Договор между сша и южной кореей

Обновлено: 17.05.2024

Долгое время два государства находились по разные стороны идеологических баррикад. Москва предпочитала развивать связи с КНДР, а южнокорейские власти укрепляли союз с Вашингтоном, осторожно поглядывая на Северную Страну (так СССР называли в Южной Корее).

Однако в конце 1980-х годов обстановка в мире стала меняться, что сделало возможным сближение двух стран. О том, как устанавливались первые контакты между политиками двух государств, в эксклюзивном интервью "РГ" рассказал бывший руководитель комитета по международным делам и объединению Национального собрания Республики Корея г-н Чон Чже Мун.

Российская газета: 20 лет назад были установлены дипломатические отношения между Москвой и Сеулом. Истории было суждено сложиться так, что вам выпала одна из самых важных ролей в процессе сближения двух государств. Как произошло, что вы оказались тогда на острие неофициальных переговоров между СССР и Республикой Корея?

Чон Чже Мун: Толчком к сближению СССР и Южной Кореи стала летняя Олимпиада, которая проходила в Сеуле в 1988 году. Тогда Корею посетила большая советская спортивная делегация, а также многие официальные лица, что позволило установить первые, пусть и не прочные, контакты. Все они носили неофициальный характер.

Однако начало уже было положено, и в Сеуле начали искать пути сближения с СССР. Тем более, что для этого сложилась благоприятная обстановка в самом Советском Союзе, где полным ходом шла "перестройка". В то время как раз вышла книга генерального секретаря КПСС Михаила Горбачева, которая рассказывала о переменах в СССР. Она была переведена также на корейский язык и издана в Южной Корее. Я ее прочитал и был сильно впечатлен. Все это в совокупности создало предпосылки для моей поездки в СССР.

Поскольку в то время я являлся членом Национального собрания и возглавлял комитет по международным делам оппозиционной Демократической партии за воссоединение (ДПВ), развитие международных контактов было в моих обязанностях. Но с другой стороны все официальные контакты с СССР были тогда запрещены, поэтому я отправился в Москву как частное лицо. Прибыв в Будапешт, я получил там транзитную визу на 72 часа. За это время я должен был успеть встретиться с представителями советских властей.

Еще до своего отъезда я знал, к кому необходимо обращаться. В Сеуле был хорошо известен Институт мировой экономики и международных отношений (ИМЭМО). По сути дела, тогда он играл роль неофициального канала общения между Москвой и странами, с которыми у нее не были установлены дипломатические отношения. И мы знали, что он внес большой вклад в нормализацию отношений между Западной Германией и СССР в 1960-х годах. Поэтому мы также надеялись, что данная организация сможет нам помочь. И мы не ошиблись.

РГ: Главным переговорщиком с советской стороны на этом "неофициальном канале" был Евгений Примаков, занимавший тогда должность директора ИМЭМО. Какие вопросы вы обсуждали с ним во время своего визита?

Чон: Когда я поехал в Москву в первый раз в марте 1989 года я смог встретиться только с заместителем директора ИМЭМО. Тогда этот пост занимал Владлен Мартынов. Сам Примаков не смог со мной встретиться, потому что был сильно занят. Тем не менее первый контакт состоялся, и мы смогли согласовать визит лидера Демократической партии за воссоединение и будущего президента Республики Корея - Ким Ен Сама. И уже через три месяца я сопровождал его в советскую столицу.

Когда мы прибыли в Москву в июне того же года, стало известно, что Примаков только что был назначен председателем Совета Союза Верховного Совета СССР. Поэтому мы встретились с ним только поздно ночью. Он приехал к нам в гостиницу и провел встречу с Ким Ен Самом. Говорили тогда о многом и в то же время ни о чем конкретно, поскольку это была первая встреча. Мы присматривались друг к другу. Я знаю, что он являлся изначально сторонником установления дипломатических отношений между нашими странами. И считаю, что он внес большой вклад в налаживание контактов между нашими странами на начальном этапе.

РГ: По итогам первого визита Ким Ен Сама было подписано совместное заявление. О чем в нем говорилось?

Чон: Да, это был первый двусторонний документ между СССР и Республикой Кореей. Хотя он и носил неофициальный характер и являлся всего лишь совместным заявлением ИМЭМО и ДПВ, но в нем были определены основные принципы развития контактов между нашими странами: поддержание мира и добрососедских отношений в Азиатско-тихоокеанском регионе и нормализация ситуации на Корейском полуострове. Они остаются актуальными и сейчас.

В нем также было оговорено приглашение советской делегации в Сеул. Ее визит состоялся в октябре 1989 года. Затем была вторая поездка Ким Ен Сама в СССР и его встреча с Михаилом Горбачевым. В общем, началось активное "знакомство" друг с другом. В итоге, обмен делегациями завершила встреча Михаила Горбачева и президента Ро Дэ У в Сан-Франциско в июне 1990 года, где было принято решение об установлении дипотношений между СССР и Республикой Корея.

РГ: Насколько известно, подписание договора об установлении дипломатических отношений произошло 30 сентября 1990 года в Нью-Йорке. Хотя первоначально оно было запланировано на декабрь того года в Москве. С чем связана была такая спешка? И в какой обстановке проходила подготовка к этому историческому событию?

Чон: Быстрому развитию отношений между СССР и Республикой Кореей, конечно же, мешали тесные связи Москвы и Пхеньяна. Северная Корея крайне чувствительно относилась к контактам советских властей с нами. Поэтому Москва была также осторожна: никто не хотел торопить события.

Тем не менее, во время моей второй поездки в Москву неожиданно к нашей делегации обратился представитель посольства КНДР в Москве с предложением о встрече. После некоторого раздумья мы согласились. В итоге мы провели беседу с членом политбюро ЦК Трудовой партии Кореи Хо Дамом. Тогда он являлся очень важной персоной в Северной Корее, поэтому встреча с ним для нас оказалась крайне полезной. Я думаю, что тогда, конечно, не обошлось без содействия Москвы, которая прилагала большие усилия сближению двух Корей.

С другой стороны было ощутимое сопротивление и внутри КПСС. Определенная часть советского руководства, включая министра иностранных дел Эдуарда Шеварднадзе, была изначально настроена негативно по отношению к планам нормализации отношений между нашими странами. Огромное влияние тогда оказывал идеологический фактор. Однако обстановка в мире и в самом Союзе менялась очень быстро. И, можно сказать, неожиданно для нас советский МИД изменил кардинально свою позицию. На встрече в Нью-Йорке, проходившей во время сессии Генеральной ассамблеи ООН, Шеварднадзе предложил подписать договор об установлении дипотношений раньше. И мы не возражали.

РГ: Вы бывали в СССР много раз, налаживая неофициальные контакты с советским руководством. Как вы себе представляли СССР до первого приезда в Москву? И что вам больше всего запомнилось тогда?

Чон: Вы знаете, в Корее практически не было никакой информации о Советском Союзе. А та, что была, имела, как правило, сильную идеологическую окраску и существенно искажала реальное положение дел. Когда я прилетел в Москву в первый раз, я сразу почувствовал, что в стране идут перемены. Что это были за перемены, мне было довольно трудно понять сразу. Однако по мере того, как я встречался с разными представителями власти, я осознавал, что эти они идут с самого верха и имеют поддержку в обществе. Также, самые теплые воспоминания остались от приема советской стороной. Я несколько раз посетил СССР и всегда встречал интересных собеседников, какую бы организацию не посещал бы.

Чон: Несмотря на то, что в Москве мой визит не освещался совсем, в Южной Корее известия о том, что установлен первый и неофициальный контакт между Москвой и Сеулом, были встречены с большим одобрением. Корея тогда жила надеждами на нормализацию отношений с Советским Союзом.

РГ: Вы говорите Корея "жила надеждами". Какой смысл вы вкладываете в эти слова?

Чон: В то время многое в мире менялось. Одни государства исчезали, другие появлялись. Происходило кардинальное смещение полюсов на геополитической карте мира. Конечно, это чувствовали и в Сеуле. Многим тогда казалось, что пришло время забыть старые обиды и начать все с чистого листа. Тем более, что у СССР и Южной Кореи были взаимные интересы по развитию связей в совершенно различных областях.

РГ: Как бы вы оценили путь, который наши государства прошли за минувшие 20 лет? И какие перспективы, по-вашему, есть у российско-южнокорейского сотрудничества?

Чон: Все познается в сравнении. Если смотреть на развитие российско-южнокорейских отношений с исторической перспективой, то можно сказать, что мы находимся в самом начале пути. По сути дела, 20 лет - это совсем мало. Конечно, за это время удалось реализовать далеко не все, что мы планировали. Этому препятствовали различные причины. Но прогресс есть. И есть значительный потенциал, который необходимо развивать. Мы смогли достичь определенных успехов. Особенно в экономической сфере. Но для их дальнейшего укрепления, думаю, стоит уделить больше внимания человеческим обменам. Прежде всего, студентами. Поскольку студенты, прожившие какое-то время за границей, несут в себе частицу другой страны, ее культуру. И являются живым мостом между двумя государствами.

Летом 1989 г. Москву посетил Ким Ён Сам. Формально визит был частным визитом лидера оппозиции, но совместное заявление представителей ДПВ, которую он тогда представлял, и ИМЭМО, было первым документом, в котором, по сути, были определены направления сотрудничества двух стран .

В марте 1990 г. Ким Ен Сам теперь уже в качестве сопредседателя партии власти и будущего президента вновь посетил Москву, где имел краткую аудиенцию у М. Горбачёва , а также беседовал с другими представителями партийно-государственного руководства СССР.

В июне 1990 г. по приглашению Института США и Канады АН СССР и ректората МГУ им. Ломоносова в Москву прибыл Ким Дэ Чжун, которого принял Председатель комитета по международным делам Верховного Совета СССР, член Политбюро ЦК КПСС А. С. Дзасохов.

Следует отметить и встречу 11 апреля 1990 года М. Горбачева с Мун Сон Мёном, которого ему представили как филантропа и известного общественного деятеля, несмотря на то, что информация о его секте была достаточно широко известна. Хотя впоследствии организаторы этой встречи были уволены с госслужбы, многие сочли эту встречу симптоматичной, хотя она носила формальный характер.

Прагматики в советском МИД не собирались, однако, радикально менять политику. Так, курировавший корейские дела Г. Кунадзе (в противоречие своим позднейшим высказываниям) вовсе не был ярым сторонником скорейшего установления дипломатических отношений между СССР и РК. Его позиция ранее заключалась в том, что для Сеула заключение дипотношений – это морковка, которой можно манить южнокорейцев, достигая при этом максимальной выгоды. Манипулируя этим обещанием, в Москве надеялись выжать из РК максимум экономических преференций.

4 июня 1990 года состоялась встреча двух президентов М.С.Горбачева и Ро Дэ У в Сан-Франциско, на которой было достигнуто принципиальное соглашение по этому вопросу. По словам М.С. Капицы, Ро Дэ У тогда заявил, что будет поддерживать усилия Горбачева, направленные на перестройку, сильнее, чем руководство любой другой страны. В ответ Горбачев был готов тут же заключить с РК договор о дружбе и сотрудничестве, даже не проконсультировавшись о возможных дипломатических последствиях и реакции КНДР .

И когда Э.А.Шеварднадзе отправился в Пхеньян для того, чтобы сообщить Ким Ир Сену о решении советского руководства установить дипломатические отношения с РК, северокорейская сторона устами Ким Ён Нама (Ким Ир Сен отказался его принять) весьма жестко заявила следующее:

Изначально СССР и РК собирались дипломатические отношения установить с 1 января 1991 г., но затем дату перенесли на 30 сентября 1990 г. Такая внезапная смена даты была связана с тем, что заявления Ким Ён Нама просочились в СМИ и очень разозлили эмоционального Шеварднадзе (М. Хан полагает, что решение не могло быть принято без разрешения Президента СССР) .

К сожалению, из трех членов этой группы к нынешнему времени в корееведении остался только автор этих строк, и многие элементы его позиции сформированы там и тогда. Подобно тому, как у многих ученых предшествующего поколения критическое отношение к Северу было сформировано при знакомстве с реалиями страны во время стажировки в Пхеньяне, автор также избавился от определенных иллюзий в отношении Юга, обнаружив там очень много общего с Севером, про который мы знали довольно много.

В начале 1991 года МИД, КГБ и Министерство обороны СССР направили Горбачеву согласованные предложения по проблемам безопасности на Корейском полуострове и нашим отношениям с КНДР и РК. По сути, речь шла о радикальной смене политики. Предусматривалось прекращение поставок в КНДР наступательного оружия и технологий их производства, отказ от передачи Пхеньяну лицензий на производство новых видов оружия, перевод советско-северокорейских расчетов и платежей на цены мирового рынка в свободно конвертируемой валюте и свертывание сооружения ряда объектов на основе ранее предоставленных кредитов.

Обращалось внимание на строгое соблюдение КНДР обязательства не передавать третьим странам поставляемых нами и производимых в КНДР по советским лицензиям военной техники и технологии. В апреле того же года эти предложения были утверждены .

Теперь о межкорейских отношениях. Ро Дэ У не удалось достичь полной гармонии в отношениях с Севером, однако именно в его время был заложен основной принцип диалога между двумя странами – поэтапное и многоступенчатое сближение .

Однако развал СССР сделал КНДР более восприимчивой. Месяц спустя заключения дипломатических отношений между СССР и РК, в сентябре 1990 г. , Пхеньян и Сеул начали серию из восьми двухсторонних встреч, и осенью 1990 г. состоялись первые межкорейские переговоры на уровне премьер-министров, итогом которых было одновременное вступление двух Корей в ООН 17 сентября 1991 г . и подписание 13 декабря 1991 г. в ходе пятого раунда переговоров в Сеуле Соглашение о примирении, ненападении, сотрудничестве и обменах , вступившего в силу 19 февраля 1992 г.

31 декабря 1991 года был подписан не менее важный документ - Декларация о денуклеаризации Корейского полуострова, которая зафиксировала общие подходы Севера и Юга к решению ядерной проблемы. Это произошло на фоне позитивно выглядящих подвижек в политике США. В начале 90-х годов Вашингтон приступил к осуществлению трёхэтапной программы вывода своих сухопутных сил из Южной Кореи, а в декабре 1991 г., (накануне пятого раунда межкорейских переговоров) было заявлено о том, что США полностью вывели своё ядерное оружие с территории Южной Кореи .

Правда, стоит отметить, что вывод ядерного оружия с территории РК был связан не с разрядкой, а с изменением военной стратегии Вашингтона. Развитие ракетных технологий и атомных подводных лодок показало большую эффективность по сравнению с размещением ЯО на земле. Из списка потенциальных целей ЯО Северная Корея, однако, не выбыла, и это довольно важный момент, ибо концепция нераспространения ядерного оружия предполагает не использование его против стран, им не обладающих.

Одновременно с этим в Сеуле и Пхеньяне устраивались культурные мероприятия и совместные футбольные матчи. Север и Юг выступили единой командой а затем последовали радостные события, такие как участие единых команд северян и южан в открывшемся в мировом чемпионате по настольному теннису в японском городе Чиба в апреле 1991 г., на 6-м мировом молодежном чемпионате по футболу в мае того же года.

В 1992 г. был согласован вопрос о формировании трех подкомиссий по политическому, военному и обменному сотрудничеству, а июле 1992 г.

Сеул посетил вице-премьер Северной Кореи Ким Даль Хен, который не только ознакомился с промышленным оборудованием, но и был сторонником экономического сотрудничества Юга и Севера.

В том же году Южную Корею признал Китай – это привело к изменению отношений РК и Тайваня – территорию посольского комплекса Китайской республики передали новому владельцу. Москва и Пекин рассчитывали на перекрестное признание, однако, если СССР и КНР признали Сеул, США и их союзники не торопились устанавливать с Севером дипломатические отношения.

Первым результатом исторического саммита двух Корей в пятницу стала договоренность о подписании мирного договора, который должен будет положить формальное окончание войне, разделившей полуостров в 1953 году.

Лидер КНДР Ким Чен Ын и президент Южной Кореи Мун Чжэ Ин подписали декларацию, в которой объявили о начале эры мира и пообещали работать над избавлением Корейского полуострова от ядерного оружия. Подготовить мирный договор и подписать его планируется уже в этом году.

Выступая после переговоров, глава северокорейского режима заявил, что они с президентом Муном договорились о тесной координации действий, чтобы не повторилась печальная история полуострова, когда процесс разрядки заканчивался ничем.

"Возможно, будет откат назад, трудности и разочарования, - сказал Ким Чен Ын. - Победа не бывает без страданий". Это была первое на памяти многих наблюдателей выступление лидера КНДР, не состоявшее из заранее написанных лозунгов.

Автор фото, Getty Images

Серый бетонный бордюр между Кимом и Муном и есть граница между двумя разными мирами: коммунистической КНДР и капиталистической Республикой Корея

"Мы ждали этого момента, - сказал Ким. - Мы один народ, я чувствую это. Мы должны жить в мире, как один народ, и процветать вместе".

Декларация по итогам саммита, которую подписали лидеры двух Корей, включает в себя следующие пункты:

окончание взаимных враждебных действий
превращение демилитаризованной зоны на 37-й параллели в "зону мира" и прекращение пропагандистского вещания
сокращение вооружений и ослабление напряженности в регионе
подготовка трехсторонних переговоров с участием США и Китая
воссоединение семей, разделенных вследствие войны
соединение железных дорог и автомагистралей Юга и Севера в единую транспортную систему и их модернизация
дальнейшее совместное участие в спортивных состязаниях, в том числе в Азиатских играх-2018.

В свою очередь президент Южной Кореи Мун Чжэ Ин особо подчеркнул, что Пхеньян первым принял решение заморозить ядерные испытания. "Это ценное начало для полного избавления Корейского полуострова от ядерного оружия".

Пришел пешком

Ким Чен Ын стал первым северокорейским лидером, который перешел через военно-демаркационную линию на территорию Южной Кореи в пограничном пункте Пханмунджом.

Пожав руку президенту Южной Кореи Мун Чжэ Ину, Ким назвал эту встречу началом новой истории.

С момента окончания войны в 1953 году впервые руководитель коммунистического Севера лично прибыл в Южную Корею.

Саммит проходил в несколько этапов: сначала торжественно обставленное пешее прибытие Ким Чен Ына на южную сторону и переговоры в Дома мира, затем перерыв и новая серия переговоров в форме личной беседы с глазу на глаз.

После утренних переговоров и перерыва лидеры двух Корей решили побеседовать наедине и отправились на прогулку.

Как написала в "Твиттере" корреспондент Франс Пресс, издалека казалось, что говорит больше Мун Чжэ Ин, а Ким Чен Ын в основном слушает его, улыбаясь и вежливо кивая.

Долгая беседа вдали от журналистов и охранников длилась почти час. При этом телевидение вело прямую трансляцию; слов лидеров было не слышно, зато миллионы зрителей могли слышать пение редких птиц, сохранившихся в демилитаризованной зоне.

Перед началом саммита лидеры двух Корей обменялись долгим (оно длилось почти 30 секунд) рукопожатием.

В этот момент оба лидера находились каждый на своей стороне границы, между ними состоялся короткий диалог, после которого Мун Чжэ Ин сделал по приглашению Ким Чен Ына шаг на северную сторону границы. Этот момент, судя по всему, не был заранее оговоренной частью церемонии.

После этого лидеры КНДР и Южной Кореи вернулись обратно в Южную Корею и в сопровождении почетного караула отправились к Дому мира в демилитаризованной зоне. Все это время лидеры держались за руки.

Историческая встреча

В Южной Корее машину Ким Чен Ына сопровождали 12 охранников

"Сегодня начинается новый отрезок истории - начало истории и эпохи мира", - написал Ким в гостевой книге.

После первого заседания делегаций президенты разъехались на обед. Хотя Ким Чен Ын привез южнокорейскому коллеге гостинец из КНДР - приготовленную по традиционному рецепту холодную лапшу, - есть его вместе с Мун Чжэ Ином он не стал.

Ким в черном лимузине под охраной вернулся в свою страну, но после перерыва вновь приехал в Южную Корею, чтобы продолжить переговоры.

Автор фото, Getty Images

Как передает Мониторинговая служба Би-би-си, государственное телевидение КНДР рассказало о встрече и впервые назвало лидера Южной Кореи "президентом". До этого в течение полувека в КНДР официально не признавали, что Южная Корея - это отдельное государство, и теледикторы называли ее просто "южной частью страны".

Автор фото, Getty Images

Многие корейцы на Юге смотрели прямую трансляцию саммита по телевидению и не могли сдержать своего ликования

Отклики из Вашингтона и Москвы

Президент США Дональд Трамп, который пообещал лично встретиться с Ким Чен Ыном, осторожно приветствовал итоги переговоров между лидерами КНДР и Республики Корея. "После яростного года ракетных пусков и ядерных испытаний сейчас происходит историческая встреча между Северной и Южной Кореей. Это хорошее событие, но только время покажет!".

Чуть позже Трамп добавил: "Корейская война заканчивается! США и весь наш великий народ должны быть очень горды тем, что происходит сейчас в Корее!".

В Кремле устами президентского пресс-секретаря Дмитрия Пескова отметили как позитивный факт, что и у Пхеньяна, и у Сеула есть воля к началу и продолжению диалога.

МИД России опубликовал комментарий, выдержанный в нейтральном тоне. В нем Москва приветствует успешное проведение встречи: "Рассматриваем ее в качестве значимого шага Сеула и Пхеньяна к национальному примирению и установлению прочных взаимосвязей, имеющих самостоятельную ценность. Позитивно оцениваем договоренности, зафиксированные в Пханмунчжомской декларации по итогам межкорейского саммита. Готовы способствовать налаживанию практического взаимодействия между КНДР и Республикой Корея, в том числе посредством развития трехсторонней кооперации в железнодорожной, электроэнергетической, газовой и других отраслях."

Прошедшие в последние часы почти одновременные встречи высокопоставленных представителей правительства Южной Кореи с руководством США и Китая вновь продемонстрировали непростую дилемму Сеула: Корею втягивают в противостояние двух ведущих держав, чего сами корейцы отчаянно не желают, стремясь сохранить хорошие отношения как с Вашингтоном, так и Пекином. Несмотря на военно-политический альянс с США, у Сеула немало точек соприкосновения с Китаем не только в торговле, но и во внешней политике. Однако энергия, с которой Вашингтон собирает под знамена антикитайского "похода" своих союзников, оставляет Корее небольшое пространство для маневра.

Вряд ли это случилось преднамеренно, так как подобные встречи согласуются заранее, и у всех всегда есть весьма напряженное расписание, но Южная Корея практически одновременно вынуждена была выступать на своих двух главных дипломатических "фронтах" - американском и китайском. 2 марта в Аннаполисе (штат Мэрилэнд, США) недалеко от Вашингтона в Академии ВМС провели переговоры помощники по вопросам безопасности президентов США, Японии и Республики Корея (РК) - помощник президента США по вопросам национальной безопасности Джэйк Салливан, генеральный секретарь Совета национальной безопасности Японии Сигэру Китамуро и начальник Управления национальной безопасности администрации президента РК Со Хун. А уже буквально через несколько часов 3 марта в китайском городе Сямэне начали консультации главы внешнеполитических ведомств Китая и Южной Кореи - Ван И и Чон Ы Ён.

Если говорить в самом общем приближении, то повестка дня в ходе как первых, так и вторых переговоров была примерно одинаковая и сводилась к обсуждению важнейших вопросов региональной безопасности и стабильности. Но это слишком общее выражение. Если же говорить без дипломатических уловок, когда необходимо обходить "острые углы" и улыбаться, даже когда вы готовы накинуться с кулаками на своего визави, то США рассказывали Японии и Южной Корее, как Вашингтон собирается выстраивать свою антикитайскую кампанию, что США намерены делать в отношении Пхеньяна и что в этой связи потребуется от союзников - Токио и Сеула.

В Сямэне же китайский министр наоборот объяснял своему корейскому коллеге, почему Сеулу не стоит примыкать в любым инициативам, направленным против КНР, а также стороны думали, что стоит делать с Северной Кореей с учетом ожидаемой жесткой линией США в отношении КНДР.

Итоговые заявления по результатам обеих встреч были весьма обтекаемыми и, если сравнивать пресс-релизы каждого из участников, то каждый услышал то, что хотел услышать или по крайней мере подчеркнул именно наиболее выгодные ему моменты. Так, США и Япония по итогам трехсторонней встречи упирали на то, что все участники сошлись в необходимости тесной координации усилий Сеула, Токио и Вашингтона, подчеркнули важность сплоченности альянса, а также поставили во главу политики в отношении КНДР полную денуклеаризацию Корейского полуострова. Южнокорейская сторона же подчеркнула, что США согласились с необходимостью ведения диалога с КНДР и подписания в конечном итоге соглашения об окончании войны на Корейском полуострове.

Итоги китайско-южнокорейских консультаций звучали весьма туманно и заключались в "обсуждении различных проблем Корейского полуострова, включая денуклеаризацию", а также решения провести встречу в формате "2+2" с участием министров иностранных дел и обороны двух стран и организовать в текущем году визит лидера КНР Си Цзиньпиня в Южную Корею.

Насколько можно понять из обтекаемых формулировок итоговых заявлений, а также рассказов "анонимных, но осведомленных источников", США довели до Японии и Южной Кореи основную суть своей итоговой официальной линии в отношении КНДР и Китая и дали понять, что союзники должны поддержать курс "главного военно-стратегического партнера" в лице Вашингтона.

Если с Японией у США проблем не возникло, и Токио уже неоднократно заверял, что согласен с активизацией давления на Китай и Северную Корею, то с Южной Кореей оказалось сложнее. Сеул отнюдь не горит желанием присоединяться к крестовому походу против своего главного торгового партнера в лице Китая, но в то же время не хочет портить отношения и с главным военно-политическим союзником в лице США.

Кроме того, нынешнее правительство РК настроено до последнего пытаться развивать диалог и сотрудничество с Пхеньяном, и не хочет упирать на санкции, а также наступать на "больные мозоли" КНДР типа проблемы соблюдения прав человека. США же наоборот настроены "не без диалога, но с принципиальной твердостью" оказывать давление на Пхеньян, а Джо Байден дал понять, что не намерен лично общаться с Ким Чен Ыном, если тот не примет предварительные условия США. Так что по Северной Корее у Сеула и США согласия точно нет.

Более того, если Южная Корея искренне заинтересована в сотрудничестве по вопросам безопасности и обороны с США, то координировать свои усилия с Японией, с которой у Сеула немало споров и противоречий, она не хочет или как минимум не желает форсировать данный вопрос. А это уже ставит под угрозу планы США по созданию в Северо-Восточной Азии полноценного трехстороннего военного союза в формате "Вашингтон+Сеул+Токио", что направлено в первую очередь против Пекина и Пхеньяна.

Возможно, что именно из-за этих противоречий и споров в Аннаполисе накануне общей трехсторонней встречи Салливан общался с корейским коллегой 1 час 20 минут, тогда как для разговоров с японцем хватило 50 минут. Диалог в трехстороннем формате же вообще затянулся на 1 час 45 минут.

Хотя очевидно, что дипломаты не хотели делать резких заявлений и выпадов по линии противостояния США - Китай, однако вся подоплека понятна. Южная Корея в очередной раз оказалась, как говорят в корейской пословице, "креветкой, зажатой в битве между китами". Правда, "креветка" все же уже достаточно влиятельная и мощная, учитывая, что как американский, так и китайский "киты" активно пытаются склонить Корею на свою сторону.

Отметим, что это делается не только по линии дипломатии и политики, но и в сфере политики и технологий. Так, корейский Samsung Electronics приглашен на встречу, которую в Белом доме 12 апреля проведет опять же помощник президента США по национальной безопасности Джейк Салливан для ведущих представителей бизнеса. Одна из главных тем - гарантия стабильности стратегических поставок полупроводников и прочей электроники на фоне противостояния США с Китаем. И здесь Вашингтон возлагает большие надежды и на южнокорейского производителя.

В отличие же от США, которые требуют от РК активно поддерживать их линию и идти на антикитайские шаги, Пекин понимает, что Сеул полностью "своим" сделать как минимум в обозримом будущем не удастся, а потому настаивает хотя бы на нейтралитете южнокорейцев. Кроме того, Китай при желании может как помочь, так и устроить значительные проблемы для Сеула не только в сфере торговли, экономики и технологий, но и по важнейшему для нынешнего правительства РК северокорейскому вопросу.

Если дать Сеулу абсолютную свободу, то он наверняка выбрал бы подход кота Леопольда в известном мультфильме: "Ребята, давайте жить дружно!" Южная Корея нуждается как в США, так и Китае, а потому хотела бы сотрудничать с обеими странами. Это выгодно Сеулу: от США Южная Корея получает психологически ей необходимую военную защиту от потенциальной угрозы со стороны Пхеньяна (что для южнокорейцев все же не пустые слова), покровительство на международной арене, сотрудничество в сфере технологий, финансов, доступ к американскому рынку, да и в целом южнокорейская элита и народ очень сильно связаны с США и во многом ориентируются на американские стандарты. От Китая же Сеул имеет доступ к огромному рынку КНР и содействие по северокорейской проблеме. В настоящий момент официальная позиция Сеула по проблематике КНДР чаще звучит в унисон с китайской, а не американской линией. А потому, повторимся, Южной Корее хорошо дружить как с США, так и с Китаем и уж точно очень не хотелось бы ввязываться в драку на стороне кого-либо из этих гигантов.

Можно называть это попыткой усидеть на двух стульях, вспоминать поговорку про ласкового теленка и двух маток или говорить "ничего личного, это просто бизнес", но подход Сеула к американо-китайскому принципиальному противостоянию именно таков: "Если хотите - деритесь между собой, но меня не втягивайте, я же готов дружить с каждым из вас по отдельности".

Однако, похоже, "ласковому теленку", "креветке" или просто динамичной и влиятельной стране как минимум регионального масштаба в лице Южной Кореи непросто будет сохранить нейтралитет. Мощная ставка США на скоординированную политику в рамках альянсов, совместных усилий и нежелание Китая просто "проглатывать" выпады против него делают положение Сеула сложным. Возможно, что Южную Корею уже поставили с выбором "либо с нами, либо против нас". Можно ожидать, что Сеул по-прежнему продолжит пытаться, как это произошло вчера и сегодня, усиживать на двух стульях, стараясь отчаянно лавировать между Вашингтоном и Пекином, но вряд ли у него это получится делать достаточно долго. Пожалуй, что нынешнему руководству Южной Кореи остается делать только одно - затягивать время, так как скоро в стране пройдут президентские выборы, на которых нынешний президент РК Мун Чжэ Ин не имеет права баллотироваться. А это значит, что все эти непростые вопросы станут, скорее всего, головной болью уже следующего лидера Страны утренней свежести, который придет с новой командой, с новыми взглядами и, возможно, с уже готовым выбором для Сеула в глобальном конфликте американской и китайской цивилизаций.

Корейская война – вооруженное столкновение между Южной Кореей и Северной Кореей, длившееся с 25 июня 1950 года по 27 июля 1953 года. Фактически Корейская война представляла собой столкновение США и коммунистического блока, образованного Северной Кореей, КНР и СССР.

До окончания Второй мировой войны территория Кореи находилась в руках Японии. В результате боевых операций советской и американской армий в завершающие месяцы Второй мировой войны территория Кореи была поделена на 2 части по 38 параллели – Северную Корею, зону советской оккупации, и Южную Корею, зону американской оккупации. В декабре 1945 Советский Союз и США подписали договор о временном управлении страной. В обеих частях страны были сформированы правительства: в Северной Корее – коммунистической правительство во главе с Ким Ир Сеном, в Южной Корее – проамериканское правительство во главе с Ли Сын Маном. Предполагалось, что северная и южная части Кореи впоследствии будут объединены, но в условиях начинающейся холодной войны и нарастающих советско-американских противоречий СССР и США так и не удалось прийти к единому соглашению о деталях воссоединения. И в 1947 г. ООН приняла на себя ответственность за дальнейшую судьбу страны. При этом политические лидеры как Северной, так и Южной Кореи стремились к территориальному воссоединению Кореи каждый под своим господством.

К 1949 г. войска СССР и США были полностью выведены с территории Кореи. Политическая ситуация в Корее постепенно обострялась. При этом Ким Ир Сен неоднократно обращался к советским властям с просьбой оказать помощь в организации вооруженного наступлению на Южную Корею с целью объединения страны. Но Сталин, опасаясь начала нового вооруженного конфликта с США, отказал Ким Ир Сену в отправке войск, что не помешало СССР продолжать оказывать помощь Северной Корее, которая в это время активно наращивала свой военный потенциал и формировала боеспособную армию. Таким образом, военные силы Северной Кореи к 1950 году намного превосходили силы Южной Кореи. Более того, стремлению Ким Ир Сена к организации вооруженного наступления постепенно стал поддаваться и Сталин, который дал северокорейскому лидеру разрешение на проведение военной операции. Таким образом, 25 июня 1950 г. военные силы Северной Кореи вторглись на территорию своего южного соседа. Подготовленная, организованная по советскому образцу, Корейская народная армия поначалу вела успешные боевые действия и к августу заняла большую часть территории Южной Кореи.

Активную поддержку Северной Корее оказывала КНР, которая была недовольна господством США на Тайване. 25 июня в Нью-Йорке был созван Совет Безопасности, на котором обсуждался корейский вопрос. Мнение членов ООН разделились: страны социалистического блока выступали против действий США в отношении Кореи, , другие державы, напротив, поддержали сторону США и отправили помощь американским войскам для проведении операции в Корее. Ключевую роль сыграло отсутствие на заседаниях представителя СССР, который бойкотировал СБ ООН в знак протеста против непризнания этой организацией КНР.

Сначала действия американских военных подразделений и их союзников не увенчались успехом, ярким подтверждением чего являются успешно проведенные Северной Кореей Тэджонская наступательная операция и Нактонганская операция, в результате которых были разбиты серьезные силы США, Южной Кореи и их союзников. Но к осени ситуация на фронте стала значительно меняться.

Наступление 270-тысячной "добровольческой" китайской армии началось 25 октября во главе с генералом Пэн Дэхуаем, который провел ряд успешных атак. Китаем успешно был проведен ряд военных операций в ноябре, например, битва у Чхосинского водохранилища, в которой китайская армия разбила 7-ой полк пехотной дивизии США.

4 января 1951 года объединенные армии Северной Кореи и Китая перешли в контрнаступление, вынудив американские силы к отступлению. В это время ситуация для США достигла столь критического момента, что военное начальство всерьез стало задумываться о применении ядерного оружия. 21 февраля 1951 года началось контрнаступление войск ООН с успешной операции, которая позволила оттеснить китайские войска за реку Хань. С марта по апрель велись напряженные бои между противниками, победа в которых переходила от одной стороне к другой. 11 апреля Макартур был отстранен от командования войсками по приказу Трумэна, так как он выступал за обострение конфликта и развязывания войны непосредственно с СССР и КНР, вплоть до применения против них ядерного оружия, чего Трумэн допустить не мог. В мае удача снова перешла на сторону войск ООН, которым удалось отбросить армию КНДР за 38 параллель.

К июню 1951 года война достигла своей критической точки. Несмотря на большие численные потери, армии противников все еще располагали значительными силами и готовы были продолжать военные действия. Стало ясно, что война выходит из разумных пределов и дальнейшие боевые действия принесут слишком тяжелый ущерб сторонам. В этих условиях противники впервые стали задумываться о переговорах, которые были начаты 8 июля 1951 года в Кэсоне, но даже во время переговоров военные действия продолжались. Силы ООН выступали за восстановление Южной Кореи в довоенных пределах, сходной позиции придерживались и КНР с КНДР.

Д. Эйзенхауэр, выбранный на должность президента США 4 ноября 1952 года, еще во время предвыборной кампании заявлял о намерении прекратить войну в Корее и до вступления в должность совершил поездку в Корею для того, чтобы детально ознакомиться с ситуацией и определить, что может быть сделано для окончания войны. 5 марта 1953 года умер Сталин, а ЦК КПСС выступил за прекращение войны. Таким образом, потеряв поддержку СССР, Китай тоже стал склоняться к заключению мирного договора. Перемирие было подписано 27 июля 1953 года. В апреле 1954 года в Женеве был созвана конференция для подписания мирного договора, которая, однако, не принесла никаких результатов в связи с острыми противоречиями между Северной Кореей и Южной Кореей. На сегодняшний день договор, который бы формально завершал эту войну, так и не был подписан.

Корейская война оказала сильное влияние на мировую обстановку в целом: ухудшились советско-китайские отношения, возрастала международная напряженность между двумя враждующими блоками, которые постепенно расширялись. Корейская война была первым серьезным вооруженным конфликтом времен холодной войны, и стала своеобразным прообразом всех последующих конфликтов двух сверхдержав, США и СССР, которые носили характер локальных войн.

Корейская война во многом определила характер американской внешней политики в последующие годы холодной войны: продолжение продвижения в глобальном масштабе, допущение локальных войн, но стремление избежать прямого столкновения с Советским Союзом, размещение на территории различных держав и континентов американских военных баз с целью оказывать решающее воздействие на своих союзников в военных блоках.

Читайте также: