Доверенность на получение вещественных доказательств по уголовному делу образец

Обновлено: 24.04.2024

15 июля уголовная коллегия Верховного суда рассмотрит дело № 5-УД21-51-К2, переданное для рассмотрения вместе с жалобой судей Ю.В. Ситниковым , которое может оказать влияние на рынок ценных бумаг и которое представляет большой интерес для юристов, практикующих в этой сфере.

Фабула рассматриваемого дела такова.

Физическое лицо А передало компании-депозитарию бездокументарные акции для депозитарного учета на основании депозитарного договора.

Генеральный директор компании-депозитария совершил преступление в виде растраты вверенного ему имущества в особо крупном размере путем перевода акций, принадлежащих физическому лицу А, на счета депо подконтрольных компаний. В дальнейшем генеральный директор совершил ряд сделок по отчуждению акций третьим лицам на открытых торгах на бирже, в результате чего получил денежные средства в крупном размере.

С момента совершения преступления акции стали предметом более 500 различных сделок на организованных торгах, в результате которых акции предположительно оказались во владении банка-депозитария С и в собственности компании В.

В отношении генерального директора было возбуждено уголовное дело. Физическое лицо А признано потерпевшим, бездокументарные акции – вещественными доказательствами. В 2015 г. генеральный директор осужден за растрату вверенного имущества. Обвинительный приговор вынесен в особом порядке, то есть судья не проводил оценку собранных доказательств в общем порядке.

Физическое лицо А (потерпевший) после вынесения приговора обратилось в арбитражный суд с иском об истребовании акций из чужого незаконного владения банка-депозитария С и компании B. В удовлетворении иска было отказано в полном объеме. Решение арбитражного суда вступило в законную силу (дело № А40-125859/15).

При этом, несмотря на вступившее в законную силу решение арбитражного суда, уголовный суд продолжал рассматривать вопрос о принадлежности акций в порядке исполнения приговора и решения вопроса об определении судьбы вещественных доказательств. 5 (!) раз дело направлялось на новое рассмотрение в части, касающейся определения судьбы вещественных доказательств.

Соотношение уголовного процесса и гражданского спора о принадлежности акций.

Почему же суды так долго не могут прийти к итоговому разрешению вопроса о судьбе акций? Из всех судебных решений по данному делу следует две основных позиции по этому вопросу:

Я глубоко убежден, что верной является вторая позиция.

Ключевая проблема, которая явно приводит суды в этом деле в замешательство, заключается в разграничении оснований привлечения к уголовной ответственности и оснований для возврата вещи.

Следует различать отношения, регулируемые нормами уголовного права (преступление и мера кары за него) и нормами права гражданского (имущественные отношения).

В ситуациях, связанных с хищением чужого имущества, имеют место одновременно два юридических факта: совершение преступления, например, растраты и выбытие имущества из владения собственника.

В подобных ситуациях некоторым судам сложно провести черту между вопросами, решаемыми в рамках уголовного права, и вопросами права гражданского.

В теории формула проста: даже при совершении преступления не всегда имеются гражданско-правовые основания для возврата похищенного потерпевшему.

Например, как в описываемой ситуации с точки зрения гражданского права А не может требовать возврата акций при доказанности добросовестности последующего их приобретателя и возмездности приобретения на открытых торгах. Следовательно, с точки зрения ГК (второго абзаца п. 1 ст. 149.3) истребование ценных бумаг невозможно.

Однако, на практике часто суды рассуждают следующим образом. У А акции были похищены, А признан потерпевшим, то есть именно А причинен имущественный вред, который и надо возместить. Как возместить имущественный вред, вызванный похищением акций? Вернуть акции А.

Конечно, такой подход неверен хотя бы потому что вопросы принадлежности имущества разрешаются нормами только гражданского, но никак не уголовного права.

Однако УПК фактически наделяет суд правом определять принадлежность вещей, являющихся доказательствами по уголовному делу, которое применяется уголовными судами несмотря на ограничение п. 6 ч. 3 ст. 81 УПК РФ (споры о принадлежности вещественных доказательств разрешаются в порядке гражданского судопроизводства).

Подобный законодательный подход может быть оправдан в отдельных случаях, так как потерпевшим по делам в отношении преступлений против собственности является собственник имущества, а похищенное часто изымается и арестовывается непосредственно у преступника.

Например, представим, если бы в рассматриваемом деле акции не перепродавались. Отношения возникли только между потерпевшим и лицом, совершившим преступление. Конечно, подтверждение вещного права потерпевшего будет излишним и нецелесообразным, а спор о возможных правах преступника на похищенное имущество - бессмысленным.

Однако при возникновении спора о праве, к примеру, если акции переданы третьим лицам, которые уже могли приобрести право собственности на них, решить судьбу вещественных доказательств можно только в гражданском процессе. Причем, разумеется, в исковом порядке и с участием лиц, приобретших спорное имущество в качестве ответчика.

В обратном случае передача вещественных доказательств потерпевшему без рассмотрения спора о праве в гражданском процессе может повлечь новые судебные споры по искам действительных собственников акций (добросовестных приобретателей) о выдаче им спорного имущества.

Причем суды при рассмотрении дел по новым искам собственников смогут выбрать два пути: или удовлетворение исков, то есть вынесение решения, противоречащего постановлению об определении судьбы вещественных доказательств, вынесенному в порядке исполнения приговора суда (разрешившему вопрос о возврате вещественных доказательств их законным – по мнению уголовного суда – владельцам), или безосновательный отказ в удовлетворении исков, то есть нарушение прав собственников имущества.

Примерно такие же последствия может вызвать и игнорирование со стороны суда в уголовном процессе преюдиции судебных актов, принятых в гражданском процессе, которая, как отмечал ещё КС РФ, призвана обеспечить реализацию принципа правовой определенности и препятствовать вынесению противоречащих судебных актов. Более того, сам же УПК исходит из того, что решения арбитражных судов являются обязательными для уголовного суда по вопросам установленных обстоятельств (ст. 90 УПК). Несомненно, что к числу таких обстоятельств относится и приобретение добросовестным приобретателем права на имущество, являющееся предметом хищения.

К сожалению, указанные выше размышления не будут иметь значения до тех пор, пока суды не начнут придавать должное значение принципу правовой определенности, реализуя его в жизни, а не на бумаге.

Постановление об отказе в удовлетворении жалобы защиты на действия следователя, отказавшегося передать копии видеоматериалов и протоколов допросов Дианы Ципиновой, отменено Ставропольским краевым судом как незаконное

Содержание апелляционных жалоб

С таким выводом, по мнению защитника, нельзя согласиться по ряду оснований.

Во-первых, Конституционный Суд РФ в Постановлении от 14 февраля 2000 г. № 2-П указал, что принципы состязательности и равноправия сторон распространяются на все стадии уголовного процесса; прокурор и обвиняемый (осужденный, оправданный) должны обладать соответственно равными процессуальными правами. Согласно Определению КС от 15 ноября 2007 г. № 924-О-О обвиняемый вправе знакомиться с материалами уголовного дела и снимать с них копии, в том числе при помощи технических средств. При этом в соответствии с правовыми позициями КС положения п. 12 и 13 ч. 4 ст. 47 УПК не могут расцениваться как ограничивающие закрепленные в них права на ознакомление с материалами дела ознакомлением лишь с определенными документами и их копированием. Не исключают они и право обвиняемого снимать копии с являющихся составной частью материалов дела вещественных доказательств – таких, в частности, как видеокассеты, содержащие информацию, имеющую значение для установления тех или иных обстоятельств.

Несмотря на то что в судебном заседании было установлено, что просмотренные стороной защиты видеозаписи являлись составной частью протокола допроса Дианы Ципиновой в качестве обвиняемой (в ходе допроса ей задавались следователем вопросы по данной записи), суд проигнорировал указанное определение КС, отмечается в жалобе.

Кроме того, в соответствии с Определением КС от 24 февраля 2005 г. № 133-О, поскольку п. 13 ч. 4 ст. 47 УПК прямо закрепляет право обвиняемого снимать копии с материалов дела и не связывает возможность его реализации с одной или несколькими стадиями уголовного процесса, он не может расцениваться как препятствующий получению заявителем копий материалов уголовного дела, с которыми он имеет право знакомиться в ходе предварительного расследования, и тем самым как нарушающий его конституционные права.

Кроме того, заявитель жалобы счел, что судья не выполнил указания Пленума Верховного Суда РФ, изложенные в Постановлении от 10 февраля 2009 г. № 1, и не проверил приведенные заявителем доводы о незаконности отказа следователя в выдаче копии протокола допроса обвиняемой. Между тем, требуя у следователя копию протокола допроса обвиняемой, сторона защиты основывалась на правовых позициях КС, согласно которым содержащиеся в ст. 53 УПК нормы не только не исключают право защитника снимать за свой счет копии материалов дела, с которыми он в соответствии с законом вправе знакомиться в ходе предварительного расследования, в том числе с протоколом допроса, составленного с участием обвиняемой, но и предполагают такое право.

Защитник добавил, что суд не дал оценку приобщенному к жалобе постановлению следователя от 3 сентября 2020 г., которым он удовлетворил ходатайство адвоката о выдаче копий заключений экспертиз. Таким образом, следователь позволил стороне защиты получить копии всех экспертиз до завершения следствия и не усмотрел в этом нарушений закона и интересов следствия, а в выдаче Ципиновой ее протокола допроса почему-то отказал.

Нвер Гаспарян также обратил внимание апелляционной инстанции на обширную судебную практику о признании незаконными отказов в выдаче копий материалов дела до выполнения требований ст. 217 УПК.

В-третьих, отмечается в апелляционной жалобе, судья вышел за пределы своих полномочий. Так, сделав вывод, что при производстве дополнительного допроса и ознакомлении с видеозаписями права обвиняемой на защиту не были нарушены, судья определенным образом предрешил вопросы допустимости данных доказательств, которые могут оцениваться при рассмотрении дела по существу. Между тем предмет рассмотрения жалоб в порядке ст. 125 УПК не предусматривал оценку судьей допустимости получения протокола допроса и ознакомления с видеозаписями, более того, делая такой вывод, суд допустил подмену понятий, указано в жалобе.

Ольга Чуденцева добавила, что исходя из логики постановления Ессентукского городского суда сторона защиты теперь не имеет права получать (делать с помощью собственных технических средств) копии процессуальных документов произведенных с участием подозреваемой (обвиняемой).

В связи с изложенным защитники просили отменить обжалуемое постановление суда как незаконное, а постановление следователя признать незаконным и необоснованным, а также обязать руководителя следственного органа его отменить и удовлетворить ходатайство защиты.

Читайте также: