Договор осв 2 ограничивает ядерные запасы в чем
Обновлено: 15.05.2024
КАК сообщила газета "Нью-Йорк тайме" со ссылкой на официальные круги США, решение американского президента от 27 мая отказаться от договоренностей об ОСВ "было окончательным и бесповоротным". Это еще раз продемонстрировало пренебрежительное отношение Ва-шингтона к взятым на себя международным обязательствам.
Несмотря на то, что срок действия Временного соглашения фор-мально истек в 1977 году, а Договор ОСВ-2, подписанный обеими сторо-нами на высшем уровне в 1979 году, не был ратифицирован конгрессом США, оба эти документа соблюдались сторонами на основе взаимности. Они воплощали в себе результаты многолетнего сотрудничества СССР и США в 70-х годах в деле прекращения гонки вооружений, укрепления стратегической стабильности.
Отбросив соглашения об ОСВ, американская администрация де-лает подкоп под устои всего процесса ограничения стратегических во-оружений, на установление которого были потрачены десятилетия. Глав-ные вехи этого процесса, хотя они и разнятся по своему характеру, со-ставляют одно целое. Это Договор об ограничении систем ПРО, Вре-менное соглашение и Договор ОСВ-2. Каждый из них - очередной по-следовательный шаг по пресечению гонки ядерных вооружений и одно-временно условие прогресса на следующем этапе. Отказ от любого из соглашений наносит ущерб делу ограничения вооружений, и ответствен-ность за это ложится на США.
Пропагандистские заявления Вашингтона о стремлении к "безъядер-ному миру", его обещания создать какую-то оборону, якобы "способ-ную покончить с ядерными ракетами", не могут оправдать безответ-ственных действий нынешней администрации США. Советская сторона работала над Договором ОСВ-2 совместно с тремя американскими пре-зидентами, по кирпичику собирая фундамент обеспечения взаимных ин-тересов. И эти интересы в Договоре ОСВ-2 были учтены. Их баланс спо-собствовал тому, чтобы не допустить ядерную войну. А это относится к жизненным интересам обеих стран и всех народов мира. В 1980 году Г. Браун, бывший тогда министром обороны США, говорил: "Договор ОСВ-2 укрепляет нашу безопасность в нескольких отношениях. Самое важное - это то, что этот договор ограничивает уровень советских во-оруженных сил по сравнению с тем, которым он был бы без него. Его различные положения, если их рассматривать в комплексе, ограничива-ют рост численности трех стандартных показателей стратегической ядер-ной мощи - пусковых установок, боеголовок и выводимого на цель ве-са". Договор ОСВ-2 не наносил ущерба национальной безопасности США, а, Наоборот, укреплял ее, сохраняя равновесие стратегических сил между СССР и США.
С момента подписания Договора ОСВ-2 Советский Союз строил свою политику в области стратегических вооружений таким образом, чтобы не только сохранялся, но укреплялся тот примерный паритет сил, который был установлен данным документом. Об этом говорят и конкретные советские предложений о взаимном существенном сокращении стратегических наступательных вооружений, о ликвидации ядерных ра-кет СССР и США в Европе, о полном запрещении испытаний ядерного оружия.
Не выдерживают никакой критики высосанные из пальца так назы-ваемые "нарушения" Советским Союзом договоренностей. Таких нару-шений не было и нет. По возникавшим у США отдельным неясностям на этот счет советская сторона давала исчерпывающие разъяснения. Будь у американской стороны желание считаться с фактами, все неяс-ности были бы давно устранены. Однако такого желания не оказалось.
В чем причина предпринятой США акции? Она кроется в существе нынешнего курса США, ориентированного на достижение военного пре-восходства над СССР, на выполнение многочисленных стратегических программ Пентагона, на прикрытие собственных нарушений соглашений об ограничении вооружений. Она кроется в стремлении снять с себя все обязательства по договорам и соглашениям, развязать себе руки для накапливания смертоносного оружия.
Отказ США от ОСВ - результат давно вынашиваемых амери-канской администрацией планов. Едва подписав Договор ОСВ-2, США отказались его ратифицировать. Затем они отбросили протокол к договору и, вопреки его положениям, начали работы по созданию крылатых ракет большой дальности наземного и морского базирова-ния. Сделано это было для того, чтобы в массовом количестве развер-нуть новый опасный вид вооружений. Приступив в 1983 году к разме-щению в Западной Европе новых ядерных баллистических ракет "Пер-шинг-2" и крылатых ракет наземного базирования, американская сторо-на вновь пошла на нарушение Договора ОСВ-2, тех его положений, ко-торые запрещают обход договоренностей. Ведь в силу своей близости к границам СССР ракеты "Першинг-2" и крылатые ракеты большой даль-ности являются в отношении нашей страны оружием стратегическим.
Заранее взяв курс на подрыв процесса ограничения стратегических наступательных вооружений, Вашингтон пришел к отказу от договорен-ностей в этой области. И не потому, что договоренности якобы нарушал Советский Союз или будто бы он угрожает Соединенным Штатам. Во-все нет. К таким действиям американскую администрацию привела по-литика, нацеленная на приобретение, военного превосходства, политика опоры на силу в решении международных вопросов.
Директивой президента США от 24 апреля 1986 года предусматри-вается дальнейшее развитие стратегических наступательных сил. В част-ности, предписывается провести исследования по созданию новой мо-бильной МБР с многозарядной головной частью, полностью развернуть все 100 МБР "MX", приступить к выполнению программы создания МБР "Миджитмэн" и перспективных крылатых ракет.
Все это не укладывается в лимиты ОСВ-2. Начинают выходить за рамки договоренностей другие стратегические программы США. При-ходится демонтировать подводные лодки с ракетами "Поларис" и "По-сейдон", вот-вот за пределами установленных уровней окажутся тяже-лые бомбардировщики с крылатыми ракетами. Поэтому и заявляет те-перь президент, что США будут принимать решения, касающиеся их стратегических сил, на основе своих потребностей, а не на критериях, со-держащихся в соглашениях ОСВ.
Вашингтон не хочет отказываться от программы "звездных войн". Ее реализация ставит под удар фундамент процесса ограничения стра-тегических вооружений - Договор по ПРО, что приведет к безудерж-ной гонке вооружений по всем направлениям и сделает реальное про-движение на переговорах труднодостижимым.
Стремясь снять с себя ответственность за опасные для дела мира действия и за их последствия в будущем, администрация США сейчас пропагандирует концепцию так называемой "взаимной сдержанности", которая, по мнению ее авторов, могла бы стать альтернативой перечер-киваемым Вашингтоном соглашениям.
Настойчиво подсовывая ее Советскому Союзу, американская адми-нистрация, преследует две цели. Если советская сторона откажется от такой "сдержанности" - обвинить ее в дестабилизации обстановки; ес-ли примет ее - попытаться получить для себя преимущества в условиях ничем не ограничиваемой гонки вооружений. Одним словом, "сдержан-ность" по-американски тем хороша для США, что она ничего не сдержи-вает. Такая "сдержанность" не имеет ничего общего с той, за которую выступает СССР. И не просто выступает, а делает практические шаги по многим направлениям. Это и отказ от применения первым ядерного оружия, и введение одностороннего моратория на ядерные взрывы. Это верность договорам, которые неукоснительно выполняет Советский Союз. Так что США есть чему последовать, чтобы на деле доказать свою приверженность делу мира.
Но пока незаметно, что американская сторона готова перейти от слов к делу. Не хотят в Вашингтоне понять истину ядерно-космического века: оружием, сколь бы мощным и совершенным оно ни было, нельзя укрепить свою безопасность в ущерб безопасности других. Вот и пред-лагаемый США "режим сдержанности" рассчитан на то, чтобы при-крыть гонку вооружений, расчистить путь для наращивания американ-ских ядерных наступательных средств. Более того, Вашингтон делает ставку на те направления, которые он считает выгодными для себя,-это наращивание парка стратегических бомбардировщиков с крылатыми ра-кетами и ядерными бомбами, крылатых ракет большой дальности мор-ского базирования. Такой подход не только не ограничивал бы количе-ство боезарядов на стороне США, но и вел бы к его значительному уве-личению. В то же время Вашингтон хотел бы существенно ограничить основной компонент советских стратегических сил - межконтиненталь-ные баллистические ракеты, чтобы не дать нашей стране компенсиро-вать американские преимущества.
Становится очевидным, что, стремясь заменить существующие договоренности между СССР и США фальшивым "режимом сдержанности", США проявляют свою неготовность к взаимоприемлемым соглашениям в области ограничения и, тем более, сокращения вооружений.
Все это противоречит совместному заявлению сторон относительно выработки соглашений по предотвращению гонки вооружений в космосе и прекращению ее на Земле, которое было согласовано между СССР и США на высшем уровне в ноябре прошлого года в Женеве. Такие действия США, как отказ от соглашений об ограничении стратегических наступательных вооружений, не совмещаются с заявлением американского руководства о стремлении покончить с ядерным оружием, о готовности к налаживанию конструктивных отношений"с СССР, к достижению справедливых договоренностей по ограничению и сокращению вооружений."
Избранный президент США Дональд Трамп заявил в опубликованном в понедельник интервью британской газете Times, что намерен поставить вопрос о существенном сокращении арсеналов в ходе переговоров с Россией по ядерному разоружению
Переговоры между СССР и США с целью ограничить ядерные запасы начались 17 ноября 1969 года в Хельсинки. Затем было проведено еще несколько раундов переговоров в Хельсинки и Вене. В мае 1971 года было подписано предварительное соглашение по противоракетной обороне (ПРО).
26 мая 1972 года в Москве были подписаны Договор по противоракетной обороне и Временное соглашение между США и СССР о мерах ограничения стратегического наступательного вооружения, получившее название ОСВ-1. Соглашение было подписано сроком на пять лет, в дальнейшем срок действия мог быть продлен. ОСВ-1 предусматривал ограничение количества баллистических ракет и пусковых установок обеих сторон на том уровне, на котором они находились в тот момент; запрещение строительства новых наземных стартовых установок межконтинентальных баллистических ракет (МБР) и ограничение количества пусковых установок баллистических ракет на подводных лодках (БРПЛ).
Стороны обязывались иметь только по одному району, защищенному системами противоракетного оружия (ПРО). СССР развернул систему ПРО вокруг Москвы в 1966 году, а США — вокруг двенадцати пусковых установок на базе Гранд-Форкс. Контроль над ограничением согласованного числа соответствующих типов ракет осуществлялся национальными техническими средствами. 24 сентября 1974 года обе стороны отдельно заявили о намерении не предпринимать действий, несовместимых с этим соглашением, при условии, что другая сторона будет проявлять такую же сдержанность.
В ходе дальнейших советско-американских переговоров были выработаны условия нового договора об ограничении стратегических вооружений ОСВ-2, который был подписан в Вене 18 июня 1979 года сроком действия до 31 декабря 1985 года. По условиям договора вводилось ограничение на размещение ядерного оружия в космосе. ОСВ-2 в силу не вступил, так как не был ратифицирован сенатом США, но фактически обе стороны придерживались предусмотренных ограничений. Договоры ОСВ-1 и ОСВ-2 послужили основой для разработки договоров о сокращении наступательных вооружений: СНВ-1 (1991), СНВ-2 (1993), СНВ-3 (2010).
Договор о сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений между СССР и США (Договор СНВ-1) был подписан 31 июля 1991 года в Москве в ходе встречи на высшем уровне президентов СССР и США Михаила Горбачева и Джорджа Буша-старшего и вступил в силу 5 декабря 1994 года. Срок действия Договора составлял 15 лет (до 5 декабря 2009 года). Цель договора — обеспечение паритета между стратегическими ядерными силами двух сторон на уровнях, которые предусматривались примерно на 30% ниже уровней изначально развернутых сил. Договор устанавливал для сторон равные лимиты на количество боезарядов и средств их доставки, а также лимиты на забрасываемый вес баллистических ракет.
Под контроль СНВ-1 попадали следующие средства доставки ядерных боезарядов: межконтинентальные баллистические ракеты (МБР) наземного базирования и их пусковые установки (ПУ), баллистические ракеты подводных лодок (БРПЛ) и их пусковые установки, тяжелые бомбардировщики (ТБ).
Каждая из сторон должна была сократить их общее число до 1,6 тысячи единиц. Предельное количество ядерных боезарядов — 6 тысяч. Суммарный забрасываемый вес БР — не более 3,6 тысячи тонн. Стороны также обязалисьне разрабатывать новые типы тяжелых МБР и БРПЛ и ракеты с количеством боеголовок более 10, вводили ограничения на новые виды стратегических наступательных вооружений и т.д.
Вне договора остались крылатые ракеты морского базирования (КРМБ) с дальностью более 600 километров. Однако были взяты обязательстване развертывать КРМБ в количестве, превышающем 880 единиц.
После распада СССР Договор СНВ-1 пришлось обновить. Вопрос о преемственности обязательств Советского Союза по Договору СНВ-1 был решен в мае 1992 года путем подписания Протокола к Договору, ставшего известным как Лиссабонский протокол.
6 декабря 2001 года официальные представители России и США заявили, что их страны выполнили обязательства по договору СНВ-1.
5 декабря 2009 года срок действия подписанного 31 июля 1991 года Договора СНВ-1 завершился.
Договор СНВ-2 между Россией и США подписан в Москве 3 января 1993 года. Стороны обязались к 2003 году сократить арсеналы своих стратегических вооружений на 2/3 от уровня января 1993 года. К 2003 году количество ядерных боеголовок каждой стороны не должно было превышать 3-3,5 тысячи единиц.
Неотъемлемой частью Договора СНВ-2 являлись Меморандум о зачислении боезарядов и о данных по тяжелым бомбардировщикам; Протокол о процедурах, регламентирующих ликвидацию тяжелых МБР и переоборудования их шахтных пусковых установок (ШПУ); Протокол о показах и инспекциях тяжелых бомбардировщиков, Протокол к Договору от 3 января 1993 года, подписанный в Нью-Йорке 26 сентября 1997 года.
Договор СНВ-2 должен был вступить в силу в день обмена ратификационными грамотами, но не ранее вступления в силу Договора о СНВ-1. 26 сентября 1997 года в Нью-Йорке министр иностранных дел России и государственный секретарь США подписали Протокол к Договору СНВ-2, который предусматривал отсрочку осуществления договора на пять лет — с 31 декабря 2001 года до 31 декабря 2007 года. Отсрочка была связана с тем, что осуществление первого этапа выполнения Договора в соответствии с его статьей I должно было бы завершиться в течение семи лет с момента вступления в силу Договора СНВ-1 (он вступил в силу 5 декабря 1994 года), т. е. к 31 декабря 2001 года. Это означало, что в случае ратификации Договора СНВ-2, например в 1997-1998 годах, время на его выполнение сокращалось бы значительно — на три-четыре года.
Российская сторона ратифицировала договор в пакете с протоколом 14 апреля 2000 года с условием сохранения договора по ПРО (об ограничении систем противоракетной обороны). США ратифицировали договор в январе 1996 года, однако договор в пакете с протоколом от 26 сентября 1997 года на ратификацию не выносился и, соответственно, считался не ратифицированным.
После выхода США из договора по ПРО 13 июня 2002 года, российская сторона заявила о прекращении обязательств по договору СНВ-2. 14 июня 2002 года было опубликовано Заявление МИД России, в котором говорилось, что в связи с действиями США "Российская Федерация отмечает отсутствие каких-либо предпосылок для вступления в силу Договора СНВ-2 и не считает себя более связанной предусмотренным международным правом обязательством воздерживаться от действий, которые могли бы лишить этот Договор объекта и цели".
24 мая 2002 года президентами США и России был заключен дополнительный договор о сокращении стратегических наступательных потенциалов (ДСНП), ограничивающий число оперативно развернутых ядерных боезарядов у каждой из сторон до 1,7-2,2 тысячи единиц. Этих уровней, согласно договору, они должны достичь к декабрю 2012 года. При этом за сторонами остается право определять состав и структуру стратегических наступательных вооружений по собственному усмотрению.
8 апреля 2010 года в Праге был подписан Договор между Российской Федерацией и Соединенными Штатами Америки о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений (СНВ-3). Он заменил Договор о СНВ 1991 года (ДСНВ) и Договор о сокращении стратегических наступательных потенциалов от 24 мая 2002 года (ДСНП).
Вступивший в силу 5 февраля 2011 года, Договор об СНВ обязывает Россию и США сократить и ограничить число развернутых и неразвернутых стратегических наступательных вооружений. Соглашение предусматривает сокращение развернутых стратегических носителей с каждой стороны до 700 единиц и до 1550 ядерных боезарядов на них. Срок действия договора — десять лет.
5 февраля 2011 года глава МИД РФ Сергей Лавров и глава госдепартамента США Хиллари Клинтон обменялись в Мюнхене ратификационными грамотами Договора, и он вступил в силу.
В переговоры об ограничении стратегических вооружений ( ОСВ ) были два раунда двусторонних конференций и соответствующих международных договоров с участием Соединенных Штатов и Советского Союза . В холодной войне супердержавы рассматривается контроль над вооружениями в двух раундах переговоров и соглашений: ОСВ I и ОСВ - II .
Переговоры начались в Хельсинки в ноябре 1969 года. [1] ОСВ I привела к Договору по противоракетной обороне и временному соглашению между двумя странами.
Хотя ОСВ-2 привела к соглашению в 1979 году в Вене , Сенат США решил не ратифицировать договор в ответ на советское вторжение в Афганистан , которое произошло позже в том же году. Верховный Совет также не ратифицировал его либо. Соглашение истекло 31 декабря 1985 г. и не было продлено, хотя обе стороны продолжали его соблюдать.
Переговоры привели к запускам или St rategic эфф R выявление Т reaties, состоявшие из С , 1991 завершенного соглашения между Соединенными Штатами и Советским Союзом, и С - II , в 1993 году соглашения между Соединенными Штатами и Россией, никогда не был ратифицирован Соединенными Штатами, оба из которых предлагали ограничения на возможности боезарядов, а также другие ограничения на количество ядерных боезарядов каждой стороны. Был предложен преемник СНВ-1, новый СНВ , который в конечном итоге был ратифицирован в феврале 2011 года.
SALT I - это общее название Соглашения о переговорах по ограничению стратегических вооружений, подписанного 26 мая 1972 года. SALT I заморозил количество пусковых установок стратегических баллистических ракет на существующих уровнях и предусматривал добавление только новых пусковых установок баллистических ракет (БРПЛ), запускаемых с подводных лодок. после того, как было демонтировано такое же количество старых межконтинентальных баллистических ракет (МБР) и пусковых установок БРПЛ. [2] SALT I также ограничивал наземные межконтинентальные баллистические ракеты, которые находились в диапазоне от северо-восточной границы континентальных Соединенных Штатов до северо-западной границы континентального Советского Союза. [3] Кроме того, ОСВ-I ограничила количество подводных лодок с БРПЛ, которые НАТО и США могли бы использовать, до 50 с максимум 800 пусковыми установками БРПЛ между ними. Если бы Соединенные Штаты или НАТО увеличили это число, Советы могли бы в ответ увеличить свой арсенал на ту же сумму.
В 1968 году характер стратегических ядерных сил Советского Союза и Соединенных Штатов менялся. Общее количество ракет, находящихся на вооружении США, с 1967 года оставалось статичным и составляло 1054 межконтинентальных баллистических ракет и 656 БРПЛ, но росло количество ракет с несколькими баллистическими ракетами. Развертываются боеголовки бронетранспортеров с независимым наведением . MIRV несли несколько ядерных боеголовок, часто с манекенами , чтобы запутать системы ПРО, делая защиту MIRV системами ПРО все труднее и дороже. [2] Обеим сторонам также было разрешено увеличить количество сил БРПЛ, но только они разобрали эквивалентное количество старых межконтинентальных баллистических ракет или пусковых установок БРПЛ на старых подводных лодках.
Переговоры продолжались с 17 ноября 1969 года по 26 мая 1972 года в серии встреч, начавшихся в Хельсинки с американской делегацией во главе с Джерардом Смитом , директором Агентства по контролю над вооружениями и разоружению . Последующие сессии чередовались между Веной и Хельсинки. После долгого тупика первые результаты SALT I пришли в мае 1971 года, когда было достигнуто соглашение по системам ПРО. Дальнейшее обсуждение привело к завершению переговоров в Москве в 1972 году, когда президент США Ричард Никсон и генеральный секретарь Советского Союза Леонид Брежнев подписали как Договор по противоракетной обороне, так и Временное соглашение между Соединенными Штатами Америки и Союзом Советских Социалистических Республик. Некоторые меры по ограничению стратегических наступательных вооружений . [5]
Обе стороны также согласовали ряд основных принципов надлежащего поведения. Каждый признавал суверенитет другого; согласились с принципом невмешательства; и стремился развивать экономические, научные и культурные связи взаимной выгоды и обогащения. [6] [7] [8]
Таким образом, связь между ограничениями стратегических вооружений и нерешенными проблемами, такими как Ближний Восток, Берлин и, прежде всего, Вьетнам, стала центральной в политике разрядки Никсона и Киссинджера. Используя связи, они надеялись изменить характер и курс внешней политики США, включая политику США в области ядерного разоружения и контроля над вооружениями, и отделить их от политики предшественников Никсона. Они также намеревались с помощью связей сделать политику США по контролю над вооружениями частью разрядки. [. ] Его политика увязки фактически провалилась. Он потерпел неудачу главным образом потому, что был основан на ошибочных предположениях и ложных предпосылках, главная из которых заключалась в том, что Советский Союз хотел соглашения об ограничении стратегических вооружений гораздо больше, чем Соединенные Штаты. [9]
Соглашение проложило путь для дальнейших дискуссий относительно международного сотрудничества и ограничения ядерных вооружений, о чем свидетельствует как Договор ОСВ-2, так и Вашингтонский саммит 1973 года .
ОСВ-2 представляла собой серию переговоров между американскими и советскими переговорщиками с 1972 по 1979 год, направленных на сокращение производства стратегического ядерного оружия . Это было продолжением переговоров ОСВ-1, и его возглавляли представители обеих стран. Это был первый договор по ядерному оружию, который предполагал реальное сокращение стратегических сил до 2250 всех категорий средств доставки с обеих сторон.
Важный прорыв в этом соглашении произошел на встрече на высшем уровне во Владивостоке в ноябре 1974 года, когда президент Джеральд Форд и генеральный секретарь Леонид Брежнев пришли к соглашению об основных рамках соглашения ОСВ-2. Было заявлено, что элементы соглашения действуют до 1985 года.
Соглашение об ограничении стратегических пусковых установок было достигнуто в Вене 18 июня 1979 года и подписано Брежневым и Картером на церемонии, состоявшейся в Redoutensaal дворца Хофбург . [11]
Через шесть месяцев после подписания Советский Союз вторгся в Афганистан , а в сентябре Соединенные Штаты обнаружили, что на Кубе дислоцируется советская боевая бригада. [12] Хотя Картер утверждал, что советская бригада была переброшена на Кубу только недавно, это подразделение находилось на острове после кубинского ракетного кризиса 1962 года. [13] В свете этих событий Картер снял договор с рассмотрения в Январь 1980 г., и Сенат США так и не дал согласия на ратификацию, хотя условия были соблюдены обеими сторонами до 1986 г. [14]
18 июня 1979 года в Вене генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев и президент США Джимми Картер подписали второе соглашение в цикле переговоров об ограничении стратегических вооружений (ОСВ-2). Почему историю этот договора, юридически так и не вступившего в силу, нужно хорошо знать именно сейчас — поясняют "Известия".
Угар разрядки
Соглашение ОСВ-2 наследовало группе договоренностей, тянущейся с начала 1970-х годов. В этой группе были заключены соглашение ОСВ-1 (1972), Договор по ПРО (1972), а также принята так называемая Владивостокская декларация (1974) о том, как сверхдержавы намерены жить дальше.
Это была заря контроля над вооружениями, и некоторые вещи, обыденные сегодня (например, потолки для боезарядов, а особенно — взаимные инспекции на местах), тогда еще были совершенно невозможны.
По соглашению ОСВ-2 стороны обязались уравнять свои стратегические носители — межконтинентальные баллистические ракеты (МБР), баллистические ракеты подводных лодок (БРПЛ), баллистические ракеты "воздух-земля" (БРВЗ) и тяжелые бомбардировщики (ТБ) — едиными потолками в 2400 единиц к моменту ратификации и 2250 единиц — с 1981 года. Внутри это количества действовали хитрые промежуточные потолки ("матрешка"), которые должны была ограничить опасные, дестабилизирующие системы с разделяющимися головными частями.
Президент США Джимми Картер и генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев подписывают договор ОСВ-2. Вена, 18 июня 1979 года
Так, общий подуровень для МБР, БРПЛ, БРВЗ, оснащенных многозарядными головными частями, плюс ТБ в оснащении крылатыми ракетами — не более 1320 единиц, при этом МБР, БРПЛ и БРВЗ в таком оснащении — не более 1200, из них собственно МБР — не более 820. Уровней для боеголовок не устанавливалось, но стороны брали на себя обязательство впредь не наращивать их количество на ракетах выше тех уровней, что имелись на момент заключения соглашения.
Сейчас всё это выглядит архаикой, но тогда было настоящим прорывом. В частности, это зафиксировало стратегический паритет уже юридически, а не фактически, и позволяло ограничить военные расходы за счет прозрачности возможной структуры стратегических сил.
В конце 1979 года произошли два события. Сначала американская разведка крайне вовремя "прозрела", обнаружив на Кубе советскую мотострелковую бригаду. Бригада там была со времен Карибского кризиса 1962 года, но в сентябре 1979-го СССР крайне неловко сманеврировал на переговорах с представителями Движения неприсоединения, заявив, что на Кубе есть "учебный центр" с советскими военными специалистами. Вторым ударом по отношениям стал ввод советских войск в Афганистан в декабре 1979 года и свержение президента Хафизуллы Амина.
В результате конгресс США заблокировал ратификацию соглашения ОСВ-2. Таким образом, договор в силу не вступил. Однако обе стороны выступили с односторонними политическими заявлениями, согласно которым они намерены были придерживаться договоренностей, достигнутых на переговорах. Так и продолжалось до 1986 года.
Исполнение "в целом"
Когда говорят, что ОСВ-2 не действовал, но исполнялся обеими сторонами, это правда — но, так сказать, "в целом". В деталях стороны позволяли себе пренебрегать отдельными элементами договора.
Основную проблему создавало условие, согласно которому сторонам разрешалось испытывать и развертывать только по одному новому типу легкой МБР (стартовой массой до 106 т). Советский Союз сразу нарушил это требование. Первоначально предполагалось, что этой новой ракетой будет разрабатывавшаяся в тот момент мобильная МБР, обозначенная американцами как SS-25 ("Тополь").
Однако Москва заявила в качестве "законной" новой другую ракету — РТ-23 (или, как ее именовали в соглашениях, РС-22) — советский ответ американской ракете MX. Что касается "Тополя", то его довольно неуклюже представили в виде модернизации ракеты РТ-2П (РС-12), впервые развернутой еще в 1972 году. Это совершенно не соответствовало действительности и, что важнее, не соответствовало установленным правилам различения "модернизации" от "нового типа". Скажем только, что "Тополь" нес до 1000 кг полезной нагрузки, в то время как РТ-2П не более 600 кг.
Один из пусков межконтинентальной баллистической ракеты РС-12 "Тополь" с полигона Плесецк
Тем не менее эта игра настолько прижилась, что "Тополь" не только внутри договора именовался РС-12М, но и внутри страны получил нелогичное обозначение РТ-2ПМ, а его наследник "Тополь-М", уже вообще не имеющий никакого отношения к этой партизанщине, в 1990-е годы был назван РТ-2ПМ2.
Заметим только, что подобное решение, безусловно, нарушавшее соглашение, которое Москва взялась вроде бы исполнять на основе доброй воли, не только не создавало дестабилизирующей ситуации, но и, наоборот (и это отмечала в начале 1980-х годов даже американская экспертиза), стабилизировало военно-стратегический баланс. Мобильные МБР обладали сравнительно невысокой точностью и высокой выживаемостью в ответном ударе и предназначались в основном именно для нанесения удара возмездия. Это снижало стимулы для оппонента наносить разоружающий удар из опасения всё равно получить в ответ неприемлемый ущерб от выживших ракет. Если бы СССР таким образом развернул еще одну высокоточную шахтную МБР с разделяющимися головными частями либо нарушил бы нормы на развертывание тяжелых МБР с большим забрасываемым весом, то такое поведение, безусловно, привело бы к реальному обострению.
Еще одной особенностью поведения Москвы в режиме ОСВ-2 было отношение к установленным потолкам. Стороны не очень-то стремились исполнять договорные обязательства по потолкам, однако довольно строго блюли себя относительно "исходных данных" — числа боеголовок и стратегических носителей, заявленных на момент подписания соглашения.
Подвижный грунтовый ракетный комплекс "Темп-2С"
Американцам это было сделать проще, так как у них стартовое число носителей почти не отличалось от договорных потолков (2283 единицы). СССР, наоборот, должен был по договору сократить сначала 104 носителя, а с 1981 года — еще 150. Этого он делать не стал, однако заявленного уровня в 2504 носителя держался строго. В США несколько раз предпринимались попытки оспорить этот факт, доказывая, что СССР превзошел свои арсеналы на 18 июня 1979 года, но исполнены они были с весьма большими натяжками и были уничтожены огнем собственной же американской независимой экспертизы.
Советский Союз до упора держался базовых положений ОСВ-2, касающихся частных систем, вызывавших особую озабоченность в США. Это, в частности, обязательство снять с боевого дежурства системы частично-орбитальной бомбардировки Р-36орб (18 ракет), а также не развертывать новые мобильные МБР типа "Темп-2С" в дополнении к уже имевшимся (формально находившихся в "Программе длительного хранения" в районе Плесецка) и не превышать общее число тяжелых МБР свыше имевшихся 308 единиц. Последняя норма, к слову, исполнялась до 1991 года, пока не был подписан договор СНВ-1, предусматривавший половинное сокращение этой группировки. При этом внутри группировки всё это время шло качественное обновление с заменой на образцы новых поколений.
При этом исполнение "в целом" со стороны тех же США сопровождалось крючкотворством: так, особый протокол, подписанный вместе с ОСВ-2, запрещал развертывание дальнобойных крылатых ракет морского и наземного базирования как минимум до 1981 года. Однако именно после этого срока Вашингтон приступил к массовому развертыванию "Томагавков" на флоте и их сухопутных вариантов "Грифон" в Европе.
Американский ракетный комплекс средней дальности "Грифон"
В конце концов, когда Штатам потребовалось развернуть дополнительное количество тяжелых бомбардировщиков, оснащенных крылатыми ракетами, а также продолжить строительство ракетоносцев типа "Огайо", они в мае 1986 года просто объявили о том, что более не намерены исполнять ОСВ-2.
На США в режиме ОСВ-2 также часто пытаются повесить обвинение в создании малогабаритной МБР "Миджитмен" (Midgetman), которая становилась бы, таким образом, второй ракетой, создаваемой уже в нарушение договора. Дело здесь очень тонкое и почти начетническое. Дело в том, что ОСВ-2 запрещал летные испытания и развертывание новых ракет (кроме одной), но не их разработку и стендовую отработку. "Официальная" история "Миджитмена" гласит, что создавать ее начали только с конца 1986 года, хотя все желающие могут поднять обсуждение этого проекта в американской профильной прессе в реальном времени чуть ли не с 1981-го. Контракты на опытно-конструкторские работы по ракете заключались уже осенью 1985 года. Однако формального нарушения договора здесь не было, хотя и "все всё понимают".
Уроки из прошлого
Уроки соглашения ОСВ-2 имеют прямое отношение к происходящему сейчас кризису двусторонних отношений России и США. И это несмотря на то, что в те годы контроль над вооружениями и вся система ядерного разоружения медленно, но неуклонно создавались, а сейчас мы наблюдаем обвальную деградацию несущих правовых режимов.
Важнейшее значение имеет опыт исполнения ОСВ-2. Напомним, что годы фактического действия договора (1979–1986) — это, пожалуй, самая нижняя точка отношений в системе центрального ядерного сдерживания со времен Карибского кризиса 1962 года. Политическое охлаждение, начавшееся из-за советского вмешательства в Афганистане, продолжилось в ходе "евростратегического" кризиса с ракетами средней дальности, а потом и в рейгановской "Стратегической оборонной инициативе".
Пуск межконтинентальной баллистической ракеты "Миджитмен"
Последняя, напомним, несмотря на общую завиральность технологий "звездных войн", по сути, формулировала для США задачу закрыться плотным "зонтиком" от советского ответного удара. То есть она могла рассматриваться как элемент всестороннего обеспечения массированного разоружающего ядерного удара по советским стратегическим силам, что, как нетрудно понять, не добавляло стабильности в отношения сверхдержав и провоцировало гонку ядерных вооружений.
Несколько раз за это время стороны ходили весьма близко от начала крупномасштабной войны. Чего стоит одна только неверная интерпретация смысла натовских учений Able Archer осенью 1983 года, которые в Москве по ряду признаков всерьез рассматривали как возможную подготовку к превентивному ракетно-ядерному нападению на СССР.
В области контроля над вооружениями в это время наблюдается жесточайший содержательный тупик, сопровождающийся, однако, активнейшими позиционными боями дипломатов и экспертов сразу по нескольким трекам: системы средней дальности, военные меры доверия в Европе, а чуть позже — и на женевских переговорах по ядерным и космическим вооружениям. Потребовалась смена руководства в СССР, принятие волевого решения на расшивку бесконечных "увязок" и "пакетов", блокировавших любое продвижение на таких переговорах, и активное восстановление политического доверия между Москвой и Вашингтоном.
Результатом стали знаковые соглашения, сформировавшие облик привычной нам системы контроля: Договор РСМД (1987), Договор об обычных вооруженных силах в Европе (1990), Договор СНВ-1 (1991).
Сейчас этот "силовой набор" стратегической стабильности с треском рушится, и основной задачей на ближайшие годы для ответственных администраций обоих участников бывшего центрального сдерживания станет минимизация практического ущерба для международной безопасности, желательно — не слишком высокой ценой (без войны и без мощной гонки вооружений).
Американская стратегическая атомная подводная лодка "Мичиган" типа "Огайо" на базе ВМС США в Йокосуке, Япония
Поэтому на ранних стадиях, пока новый миропорядок еще не проявил свою суть, основные игроки предпочтут максимально не связывать себе руки подписями под лишними обязывающими документами, которые могут мешать им, как они полагают, воспользоваться "окном возможностей" и добиться выгодного положения своей страны. Решать сложные вопросы безопасности придется "на словах". При этом надлежащее исполнение таких ни к чему, казалось бы, не обязывающих договоренностей парадоксальным образом служит делу укрепления доверия и создает фундамент для следующего этапа — перехода к кодификации фактически исполняемых норм в разряд юридически значимых международных соглашений.
Поэтому переоценить историю ОСВ-2 невозможно: это прекрасный пример того, как, несмотря на мощное военно-политическое похолодание, сверхдержавы сохраняли и проверяли договороспособность друг друга, исполняя де-юре и по форме мертвое, а де-факто и по содержанию — живое и крайне нужное для международной безопасности соглашение. Это опыт, который в наше время не должен пропасть и на основании которого можно будет поэтапно восстановить систему контроля над вооружениями — пусть не сразу и совсем другую.
Константин Богданов
Читайте также: