заявок и т.п., определяющих недостающие условия. Пленум ВС отметил, что условия рамочного договора являются частью заключенного впоследствии отдельного договора, если такой договор в целом соответствует намерению сторон, выраженному в рамочном договоре, и иное не указано сторонами или не вытекает из существа обязательства. Отсутствие в документе, оформляющем отдельный договор, ссылки на рамочный договор само по себе не свидетельствует о неприменении его условий.

Абонентский договор

В отношении договора с исполнением по требованию (абонентского договора) отмечается, что несовершение абонентом действий по получению исполнения или направление требования исполнения в объеме меньшем, чем это предусмотрено абонентским договором, по общему правилу не освобождает абонента от обязанности осуществлять платежи по абонентскому договору.

Положения о таком договоре не подлежат применению в случае неясности того, является ли договор абонентским. Положения ст. 429.4 ГК РФ также не подлежат применению.

Заверения об обстоятельствах

Разъясняет постановление и заверения об обстоятельствах. Так, в п. 34 указывается, что если сторона договора заверила другую сторону об обстоятельствах, непосредственно относящихся к предмету договора, то последствия недостоверности заверения определяются правилами об отдельных видах договоров, содержащимися в ГК РФ и иных законах, а также ст. 431.2 ГК РФ, иными общими положениями о договоре и обязательствах. Если же заверение предоставлено относительно обстоятельств, непосредственно не связанных с предметом договора, но имеющих значение для его заключения, исполнения или прекращения, то в случае недостоверности такого заверения применяются ст. 431.2 ГК РФ, а также положения об ответственности за нарушение обязательств.

В документе отмечается, что заверение может также быть предоставлено третьим лицом, обладающим правомерным интересом в том, чтобы между сторонами был заключен, исполнен или прекращен договор, с которым связано заверение. Постановление дополнилось положением о том, что пока не доказано иное, наличие у предоставившего заверение третьего лица правомерного интереса в заключении, изменении или прекращении сторонами договора предполагается.

Говоря о данных разъяснениях, Ольга Дученко отметила, что проблема применения заверений об обстоятельствах является актуальной для практики, поскольку после появления общей нормы о них было неясно, как решать конфликт между новеллой и специальными нормами о договорной ответственности. Она подчеркнула, что это разъяснение является положительным для практики, поскольку суды получат ориентир, которым смогут руководствоваться.

Заключение договора в судебном порядке

Пленум ВС указал, что на рассмотрение суда могут быть переданы разногласия, возникшие в ходе заключения договора, при наличии обязанности заключить договор или соглашение сторон о передаче разногласий на рассмотрение суда. Такой спор подлежит рассмотрению в том же порядке, что и спор о понуждении к заключению договора.

Указывается, что если разногласия возникли при заключении договора и не были переданы на рассмотрение суда в течение шести месяцев с момента их возникновения, то суд отказывает в удовлетворении требования об их урегулировании, если только ответчик по такому иску прямо не выразит согласия на рассмотрение спора судом. Однако если во время рассмотрения спора о заключении договора одна сторона осуществляет предоставление, а другая сторона его принимает, то пропуск сроков на обращение в суд не является основанием для отказа в удовлетворении иска.

Толкование договора

В отношении толкования условий договора в постановлении указывается, что, если условие договора допускает несколько разных вариантов толкования, один из которых приводит к недействительности договора или к признанию его незаключенным, а другой не приводит к таким последствиям, по общему правилу приоритет отдается тому варианту, при котором договор сохраняет силу.

Из итогового документа убрали положение, согласно которому если стороны распространили на свои отношения действие определенных одной из них или иным лицом стандартных правил, не являющихся обязательными для другой стороны, но заключенный договор содержит какое-либо отдельное условие, изначально противоречащее таким действовавшим в момент его заключения стандартным правилам, то предполагается, если не доказано иное, что стороны отдали приоритет данному условию.

При неясности условий договора и невозможности установить действительную общую волю сторон иным образом толкование условий договора осуществляется в пользу контрагента стороны, которая подготовила проект договора либо предложила формулировку соответствующего условия.

Правовая квалификация договора

В постановлении закрепляется, что при квалификации договора для решения вопроса о применении к нему правил об отдельных видах договоров необходимо, прежде всего, учитывать существо законодательного регулирования соответствующего вида обязательств и признаки договоров, предусмотренных законом или иным правовым актом, независимо от указанного сторонами наименования квалифицируемого договора, названия его сторон, наименования способа исполнения и т.п.

Комментируя разъяснения Пленума в целом, Сергей Косоруков ранее отметил, что оценивает их положительно: в них, с одной стороны, разрешается ряд конкретных практических вопросов применения норм ГК о заключении и толковании договора, а с другой стороны, указывается судам на все более широкое применение общих правил о добросовестности при решении таких вопросов. Максим Жмурков выразил солидарное мнение, указав, что ждет расширения практики применения этих положений.

По мнению Ольги Дученко, документ содержит ряд разъяснений, имеющих существенное значение для формирования единообразной судебной практики, касающихся положений, появившихся в ГК РФ относительно недавно, однако во многом повторяет предыдущие правовые позиции как упраздненного ВАС РФ, так и ВС РФ.

Пресс-центр

Публикации о Росреестре

Так что же это такое - договор дарения

Обычное дело – вручение подарка, однако оно имеет под собой правовую основу.

Отношениям, возникающим при заключении договора дарения, посвящена глава 32 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ).

Что же представляет собой договор дарения? Ответ на этот вопрос дает статья 572 ГК РФ. По договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе, к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом. В качестве сторон по договору дарения могут выступать все субъекты гражданского права: граждане (в том числе граждане Российской Федерации, иностранные граждане, лица без гражданства), юридические лица, Российская Федерация, субъекты Российской Федерации, муниципальные образования.

Предметом дарения может быть недвижимость, автомобиль, деньги, ценные бумаги и иное имущество, имеющее стоимость.

Мотивы совершения дарения могут быть самыми разными – как желание показать свое расположение одаряемому, помочь ему, так и отблагодарить его за что-либо. Законодательством не допускается дарение под условием. Например, нельзя передать в дар имущество под условием совершения определенных действий одаряемым в отношении дарителя.

Таким образом, зарегистрировать право одаряемого на недвижимое имущество без соответствующего волеизъявления, выражающегося в подписании договора и подаче заявления на государственную регистрацию, невозможно. При этом запись в Едином государственном портале недвижимости будет являться единственным доказательством права собственности лица на предмет дарения.

В российском гражданском праве существует перечень правил, ограничивающих и запрещающих дарение. Какие же ограничения на совершение сделок по дарению предусмотрены в законодательстве?

Запрещению дарения посвящена статья 575 ГК РФ. В ней перечислены случаи, когда на совершение договора дарения наложен запрет:

1. Закон запрещает дарение от имени малолетних (детей до 14 лет) и граждан, признанных судом недееспособными. Существование данной нормы объясняется необходимостью обеспечения и защиты имущественных интересов малолетних и недееспособных, ограждением их от возможных злоупотреблений со стороны законных представителей;

2. Не разрешается дарение государственным служащим и служащим органов муниципальных образований в связи с их должностным положением или в связи с исполнением ими служебных обязанностей;

3. Не разрешается дарение работникам лечебных, воспитательных учреждений, учреждений социальной защиты и иных подобных учреждений гражданами, находящимися в них на лечении, содержании или воспитании, супругами и родственниками этих граждан;

4. Еще один случай запрещения дарения установлен для коммерческих организаций в отношениях между ними.

Обратим внимание на особенности совершения дарения представителем по доверенности. Полномочие представителя на совершение дарения, обозначенное в доверенности, должно носить не общий, а конкретный характер: в доверенности должны быть указаны предмет дарения и одаряемый. Несоблюдение этого требования влечет ничтожность как самой доверенности, так и договора дарения (пункт 5 статьи 576 ГК РФ).

Договор может быть недействительным (оспоримым или ничтожным) по общим основаниям, предусмотренным ГК РФ:

1.Договор дарения может быть признан недействительным и считается таковым, если он заключен с целью, заведомо противоречащей основам правопорядка или нравственности, если он не соответствует требованиям закона или других правовых актов (например, не соблюдены требования ГК РФ, предъявляемые к форме сделки).

2. Если договор дарения заключен только для вида, без намерения создать соответствующие правовые последствия (так называемый мнимый договор). Например, лицо, желая избежать обращения взыскания на свое имущество, передает его по договору дарения иному лицу, при этом не преследует цель передачи прав на него.

3. Нередки случаи, когда договор дарения заключается с целью прикрыть другую сделку (притворный договор). Например, имущество находится в общей долевой собственности нескольких лиц. Один из сособственников продает свою долю лицу, которое не является участником долевой собственности. Однако оформляет договор дарения с целью избежать уведомления других сособственников о праве преимущественной покупки.

4. В случае если договор дарения заключается дарителем под влиянием заблуждения относительно природы сделки (например, даритель полагает, что передает вещь по возмездному договору) или если договор дарения заключен под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной.

5. Если договор дарения заключен без согласия попечителя гражданином, ограниченным судом в дееспособности вследствие злоупотребления спиртными напитками или наркотическими средствами; если он заключен гражданином, признанным недееспособным вследствие психического расстройства или если он заключен гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент его заключения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими.

Важным моментом для дарителя является то, что статья 578 ГК РФ наделяет его возможностью отменить дарение, если одаряемый совершит покушение на его жизнь, жизнь кого-либо из членов его семьи или близких родственников или умышленно причинит дарителю телесные повреждения. В случае же умышленного лишения жизни дарителя одаряемым право требования отмены дарения принадлежит наследникам дарителя.

Даритель может обратиться в суд с требованием отмены дарения и в случае, если обращение одаряемого с подаренной вещью, представляющей для дарителя большую неимущественную ценность, создает угрозу ее безвозвратной утраты.

Дарение может быть отменено судом и по требованию заинтересованного лица в течение шести месяцев, предшествующих объявлению индивидуального предпринимателя или юридического лица несостоятельным (банкротом) и в случае, если дарение осуществлялось за счет средств, связанных с предпринимательской деятельностью.

Кроме того, даритель и одаряемый могут предусмотреть в договоре дарения право дарителя отменить дарение в случае, если он переживет одаряемого.

Во всех вышеперечисленных случаях, одаряемый (или его наследники) должен вернуть сохранившийся в натуре подарок. Если это стало невозможным как в случае уничтожение имущества, так и в случае его отчуждения, даритель вправе заявить требование о возмещении вреда.

При заключении договора дарения необходимо помнить, что недействительная сделка не влечет юридических последствий. При недействительности сделки одаряемый обязан возвратить дарителю все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре, возместить его стоимость в деньгах.

Иногда люди подписывают новые договоры займа, чтобы закрепить старые долги и условия, на которых они будут отдаваться. Но по свежим договорам никаких новых займов не передается. По этой причине сделки могут признавать безденежными и отказывать кредиторам в судебной защите. Но Верховный суд запретил так делать в одном из недавних дел. Он ориентировал нижестоящие инстанции оценивать предыдущие отношения сторон.

В мае 2016 года Алексей Сомов* и Андрей Морозов* заключили три договора займа. Морозов одолжил знакомому в общей сложности 1,2 млн руб. под 3% ежемесячно. Вернуть деньги Сомов должен был в декабре того же года, но своего обещания не сдержал.

В 2019-м Морозов решил взыскать долг и подал три иска. Он подтвердил, что не передавал деньги в момент подписания бумаг. По его словам, Сомов получил средства раньше, а спорные договоры закрепляли прежние заемные отношения. Подтвердить это Морозов попытался электронной перепиской с Сомовым.

Но в двух делах из трех Свердловский районный суд Перми не признал распечатку надлежащим доказательством и отказал истцу. На этапе апелляции Пермский краевой суд "засилил" отказы и отменил решение об удовлетворении требований. По его мнению, для возникновения обязательств нужна фактическая передача денег, которую истец не доказал. Он не представил ни расписки Сомова, ни других документов. Не подтверждают передачу и условия договора при их буквальном толковании, заметил Пермский краевой суд.

После этого Морозов обратился с жалобами в Верховный суд.

Найти действительную волю

Тройка судей под председательством Сергея Асташова рассмотрела жалобы и приняла по ним три определения.

В споре из договора займа кредитор должен доказать факт передачи денег и возникновение заемных отношений, а должник – факт возврата долга или безденежность договора, напомнили судьи разъяснения Верховного суда шестилетней давности (Обзор судебной практики ВС № 3 за 2015 год).

Апелляция во всех трех делах сослалась на буквальное толкование договора, которое, по ее мнению, не позволяет сделать вывод о передаче денег. Но такой способ толкования не является единственным, обратила внимание тройка.

При толковании договора нужно установить действительную волю сторон. Для этого суду следует учесть взаимоотношения сторон, включая переписку и сложившиеся между ними отношения, указал Верховный суд.

Морозов последовательно указывал, что все спорные договоры закрепляли прежние заемные отношения, долг по которым Сомов не вернул. Это не запрещено законом и само по себе не предлог признать новый договор займа безденежным, подчеркнула гражданская коллегия.

Судам нужно было установить все обстоятельства, которые предшествовали заключению договоров. Им, в частности, следовало оценить практику взаимоотношений сторон, включая содержание представленной истцом переписки, говорится в определениях Верховного суда.

Одно дело гражданская коллегия направила на новое рассмотрение в апелляцию (№ 44-КГ20-26-К7), два других – в первую инстанцию (№ 44-КГ20-24-К7 и 44-КГ20-25-К7).

Не дополнительно, а наравне

В решениях же по жалобам Морозова суд отказывается от этого подхода, требуя не ограничиваться буквальным толкованием и устанавливать действительную волю сторон с учетом их взаимоотношений, указывает Пчелин.

Теперь сторонам будет проще убедить суд обратить внимание не только на сам текст договора, но и на другие обстоятельства, которые имеют значение для разрешения дела, прогнозирует Марина Крайнова из Инфралекс Инфралекс Федеральный рейтинг. группа Арбитражное судопроизводство (средние и малые споры - mid market) группа Банкротство (включая споры) (high market) группа ГЧП/Инфраструктурные проекты группа Земельное право/Коммерческая недвижимость/Строительство группа Цифровая экономика группа Антимонопольное право (включая споры) группа Корпоративное право/Слияния и поглощения (high market) группа Семейное и наследственное право группа Транспортное право группа Фармацевтика и здравоохранение группа Налоговое консультирование и споры (Налоговое консультирование) группа Налоговое консультирование и споры (Налоговые споры) группа Частный капитал группа Уголовное право × . По ее словам, это может быть актуально для многих граждан. Физлица в силу доверительных отношений часто не фиксируют на бумаге все договоренности и в случае спора им остается ссылаться на переписку и свидетельские показания, поясняет эксперт.

Читайте также: